скачать книгу бесплатно
2015-й: пора Пробуждений, или Проспать нельзя проснуться
Сергей Дмитриевич Смоленюк
Несправедливость миропорядка современности, просто вынуждает среднестатистического гражданина обращаться к прошлому. Ведь на вопрос: Почему сейчас так, а не иначе? Невозможно ответить без знаний истории. Вот тут и скрывается "черт": когда ее – правдивую историю, стремительно меняет Запад. В результате и некоторых наших перевоспитанных ими современников, уже не шокируют понятия: Нацизм, Русофобия и отрицание Родины. Причем дедушки и бабушки их прекрасно знали, как зарождалось мировое зло планеты: Фашизм, из которого проистекают сегодняшние негативные реалии. Читателю предлагается самому погрузиться в то время и на сравнении с настоящим удостовериться – фашизм, как неонацизм, русофобия и национализм на планете Земля НЕПРИЕМЛЕМЫ!
Сергей Смоленюк
2015-й: пора Пробуждений, или Проспать нельзя проснуться
Синопсис.
2015-й пора Пробуждений, или проспать нельзя проснуться
(457 стр. 40 авторских листа. 1660 тыс. знаков.)
Это вторая книга из четырех, в серии про защитников и воинов России. Продолжение “Время Удачных 20.14”
Книга направлена на патриотическое воспитание российской молодежи и по-вышение престижа наших Армии и Флота. Действие происходит параллельно в настоящем времени, в прошлом и в точке где они пересекаются, под чарами нечистых сил национализма…
Бывший старпом небезызвестной Черноморской подлодки “Алроса” Смелов, по-лучает повышение – становится командиром П.Л. “Ростов-на-Дону”. В завершении испытаний на Севере, перед отправкой к месту постоянной службы – Смелов решает свозить новоиспеченную команду по местам былой славы Северного флота. Ведь в новой команде много молодежи – а современ-ное образование заточено под европейский – нередко лживый стандарт. Ребята посещают музей Североморска: легенду – подлодку К-21; что в одиночку атаковала гитлеровский “Тирпиц”. Истории – что услышали молодые “ростов-чане” о ежедневных геройствах молодых своих дедушек – простых людей времен ВОВ – заставили пересмотреть навязываемую западом современную идеологию: только благопотребления и эгоизма.
Ведь факт – что как в российском обществе, так и среди молодых военных; еще могут появляться поклоняющиеся западу сограждане. И таким на подлод-ке “Ростов”, был старшина Чижик. Однако в противовес ему, там служил его друг Лев – не принимающий навязываемую россиянам ложь. И вот, ночами друзьм сняться сны – в соответствии с их убеждениями. Сле-довательно – Денису снится мировое зло – путь Гитлера: от абитуриента Венской академии художеств до владыки фашизма и нацизма планеты. А Льву доброе, или борьба со злом…
Тем временем, их подлодка скрытно следует в Средиземноморье и наносит удар по базам боевиков ИГИЛ. Ведь еще недавно, именно ИГИЛ – спонсируемый западом, продолжает идеологию ненависти; придуманную Гитлером в прошлом веке. Малоизвестные факты жизни которого, по прежнему скрываются за гра-ницей. А ведь благодаря их спонсорству и состоялся мировой злодей. Как и его связь с потусторонней силой, посредством мистической организации “Аненер-бе”. Вот Гитлер и стремился получить свер-хоружие для покорения мира.
И когда в нашем времени, подлодка “Ростов” нанесла сокрушительный удар по базам ИГИЛ; в прошлом времени – Гитлер упросил у дьявола самое мощное ору-жие. И вот, то что в 40-е годы прошлого века посчитали бы невероятным; пе-ренеслось в прошлое время. Так “Ростов-на-Дону” попал в 1942 год. На Север-ный театр военных действий… И когда командир Смелов, повстречал в море подлодку К-22 из прошлого века, сразу догадался о выпавших на их долю испытаний. Ведь это была именно та подлодка, что потопила 30000 полушубков, для готовящейся нападать на Мур-манск армии генерала Дитля. Тем самым, было выиграно время для подтягива-нии наших резервов. А отстояв таким образом незамерзающие порты Мурман-ска и Архангельска – продолжалась помощь от союзников в виде Ленд-лиза.
