скачать книгу бесплатно
– Ну вы здесь совсем… – я не знала, что ещё сказать, – где можно вещи посушить?
Глава 5
Я вышла во двор и пошла искать верёвки, на которые мне показал Харт из окна комнаты. Повесила джинсы и уже начала выкручивать футболку, когда услышала, что кто-то вышел из дома. Подкралась и сквозь кусты решила посмотреть и послушать.
Отец Харта сидел на крыльце и смотрел в одну точку.
– Она сказала, что уйдёт, как только высохнет её одежда, – сказал ему сын и сел рядом.
– Ты не стал её сушить? – спросил он.
– Нет. Она не просила, а я не предложил. Сказала, что будет искать работу и снимет комнату.
– Зачем ты мне это говоришь?
Он внимательно посмотрел на сына и добавил:
– Только не надо давить на жалость! У нас здесь не приют для бездомных людей, даже со смазливыми лицами. Или хочешь оставить себе в качестве забавы? Так она же тощая как жердь.
– Она не тощая, – ответил Харт и сжал зубы, не желая далее рассуждать на эту тему.
– Может, тогда отведёшь её в дом бабки Гаяны? Она с удовольствием предоставит ей комнату и работу. Думаю, что у неё будет стабильный заработок, по крайней мере, одного клиента она уже точно склеила.
– Отец! – Харт повысил голос. – Девушка не собирается оставаться в твоём доме, я её сам провожу до ночлежки.
– Зачем ты это делаешь?
– Что? – не понял сын.
– Пытаешься устроить её и помочь. Это просто человеческая женщина. Пусть сама идёт куда хочет.
– Она не простая женщина. Я тебе уже говорил, что Олеся не из нашего мира и ничего здесь не знает… Отец, всего полдня, и она уйдёт. Я попрошу её никуда не выходить, чтобы не попадаться тебе на глаза.
– Хорошо. Полдня, – согласился он, поднялся и зашёл в дом.
– Почему он так негативно воспринял меня? – спросила я и села рядом с моррингом.
– Дело давнее, но он до сих пор не любит человеческих женщин и очень нервничает, когда видит их в своём доме. Не думай, к тебе лично у него неприязни нет.
– Понятно. Что за ночлежку ты упомянул? – решила я хотя бы немного раздобыть информации, пока меня не вышвырнули.
– Для людей из соседних селений, которые выжили и укрылись на нашей территории, мы отдали здание старой казармы. Там конечно очень тесно и в каждой комнате живет по четверо, а то и шестеро человек, но других помещений в городе нет. Семейные сняли комнаты или дома, а одинокие живут все там.
– Вот и хорошо. Думаю, что мне там найдётся местечко.
– Должно. Оттуда часто съезжают, устраиваясь в городе получше, – сказал Харт. – Идём, сейчас будем обедать.
– Ну уж нет! Не хочу, чтобы у меня кусок застрял в горле от взглядов твоего отца, – решительно отвергла я его приглашение.
Харт рассмеялся.
– Я тебе принесу поесть в комнату. Не упрямься. Туда он не зайдёт.
***
«А что я хотела? Чтобы все падали штабелями от моей неземной красоты, пели мне хвалебные оды и устраивали дуэли за возможность поцеловать ручку и пригласить пожить во дворце? Ан нет! Пинка под зад и катись… в ночлежку. Радуйся, Леська, что вообще из города не выкидывают! Значит, женщины у них за деньги не работают. Только бесплатно… Эх, и родители наверно ищут меня, переживают… Ничего, я – не их забитые женщины, которых с детства воспитывали сидеть тихо. Мозги у меня на месте, руки-ноги целы, как-нибудь разберусь».
Я доела овощи с мясом, которые мне принёс Харт, и подошла к окну. Во дворе большого дома моррингов было пустынно, я так и не увидела здесь никого, кроме хозяев. Интересно, они готовят тоже сами? А кто у них убирает и стирает?
– К нам с утра каждый день приходит женщина. Готовит, убирает, стирает, а через день – её муж, делает все дела по хозяйству, – ответил на мои мысли незаметно подошедший сзади Харт.
– Ты же говорил, что у вас женщины не работают?
– Говорил, одни не работают. Морринги всегда нанимают мужчину. А его женщина помогает справиться со всеми домашними делами, они сами договариваются, кто и что будет делать.
– А если у мужчины нет женщины, то он не может устроиться на работу?
– Может. Тогда он берёт в помощники или братьев и сестёр, или родителей. Нам намного удобнее иметь дело с родственниками. Ты поела? – спросил он.
