скачать книгу бесплатно
– Врёшь!
– А вы сами возьмите и посмотрите.
Сразу несколько рук протянулись к кассете.
– Это моя кассета. А если вам хочется посмотреть, то купите сами.
– Купить? Так ты что, купила её?
– Купила. Рядом с институтом ларёк с видеокассетами. Там кроме фильмов ещё и порно продают. Вот там и купила.
Наташино сообщение о порнофильме, где была снята Катя, произвела впечатление разорвавшейся бомбы. Уже никто не стеснялся обсуждать её поведение в её отсутствие, никого не волновала Катина репутация, и никого не интересовало, почему она не появляется в институте. Катя была отрезанным ломтём. Её, как личности, больше просто не существовало. Никому и в голову не пришло просто позвонить ей домой, поинтересоваться, а что сейчас происходит с ней? О её существовании вспомнили только после того, как в институте появился Катин отец. Он подходил к сокурсникам дочери и пытался поговорить с ними, но всякий раз, как студенты узнавали, кто он, они прекращали беседу и пытались побыстрее отделаться от него. Отойдя от Катиного отца, студенты тут же собирались кучками, и показывали на него пальцами. Отец чувствовал к себе крайне негативное отношение. Внутри него всё кипело, но он, помня о том, что все эмоции должны быть отброшены в сторону, скрипнув зубами, отойдя от одного студента, подходил к другому.
– Молодой человек, – обратился отец к очередному студенту. – Я отец Кати Андреевой. Вы не смогли бы уделить мне немного времени?
Молодой человек, не в пример остальным, не стал прятать свои глаза, не стал ссылаться на занятость, он, напротив, посмотрел на своего собеседника с таким участием, как будто речь шла не о Кате, а о нём самом.
– Да, да, конечно, – ответил он. – Это очень хорошо, что вы пришли. Я и сам хотел зайти к вам, но вы опередили меня. Я староста группы, в которой учится Катя.
– Ну слава Богу, хоть один согласился поговорить со мной! Вы знаете, я пытался поговорить со многими, но они, узнав кто я, сразу же прекращали разговор со мной. Складывается впечатление, что они что-то знают, но не хотят говорить со мной.
– Не могут, – поправил его староста.
– Не могут?
– Да, не могут. На эти темы, знаете ли, не все могут говорить свободно.
– На какие темы?
– Так вы что, ничего не знаете? Разве Катя вам ничего не рассказывала?
– Катя сейчас находится в психиатрической больнице. Врач категорически запретил говорить с ней на любые неприятные темы.
В это время прозвенел звонок. Студенты стали расходиться по аудиториям.
– Вам надо идти? – спросил Раба Катин отец.
– Нет, нет. Ничего страшного. Наш разговор гораздо важнее. Пройдёмте в студенческое кафе, там нам никто не помешает.
Собеседники расположились в кафе за самым дальним столиком. После того, как прозвенел звонок, кафе было практически пустым.
– Кстати, забыл представиться, – сказал Рабу Катин отец. – Андреев Михаил Александрович, полковник в отставке.
– Рабов Володя, – ответил ему Раб. – Так вы полковник?
– Да, а вас что-то смущает?
– Нет, просто у меня отец тоже полковник в отставке.
– Ну что ж, может это даже и к лучшему. По крайней мере, нам проще будет понять друг друга. Я, собственно, Володя, и пришёл сюда, чтобы разобраться в том, что произошло с моей дочерью. И первый мой вопрос: была ли она в институте в тот злополучный день, а если была, то когда ушла из него и с кем?
– В институте она была. Вот здесь, за этим столиком мы сидели и обсуждали вопросы, связанные со свадьбой. Там же почти вся наша группа должна была быть. Выпили по чашечке кофе, и она пошла домой.
– Одна?
– Одна. По крайней мере, я с ней никого не видел.
– Значит, вы тоже не знаете, что потом произошло.
Раб замялся. Он смотрел на Катиного отца и не знал, что ему сказать.
– Я же чувствую, что вы все что-то знаете и скрываете от меня.
– Не буду вам врать – да, но мне тяжело говорить с вами на эту тему. Вы Катин отец. Для вас удар может оказаться слишком сильным.
– Володя, – Михаил Александрович перешёл на «ты», – давай договоримся, я не Катин отец, по крайней мере, на время моего расследования, нервы у меня крепкие, и любую информацию я буду анализировать совершенно непредвзято.
Раб вытащил из сумки кассету и положил её на стол.
– Что это?
– Это то, что было после того, как Катя ушла. Такие кассеты продаются в ларьке возле нашего института, и все студенты смотрели её. Вот почему они не захотели разговаривать с вами. Посмотрите, а потом решите, будете вы продолжать своё следствие или нет. Только советую вам не показывать её вашей жене. Вряд ли у неё нервы такие же крепкие, как у вас.