Смелов решил помочь К-22 достигнуть вражеского берега и подставился под вражескую атаку. Фашистов он переиграл, но от мистической “Аненербе” по-лучает значительное повреждение – “Ростов” теряет ход. Однако, зная правдивую историю В.О.В – также, как это сделал командир Видя-ев на своей Щ-421; он устанавливает парус.
Ну а когда “ростовчане”, были готовы погибнуть в прошлом времени, лишь бы современные технологии “Ростова” не достались Гитлеру – Дьявол, помогав-ший фюреру в установлении на планете однополярного мироустройства сдал-ся. Ведь к жертвующим собой российским морякам, на помощь пришел Бог.
“Ростов” уничтожил гитлеровские бригады захвата, а сама подлодка переме-стилась назад – в свое время. Так, каждый моряк понял истину – пока мы будем помнить правдивую историю о своих героя прошлого – наше будущее свято! В доказательство – каждый россиянин на 9 мая несет портрет своих дедушек и бабушек – в строю Бессмертного полка. А Денис, который испытал каково это было в 1941-45-м защищать Родину от фашизма и национализма, шел в первой шеренги – навсегда забыв ложь навязываемую Америкой и Европой – спонсоров современного национализма
2015-й пора Пробуждений, или проспать нельзя проснуться
( Современный роман)
Родник прошлого,
Питает древо настоящего,
И рождает плоды Будущего.
Серго Сутягин
Все имена и названия вымышлены. Поэтому любые совпадения, зависят только от теории Вероятностей.
1
Это было еще очень ранее утро; или, как говорили старожилы в те времена: Престарелая ночка. А все потому, что нелогичная в этом смысле земная темнота, привыкнув хозяйничать снаружи этого – видавшего виды двухэтажного сруба, поделенного когда-то на две равные половины: человеку и домашним животным; совсем не думала отступать. Посматривая и подсматривая недовольно ревностно, на те самые – нелюбимые ее места света; где проникающие сквозь щели прикрытых ставней окна лучики белого, победоносно лежали на честно отвоеванной земле. Да, именно там ночи уже не было. Как не было сна и в небольшом домике – большой собачьей будки. Не спящий и не злой хозяин которой, был старым но верным псом: по-прежнему готовым откликнуться на любой, даже самый незначительный шорох. Но по темному здесь никто не ходил, и рыжий, словно солнечный пес – с большими, точно человеческими умными глазами просто осматривал черный халат со множеством мелких дырок, сквозь которые выглядывало светлое тело Бога – наша Вселенная.
“Друг” – называли собаку люди, расстроился. Верно понимая и от этого недопонимая:
– В доме явно не спят – а ко мне не выходят?! Это не совсем честно…
Вот и вздыхало мудрое животное, желая иных – более доверительных отношений с человечеством. Как следствие: не получив – время для него потекло медленней. И продолжилась скука до тех самых пор – пока друг не почувствовал: Начинается?! Вот тогда, вскочив и затаив – и так практически беззвучное дыхание, поворачивая уши-локаторы в противоположные стороны; он принялся усиленно обнимать тишину, а с ней понимать причину изменявшейся обстановки. Но все известные людям органы чувств твердили: тихо. И правда: растянутые справа и слева сети, как и летний домик-склад где хранили рыбу – все оставалось на месте. Также и людям в доме, ничего не угрожалоеще. Но все-таки опытный страж не прозевал – заметил: какая-то тень захотела накрыть планету. В общем, шерсть на спине пса приподнялась…
Возможно, это хозяйка черного -ночь забылась: Что в сутках и день есть?! Еще запамятовала: что равны они. Примерно равны: во власти на земле и по продолжительности этой самой власти. А сейчас как раз наступало время очередного дня, что в меру сил спешил вступить во владение миром. Кстати, будто разведчик всего светлого – запах белесого морского утра, уже прокрался со стороны заднего двора, что глядел на восток через довольно низенькую – дольше сохраняющую тепло дома дверь; и обхватывая параллельно-прилегающие окрестности, с боем врывался внутрь.
