скачать книгу бесплатно
Пес побежал за ним по узкому проходу, тянувшемуся под объектом ИТК. Когда-то эти заброшенные артерии соединяли подвалы зданий, спроектированных на случай апокалипсиса, хотя теперь многие из них обрушились.
Человек поднял оружие и заглянул за угол, но луч фонаря вырвал из мрака лишь пустой коридор. Этот проход он знал лучше любого другого. Пять дверей, каждая из которых вела в отдельную комнату. Первая представляла собой помещение – герметичное, пока он не открыл его, чтобы обнаружить внутри воду, еду и запас медикаментов, проектный срок хранения которых составлял пятьсот лет. Впервые наткнувшись на этот склад, он умирал от потери крови и радиационного заражения. Сделанное открытие спасло ему жизнь – в той степени, в какой вообще можно спасти мертвеца.
За второй дверью располагался арсенал, битком набитый всевозможным оружием, боеприпасами, снаряжением, а также костюмами противорадиационной защиты для взрослых и детей. Один из самых маленьких после небольшой подгонки пришелся впору Майлзу.
Он пробежал мимо третьей двери. За ней был склад, где хранились семена всех без исключения растений, необходимых для того, чтобы люди могли начать новую жизнь на поверхности. Человек провел не один час, читая сведения о каждом виде. Несколько запечатанных пакетиков он постоянно носил с собой, хотя и сам не знал зачем. Фруктовые деревья все равно не могли расти без солнца.
Четвертая дверь, помеченная красным знаком криогенной опасности, была герметичной. Именно здесь он год назад нашел Майлза – комком жизни, подвешенным внутри одной из многочисленных камер.
Впервые натолкнувшись на это хранилище, он еще не знал, что означает «криоген», но потом спустился на лифте вниз, увидел бункер с камерами и все понял. Капсулы были заполнены людьми и животными, не похожими ни на что виденное им ранее. Тысячи и тысячи были подсоединены к резервным источникам питания, способным продержаться еще 250 лет, хотя сохранились далеко не все. Целая секция камер оказалась открытой, несколько других были разрушены. К моменту его появления, то, что вломилось в камеры или же вырвалось из них наружу, давно исчезло.
Но человек не считал себя богом и, как бы одиноко ему ни было, размораживать других людей он не стал. Но когда увидел Майлза, подвешенного в камере в состоянии анабиоза, не устоял от соблазна и разбудил его. Пес оказался сибирским хаски, как и его собратья на корабле, который человек когда-то называл домом. Но вскоре до него дошло, что Майлз очень отличался от тех собак. Создавалось впечатление, что его специально вывели для выживания во враждебной среде. Он мог переносить высокие дозы радиации, а сколько раз их спасали его острое зрение и чуткие уши, человек и сосчитать не мог.
Майлз побежал вперед к взрывоустойчивой двери в конце коридора. К тому моменту, когда туда добрался человек, сирены уже нашли дверь на улице и замолотили своими кожистыми лапами в стальную перегородку. Долго ей не продержаться, однако взрывостойкая дверь позволит им выиграть время. Кроме того, они окажутся взаперти и выйти смогут только через насквозь пронизанный радиацией проход, двигаться в котором можно только ползком. Если костюмы на них не пострадали, они выживут, но если в них где-то образовались прорехи, пусть даже совсем маленькие, то умрут.
Он нащупал в кармане еще один ключ, сунул его в скважину, всей силой навалился на нее и открыл. Майлз влетел внутрь.
Человек поднял винтовку и провел лучом фонаря по комнате, заставленной металлическими столами. Разнообразное оборудование и плоские мониторы, давно вышедшие из строя, ждали пользователей, которые больше никогда сюда не придут. Он закрыл дверь, что-то бормоча, запер ее и поспешил к единственной функционировавшей радиостанции.
Когда человек склонился над ней, повернул ручку и прошелся по всему диапазону, пытаясь поймать передачу, в древних динамиках затрещала статика. Но, как и все предыдущие разы, слух не уловил ничего, кроме ее разрядов. Ни голосов, ни намека, что где-то может быть еще хоть один человек.