– А почему ты согласился говорить со мной?
– Потому, что я не верю всему этому. – Раб показал пальцем на кассету. – Здесь что-то не то. Или это монтаж, или я не знаю что. Ясно одно, в этом деле надо разбираться.
– А все остальные поверили?
– Увы! – Раб многозначительно развёл руками.
– Почему же ты не поверил?
– Скажу вам честно, Михаил Александрович, мне нравится ваша дочь и я бы предпочёл оказаться на месте Димы, но, увы, её выбор оказался другим.
– Значит, ты тоже хочешь непредвзято разобраться в этом деле?
– Хочу, только вряд ли у меня получится непредвзято.
– Сделаем так, – решительно сказал Михаил Александрович, – сейчас возьмём тайм-аут, а после того, как я ознакомлюсь с этим, – он показал на кассету, – мы снова с тобой встретимся. Дай мне свой телефон.
Раб вырвал из тетради листок, записал на нём телефон, и отдал Катиному отцу.
– А наш телефон у тебя есть? – спросил Михаил Александрович.
– Да.
Катин отец удивлённо посмотрел на Раба.
– Я староста.
– Ах, да.
Михаил Александрович встал, пожал своему собеседнику руку, и решительно направился к выходу.
Та неприятная обстановка, которая царила дома у Володи Рабова, понемногу начала выправляться. Отец, который после увольнения из армии впал в депрессию, перестал пить, стал приветливым, много шутил и о чём-то часто разговаривал по телефону со своими высокопоставленными друзьями. Мать не могла нарадоваться. Она ходила, шептала что-то себе под нос и украдкой, улучив момент, когда на неё никто не смотрит, часто крестилась.
Володя вернулся из института в тот момент, когда отец положил телефонную трубку и довольно стал потирать себе руки.
– Батя, тебя просто не узнать, – сказал ему Володя.
– Не узнать, не узнать, сынок! Ты сам себя скоро не узнаешь!
– Что-то ты загадками какими-то стал говорить.
– Садись сюда, – отец показал сыну на диван. – Сейчас ты все мои загадки узнаешь.
Володя сел рядом с отцом и стал внимательно его слушать.
– Ты телевизор смотришь? – вдруг спросил его отец.
– Смотрю, ну и что?
– А что сейчас с армией делается, видел?
– Ну видел, сокращают её. И что?
– Ну, напряги мозги, неужели ничего в голову не приходит?
– Честно говоря, нет, – непонимающе ответил Володя.
– А куда после сокращения всё это дерьмо девать? Эти танки, корабли, самолёты?
– На переплавку, куда же ещё?
– Правильно.
– А твой-то интерес в этом какой?
– Ты что, не понимаешь? Это же всё купить можно как металлолом. Это же медь, серебро, золото, платина. Ты понимаешь, куда я клоню?
– Так, так, – Володя даже заёрзал на диване. – А в генштабе у тебя все знакомые?
– Это же Эльдорадо, Клондайк! – вскрикнул отец и ударил сына по плечу.
В это время зазвонил телефон. Отец вскочил с дивана и побежал к телефону.
– Это меня, – крикнул он на ходу.
Через несколько секунд отец вернулся.
– На этот раз я ошибся, это тебя, какой-то Михаил Александрович.
Володя подошёл к телефону и сильно прижал трубку к уху.
– Я слушаю, – сказал он.
– Володя, я просмотрел кассету.
– И вы способны действовать непредвзято и дальше?
– Да, – услышал он в трубке решительный ответ.
– Тогда нам надо продолжить наш разговор. Когда вам удобно?
– Завтра я не могу. Мы с женой к Кате в больницу идём. Сколько мы там пробудем, я не знаю.
– Михаил Александрович, а как вы отнесётесь ко мне, если я попрошусь навестить Катю вместе с вами?
– Как я могу к этому отнестись? Конечно, положительно. Ей сейчас нужна любая поддержка. Только одно условие. О нашем деле ни звука. Договорились?
– Об этом вы могли бы меня и не предупреждать.
– Ну, извини, если обидел. Тогда встречаемся в одиннадцать у входа в больницу. Ты знаешь, где это?
– Знаю. В одиннадцать буду.
Володя положил трубку и вернулся к отцу.
– Кто это? Голос не молодой. На студента не похож.
– Это… – Володя улыбнулся. – Это твой будущий родственник.
– Ты что, жениться собираешься?
– Есть такое желание.
– И когда же?
– Не знаю. Надо ещё с соперником разобраться.
– Что, и соперник имеется?
– Имеется. Дело уже к свадьбе подошло. Еле предотвратить успел. Вот теперь с бывшим женихом разберусь, тогда можно и под венец.
– А невеста-то согласна?
– Кто же её спрашивать будет? Ей деваться некуда: или в ЗАГС, или в петлю.