– Да, спасибо, – ответила я, мечтая о чашке чая.
Он улыбнулся и очень мягко сказал:
– Я сейчас тебе принесу чай и пирожные. Ты чай с травами будешь?
– Буду, – растеряно сказала я, не понимая, почему он переменился.
Харт вышел и пришёл минут через пять с подносом, на котором стояли две чашки с чаем и лежали на блюдце несколько маленьких пирожных в виде завитков.
– Ты меня балуешь! Сказал, что в ночлежке жизнь тяжёлая, а сам пирожные с кремом несёшь. Или думаешь, что я сейчас объемся, чтобы потом меня воротило от сладкого? – фыркнула я.
– Не переживай, я тебе дам на первое время немного денег.
– С чего это? – съязвила я, – Хотя отказываться не буду. У меня здесь всё равно других знакомых нет. Как заработаю – отдам, – уже на полном серьёзе добавила я.
Теперь настала его очередь фырчать, на что я уверила его, что такие мелочи, как решение бытовых проблем не могут меня остановить в решении главной задачи.
– Это какой? – насторожился он.
– Не переживай, к тебе она не имеет никакого отношения. Мне очень хочется исследовать упавшие аппараты пришельцев. Надеюсь, что они упали не очень далеко от города.
– Не очень. За час можно дойти, – ответил морринг.
– Тебе или мне за час? – решила я сразу уточнить.
– Мне, – подтвердил он, – но зачем тебе это?
– Я учёный, у себя дома я занималась сложными техническими устройствами и учила молодёжь. И я ни за что не упущу возможность исследовать инопланетный корабль, который валяется практически у меня под ногами, – ответила я ему, заметив, что глаза у него стали круглыми.
– Но ведь ты женщина! – не понял он.
– И?.. – начала злиться я. – Если женщина, то должна сидеть дома и заниматься хозяйством?
– Ну, да, – растерялся он. – У вас не так?
– Нет, у нас женщина может работать в любой сфере деятельности. Единственное ограничение – это вредность для её здоровья.
– Но ведь это не правильно! – возразил он.
– Давай не будем это обсуждать, у нас разный менталитет, поэтому всё равно каждый останется при своём мнении. Я сейчас спущусь за своей одеждой, и ты отведёшь меня в ночлежку.
Я уже ринулась к двери, когда меня остановили, подхватив за локоть.
– Я сам принесу. Подожди меня здесь.
– Извини, забыла. Принеси ещё расческу, если есть, пожалуйста.
Он вышел, а я подошла к окну посмотреть, как он будет снимать мои вещи. Джинсы, естественно, ещё не досохли, но он несколько раз провел по ним руками. Судя по пошедшему от них пару – высушил. Потом осмотрел их со всех сторон, даже внутрь глянул. Футболка его заинтересовала намного меньше, а моё белье он снимал с большой осторожностью, боясь повредить. Я не стала досматривать представление, сходила в ванную, забрала ботинки, которые с утра хорошо отмыла от грязи, и подождала, пока Харт занесет вещи.
– Вот, расчёска. У меня только такая, – он протянул мне деревянную расческу с ручкой и добавил, – можешь её оставить себе.
– Спасибо. Подожди меня пять минут, я оденусь,– попросила я и закрылась с вещами в ванной.
Быстро оделась, расчесалась и заплела волосы, благо резинка осталась у меня на руке, не потерялась.
– Ну всё, я готова! – я вышла и застала Харта за разглядыванием моих ботинок.
– Хорошие ботинки. И очень лёгкие. У нас люди такие не делают, – заметил он.
– Да, хорошие. А у нас люди делают ещё и не такие, – я забрала у него свои боты, надела и встала.
– Можно ещё вопрос? – спросил он и добавил после моего кивка. – А такие штаны у вас только женщины носят или мужчины тоже?
– Конечно, носят и мужчины, и дети, и женщины. А здесь женщины в брюках ходят? – на всякий случай спросила я.
– Ходят, только не в таких обтягивающих.
– Ну и ладно. Это хорошо, что ходят, а то у меня другой одежды всё равно нет. Идём?
– Идём.
***
Мы остановились около ободранного одноэтажного здания с проваленной в нескольких местах крышей. Двери там тоже держались только на честном слове и были приоткрыты. Дом в проветривании не нуждался, так как половина окон были с разбитыми стёклами. Около крыльца на лавочке сидел старик и курил трубку.
Уже подходя к нему стало понятно, что с гигиеной в этом месте тоже не очень. Я сморщилась от резкого запаха нечистот и спросила у Харта:
– Вода-то здесь есть?