Из коридора донесся пронзительный визг, Майлз глухо зарычал. Монстры уже были здесь. Раньше они сюда никогда не забирались. Времени у него осталось немного.
Он медленно вращал переключатель, напрягая слух в попытке услышать хоть какие-то звуки, свидетельствующие о том, что кто-то еще жив. Помехи заглушал вой сирен, и он наклонился ближе к динамикам.
Посланный им сигнал бедствия остался без ответа. Человек склонил голову, испытывая в душе горечь поражения. Два года он отправлял свое сообщение на всех частотах и два года слышал в ответ одну тишину. Помощь так и не пришла. Здесь ему больше делать было нечего. Уйти означало оставить припасы, позволявшие ему жить, но если он останется, то больше никогда не увидит ни единой живой души.
Все конфликты, что когда-то мучали его окаменевшее сердце, теперь разрешились.
Наконец, пришло время уйти из этого проклятого места – время покинуть ад. Ему всегда хотелось увидеть океан. Возможно, за пару лет туда удастся добраться.
– Пойдем, дружок, – сказал он Майлзу.
Пес заскулил, будто понял его слова, и попытался помахать хвостом, но плохо подогнанный костюм радиационной защиты мешал.
Во взрывостойкую дверь с грохотом ломились сирены. Пока он записывал последнюю передачу из ада, в помещении эхом отдавался их приглушенный вой.
– Если кто-то еще остался в живых, это коммандер Ксавьер Родригес. Я ухожу из Гадеса и направляюсь на восток в сторону побережья.
Один
Восемь лет спустя
Кошмар, постоянно преследовавший его, вырвал капитана Леона Джордана из сна. Он медленно сел, стараясь не удариться об алюминиевую переборку, дугой нависавшую над кроватью. Когда он в последний раз на нее наткнулся, у него остался шрам, по которому сейчас струйкой стекал пот.
Кошмар почти всегда был один и тот же. В нем в квартире Джордана каким-то образом оказывался Икс, нависая над постелью с зажатым в руке боевым ножом. Дальше события от одного сна к другому разнились. Иногда Икс медленно претворял в жизнь свою месть. В другие разы убивал Джордана, молниеносно полоснув по горлу. Но перед этим неизменно задавал простой вопрос: «Почему?».
Джордан помассировал шею и стряхнул с себя остатки сна. Вибрация входящего сообщения в сочетании с писком будильника напомнили, что он уже выбился из графика.
Чтобы выключить будильник, он потянулся через спавшую рядом Катрину ДаВиту.
– Который час? – пробормотала она.
– Нужно глянуть ночные записи в бортовом журнале, – зевая, ответил он.
– А мне – еще немного поспать.
Она взбила подушку и подоткнула ее под голову.
В слабом сиянии монитора, стоявшего в противоположном углу маленькой каюты, Джордан рассматривал черты ее лица. Правила «Улья» были предельно ясны: офицерам не полагалось спать вместе. Но он больше не мог сдерживаться – как не мог удержаться и сейчас от созерцания лежавшей рядом с ним красоты. Его взор перепорхнул на изящные изгибы ее длинных, крепких ног. Она была первой красавицей на корабле и без остатка принадлежала ему.
Хорошо, что он был капитаном. Когда ты оказываешься наверху карьерной лестницы, правила можно немного изменить. Но с властью приходит и ответственность, ее значение он понял только несколько лет назад, когда капитан Мария Эш передала ему бразды правления. Это была очень тяжелая ноша. Теперь ему приходилось держать в голове сотню самых разных дел. Только что они потеряли весь урожай кукурузы, а на фоне сокращения энергоснабжения росло недовольство. Еще хуже были слухи о новой болезни на нижних палубах. Порой все это казалось ему почти невыносимым. На корабле ежеминутно возникали новые проблемы.
Он подумал о списке намеченных на сегодня дел, потер лоб и, не успев даже до конца проснуться, уже почувствовал себя совершенно без сил. Уже много лет ему не удавалось поспать дольше трех часов зараз, и у него развилась хроническая мигрень. Но это было необходимо, чтобы не дать развалиться этой ржавой груде металла и гелиевых баллонов.