Хотя, тут наверное просто: подгоняемый союзником – прибрежным бризом, он не замечал ни препятствий, ни малейшей профессиональной усталости. А уже от их тандема, начисто пропадал сон у живущих в прибрежном домишки людей. Однако ревнуй тьма – не ревнуй, но сегодняшняя связь земли с тобой заканчивалась. На смену – на Востоке, уже народилась и крепла другая: человеческая дружба и взаимопонимание со светом, и его огромнейшим источником: звездой по имени Солнце. Нашим горячим и горящим светилом, подарившим жизнь и защиту! Поэтому естественно, что в этом прекрасном порыве, объединялось все живое на нашей замечательной планете Земля.
Точно так, в ожившей комнате с не самым высоким потолком – в пику его обширной придомовой территории; стало непривычно светло. И привычно – по пробуждению умывающейся серой кошке оставалось только щуриться малахитами своих глаз; наблюдая искоса за непонятными хозяевами: что выдумали рано не спать. Спать? Какой там спать… Когда на добротном и вкусно пахнущем столе – как именовали здешние жители: “Божья ладонь” – ведь всегда Хлеб да Соль; что торжествовал в центре квадратной комнаты второго этажа, горела большая керосиновая лампа. Просто других в доме никогда не было. И то, использовалась исключительно в праздники, да великой нужде – довольствуясь по обыкновению лучинами и свечами из тюленьего жира. Но и этого искусного света хватало. Поскольку окромя трех лавок, печки и вышеупомянутого соснового стола; ничего большего здесь никогда не было. И соответственно, отбрасывать тени от необходимого и такого дорогостоящего освещения было нечему. Причем в прямом и переносном смысле: на русском Севере и по сей день верят: в Черное и Белое, Добро и Зло. Поэтому знают: тени бывают разные…
Однако, за занавеской в углу – что именовался как “Бабий”, где собственно спала, жила да работала хозяйка дома; были тумба, сундук и те нехитрые женские принадлежности – кухонные предметы. Все это – приданное, некогда молодой Марфы Васильевны, что более двадцати лет назад вышла замуж и пришла с ними: сундуком и скарбом, в этот, тогда еще не совсем старый, словно по волшебству собранный бревенчатый дом. Он построился без единого гвоздя… А все равно, наделенный естественной – природной силой, в легкую укрощал нередкие ураганные ветры и побеждал привычные этому месту морозы. Причем – на услышанный домочадцами треск бревен, старший мужчина обычно шутил:
– Мороз прошелся вокруг дома, чтобы люди работали, а не спали. Как говорится: Не спи – замерзнешь!
Теперь вот, его рассудительный хозяин: Илья Ефимович Строгов – мужчина лет средних, но далеко необычного – крепкого да высокого телосложения; наделенный к тому же еще умными, быстросхватывающими ситуацию глазами и умением находить нужные моменту слова; не смотря на все то же еще раннее утро, с любимыми сыновьями продолжал беседу. Застольную.
Была причина: пришла весна – начался сезонпромысловый. Как следствие – собирался со старшим сыном Колькой, выходить совместно с другими артельщиками в море: на ежегодную добычу трески, у побережья полуострова Мотка. Ну, так тогда называли то место. Просто не могли знать местные скрытого будущего. Когда его точно заименуют по ихнему: полуостров “Рыбачий” – как иначе, ведь именно туда каждую весну, по-прежнему направляются огромные косяки, нагулявшей жир в водах теплой Атлантики рыбы. Казалось бы: так и нашим людям Севера, проще было поселиться в тепле, осваивая, как многие другие народы мира – преогромное Атлантическое побережье. Но человеческий выбор не всегда подчиняется выгоде или естественной логикой. Вероятно, так сама природа-мать, заранее приучала российских граждан не сдаваться под напором любых непреодолимых сил. Поскольку за прошедшее время, осевшие тут люди так попривыкли бороться – всесторонне закалились; что теперь вообще не замечали каких-то суровых условий жизни на Мурмане. В общем, стали быстрее телом и что самое главное: непобедимы Духом.
