скачать книгу бесплатно
Развитие западной экономической мысли в социально-политическом контексте. Учебное пособие
Майя Анатольевна Слудковская
Н. А. Розинская
Учебники экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова
Книга представляет собой два учебных пособия, посвященных исследованиям ряда направлений в истории западной экономической мысли на примере Французской национальной школы и взглядов представителей школы субстантивизма. В первой работе рассматривается история экономической мысли Франции в V–XVIII вв., проанализированы теоретические положения французских экономистов, которые внесли существенный вклад в становление и развитие мировой экономической науки. Второе пособие посвящено основным проблемам экономической антропологии, которая возникла в начале XX в. на стыке культурной антропологии, экономики, истории, психологии. Для студентов бакалавриата, магистратуры, аспирантов и преподавателей экономических факультетов университетов и экономических вузов, а также специалистов, занимающихся исследованием развивающихся экономик. Подготовлено при содействии НФПК – Национального фонда подготовки кадров в рамках Программы «Совершенствование преподавания социально-экономических дисциплин в вузах» Инновационного проекта развития образования.
М. А. Слудковская, Н. А. Розинская
Развитие западной экономической мысли в социально-политическом контексте. Учебное пособие
250-летию Московского Государственного Университета им. М. В. Ломоносова посвящается
Рекомендовано Учебно-методическим объединением по классическому университетскому образованию в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по экономическим специальностям
© Экономический факультет МГУ им. M. B. Ломоносова, 2005
© Оформление. ИНФРА-М, 2005
Уважаемый читатель!
Настоящее учебное пособие выходит в рамках серии «Учебники экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова», венчающей многолетние усилия коллектива факультета по обновлению содержания и структуры университетского экономического образования.
Переход страны к рынку потребовал пересмотра профессии экономиста, освоения и применения невостребованных ранее знаний, известных, может быть, лишь ограниченному кругу критиков «буржуазной» экономической мысли.
Для обогащения содержания экономического образования путем включения в него новых экономических дисциплин и обновления ряда традиционных нужно было переобучить преподавателей и решить проблему учебников. Первые попытки включения в учебные планы новых дисциплин показали невозможность этого в рамках одной ступени, поэтому, обновляя содержание, пришлось попутно решать проблему перевода обучения на двухступенчатую систему.
Истекшие 10 с небольшим лет – это годы освоения технологии двухступенчатого образования «бакалавр-магистр», которое факультет осуществляет без параллельной подготовки специалистов. Присоединение страны к Болонскому процессу сделало этот переход необратимым.
Все эти годы велась переподготовка преподавательского корпуса: благодаря программам международного сотрудничества около 160 преподавателей факультета в среднем не меньше двух раз стажировались в лучших зарубежных университетах.
Что касается учебников, то первые годы приходилось использовать лучшие зарубежные учебники, многие из которых были переведены преподавателями на русский язык. Сейчас пришло время готовить качественные отечественные учебники. Преподавательский корпус имеет возможность создавать оригинальные учебники и учебные пособия, подготовленные с учетом опыта преподавания и дифференцированные по уровню подготовки слушателей (учебники для программ бакалавров и учебники для программ магистров).
Решению этой задачи способствовало и участие факультета в Инновационном проекте Министерства образования РФ, финансируемом Всемирным банком. Непосредственным исполнителем проекта стал Национальный фонд подготовки кадров.
Благодаря этому проекту факультет в течение трех лет осуществил свой проект «Совершенствование высшего экономического образования в МГУ», в результате чего преподаватели экономического факультета подготовили 74 учебника и учебных пособий по основным дисциплинам, формирующим профессии экономистов и менеджеров.
Мы считаем, что данные учебники в полной мере отражают наиболее важные достижения университетской экономической мысли, необходимые для полноценной подготовки экономистов и управленцев высшего звена.
Сейчас на экономическом факультете МГУ обучается более 3000 студентов, факультет располагает самой большой в стране магистратурой по экономике, наибольшим числом аспирантов по экономическим специальностям. Образовательное «поле» насчитывает более 300 общих дисциплин и специальных курсов. Часть общих курсов представлена в данной серии учебников.
Коллектив факультета с благодарностью примет замечания и предложения относительно улучшения предложенной серии учебников.
В. П. Колесов
декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова
профессор, доктор экономических наук
М. А. Слудковская
Развитие экономической мысли Франции в V–XVIII вв
Введение
Нельзя выбраться из мрака невежества и подняться к сияющим вершинам знания, если не перечитывать с все возрастающей любовью творения древних авторов.