Капитан со вздохом опустил ноги на холодный пол и прошел в противоположный конец небольшой комнатенки, тут имелось все необходимое: кровать, стол, раковина и бак для испражнений, отгороженный выцветшей занавеской.
Джордан взял со стола кружку и хлебнул холодного кофе. Лучше, чем ничего, но на вкус ужасно – как и всегда.
Коммутатор снова завибрировал, извещая об очередном входящем сообщении.
– Да выключи ты эту чертову штуковину! – проворчала Катрина.
Он опустошил чашку и дотронулся до монитора. От его прикосновения экран загорелся и издал звук, который он тут же выключил. Джордан вбил пароль и просмотрел последние сообщения. Первое пришло от главного инженера Сэмсона – что-то о проблеме с гелиевым баллоном, к этому моменту уже решенной. Дальше шла сводка от медиков – новый случай таинственной болезни и еще один мертворожденный ребенок. Он быстро пробежал глазами предоставленную доктором Тимом Фри информацию о поступившем в клинику обитателе нижних палуб, который страдал от лихорадки, галлюцинаций и внутреннего кровотечения. Должно быть, из-за радиации. По этой же причине они теряли младенцев. Надо было велеть Сэмсону устранить чертову утечку, но это предполагало новый выход на поверхность за запчастями.
Джордан выругался и опять потянулся к кружке, но вспомнил, что она уже пуста. Урезать рацион приходилось даже самому капитану, но, может, кто-нибудь из младших офицеров согласится принести себя в жертву на благо корабля.
Катрина села, убрала прядь волос, выбившуюся из косы, и спросила:
– Что это?
– Еще один мертворожденный ребенок, – ответил Джордан, – за этот месяц уже второй.
Несколько мгновений оба молчали. Джордан украдкой посмотрел на ее живот. Катрина была на третьем месяце беременности, но они ничего никому пока не говорили. Вскоре скрывать ее положение – равно как и их взаимоотношения – будет невозможно. Некоторые уже были в курсе, а когда придет время, ему придется что-то делать с последствиями.
– Не волнуйся, – сказал он, – обещаю, все будет хорошо. Ложись, тебе надо поспать.
Катрина вымученно улыбнулась и опять откинулась на подушку. И он, и она прекрасно знали, что шансы родить здорового ребенка у них невелики. Последний малыш без патологий появился на свет полгода назад. Теперь, когда население «Улья» сократилось до 443 человек, им было абсолютно необходимо родить сильного малыша.
Капитан прочел оставшиеся рапорты. Пожар в инженерном отсеке, драка на рынке из-за того, что помидоры подорожали, и недовольство пайками, приведшее к небольшому мятежу на нижних палубах. Для «Улья» – самый обычный день. Но, увидев последнее сообщение, он задержался на нем и снова прочел заголовок.
«Полночь».
Джордан бросил на Катрину взгляд, чтобы убедиться, что она на него не смотрит. Ее голая спина ритмично поднималась и опускалась. Она уже спала.
Он сел так, чтобы загородить монитор, если она вдруг опять проснется. Катрина состояла при нем старшим помощником, но некоторые вещи не положено знать даже заместителям.
«Полночь» представляла собой совершенно секретный код, которым обозначались радиосигналы с поверхности. Капитан Эш потратила на них впустую уйму времени. Она верила, что внизу кто-то выжил, и в один прекрасный день команде удастся отыскать пригодное для жизни место, чтобы посадить там корабль. Но все, что видел Джордан, доказывало обратное. Те единичные передачи, что им удалось перехватить, датировались десятками, если не сотнями лет. Во многих бункерах под разоренной поверхностью имелись генераторы и аккумуляторы, продержавшиеся гораздо дольше их обитателей, благодаря чему сообщения повторялись еще долго после смерти последних людей. В прошлый раз, когда после радиосообщения он отправил вниз хеллдайверов, обратно вернулся только один. Тем не менее в его обязанности входил и сбор сведений о тех, кто мог выжить, а это подразумевало прослушивание любых перехваченных «Ульем» радиосигналов, даже если с момента их отправки прошло две сотни лет.
Он надел наушники и нажал кнопку «воспроизвести». В ушах зашипели помехи, затем раздался женский голос.
