banner banner banner
Александра. Книга первая. Начало. Том 1
Александра. Книга первая. Начало. Том 1
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Александра. Книга первая. Начало. Том 1

скачать книгу бесплатно

– А не ближе было зайти с этой стороны? – спросила я, ткнув пальцем в сторону небольшой красно-коричневой двери в конце коридора.

– Ближе. Но я хотел показать тебе, что к чему, – объяснил Питер, остановившись у открытой нараспашку аудитории. – Мы здесь, знаешь ли, не только книжки читаем. Этот корпус выстроили для развития научной деятельности. Аудиторий хоть и немного, но часть из них служат лабораториями, некоторые – для свободных лекций, как эта, в них иногда даже проводят школьные уроки. Иногда кабинеты отдают студентам в свободное распоряжение по записи. Здесь, например, школьная команда по брейн-рингу готовится к новым соревнованиям. Я, кстати, ее капитан, – довольно улыбнулся он.

Когда мы вошли в аудиторию, до начала лекции оставалось еще пятнадцать минут. Свободных мест было много, можно сказать, все столы в нашем распоряжении, помимо нас в кабинете сидело всего три человека.

– Э, ты куда? – удивился Питер, когда я прошла мимо первого стола, за которым он уже успел разместиться.

– Я вон там сяду, – ответила я, не оборачиваясь, и ткнула пальцем на последний стол в среднем ряду. Питеру ничего не оставалось делать, кроме как последовать за мной.

Не буду я сидеть впереди, где все могут рассматривать меня, когда им вздумается. А так особо любопытным придется хорошенько покрутить головой.

Питер молча раскладывал на столе необходимые ему предметы. Видимо, в особом порядке, так как ручка уже третий раз пыталась укатиться со стола, но парень упорно укладывал ее на то же место. Я отвернулась и уставилась в окно, рассматривая проплывающие мимо клубы туч. Думаю, к вечеру должно распогодиться.

Аудиторию постепенно заполняли вольные слушатели.

– Погляди-ка, кто пришел, – прошептал Питер.

В дверях я увидела только что вошедших Тайлера и Мэри. Они держались за руки и величественно шли по аудитории. Мэри мне казалась милой девушкой, у нее добрый взгляд, и она не вела себя вызывающе. А вот в Тайлере все кричало о его высокомерии: то, как он аккуратно зачесывает платиновые волосы назад, волосинка к волосинке; то, как высоко вздернут его подбородок; его идеально ровная осанка; и даже то, как он вышагивает, будто он не идет своими ногами, а его несут. А вот взгляд… взгляд говорил о его горделивости гораздо больше повадок. Он не смерил меня взглядом, как делал это раньше, а провел Мэри к столу в левом ряду, галантно отодвинул ее стул и задвинул его, когда девушка села. Сам же Тайлер сел у окна вполоборота к Мэри и… скосил на меня взгляд, теперь уже не так явно, как раньше, а исподтишка.

Но сейчас меня это ни капельки не раздражало, наоборот, мне стало смешно оттого, что это представление, его яркое появление в аудитории, закончилось таким падением от величественного мужчины до любопытного подростка.

– Не знал, что он у нас теперь любитель биологии… – тихо проворчал Питер.

Я пропустила его колкость мимо ушей.

– Давно они встречаются? – шепотом поинтересовалась я у Питера, наконец-то разобравшегося с непослушной ручкой.

– Когда Тайлер в декабре прошлого года перешел в нашу школу, они уже были вместе. До этого он с начала учебного семестра терся у школы, ожидая Мэри; думаю, тогда они уже встречались, – Питер прошипел ответ прямо мне в ухо.

– Слушай, а у Мэри нет братьев?

Питер удивился вопросу, но ответил:

– Родных нет. Есть два кузена.

– И им тоже не нравится выбор Мэри?

Вопрос прозвучал настолько тихо, что я сомневалась, слышал ли меня Питер, а я говорила ему прямо в ухо, но реакция Тайлера выглядела так, словно это ухо принадлежало ему. Он резко развернулся и вытаращился на меня так, будто я только что сказала, что являюсь его биологической матерью. Наша с Питером реакция не заставила себя долго ждать: я постаралась посмотреть на Тайлера так, чтобы в моем ответном взгляде ясно читалось: «Еще немного и ты меня достанешь».

Наконец, когда Тайлер отвернулся, Питер ответил:

– Да я, вообще-то, не знаю. Мы с Мэри перестали общаться с тех самых пор как… – Питер кивнул на Тайлера и поморщился, затем продолжил. – А с кузенами мы перестали общаться еще раньше. Я не знаю, что у них там случилось, но пять лет назад они внезапно сорвались с места и переехали. С тех пор я их больше не видел.