Пьер де Блуа, писатель XII в.[1 - История Европы с древнейших времен до наших дней. Т. 2: Средневековая Европа. М.: Наука, 1992. С. 644.]
В настоящее время все большее значение приобретает экономическое образование, предполагающее глубокие теоретические знания, накопленные в процессе эволюции науки. Изучение опыта прошлого способствует творческому подходу в решении современных задач, помогает прогнозировать экономическое развитие той или иной страны, региона, всего мирового сообщества.
Обращение к опыту Франции объясняется тем, что на протяжении длительного времени она является одним из мировых лидеров экономической науки. Франция дала миру таких крупных экономистов, как Пьер Ле Пезан де Буагильбер, Франсуа Кенэ, Жан-Батист Сэй, Антуан Огюстен Курно, Леон Вальрас, Франсуа Лерру, Морис Алле, Жак Рюэфф, Эдмон Маленво и др. Своеобразие французской экономической науки признается западным научным миром. Тем не менее с французской экономической мыслью в нашей стране знакомы недостаточно. Несмотря на актуальность, французская экономическая мысль мало освещена в отечественной литературе. Наряду с довольно большим количеством работ, посвященных персонально тем или иным выдающимся французским экономистам, в российской литературе не существует монографий и даже пособий, рассматривающих в целом развитие экономической науки во Франции.
Кроме того, на протяжении нескольких последних столетий одна из главных проблем нашей экономики, политики, общественной мысли, искусства, литературы и всего культурного развития – степень западного влияния на Россию. Франция занимает одно из первых мест среди стран, оказавших наибольшее воздействие на историю России. История отношений между Россией и Францией происходит при глубоком взаимовлиянии двух культур, особенно на некоторых этапах развития обеих стран. Это привносит дополнительный интерес к изучению достижений именно французских ученых.
Ученые-экономисты уже давно пришли к выводу, что уровень разработки экономики, как одной из общественных наук, тесно связан с уровнем развития капитализма и соответствующих ему социальных форм и отношений. Именно этим объясняется то, что политэкономия зародилась сначала в Англии и во Франции, наиболее передовых странах того времени.
Французская экономическая мысль как часть западной общественной мысли, вобрала в себя ее основные черты и тенденции развития. Вместе с тем она обладает несомненными особенностями.
Одна из традиций классической школы состояла в том, чтобы изучать экономические явления в тесной связи с социально-политическими. Однако со второй половины XIX в. западная экономическая мысль стала все более отходить от этой традиции, усилилась тенденция к отрыву экономических реалий от социальной и политической атмосферы. Этот процесс затронул и французских ученых, с легкой руки одного из них (гениального Леона Вальраса) появился даже термин «чистая экономика».
И все-таки в большинстве произведений французской экономической науки, на разных этапах ее истории в большей или меньшей степени присутствует понимание экономических проблем как составной части социально-политической и идеологической среды.
Сейчас все более приходят к осознанию, что нельзя рассматривать экономическую мысль в отрыве от исторической обстановки, в которой сформировалась та или иная доктрина. Нельзя понять сущность идей, не зная исторической, социальной, экономической, культурной атмосферы, в которой они родились.
При таком подходе становится вполне оправданной одна из главных особенностей французской экономической мысли – повышенное внимание к социальной проблематике. Это объясняется самим ходом исторического развития Франции, отмеченным многочисленными социально-политическими переворотами. С давних времен Франция подвергалась внутренним феодальным и религиозным усобицам, постоянно участвовала в войнах, смена социально-экономических укладов сопровождалась революциями. Менее чем за 100 лет (с конца XVIII – до конца XIX в.) в этой стране произошли четыре революции, несколько военных кампаний, неоднократно изменялся политический режим. Не случайно Франции традиционно присуще большое внимание к истории. В этом наблюдается ее сходство с Россией, история которой также изобилует социальными взрывами.
Если исторический процесс в России и Франции можно назвать революционным, то в англосаксонских странах – эволюционным. Так, в Англии произошла одна революция, ограниченные результаты которой не идут ни в какое сравнение с ошеломляющими последствиями Великой французской революции. Короткая история США вообще знает только два крупных социальных потрясения: Войну за независимость 1775–1783 гг. и Гражданскую войну 1862–1865 гг.; после этого на территории США не было ни одной войны. Более 200 лет США живут по Конституции 1787 г. Во Франции же с 1875 г. принято пять конституций, каждый раз знаменующих смену политической системы.