Теперь же, в начале марта 1895 года, Илья со старшим восемнадцатилетнем сыном спешил докушать приготовленную женой с вечера: еще теплую, золотисто-пшенную на постном масле кашу; и отправиться на длительные заработки – за уловом. Однако младшенький сын – Ванька, явно не желая отпускать, ежеминутно отвлекал: не давая доесть. Просто не принято разговаривать с набитым ртом – это раз. А во вторых: не умеет Илья не ответить на вопросы деток. Беседа продолжалась…
Малой сам соскочил с теплой печи и все расспрашивал да допрашивал, начиная где-то докучать: в общем, мальчишка просился в помощники. И хотя минуло только двенадцать, а независимый был норовом – весь в отца. Да такой же сильный, ну – для своих лет.
Даже, – вспоминал сейчас Строгов: своего старшего уговорил в четырнадцать… Ведь тяжело и холодно весною в море. А вот младшенький, теперь сам(!) желает. Вот Илья Степанович и попросил жену Марфушу: и Ваньку покормить. Чтобы хоть рот его занять делом, пока старательно объяснял: детям в море не место.
– Когда подрастешь, обязательно возьму, – почесывая кудрявый подбородок, привычно вразумлял басом Илья, и поглаживал своей здоровенной – как у медведя лапа рукой, небольшую для нее головку сына.
Очень любил Илья Степанович своих детей, да и жену тоже. И хотя суров был от рождения – климат; а все же воспитывал деток по новому: уговорами – поучениями, без малейшей силы. Ведь его руками, которые с легкостью по полста верст невода да сетей с рыбой, или сработавший многоверстовый ярус – снасть для ловли на живца за день перетягивали; зашибить можно было любого. Хотя не мог знать он: о том прогрессивном методе воспитания, что откроет в будущем двадцатом веке наш замечательный педагог Антон Макаренко. Просто так чувствовал Илья Строгов: со своими родными людьми нужно лаской, а не силой с приказами. Вот и вразумлял своему Ване…
– Да я сейчас хочу, батька. – Не соглашался юный Иван Ильич, доедая быстрей старших мужчин столь сытный завтрак. А поскольку еще смышленым рос, понимал: голодным его, ну точно никто не возьмет.
– Какая сила остается работнику, у которого желудок забирает все?! Когда в поисках съестного так сосет, что трудиться нет мочи. Голод – это не тетка, – так еще поучал детей отец.
– Ешь лучше, давай добавку положим, – стоявшая рядом супруга, понимая полувзгляд мужа, добавляла горку распаренного удовольствия.
– А то силы не будет, какой тогда рыбакс тебя, – снова упоминал старший Строгов.
– Ведь мы – рыбаки, в основном руками работаем. Отец рыбаком был и вам – моим детям, придется эту лямку тянуть. Тяжела работа – ничего не скажешь. Но зато голодать не будете: море Белое – оно доброе, а вот Баренца – сурово бывает. Я вас, – он собрал сыновей в охапку, – всему научу, как меня обучили ремеслу.
– Главное, хорошо запоминайте, – необходимо не уставать. Никогда! Мне такой наказ дали родичи, и я вам, их внукам – правнукам, завет передаю: Страху ни перед чем, ни перед кем не иметь. И никогда не от кого не зависеть. Следовательно, помощи не просить и не принимать если сами предложат. Вот!! Ведь если попросишь у сильного, автоматически попадаешь в положение униженного. И в будущем, станешь надеется не на себя лично, а на чью-то стороннюю помощь. Привычка дети – дело такое …
– Возьмите, батька, – не сдавался несговорчивый Ваня. – Я пригожусь, буду рыбку солить – складывать или еще что-то на берегу. Костер, просушка одежды… Как прошлым летом, уже помогал Вам.
