скачать книгу бесплатно
– Сомневаюсь, что утки станут есть хот-дог.
– Но они любят хлеб. – Мэтт оторвал кусок от булки своего хот-дога и бросил его в воду. Одна из уток тут же подплыла к нему и подхватила его своим клювом.
Я улыбнулась, глядя на круги, расплывавшиеся по воде от того места, куда упал кусочек булки. Утка поплыла прочь в поисках новой еды.
– Тебе нужно поесть, – сказал Мэтт. – Пожалуйста.
Я снова посмотрела на него. И впервые увидела, как сильно он за меня переживал. Я заметила, как пристально он разглядывал темные круги у меня под глазами. Вполне возможно, что я даже похудела за это время. Последние несколько дней были просто ужасными. Я улыбнулась, пытаясь приободрить его, а потом откусила кусок от своего хот-дога.
– Ничего себе! Это так вкусно!
Мэтт рассмеялся.
– Я подумал, что тебе это может понравиться.
– Где ты их купил? – спросила я, оглядываясь назад на пустую тропинку в парке.
– У лучшего продавца хот-догов. Он находится вон там. – Мэтт указал в противоположном направлении, но из-за деревьев я ничего не увидела. – Мне хочется показать тебе столько всего интересного в этом городе. Держись со мной рядом, и совсем скоро Нью-Йорк станет твоим домом.
Я попыталась спрятать улыбку и еще раз откусила от хот-дога. Я хотела бы всегда быть рядом с ним. Проблема заключалась в том, что трудно находиться вместе с человеком, которому нельзя появляться с тобой на людях.
– Так ты рассказал обо мне своей маме?
Мэтт кивнул.
– И как она отреагировала?
Он улыбнулся.
– Хорошо. Мама видела тебя на похоронах. Она сказала, что ты милая.
Сама не знаю почему, но я ожидала более бурной реакции с ее стороны. Его родители не могли одобрить мою кандидатуру. Но потом меня вдруг осенило. Мэтт рассказал своей матери обо всем уже после того, как произошел тот скандал. И все уже считали меня дочерью Пруитта. Внезапно мне сразу же расхотелось есть.
– Но мы в основном обсуждали, как вызволить тебя из дома Пруиттов, – продолжил он.
– Подожди, разве твои родители не дружат с ними?
– Честно говоря, нет. Раньше у них был общий бизнес, но потом они рассорились.
Как интересно.
– Твоя мама единственная, кому известно о нас?
Я была счастлива, что он наконец-то хоть кому-то рассказал об этом. Но немного задело, что признался он во всем только после того, как понял, что я могу оказаться в родственной связи с монстром. Причем с богатым монстром. Да, мне льстило, что Мэтт решил прогулять сегодня уроки вместе со мной. Но я не была круглой дурой. Он передал записку Кеннеди, чтобы нас не увидели вместе. И мы сейчас гуляли в Центральном парке, так как здесь точно не встретили бы никого из одноклассников. Все это было так неправильно. Мой желудок сжался в тугой узел. Сейчас я была его девушкой, но днем в школе уже перестану быть ею. Мэтт продолжит скрывать ото всех свою любовь ко мне.
– Я рассказал Робу. На самом деле, это он вчера одолжил машину у Джеймса, чтобы мы смогли найти тебя. К тому же он слышал наш с тобой телефонный разговор, так что особого выбора у меня не было.
Его голос не казался мне сердитым. Но Мэтт явно избегал снова говорить слово «любовь». И меня это встревожило. И, кажется, я знала, почему это произошло. Мое сердце стучало слишком быстро. Я не хотела, чтобы он пошел на попятную из-за того, что я оказалась дочерью Пруитта. Мне не хотелось ничего менять. Однако все и так уже изменилось. Я поставила перед ним условие, что стану его девушкой, только если он не разобьет мне сердце. Возможно, он тоже собирался выдвинуть условие. Например, что мы продолжим наши отношения, если мне удастся отделаться от Пруиттов.
– Ты сказал Робу, почему держишь наши отношения в секрете?