Когда уклад жизни общества стабилен и изменения происходят не рывками, а постепенно, как в англосаксонских странах, ученых больше интересует функциональный срез современной науки. В таких же странах, как Франция и Россия, главное внимание получает история. Отсюда – более глубокие корни экономических учений во французской науке, что проявилось и в стремлении современных французских ученых связать историю мысли в поиске ее истоков с эпистемологией.
Представляется целесообразным рассмотреть историю французской экономической мысли по этапам ее развития. Поскольку французская экономическая мысль всегда находилась в авангарде мировой экономической науки, деление на этапы и школы, принятое в историко-экономической литературе, практически полностью совпадает с ее периодизацией и классификацией.
Вместе с тем сделаем небольшие отступления от общепринятого разделения на исторические эпохи.
История французской экономической мысли начинается вместе с зарождением Франкского государства, создавшего интереснейший памятник – «Салическую правду», сыгравшую для исследования раннего Средневековья, возможно, не меньшую роль, чем «Законы Хаммурапи» в изучении древности.
На наш взгляд, нельзя проследить магистральную линию развития экономической науки во Франции, игнорируя ее истоки. Хотя политэкономия как наука складывается во Франции только в XVIII в., элементы социально-экономической мысли появляются задолго до этого. Именно на так называемом донаучном этапе французская экономическая мысль дала миру такие яркие имена, как Н, Орем, Ж. Боден, А, Монкретьен, Ж.-Б. Кольбер, наследие которых оказало большое влияние на дальнейший ход истории экономических теорий.
Кроме того, именно в эти исторические периоды зарождаются некоторые черты, ставшие характерными для всей французской экономической науки. Экономическая мысль во Франции неразрывно сливается с более широким кругом общественных идей.
Религиозное влияние, особенно ярко проявившееся в эпоху классического Средневековья, сменяется воздействием философских доктрин века Просвещения (труды философов-энциклопедистов). Позитивизм О. Конта[2 - «Позитивная школа» XIX в. стала предтечей мощного институционально-социологического направления в современной французской экономической мысли.] и утилитаризм И. Бентама[3 - Следует заметить, что хотя воздействие концепции Иеремии Бентама на французскую экономическую мысль было существенно меньшим, чем на англосаксонскую, его философия чрезвычайно популярна среди французских представителей экономической науки, свидетельством чего являются многочисленные публикации, посвященные влиянию утилитаризма на анализ экономических проблем.] легли в основу концепций многих французских авторов и вызывают живой интерес большинства современных экономистов.
Связь этапов формирования французских экономических доктрин с социально-экономическим, политическим и культурным развитием Франции объясняет некоторые несовпадения этих этапов с историей экономических идей в других странах. Так, отставание французской экономики от мирового лидера Англии сказалось на более позднем начале во Франции эпохи меркантилизма, этапа классической школы политэкономии.
Социально-политические реалии нашли свое отражение в более сильной критике капитализма и классической школы, а также в развитии экономической мысли во время Великой французской революции.
Несомненно, изучение истории экономических учений предполагает применение не только хронологического критерия, но и других подходов в классификации теоретических конструкций: по направлениям и школам, по рассматриваемым проблемам, по персоналиям. Значимые для мировой науки идеи создаются яркими личностями, поэтому биографический материал должен быть вплетен в историю мысли.
В качестве иллюстрации можно взять этап становления французской экономической науки (конец XVII – начало XIX в.). Его можно разделить на три периода, чрезвычайно важных для всей мировой экономической мысли. Они представлены самыми выдающимися авторами тех времен: Пьером Буагильбером, Франсуа Кенэ, Жаном-Батистом Сэем. Сравнение их концепций позволяет проследить развитие всей французской экономической мысли.
Анализ французских экономических теорий отражает основные тенденции их эволюции: изменение объектов исследования, взглядов на роль государства, методологического инструментария. Каждая эпоха в истории французской экономической мысли создала много оригинальных и порой альтернативных друг другу идей. Тем не менее все они так или иначе связаны между собой, что основано на общих истоках и схожих условиях формирования.
Важно проследить, как на ранних этапах эволюции экономической мысли во Франции, как и в других европейских странах, складывается идейное и общественно-политическое течение, направленное против абсолютизма и феодальной регламентации и провозгласившее принцип гражданских, политических, экономических свобод, – либерализм.