– Это командир Бастиона Хиллтоп Ронда Мередит. Всем, кто меня слышит: прошу поддержки. На нас…
Опять статические помехи.
– Нам не хватает боеприпасов и еды.
Джордан приподнял бровь.
– Мы не в состоянии их больше сдерживать. Прошу вас, пожалуйста, пришлите помощь! Наши координаты…
Кого же им понадобилось сдерживать?
Он прижал наушники ладонями. На линии затрещал шквал помех. Звук прервался. Джордан включил сообщение еще раз, однако сигнал был слишком слаб. Надо будет выяснить, может, лейтенанту Ханту удалось поймать что-то еще. У них существовала договоренность о том, чтобы все сообщения, перехваченные спутниками, ложились прямо на стол Джордану. Взамен он доплачивал молодой семье Хантов несколько лишних кредитов. Ему меньше всего хотелось, чтобы по «Улью» поползли слухи о людях внизу – как и о чудовищах.
Секреты корабля хранили не только Джордан и Хант, примерно таким же правилам следовали и хеллдайверы: никогда не говорить о том, что им приходилось видеть на поверхности. Никогда не давать пассажирам лишний повод для беспокойства.
Но даже хеллдайверы не знали того, что знал он.
Снимая наушники, Джордан увидел еще одно сообщение с кодовой пометкой «Полночь». Сразу два за одну ночь? Почти невозможно. В последний раз сообщение с поверхности они слышали много месяцев назад. Да и ему, как потом выяснилось, было больше ста лет, – это оказалась та же передача, которая стоила капитану трех дайверов.
Джордан опять надел наушники, нажал кнопку воспроизведения и наклонился к монитору. На этот раз сообщение звучало отчетливо. Его он слышал уже не раз и теперь, когда оно опять достигло его слуха, вздохнул.
– Если кто-то еще остался, это коммандер Ксавьер Родригес. Я ухожу из Гадеса и направляюсь на восток в сторону побережья.
К сообщению прилагалась пометка лейтенанта Ханта:
«Сэр, у нас могут возникнуть проблемы. Кто-то копался в закрытых архивах и мог наткнуться на это сообщение».
Джордан внутренне застонал. Взломать архивы на корабле могли всего несколько человек, а дураков, способных на это пойти, было и того меньше. Но кем бы ни был этот взломщик, действовать надо быстро.
Он почувствовал, что ему на плечо легла рука, вздрогнул, вытянул шею и увидел Катрину, которая стояла за его спиной, сложив руки поверх халата. На ее предплечьях виднелись татуировки с изображениями ангела и хищника.
Джордан быстро сорвал наушники и сказал:
– Что ты?.. – начал он, но увидел, что у открытого люка стоит полицейский.
– Прошу прощения, что беспокою вас так поздно, капитан.
В синеватом свете компьютерного монитора в чертах молодого человека он разглядел напряжение.
– Говорите! – приказал Джордан.
– Шторм, сэр. Возник будто ниоткуда. Лейтенант Райан просит вас пройти на мостик.
– Через минуту буду.
Охранник отступил в коридор, где на часах стоял еще один полицейский с автоматической винтовкой в руках. В проходе снаружи никого не было, большинство обитателей верхних палуб еще спали. Скоро он отдаст команде приказ вернуться на свои посты, и тогда все изменится.
Катрина нахмурилась.
– Думаю, мне лучше одеться.
Пока она надевала мундир, Джордан сел обратно за стол и отстучал Ханту сообщение:
«Со взломом системы безопасности разберусь сам. Найди мне координаты Бастиона Хиллтоп».
Джордан слегка повернулся, чтобы держать в поле зрения Катрину. Когда-то она тоже была хеллдайвером, причем потрясающим, – именно поэтому он назначил ее первым помощником вскоре после того, как они начали жить вместе. И тем самым спас. Он прекрасно знал, что творилось на поверхности. Всех хеллдайверов ждала одна и та же судьба… за одним-единственным исключением.
Все эти годы коммандеру Ксавьеру Родригесу каким-то образом удавалось оставаться в живых. От Икса поступали и другие послания, отмечавшие маршрут его перехода по пустошам, но главным все же было сообщение с Гадеса, повторявшееся снова и снова.