– Это верно, работа там всегда есть. Но понимаешь сын, – проговаривал Илья одновременно понимая, что внутренне уже одобрил это замечательный порыв. Поэтому, даже незаметно кивнул женке: Мол, видела, какой растет?! Работящий, настоящий наследник будет.
Продолжил:
– Одно дело – вдоль берега ходить по Белу морю, а другое – в даль. Мы сегодня далеко пойдем, на месяца два – три где-то. Заготовим рыбы и только тогда вернемся. А без улова, не видать нам родного берега. Море наше поле, быть помором – значит жить и кормиться морем. Вот и пословица о том же: Была бы рыба, тогда и хлеб буде!
Теперь и старший сын, важно показывая – что он то уже совсем большой, тоже решил рассказать про весенний тресковый промысел:
– Холодно там и мамки нет. И не видно бывает, куда плывем. Что ты будешь делать? А вот летом, в июле – августе, переместимся на восток – к дому ближе. Тогда можем взять.
– Да, верно, – поддержал отец первенца. – Так заведено: На одной стороне рассудок, на другой Вера. Пока видны на берегуприметы, плывем и читаем одну сторону книги жизни; а когда берег исчезнет, и шторм вот-вот разобьет судно – переворачиваем, и с другой стороны обращаемся к Николаю Угоднику. Молимся значит.
Марфа – мать детей и жена теперь только молчала; сдерживалась – не вмешиваясь в мужские разговоры. Часто вздыхая… Это также заведено на Севере: хозяйке без хозяина нельзя. Вот и сориться нельзя. Но всегда подсказывала, когда Илья привычным взглядом просил одобрения. Поскольку помнил Илья: и ей тяжело станет. И хотя отложил уже приличную сумму, на всякий случай – мало ли?! Когда назад обернется? Чтобы хоть не голодала здесь. Ведь была не какая-то зубатка – злющая женщина; а самая настоящая – любящая. А вдруг, он вообще не вернётся?! Вот и старался поддержать русскую женщину. Помнил: как побегут они по морю на скромных баркасах – встанут им в след жены с родными смотреть. Мерзнуть – душой своей согревая…, отправляющихся на промысел опасный. Встанут!! И молиться также станут…
– Да верно, возьмем летом. Когда переместимся ближе, к Териберке. – Подтвердил Илья.
– Так у нас надежный карбас: льды его не берут, поднимают вверх. И под парусом я ходил, – все бурчал и бурчал, не собираясь сдаваться младший.
– Нет. Станешь старше, поймешь меня. Не отчаивайся… А пока, я хочу попросить что ли. Поможешь, своему бате? Я могу на твою помощь рассчитывать? – откладывая в сторону с невероятно серьезным видом ложку, интересовался отец. Удивленный такому резкому повороту, второй сын трижды вторил:
– Да, да, да. – И сразу затих. Непривычно…
– Ты остаешься старшим мужчиной: будешь мамке помогать и защищать, – на ходу придумывал Илья.
– Я заметил…, гнус появился амбарный. Надо бы изжить. Кошку хорошо кормим, вот она и не ловит. Мамке без тебя не справиться. Береги ее, – он протянул ладонь и пожал ладошку сына. И тут же, в этом догонял старший сын – соскочил. Не принято кушать до и после хозяина дома.
– Хорошо, – согласился с такой постановкой вопроса Ваня. Но не желая быстро отпускать любимых, вспомнив, что отец всегда говорил в такой ситуации, быстренько предложил:
– Присядем на дорожку?! Ведь не рассвело – время есть. И собака молчит, значит бригада не идет к дому. А присев на лавки, тут же: – Бать, а расскажи историю?
– Только коротко, – согласился Илья. А сам думает: Действительно, что это артельщики не подходят. Ведь условились собираться на восходе солнца.
– А что короткую?! Под парусом и в отлив, легко да быстро бегут карбасы, – как знаток делился информацией Ванька.
– Историю?! – задумался Илья, тиская парней.