Идеи либерализма берут свои истоки в концепциях Джона Локка, Шарля Монтескье, Вольтера, физиократов, Адама Смита и других мыслителей и получили первое воплощение в Конституции США (1787) и Декларации прав человека и гражданина (1789) во Франции.
В экономике Франции в большой степени отразилось стремление к демократии с ее лозунгом «Свобода, равенство, братство!». Еще до революции зреет протест против абсолютизма в произведениях П. Буагильбера, А. Р. Ж. Тюрго. А девиз классической школы «laissez-faire, laissez-passer», поднятый на знамя Адамом Смитом, не случайно родился задолго до «Богатства народов» и именно во Франции.
Принцип свободы торговли и невмешательства государства в экономику прошел красной нитью через несколько этапов развития французской экономической мысли: от П. Буагильбера (не он придумал понятие «лэссефэризм», но одним из первых выразил саму идею, критикуя меркантилизм и ратуя за поддержание естественного порядка) до непререкаемого авторитета Ж.-Б. Сэя и его либеральной школы, господствовавшей во французской экономике в XIX в.
Вероятно, этот дух либерализма стал одной из главных причин того, что во Франции возникло чрезвычайно мощное либеральное течение. Необходимо заметить, что в его тени не померкла и альтернативная линия. Большее влияние (чем в Англии) политической и социальной сфер на экономические воззрения привело к существованию сильного гуманистического течения во французской экономической мысли.
И хотя социальная тенденция лишь зарождалась в глубине общественно-политических реалий (тогда как экономический либерализм, как неотъемлемая часть многих теорий, сформировался быстрее и принес яркие плоды уже в XVIII–XIX вв.), история французской науки демонстрирует, как с середины XIX в., наряду с блестящими достижениями в экономическом анализе А. Курно и Л. Вальраса, усиливается и это направление, которое в следующем столетии найдет теоретическое подкрепление и станет основой французского институционализма.
На процесс развития французской экономической мысли повлияли другие общественные дисциплины. Произведения французских ученых самым тесным образом связаны с социологией, эпистемологией, философией. На всех этапах эволюции экономических доктрин во Франции для них характерна открытость достижениям мировой экономической мысли.
На первых этапах наибольшее воздействие на нее оказывала английская наука, однако очевидно взаимовлияние двух передовых стран Европы. Англия и Франция находились в постоянном соперничестве (экономическом, политическом, вплоть до военных конфликтов, идеологическом), которое определяло их развитие.
Писатель и дуэлянт Антуан де Монкретьен после нескольких лет жизни в Англии стал экономистом, и его имя вписано в историю экономической науки вместе с самыми выдающимися учеными мира. Уильям Петти провел годы юношества во Франции, а позже в своей знаменитой «Политической арифметике» доказывал, что Англия не беднее и не слабее Франции. Шотландец Джон Ло и ирландец Ричард Каптильон, родившись на Британских островах, стали известны благодаря своей деятельности во Франции. Адам Смит многое почерпнул у физиократов, и без длительного визита во Францию его «Исследование о природе и причинах богатства народов» было бы совершенно другим.
С конца XVIII в. центр экономической науки переместился в Англию, и теперь уже Сэй стал Сэем благодаря его приверженности идеям А. Смита. А Фредерик Бастиа был популяризатором идей Манчестерской лиги во Франции.
Существование вышеназванных общих признаков французских исследований отнюдь не является свидетельством единой национальной школы экономики. Напротив, на каждом этапе существовало несколько совершенно разных направлений экономической теории. Кроме того, еще одной особенностью можно считать, наряду с ярко выраженными национальными чертами, стремление французских экономистов оставаться в mainstream (основном течении). Это справедливо и для эпохи, когда центр мировой экономической науки находился во Франции (первые две трети XVIII в.), и для сегодняшнего дня, когда французская наука несколько уступает науке англосаксонских стран (однако большинство французских ученых не согласны с тем, что их исследования могут быть не включены в mainstream).
Итак, французская экономическая мысль, безусловно, занимает одно из ключевых мест в истории развития мировой экономической науки.
* * *
Предлагаемое пособие написано, в первую очередь, для педагогических целей. Его главная цель – расширить рамки стандартных учебных курсов. С учебно-методической точки зрения в пособие включены некоторые сведения, в прямом смысле не относящиеся к истории экономических учений (экскурсы в историю экономики, философии, культуры), помогающие студентам понять атмосферу изучаемой эпохи. Для лучшего усвоения материала студентам рекомендуется ознакомиться с литературой из прилагаемого библиографического списка.