Несмотря на кошмары и ежедневно раздиравшее его чувство вины, Джордан решил сохранить эту информацию в тайне. Он понимал, что тем самым обрекал человека на смерть – или, по меньшей мере, на самое скверное существование, какое только можно придумать, сколько бы Иксу ни суждено было еще прожить. Хотя он не заслуживал такой судьбы. Но капитан не мог рисковать топливом и жизнями пассажиров корабля, чтобы ради него одного возвратиться в Гадес. К тому же, Икса когда-то любила Катрина, и ей понадобилось немало времени, чтобы справиться со своим горем. Как он мог теперь сказать ей, что коммандер все эти годы был жив? Он был не в силах. А сама она никогда не узнает. Он сделает что угодно, чтобы поддерживать на корабле порядок и ограждать его пассажиров от правды, которую им не дано переварить.
Он бросил взгляд через плечо – убедиться, что Катрина на него не смотрит. Ее темно-карие глаза цвета кофе, который он только что пил, глядели прямо на него.
– Ты от меня ничего не скрываешь? – спросила она.
Джордан покачал головой.
– Нет, все хорошо.
– Встретимся на мостике, – сказала она, – мне сначала надо зайти в инженерный отсек.
Как только она ушла, из груди Джордана вырвался вздох, который он, сам того не сознавая, все это время сдерживал. Капитан повернулся обратно к экрану, выбрал посланный Иксом сигнал бедствия и дважды ударил по нему пальцем, чтобы удалить.
Его голос был лишь эхом. Призраком. Не более того.
__________
Коммандер Майкл Эверхарт стоял спиной к стене пускового шлюза «Улья» и смотрел в иллюминаторы по правому борту корабля. Сквозь грязное стекло были видны багровые лучи, заливавшие помещение теплым сиянием, которое высвечивало каждую царапину, каждую вмятину, каждую наложенную наспех заплатку. Корабль, куда ни глянь, разваливался на куски. И дело совсем не в том, что пассажирам до него не было никакого дела. У них попросту отсутствовали необходимые материалы, и каждый раз, когда они решали одну проблему, тут же неожиданно возникала другая. Хеллдайверы по-прежнему копались внизу на земле в мусоре, инженеры перестраивали и повторно использовали все, что только можно, но больше ничего сделать не могли.
Майкл держался в тени, подальше от тепла солнечного света – не потому что любил темноту, а потому, что она скрывала его тревогу. Отряд его хеллдайверов остро нуждался в лидере, в герое. В таком человеке, как Икс. В молодости Майкл не всегда любил или уважал Икса, но за тот короткий период, когда после смерти отца тот стал его опекуном, усвоил несколько важных уроков о том, что такое храбрость, самопожертвование и честь.
Теперь, десять лет спустя, многое изменилось. Свою шапочку из фольги Майкл сменил на шлем хеллдайвера, а после бесчисленных часов работы в инженерном отсеке и тренировок хеллдайверов тощий паренек теперь обладал отличной мускулатурой. Имея в активе три десятка успешных прыжков, он быстро поднялся по карьерной лестнице и возглавил отряд «Раптор», тот самый, в который когда-то входили его отец и Икс. Сможет ли он стать их достойным последователем? Сейчас, когда жизнь корабля, кажется, висит на волоске, он не был в этом уверен.
Скрипнула железная дверь, вырвав его из мрака, а женский голос напомнил, что в мире все еще существует свет.
– Прости, Тин, я опоздала.
Майкл повернулся и посмотрел на единственного человека, которому действительно доверял на этом забытом богом корабле.
– Я же просил меня так не называть, – улыбаясь сказал он.
В противоположном углу помещения, за рядами пластиковых куполов, венчавших пусковые стволы, стояла Лейла Брауэр. Она подтянула повыше лямку рюкзака на плече и закрыла двойную дверь в коридор. Та со скрипом затворилась, опять погрузив отсек во мрак.
– Это прозвище, – сказала она, бросила рюкзак и подошла к нему, – а поскольку я твоя девушка, то и называть тебя могу как хочу, верно?
– Верно, – ответил Майкл, – но только не Тином. Так тебе меня звать нельзя.