Мэтт посмотрел на меня, нахмурив брови.
– Ты же знаешь, я не могу.
Если честно, то я не знала. В этом и заключалась вся проблема. Я знала, что Изабелле была известна какая-то тайна. И, если бы она открылась, это навредило бы Джеймсу. Но больше ничего.
– И Роб не спросил почему?
– Думаю, он решил, что это из-за… ну, ты понимаешь. Разницы в материальном положении.
Разницы в материальном положении? Меня почему-то разозлила эта его попытка воспользоваться научным термином. Он как будто только что признался, почему все-таки рассказал обо мне своей маме. Потому что теперь между нами не было этой самой разницы в материальном положении.
– Ты хотел сказать, потому что я бедная, а ты – богатый? – Я отступила от него на шаг. – Ты дал ему понять, что тебе стыдно быть со мной?
– Это не…
– Нет, именно так ты и поступил. Именно так он подумал. А как же иначе?
– Послушай. – Мэтт схватил меня за руку и прижал к своей груди. – Мне нужно еще немного времени. Но я обещаю, что со всем разберусь. – Он обхватил ладонью мою щеку. – Я никогда не буду тебя стесняться. Я ведь люблю тебя.
Я просто не могла и дальше сердиться на него после того, как он сказал мне такое. Я боялась, что он больше не признается мне в любви. Но он снова сделал это.
– Мне понравился этот хот-дог, – сказала я и снова откусила от него, пытаясь немного потянуть время. Мэтт сказал своей маме, что постарается избавить меня от опеки мистера Пруитта. И он уже сказал, что пока наши отношения должны оставаться секретом. На самом деле, ничего не изменилось. За исключением того, что у меня появилось новое жилье и, возможно, новая фамилия.
Мэтт рассмеялся.
– А что еще тебе нравится?
– Этот вид. – Я показала на воду.
Глупое идеальное лицо Мэтта с его идеальной улыбкой снова перевесили чашу весов в его пользу.
– И все?
Я улыбнулась ему.
– Нет.
Я прикусила нижнюю губу и притворилась, что задумалась. Но размышлять было не о чем. Я по-прежнему любила его, даже если нам придется скрываться от всего мира еще несколько дней. Или несколько недель. Главное, чтобы не несколько месяцев. Я заглянула в его карие глаза цвета шоколада.
– Ну хорошо. А еще я точно люблю тебя.
Он наклонился и поцеловал меня.
Я просто не могла сердиться на него, ведь мне так хотелось этих поцелуев! Вкус корицы на его губах успокаивал меня. Только бы это ощущение продлилось подольше! Рукой я обхватила его за шею.
Он простонал мне в рот и отстранился слишком быстро.
– Мне не хочется прерываться, но нам нужно заглянуть еще в одно место перед тем, как мы вернемся в школу. На третьем уроке у меня тест, и я не могу его пропустить. – Прежде чем я успела ответить, Мэтт схватил меня за руку, и мы побежали через Центральный парк.
* * *
Чтобы добраться до второго пункта назначения, нам понадобился автомобиль. Поэтому мы вызвали такси. На этот раз Мэтт уже не просил меня закрывать глаза. И пока машина сворачивала то на одну улицу, то на другую, я вдруг поняла, куда мы направляемся.
Когда такси затормозило перед кладбищем, я с трудом сдерживала слезы.
Мэтт понимал, как важно мне было попрощаться с дядей, я очень сильно переживала из-за того, что не смогла присутствовать на второй части похорон. И он решил это исправить.
Я старалась держать себя в руках, когда Мэтт открыл передо мной дверь такси. И когда он вел меня между могильных плит, держа за руку, пока мы не оказались около свежей могилы. Мне хотелось упасть на колени, но я не стала этого делать.
Если бы не Мэтт, я бы точно так и поступила. Я бы разрыдалась. Сидела бы на могиле дяди и разговаривала с ним, как часто разговаривала с могилой мамы. Потом я бы еще поплакала. Пообещала бы вернуться в скором времени. А главное, попросила бы прощения за то, что свои последние недели на этой земле ему пришлось потратить на заботу обо мне. Я была ему обязана всем.