Задача проследить развитие французской экономической мысли требует обращения к ее истокам. Это отодвигает нижнюю границу рассматриваемого периода к V в. – времени создания «Салической правды». Ознакомление именно с ранними этапами эволюции французской экономической мысли расширяет знания по историко-экономическим дисциплинам и позволяет осмыслить целостность всей исторической картины развития экономической науки на примере Франции.
Вопрос первооснов является наименее разработанным: в отечественной литературе практически нет специальных работ, изучающих историю экономической мысли Франции данного периода. Достижения выдающихся французских экономистов XIX–XX вв. (Сэй, Бастиа, Вальрас, Алле и др.) получили в большей или меньшей степени отражение в многочисленных монографиях и учебниках по истории экономических учений, тогда как для анализа эпохи V–XVIII вв. учебных материалов крайне мало.
Данное пособие призвано в определенной мере восполнить этот пробел и дать возможность студентам познакомиться с неизвестными аспектами истории французской экономической мысли. Эти соображения определяют специфику построения пособия.
Изложение доведено до кануна Великой французской революции, которая представляет собой особый период в истории экономической науки Франции и знаменует переход на новый уровень развития. Революция 1789–1794 гг., давая ответы на многие вопросы общественного бытия, затронула все сферы жизни; политику, культуру, производство, науку, быт, армию, систему международных отношений. Кардинальные перемены в экономике и в общественном сознании оставили глубокий след и во французской экономической мысли, которая, в свою очередь, сыграла существенную роль в подготовке благоприятной почвы для осуществления революционных преобразований.
В этой связи еще более актуальным становится рассмотрение первых этапов истории экономических идей французских мыслителей.
Глава 1
Французская экономическая мысль в средневековье
1.1. «Салическая правда», «Капитулярий о виллах» – отражение экономических проблем раннего средневековья
Начало истории французской экономической мысли практически совпадает со становлением истории самой Франции.
В V в. н. э. под натиском германских племен пала рабовладельческая Западная Римская империя, на развалинах которой возникли варварские королевства. Одним из крупнейших в раннесредневековой Европе было Франкское государство (в период своего расцвета оно охватывало всю территорию современных Франции, Бельгии, Люксембурга, ряда областей Нидерландов, Германии, Италии, Испании). И можно сказать, что 400 лет существования государства Франков – это предыстория большинства современных западноевропейских стран и, в первую очередь, Франции.
Следует заметить, что в большинстве учебников, пособий, монографий, посвященных истории экономических идей в целом, экономическая мысль Средних веков освещается весьма скупо, а период раннего[4 - В исторической науке принята следующая периодизация (для Западной Европы): Средние века – V–XVII вв., в том числе раннее Средневековье – V–IX bb., классическое – IX–XV bb, позднее – XVI–XVII вв.] Средневековья практически не затрагивается. Действительно, на раннем этапе Средних веков не было специальных трудов по экономической проблематике, что объясняется достаточно низким уровнем экономического развития варварских государств, где господствовало сугубо натуральное хозяйство, а общественная жизнь происходила под мощным влиянием церкви (любые рассуждения на экономические, политические или социальные темы облекались в религиозную форму). Это привело к серьезному спаду в развитии науки в целом по сравнению с Античностью.
Тем не менее нельзя утверждать, что экономическая мысль в этот период совсем не развивалась. Новые социально-экономические и политические реалии изменили отношение ко многим вопросам, возникли экономические явления, неизвестные Античности, они требовали своего осознания.
Переход от политеизма к монотеизму существенно повлиял на общественные взгляды. Так, радикально изменялось отношение к богатству: в древнеримском обществе проповедовался гедонизм,[5 - Гедонизм – направление в этике, утверждающее удовольствие как высшую цель и основной мотив поведения.] а в Средние века стремление к богатству осуждалось, поскольку оно мешает истинной вере и поиску Царства Божия.
Античное утверждение, что социальное неравенство естественно, сменило христианское положение, что все люди равны перед Божественной благодатью.
В противовес презрительному отношению античного мира к физическому труду как уделу рабов в раннем Средневековье утвердилась точка зрения христианской религии, согласно которой труд является единственным источником средств существования.