Еще раз прокрутив в голове слова Питера, я так и не поняла, могли те здоровые ребята быть кузенами Мэри или нет, но решила больше не уточнять, потому что глаза Питера вдруг погрустнели, и стало ясно, что эта тема ему неприятна. Если могли, то более или менее понятно, почему Тайлер ничего не делал. А если нет – тогда совсем ничего не понятно.

Тайлер сидел вполоборота к Мэри, и хоть он и смотрел на нее, было вполне очевидно, что парень держал меня в поле зрения, как водитель, смотрящий вперед, но на самом деле зрительно охватывающий куда больше пространства. Меня это сильно злило: подобное поведение не просто выходит за рамки приличия, а заставляет чувствовать себя ребенком, за которым нужен глаз да глаз. Кем себя возомнил этот Тайлер? Раз он косится, я тоже буду упрямо коситься в ответ. Нет, я буду смотреть в упор, прожигая его безупречный платиновый затылок, пока наглецу не станет стыдно.

– Ты чего это? – шепнул Питер, легко ткнув меня в плечо.

– Плачу нахалу тем же! – с неприкрытым возмущением ответила я. – Всю неделю таращится на меня. Постараюсь, чтобы и он побыл немного в моей шкуре.

Мне показалось или после моих слов Тайлер улыбнулся? Так или иначе, сработало. Нахал хоть и неохотно, но отвернулся от меня и уставился в дверной проем.

– Ну ты как-то не так старалась бы, что ли. А то кажется, что ты сейчас бросишься в драку.

– Может, и брошусь… – ответ был слишком тихим, чтобы Питер его услышал.

На часах было без двух минут три, когда в кабинет вошел мужчина средних лет, с густой, но уже седой шевелюрой, постоянно поправляющий очки прямоугольной формы в черной оправе. Не обронив ни слова, он подошел к преподавательскому столу, взял пульт управления, лежащий на нем, и нажал на кнопку. Механизм запустился, и шторы на окнах медленно поползли вниз, вскоре они закрыли собою окна, аудитория наполнилась полумраком. Через несколько секунд включился проектор, осветив помещение, и на экране за спиной мужчины появился первый слайд. Ровно в три часа профессор заговорил:

– Приветствую вас, – его голос оказался на удивление звонким. – Я профессор Уильям Штейн, – он кивнул, прижав руку к груди, затем с легкой улыбкой окинул аудиторию взглядом. – Очень рад видеть столько заинтересованных лиц. Что ж, раз вы решили посетить мою лекцию, вы знаете, кто я и чем занимаюсь. Но все же…

Профессор потянулся к компьютеру, нажал на кнопку, и за его спиной появился следующий слайд.

В самом верху было написано его имя: профессор Штейн, под ним в несколько строчек – информация о том, чем он занимается, а именно: на протяжении тридцати лет изучает генетику человека, имеет степень по биохимии и теперь преподает в Вашингтонском университете. В Силенс он приехал для продвижения своей книги о биохимической генетике и для агитации поступления на медицинский факультет, на котором он и преподает, а еще потому, что это его родной город.

Два часа пролетели, как две минуты. Старательно записывая каждое слово профессора Штейна, я и не заметила, как быстро пронеслось время. Эта лекция была вполне даже интересной, но когда он сказал, что на сегодня она окончена, я немного обрадовалась. Аудитория наполнилась тихим бормотанием, шелестом бумаги и звуками расстегивающихся молний рюкзаков. Мы с Питером тоже начали собираться.

– Ну ты и строчишь. Откуда такая скорость? – сказал Питер, заглядывая в мой блокнот. – Училась стенографии?

– А ты разве не успевал записывать?

Парень покачал головой.

– Еще и почерк такой аккуратный, – протянул он, перелистнув одну из страниц в моем блокноте, всматриваясь в строчки.

– Почерк как почерк, – пожала плечами я.

Но Питер так удивился ему, что я и сама стала листать тетрадь, изучая написанный мною текст. Не спорю, каждая строчка была идеально выведена, ни одной ошибки, ни одного сокращения, а почерк выглядел каллиграфически изящным, но чему удивляться. Правда, у самого Питера тетрадь наталкивала на мысль, что парень писал, одновременно отбиваясь от тучи комаров. Если сравнить с моим вариантом, то разница действительно ощутима.