Но Мэтт был здесь. Поэтому я ничего этого не сделала. Просто смотрела. Смотрела на могильный камень и говорила себе, что должна держаться. И все же в конце концов горе взяло верх. Я была недостаточно сильной. Я очень скучала по дяде. Очень. И сожалела о том, что почти все время, что жила у него, тосковала по маме и совершенно не ценила его. Он так и не узнает, как я была ему благодарна за то, что он единственный согласился заботиться обо мне. Так никогда и не узнает.
Мэтт ничего не сказал, только обнял меня и не дал упасть. Он позволил мне выплакаться в свой школьный пиджак, на котором остались мои слезы и сопли, и даже не поморщился. Когда я сидела на могиле матери, мне казалось, что я осталась одна на всем свете. Я ожидала, что и сейчас испытаю похожее чувство. Но ничего подобного не произошло. Потому что я была не одна. У меня был Мэтт.
Я закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы, и ухватилась за первую мысль, которая могла бы меня отвлечь. Пускай эта мысль и не приносила особого удовольствия. Мама не хотела, чтобы я узнала, кто мой отец. Дядя тоже старался держать это в тайне от меня. Даже миссис Алькарас стремилась оградить меня от того, что творилось под крышей дома Пруиттов. И сейчас, у могилы дяди, я ощущала себя полностью опустошенной. У меня никак не получалось остановить потоки слез, лившихся по моим щекам. Но чувство страха было даже сильнее, чем горе. Я не знала, почему они так старались защитить меня от родного отца. Его дочь была холодной и жестокой. И, судя по всему, мистер Пруитт был таким же. Но что, если могло произойти нечто еще более ужасное?
Пока что главная неприятность, связанная с моим переездом к Пруиттам, заключалась в том, что я буду еще реже видеться с Мэттом. Он уже не сможет тайком по ночам пробираться ко мне в комнату. Или приходить на обед. К тому же я буду жить с Изабеллой… из-за которой мы и не могли рассказать всем о наших отношениях. Она пыталась отнять у меня Мэтта. А он был единственным, кто помогал мне все это пережить.
Но мне не нужно было ничего этого говорить Мэтту. Он и так все знал. И он так старался. Я просто должна была подождать. Хотя никогда не умела этого делать. Не умела тратить время впустую. Потому что мне вечно его не хватало.
Я расплакалась еще сильнее. Оплакивала дядю. Маму. И свою собственную судьбу. Потому что именно в этот момент я осознала, что провела все это время впустую. Я воспринимала жизнь как нечто само собой разумеющееся. А этого ни в коем случае нельзя делать. Я попусту растратила время, проведенное с дядей. В том месте, которое я еще могла называть домом. Больше у меня такой возможности не будет. Как не будет и той жизни, которая хотя бы отдаленно напоминала нормальную. Она исчезла, прежде чем я успела по достоинству ее оценить. И теперь в обозримом будущем мне придется жить в семье, которую я ненавидела. В семье, у которой могли быть тайны пострашнее, чем просто жестокость. В семье, от которой меня старались оградить все, кто меня любил.
– Он знал, что ты любила его, – сказал Мэтт, целуя меня в макушку. – Он знал.
Мне было стыдно признаться ему, что плакала я в основном из-за того, что просто боялась.
Глава 5
Пятница
Феликс всегда умел рассмешить меня. Но от одной только мысли о том, что придется идти в спортзал и бегать, когда больше всего хотелось свернуться калачиком и плакать, мне становилось не по себе. К тому же, я не хотела, чтобы кто-нибудь еще начал переживать из-за меня. На уроке английского Кеннеди постоянно толкала меня в бок и спрашивала, все ли со мной хорошо. А я устала улыбаться и лгать. Мне было плохо. Совсем плохо. У меня даже не было сил, чтобы сосредоточиться на уроке. Я все время думала о том, что должно произойти сегодня после школы. И эта мысль буквально парализовывала меня.