– Да, – отвечал он Вани, – Быстро можно, но вот легко – редко бывало. Поэтому, только взяв с собой мужество, можем добиться цели. Так здешняя природа воспитывает в нас характер непоколебимый и стойкий. А также умение выживать. Так что, слушай сюда сынки:
– Давним-давно, на остров Шпицберген – на промысел шла ладья. Под руководством кормчего… кажись Химкова. Но когда судно приблизилось к острову, навстречу двинулся лед и крепко зажал между глыбами. Так, пятерка рыбаков, прихватив с собой запас муки, пороха, мушкет и другое снаряжение; отправилась на землю по льду; памятуя о том, что где-то там, когда-то была изба. И поморы действительно нашли заброшенное зимовье, заночевали в нем. А когда проснулись утром, с удивлением обнаружили: вместо льдов чистую воду. Вот только ладьи больше не было… Но они были северные – наши; поэтому не могли растеряться. Кормчий подбодрил спутников, и те принялись за работу. Оказавшиеся в беде мужики заново законопатили мхом избу, отремонтировали и подготовили печку. Исследовав окрестности, обнаружили железный крюк. А сделав из подручных материалов горн, быстренько выковали наконечники стрел и пули для мушкета. Затем, соответственно сделали лук и начали охотиться, добывая необходимое пропитание. Еще, параллельно выпаривалась морская соль; благодаря которой заготовили мясо на зиму. Постепенно – ведь не портные; научились разделывать шкуры животных и изготавливать настоящую одежду.
Так, в ежедневных заботах летело время и снова пришла зима; когда спасаясь от неминуемой цинги – вспомнив, как это делают северные народы: также пили оленью кровь. Потянулись года и месяцы. И прожили они на острове: целых шесть лет. Наверное, было бы больше, но к Шпицбергену подошел русский корабль, на котором царская комиссия осуществляла опись государственных земель. Каково же было удивление прибывших, когда к ним выбежали заросшие, бородатые – говорившие по-русски братья. Химков договорился с капитаном судна о том, что с острова он заберет не только людей, но и то, что успели заготовить пребывая в вынужденном заключении: 50 пудов оленьего жира, 210 медвежьих и оленьих шкур и более чем 200 шкурок белых и голубых песцов.
– Видите дети, что получилось: голландец Виллем Баренц не смог пережить даже одну зимовку, обладая большими запасами бобов, сала и других продуктов; а помор Химков с сотоварищами, шесть лет прожил на том же самом месте. Да еще, в итоге умудрился заработать.
– Запоминайте и учитесь: предприимчивость, тоже одно из лучших качеств помора.
– А как лучше медведя ловить? – Сразу поинтересовался Ваня.
– Расскажу и покажу в свое время, есть много способов, – поглаживая обоих, объяснял Илья.
– А новое расскажешь? – попросил старший. Ведь не раз слышали северные дети, эту страшную историю со счастливым концом.
– Новое? А что же новое? Вот, слышал как артельщики говорили: Будто от самого царя люди были. Наши места – берега шибко понравились. Екатеринская гавань – где швартуются корабли… И будто неподалеку, задумали строить Военно-морскую стоянку, железную дорогу и электрическую станцию. Только мы и без них знали, что не замерзает там гладь морская. И шуги – льда никогда нет. Спасибо теплому течению, что ведет рыбку весной и летом с Атлантики. Хотя, кто такое “электричество” – никто из рыбаков не знает. Жуть какая-то наверно? Еще говорили: Что селение будет, с большими двухэтажными домами; портом для купцов и прочими складами. Рабочих для этого навезут, мастеровых и прочих. А как начнется стройка, так и другой люд потянется – на заработки. Поскольку только у нас в России, не было никогда крепостных…
– Ах да, еще “Телеграф” приведут, – повторял мудрёные для себя и семьи слова, раздумывая над их настоящим значением. Вот и решили с мужиками: побольше чем обычно заготовить!! Будем своей рыбкой кормить. Так, все деньгузаработаем. Не помешает. Расстроимся, и еще две комнаты к дедовскому дому добавим. А там глядишь, и дети семьи заведут. Будут с нами жить. Все вместе, сообща – это же такая силища: Русское хозяйство Строговых!