Из-под медленно поднимающихся штор в аудиторию ворвались мягкие теплые лучи солнца. Оно будто всю лекцию томилось под окном, пытаясь пробиться через плотную ткань рулонных штор, и вот, дождавшись своего часа, разлилось по кабинету. До заката оставалось менее двух часов, солнце еще не коснулось крон деревьев, но уверенно приближалось к ним. Аудитория преобразилась и окрасилась в теплый оранжевый цвет.

Профессор быстро покинул аудиторию, пулей прошмыгнув через дверной проем, в котором в этот момент появилась девушка, знакомая Питера, она на секунду обернулась и взглянула на парня, поджав губы. Взгляд, брошенный мимолетно, всего мгновение, но этого было достаточно, чтобы сделать вывод – она явно неровно к нему дышит. Эта девушка приходит в библиотеку каждый день, так же, как и Питер, сидит напротив него со своей подругой и время от времени поглядывает на парня.

– Вот это красота! – протянул Питер.

Я было подумала, что это реакция на девушку, но парень восторженно уставился в окно, рассматривая небо:

– За что я люблю этот город, так это за невероятные закаты.

Взглянув на то, как по небу высоко-высоко проплывают огромные тучи, подсвеченные теплыми, мягкими лучами, мне внезапно так сильно захотелось на пляж, что я практически видела его перед глазами, представляю, как там сейчас красиво.

– Вот бы сейчас к океану, – вздохнув, я повторила свои мысли вслух.

Тайлер и Мэри вышли из кабинета в числе первых, мы с Питером немного задержались. Собрав наконец свои вещи, мы не спеша двинулись к выходу.

– Эх, не успеем доехать, – разочарованно сказал Питер. – Солнце скоро сядет.

– Успеем, – решительно сказала я, удивившись замечанию Питера. – К пляжу ехать всего полчаса, у нас предостаточно времени.

Питер как-то странно на меня посмотрел.

– Это к Лунному, что ли? – насторожился Питер, я кивнула. – Туда я точно не поеду.

– Почему? – еще сильнее удивилась я. – Там ведь очень красиво, и это ближайший к городу пляж.

– Ты ездила туда? – перепугано спросил Питер.

– Да. И много раз. А в чем дело?

Мне была непонятна реакция Питера, ведь этот пляж невероятно красив. Холодный, каменистый, будто неприступная крепость. Это было мое укромное защищенное место.

– Ничего странного не видела? – тихо спросил он. Я взглянула на парня, чтобы удостовериться, серьезно ли он это спрашивает. Судя по тому, как он смотрит на меня, прищурив глаза и неуверенно покусывая нижнюю губу, – да, вопрос был задан вполне серьезно.

– Питер, что странного там можно увидеть? – скептически уточнила я.

Парень замялся, ни то пытаясь что-то вспомнить, ни то размышляя, стоит ли мне это говорить, чем еще больше подогрел мой интерес.

– Да ладно тебе, давай рассказывай, – я легко толкнула его локтем в бок, и парень резко остановился.

Солнце с каждой минутой приближалось к линии верхушек деревьев, и я мысленно попрощалась с красивым видом на океан. Питер смотрел в окно за моей спиной, мы остановились посреди пустого коридора, и я просто ждала, чтобы он что-то сказал. Но он мялся, что было не похоже на Питера, ведь он любит поболтать и нехваткой слов точно не страдает, даже пусть время от времени он и нервничал, чувствовал себя неуверенно, но настолько, чтобы молчать… Это впервые за несколько дней, что мы с ним общались.

Наконец, взяв себя в руки, Питер заговорил:

– Ну ладно, – хотя в коридоре мы были одни, Питер все равно перешел на тихий слегка загадочный голос.– Года три назад, когда папа еще был жив, мы с родителями решили попробовать кемпинг, взяли палатки и поехали к Лунному пляжу. Нам не сильно хотелось ехать куда-то далеко, вдруг не понравится жить в палатке. И пляж действительно был красив. Палатку мы разбили у прибрежного леса, у самого края утеса. Все было замечательно, мы веселились, смотрели на звездное небо, жгли костер, папа играл на гитаре. А потом мы пошли спать…

Питер вдруг замолчал. Я начала готовиться к худшему. У самой мурашки по телу побежали, когда начала перебирать варианты, что такого жуткого могло произойти, что у парня отрезало желание ездить на такой красивый пляж. И у меня замерло сердце: я вспомнила самое начало истории о том, что они ездили туда с семьей, когда отец Питера был еще жив.