Медсестра улыбнулась, когда я вошла в ее кабинет.
– Ой, ты такая бледная. Что у тебя болит?
– Живот сводит, – ответила я, садясь на кушетку. Я уже во второй раз приходила сюда и обманывала медсестру. Рано или поздно она меня раскусит. Но я надеялась, что это случится не сегодня. Я легла и схватилась за живот. Пожалуйста, позвольте мне оставаться здесь до конца дня! Нет, лучше до конца года! Я согласна была даже ночевать в медпункте, лишь бы не жить вместе с Пруиттами.
Она кивнула, но на этот раз не дала мне обезболивающего со стаканом воды.
– Опять болит живот?
Похоже, фокус с выдуманными месячными не сработал. Я не знала, что еще сказать. У меня не было сил придумывать новую ложь. Я просто осталась лежать на кушетке и заплакала. Возможно, она подумает, что это депрессия, и оставит меня в покое? Но удача была явно не на моей стороне.
Она села на кушетку рядом со мной.
– Твой дядя был замечательным человеком.
Неужели она думала, что мне это поможет? Я крепко зажмурилась, стараясь сдержать слезы.
– Мне кажется, тебе лучше сходить к психологу, а не сидеть здесь. Если хочешь, могу написать рекомендацию.
Я по-прежнему лежала с закрытыми глазами.
– Мне нужно всего несколько минут, – попросила я. – А потом я вернусь на урок. Обещаю.
Она слегка похлопала меня по ноге.
– Конечно, милая. Вздремни немного. Мне это тоже всегда помогает прийти в себя.
* * *
Она снова похлопала меня по ноге, и я резко проснулась. Спала я точно не несколько минут, а намного дольше. У меня заурчало в животе, и медсестра улыбнулась.
– Скоро начнется ланч, – сказала она. – Как насчет небольшого перекуса? Если хочешь, я могу принести сюда.
Я протерла сонные глаза и села.
– Нет, все в порядке.
Ланч бы мне сейчас не повредил. Феликс сможет развеселить меня, и даже не придется бегать. А мы с Кеннеди поговорим обо всем нормально, а не шепотом. Именно в этом я сейчас нуждалась.
Когда я уходила, медсестра дала мне листок бумаги – она договорилась о моей встрече со школьным психологом.
– Если тебя не устраивает время, зайди к ней в кабинет и перенеси встречу.
– Ага. – Я сунула листок в карман блейзера, даже не взглянув на него. Мне не хотелось встречаться со школьным психологом. Меня не волновали оценки или в какой колледж мне стоило поступать. Я переживала из-за того, что предстояло ночевать на вражеской территории и что у меня не осталось никого из настоящих родных. – Спасибо, – сказала я и выбежала из кабинета прежде, чем она успела ответить.
Когда я вошла в столовую, там уже было полно народа. К счастью, Мэтт оставил у меня в шкафчике салат, потому что очередь к раздаче выстроилась длинная. Я села за свой столик напротив Кеннеди. Она хохотала, а ее парень Капкейк что-то нашептывал ей на ухо. Мне даже захотелось схватить ее фотоаппарат и сфотографировать их вдвоем. Она казалась такой счастливой. И я была рада за нее. Правда рада. Но это не отменяло моего грустного настроения. Я всхлипнула, надеясь, что они это не услышат.
– Ты заставила меня бегать в одиночестве, – сказал Феликс, плюхаясь на стул рядом со мной.
Я засмеялась, но мой смех прозвучал неестественно. Записка для психолога уже прожгла дыру в моем кармане, а сердце сжималось от боли.
– Ты думаешь, я поверю, что ты бегал один, а не прохлаждался на трибунах?
– Мне понравилось бегать. Ты думаешь, я бегал каждый день, просто чтобы все время находиться рядом с тобой? – Он подмигнул мне. – Это была бы прямо совсем жесть.
На этот раз я улыбнулась вполне искренне.
– Точно. Полная жесть.
Он рассмеялся.
– Но, честно говоря, в компании бегать намного интереснее. Где ты была?