Может от такой – заманчивой и красивой перспективы, что была по душе, хозяин подобрел больше.
– А, ладно, – махнул Илья и спросил Марфу:
– Может и впрямь взять малыша? Лишних рук не бывает. Может, скорее возмужает под ветерком? Что здесь – на берегу сидеть с бабами?
– Да?! И тонут ежегодно под этим ветром тоже, – покраснев, вставила жена с укоризной, подходя вплотную. Ведь когда дело касалось детей и семьи, она влезала в любые мужские разговоры. Одним словом не боялась за своих ничего и никого. Она тоже была поморская!
– Ха – ха, – рассмеялся Илья, обнимая за талию. – У меня никто еще не тонул, всех обучаю добротно. Недаром же, я бригадир столько лет в сообществе. Да и меня – в свое время, батя брал таким же, – он еще раз взглянул на младшенького:
– Ну что, не передумал? Хорошо, надолго наелся помощник?
– Наелся! – предчувствуя важное впереди, Иван быстренько соскочил с деревянной лавки.
– Ладно. Посмотрим, какой ты рыбачек будешь?
– Быстро тогда – одеваться! – приказал Илья, решив взять мальца, такого к слову предприимчивого; однако жена решилась настоять – загородила грудью:
– Не пущу. Пожалей Ильюша младшенького, ну пусть еще подрастет годик.
– Да?! А я тоже того,… так же говорю. Нам одеваться, а вам оставаться, – отвечал он, начиная бороться уже внутри себя. И чтобы больше не расстраивать половинку, решил перевести спорный разговор:
– Что за Телеграф такой? И освещение как днем – “Электрическое”?
Вот тут, старший Вова ревностно захихикал:
– Ха – ха. Молодой рыбачек, чок – чок. Остаешься домапока, чок. Смотри, не замерзни тут чуток, чок – чок. – Хи-хи.
Ваня все понял: годы. И потирая на правой щеке родинку, ответил, уже не своим детским, а грубым и взрослым голосом:
– Не замерзну никогда! Ха-ха-ха…
– Эй, просыпайся; завязывай юморить, подводник, – свесившись вниз и покачивая приятеля за плечо, будил своего друга – напарника, веселый старшина Чижик. Но сонный еще – заговоривший так парень, в ответ только тер глаза от непонимания: Только что видел избушку, семью рыбака и отвечал за ребенка в ней; как вдруг: каюта, и разбудивший товарищ.
– Я тоже спать хочу, а ты мешаешь, – объяснял со своей – верхнего яруса сдвоенной кровати Денис Чижик.
Теперь, окончательно проснувшийся Лев Ильин раскрыл глаза. А от этого переместился: во времени и на расстояние. Оказываясь не в конце девятнадцатого века, на Кольском полуострове в старинной доме; а в своей, близкой и родной каюте младшего личного состава. Он также был старшиной подводником, на абсолютно-новенькой, российской подводной лодке.
– Ой, извини братишка. Я наверное, разговаривал? Просто, мне такой сон приснился. Супер! Ты представляешь? Про наших северных рыбаков, – трудовых людей, с такими сильными – мозолистыми руками, – по-тихому объяснял свою ошибку – некстати заговоривший во сне.
Он привстал с кровати и осмотрелся. В каюте по-прежнему: прикроватные шторки двухъярусных кроватей, были задвинуты и легкое посвистывание ребят свидетельствовало, что в основном все спали. Ну, кроме друга и напарника по теперешней службе в Шестом отсеке: шатена Дениса. Чижик сам выбрал себе верхнюю койку. И хотя на нее надо было еще попасть – залезть; лично себя считал большим выгодоприобретателем. Доказывая:
– Мне сверху всевидно. А меня с нижних кроватей – никто не видит. Можно уединиться.
Вот и сейчас, посмеявшись над своим простаком – напарником, Денис снова поучал:
– Так не про то сны надо видеть, дружище. Ночью приятней мечтать: прикоснуться к прекрасному. А то женщин совсемне видим.
– Да? А разве человек выбирает сны? – не понимал продвинутого друга Лев.