Питер нервно сглотнул и оборвал тишину:

– Так вот, ночью… ночью я проснулся от странного шума вокруг палатки. Будто кто-то ходил вокруг, но шагов не было слышно…

– А как ты тогда понял, что там кто-то был? – перебила его я.

– Я слышал дыхание! – вдруг сказал он, и у меня округлились глаза. – Очень громкое дыхание, будто там был медведь или буйвол, или… не знаю. В общем, мне было страшно даже открыть глаза. Но… – он тяжело выдохнул, – лучше бы я их и не открывал…

Питер снова замолчал, у него от напряжения дернулся глаз.

– Питер, ну не томи! Что ты увидел?

– Глаза! – выдохнул он. – Через плотную ткань палатки я увидел огоньки! Они были похожи на демонские глаза, как из фильмов ужасов, знаешь, только не красные, а как раскаленные угли! И их точно было три пары, не меньше!

Не такого поворота этой истории я ожидала. Я выждала нужную паузу, чтобы услышать продолжение, где будет что-то более материальное, чем огоньки с другой стороны палатки. Когда стало очевидно, что это конец рассказа, я прервала тишину:

– Может, тебе привиделось? Бывает такое, когда резко просыпаешься и…

– Нет! – рявкнул он. – Я знаю, что я видел. Знал же, что не стоит об этом болтать. Каждый раз, когда кому-то рассказываю, потом жалею…

Питер сорвался с места и быстро направился к выходу. Я почувствовала себя неловко из-за того, что обидела его. Ну, впечатлился парень, с кем не бывает?

– Эй! – наконец догнав ускользающего Питера, я схватила его за плечо. – Я тебе верю. Все, никаких пляжей в ближайшей доступности.

Я постаралась приободрить парня, чтобы он не чувствовал себя глупо, ведь сама знаю, как можно себя накрутить. Не я ли перед сном задергивала шторы, потому что решила, что за мной следят? Парень кивнул и улыбнулся мне в ответ.

Проводив меня до мотоцикла, Питер поспешил вернуться в библиотеку, чтобы дождаться окончания работы миссис Херб и вместе отправиться домой. Но на полпути парень вдруг развернулся и быстро зашагал назад к моему мотоциклу.

– Слушай, мы с ребятами тут в кино собрались. Завтра. Хочешь с нами?

– А кто будет?

– Стив и Дерек. Ты их видела, они на лекцию не пошли, но мы вместе сидим в библиотеке. А еще будет Лора и Кристен, их ты тоже видела, но, наверное, не помнишь, такие они: одна с короткими черными волосами, а другая с русыми, чуть длиннее. Сидят напротив нас обычно.

Я кивнула, поняв, о ком говорит Питер.

– Подумал, будет здорово, если ты познакомишься с ними. Они клевые ребята. Будет весело.

У меня не было планов на субботний вечер, как, впрочем, и на другие дни, кроме банальных поездок в библиотеку, поэтому:

– Я за. Где встретимся?

– Мы поедем двумя машинами. Есть свободное место, так что: если хочешь, я могу тебя забрать завтра в семь вечера. Подходит?

Ну а почему бы и нет? Все лучше, чем сидеть и вариться в своих мыслях.

– Договорились.

Мне не хотелось ехать в другой город на ворованном мотоцикле, мало ли… Так что предложение Питера было весьма кстати во всех смыслах. Развеяться мне не помешает, немного отвлечься от проблем тоже.

Вечер пятницы прошел так же, как и другие вечера. Я поужинала с мисс Браун, помогла ей убраться и отправилась к себе. Время было непоздним: часы, что стояли на прикроватной тумбе, показывали девять. Раньше я уже ложилась в это время, валялась в кровати час или два, пока не усну, но сейчас мне совсем не хотелось спать. Встала я поздно, что тоже совсем необычно для меня теперешней, так как каждое утро я просыпалась еще до рассвета и с первой зарей выезжала на пляж. Но сегодня я не поехала к океану, снова, так же, как и пять предыдущих дней.

Честно говоря, на каком-то из уровней подсознания мне страшно отправляться туда, где я так много времени провела, жалея себя. Не хочу возвращаться к своему инертному состоянию, когда я наконец начала что-то делать. Конечно, я понимаю, что изучение книг в библиотеке может вовсе не дать эффект, но мне сейчас легче делать хоть что-то, что может помочь моему состоянию, чем смириться и жить по новым правилам.