Похоже, что он здесь тоже впервые, потому что был шокирован не меньше моего.
– Не знаю, – растеряно ответил он, а потом решительно схватил меня за руку, и рванул назад, бормоча, что здесь мне не место.
– Ээээ, ты куда меня тащишь? – я почти бежала за ним, не успевая. – Да, стой же ты! Остановись!
Я повисла на его руке, пытаясь немного притормозить, но он этого даже не заметил и остановился только на мосту через небольшую речушку, которая разделяла город на две части – жилища моррингов и пригород, где жили люди, которые их обслуживали.
Когда мы сюда добирались, он мне показал центральные улицы с богатыми домами моррингов и объяснил, что люди сюда могут прийти только на работу по специальным пропускам. Их община небольшая, но земли на много километров вокруг города в их владении и селиться на них можно только с разрешения главы общины. Я сразу спросила, нужно ли мне такое разрешение, но он мне как-то невнятно ответил, что если я пришла с ним в город, то это автоматически даёт мне вид на жительство, если выражаться нашими понятиями, и не требует оформления пропуска. Глядя на то, как он юлил, я поняла, что или врёт, или не договаривает, но не успела выяснить в чём дело, потому что мы как раз пересекли этот мост и остановились перед пресловутой ночлежкой, будь она не ладна!
Я стояла перед ним и пыталась отдышаться после нашего забега, а он смотрел на меня очень сосредоточенно, и по его лицу была видна ускоренная работа мозга, ищущего выход из сложившейся ситуации. «Значит, не хочется ему оставлять меня в этом бомжатнике. Ну-ну. А как же папа?» – подумала я, вырвала руку из его лапищи и подошла к ограждению. Фух, постою лучше на водичку посмотрю. А водичка-то грязная. Здесь про очистные сооружения, видно, никто не знает.
Вдоль реки стояли небольшие домики людей, от каждого из который к берегу шли дорожки, заканчивающиеся небольшими деревянными помостами. Кое-где на них стирали женщины. Во всех домах были огороды и сады. На другом берегу картина была противоположная – там был парк с подстриженным газоном, огромными деревьями, дорожками, клумбами и беседками. Причём, парк окружал город по всему периметру. «Эстеты, блин! Не хотят смотреть на жизнь людей», – подумала я.
– Это нужно, чтобы энергия моррингов не воздействовала на нервную систему человека, – тихо сказал Харт, который уже успокоился и начал опять копаться у меня в голове.
– Объясни, – попросила я.
– Мы – магические существа, у нас сильное энергетическое поле, которое при превращении в зверя увеличивается многократно. Были случаи, что люди сходили с ума и даже умирали. Поэтому люди приходят на работу на несколько часов и никогда не селятся рядом с нами. Вода и деревья отлично поглощают излишки полей и защищают людей от их воздействия.
– Ничего себе! Вон оно что? А я подумала…
– Нет, я понял, о чём ты. Никто из нас людей не притесняет.
– Слушай, – я залезла на перила и села, зафиксировав ноги между прутьев, чтобы не задирать голову, общаясь с ним, – но ведь я с тобой общаюсь и ничего не чувствую. Или это потом скажется?
– Нет, с моррингами в образе зверя люди находиться поблизости не могут, тем более общаться ментально. Вернее, я хотел сказать, обычные люди, – сказал Харт, внимательно посмотрев мне в глаза.
– Ты хочешь сказать, что я не обычный человек? – спросила я.
– Похоже на то. Очень редко бывают такие аномалии. Ещё такое может быть, если люди имеют нашу кровь.
Я открыла рот, потом спохватилась и закрыла.
– Так значит у вас могут рождаться дети от людей?
– Очень редко, но такое возможно, – ответил Харт и начал внимательно всматриваться мне в глаза.
– Не смотри на меня так! Думаешь, что раз я оказалась такой исключительной, то брошусь тебе на шею и нарожаю котят? Тьфу, ты, моррингят. Короче, ты понял. Так вот почему твой отец так переживал?! – я спрыгнула с перил и начала ходить туда обратно около Харта, взволнованно жестикулируя. – Можешь передать своему отцу, что ваша семейка меня абсолютно не интересует. Вероятность платить алименты равна нулю, ну если только ты сам меня не изнасилуешь.
Я замолчала и посмотрела на лицо офигевшего морринга.
– Не будешь приставать?
– Нет … – начал было он говорить, но я его прервала.
– Вот и хорошо. А теперь давай мне обещанные деньги и иди домой, а то мы с тобой заболтались, отец будет волноваться.
Он полез в карман, вытащил кошель с монетами и протянул мне.