Я завалилась на кровать и уставилась в потолок. Прокручивая в голове сегодняшний день, я не могла не улыбнуться тому, как Тайлер со всей своей напыщенностью низко падает до гнусных подглядываний. И ведь это странно. Если у него есть что сказать, то почему он не подойдет и не выскажется? Подозрительный он тип, вот как бы я описала этого парня.

Размышления о сегодняшнем дне плавно перенесли меня к разговору с Питером. Любопытно, что он увидел на самом деле? Я понимаю, что воображение может нарисовать любые картины (уж я-то знаю), но настолько сильная уверенность в увиденном не могла взяться из ниоткуда. Я задумалась о животных, у которых могут гореть глаза, но, насколько я знаю, таких вроде как и нет. Конечно, у всех из рода кошачьих могут гореть глаза, но во-первых, не сами по себе, а только отражая свет, во-вторых, не так, чтобы было видно через плотную ткань палатки. А судя по рассказу Питера, огоньки были источником света, а не отражением его. Может, кто-то бродил в лесу с фонариками? Но странно перепутать фонарики с глазами, тем более Питер сказал, что видел не одну пару, а три. Конечно, это может быть чья-то злая шутка, хотя откуда в ночном лесу взялись такие шутники?

В какой-то момент я так сильно увлеклась этой историей, что в моем воображение тоже стали возникать разного рода жуткие картинки: от монстров, обитающих в этом лесу, до чего-то потустороннего. Сев на кровати, я покачала головой, будто стряхивая ненужные мысли, и потянулась за стаканом воды, что стоял на прикроватной тумбе. Мой взгляд упал на темное окно, которое я забыла зашторить. Снова это странное чувство чужого присутствия. Я затаила дыхание, продолжая смотреть в темень за окном. Не знаю почему, возможно, сказалось то, что я только что размышляла об этой истории, но я ожидала, что еще чуть-чуть и в темноте появятся горящие глаза из страшилки Питера.

Эта мысль мне совсем не понравилась, и стоило бы ее отбросить, но я никак не могла отвести взгляд, будто мое сознание примагнитилось к окну. И все же, встав с кровати, я медленно поплелась к нему. На улице по-прежнему никого не было, чего и требовалось ожидать, потому я рывком задвинула шторы и отправилась на кухню, чтобы зашторить и другое окно. Убедившись, что я не оставила и маленького просвета между занавесками, я решила заняться делом – это лучший способ забыть о глупостях.

Ну и Питер… я оказалась впечатлительнее, чем мне того хотелось бы.

Отодвинув кухонную тумбу, я пошарила рукой в небольшом кармашке в стене и выудила свернутые и упакованные в водонепроницаемый пакет документы.

Я снова и снова перебирала бумажки в надежде, что они натолкнут меня на воспоминание, пусть даже на крошечное, незначительное, но хотя бы на что-то, что дало бы мне намек на то, кто я. Счета в банке я отложила сразу. Быстро просмотрев их, я поняла, что они мне никак не помогут. По правде говоря, я надеялась вспомнить хотя бы пароль от своей карты, но нет. Ладно, нужно задуматься над тем, чтобы поискать филиал моего банка в ближайших крупных городах, надеюсь, они не сочтут меня странной и не вызовут полицию, когда я заявлюсь к ним, не помня ровным счетом ничего.

Что до документа о продаже земли – он, пожалуй, для меня самый загадочный. Судя по нему, моя семья владела пятьюдесятью акрами земли в графстве Сомерсет, что в Юго-Западном регионе Англии, на нем также есть поместье площадью в десять акров. В 1995 году, за пять лет до моего рождения, кто-то с таким же именем, как и я, то есть Лекса Форс, продал эти земли и открыл счет, на который и перешли деньги с продажи. 10 сентября 2020 года этот счет в банке закрылся, и все деньги перешли на новый счет вместе с накопленными за 25 лет деньгами. Что в 1995-м году, что в сентябре этого года действия были совершены в Лондоне. Но через неделю после трансфера денег, 18 сентября, я проснулась в лесу без памяти.

Не знаю даже, что думать. Глядя на эти документы, могу предположить, что мою мать тоже звали Лекса, она и продала имения. Но к сожалению, с учетом недавних событий, есть и другой вариант, и он очень и очень мне не нравится. Вполне может быть, что я замешана в каких-то махинациях, подделках документов и воровстве. Эта одна из причин (пожалуй, даже главная причина), почему я боюсь идти в полицию или больницу, ведь мне не очень хочется сидеть в тюрьме и расплачиваться за то, чего я даже не помню. С другой стороны, если я и правда натворила что-то плохое, я должна понести ответственность. Ага, легко сказать.