В исторических документах данного периода (прежде всего, юридических, хозяйственных, а также в теологических произведениях) нашли отражение проблемы, связанные с разложением общины и генезисом феодализма.[6 - Всемирная история экономической мысли в шести томах /Под ред. В. Н. Черковца. М.: Мысль, 1997. Т. 1. Гл. 8. С. 168.] Именно эти первоисточники дают представление об экономическом мировоззрении средневекового общества.
Важнейшим источником для изучения истории германских племен являются так называемые варварские правды[7 - Салическая» Тюрингская, Саксонская, Рипуарская и другие правды.] – судебники, представляющие собой запись старинных, сложившихся еще при родовом строе, германских обычаев, до тех пор хранившихся в устной традиции. Их цель – установить судебную процедуру и штрафы за различные преступления (переход от общинно-родовых отношений к государственности требовал введения твердого правопорядка).
Наиболее полное освещение новых экономических проблем содержится в источниках, относящихся к Франкскому королевству. С VI в. до н. э. на территории будущей Франции обитали индоевропейские племена кельтов, получившие у римлян название «галлы».
Начиная с III в. до н. э. Древний Рим постепенно все больше и больше завоевывал территорию Галлии. Особенно преуспел в этом Гай Юлий Цезарь, ставший наместником этой провинции в 58 г. до н. э. Он стремился основать римские колонии на плодородных землях Галлии, превратить прежние галльские крепости в города античного типа. Цезарь начал проводить политику романизации, т. е. распространения римских форм хозяйства, техники, культуры среди галльских племен, он поощрял изучение галлами латинского языка. Римское завоевание и последующая романизация способствовали социально-экономическому и культурному развитию Галлии.
В последние века слабеющей Римской империи Галлия постоянно испытывала военные набеги претендентов, борющихся за императорскую власть, а затем разрушительные нападения варваров.
Племенной союз франков[8 - Франки – общее название остатков нескольких германских племен, которые, не обладая большой численностью и силой, перешли на положение бродячих воинов-разбойников. Некоторые поступали в качестве наемников на службу в войска Римской империи. (См.: Федорова Е. В. Париж. Века и люди… М: МГУ, 2000).] сложился в III в. в низовьях Рейна. В IV в. франки расселились в Северо-Восточной Галлии как союзники Римской империи и жили обособленно от галло-римского населения, т. е, не подвергались романизации. Франки делились на две группы: салических (живших у морского побережья) и рипуарских (на востоке от реки Маас). Во главе отдельных областей стояли самостоятельные князья, из которых наиболее сильными являлись Меровинги.[9 - Их легендарным родоначальником считался Меровей («рожденный морем»).] Третий представитель династии Меровингов – Хлодвиг (481–511), истребив всех других князей, стал править как единый король франков. Собрав большое войско, он нанес поражение последнему римскому наместнику Сиагрию, а через 22 года овладел большей частью Галлии. Чтобы укоренить свою власть и получить поддержку галло-римской аристократии, Хлодвиг вместе со своей дружи ной принял римско-христианскую веру.
О хозяйственной жизни и общественном строе франков во времена первых Меровингов богатый материал содержит «Салическая правда» (Lex Salica, Saliga, Salega, partus iegis Salicae) – одна из древнейших и наиболее важная из варварских правд, записанная при Хлодвиге в конце V – начале VI в. Это наиболее типичный и один из самых древних сборников записей обычного права германцев. Став законом могущественного Франкского королевства, «Салическая правда» к XI в. вытеснила нормы всех других правд, кроме Лангобардской, и является важнейшим памятником хозяйственного, общественного и государственного строя, быта и правосознания салических франков. Первоначальный ее текст не сохранился, и датировка вызывала споры, так как в VI–VIII вв. к основному тексту были сделаны добавления.
Она дошла до нас в многочисленных рукописях, которые можно разбить на 4 группы. Первая группа содержит древнейший текст из 65 статей; вторая – тот же основной текст, но уже с явными влияниями христианских представлений (запрещение брака между родственниками, наказания за преступления против церкви, за убийство духовных лиц и т. п.). Третья дает сокращенный текст, в двух отделах; четвертая, позднейшая, Каролингской эпохи, – это исправленный текст из 70 статей (рукописи этой группы наиболее многочисленны). Есть еще пятая группа (так называемый «герольдовский» текст), компилятивная. О способе составления этого документа говорит полулегендарный пролог, рассказывающий, что франки, приняв крещение, на трех судебных собраниях в разных местах (чтобы высказалось по возможности большинство) после тщательного обсуждения установили нормы «Салической правды». К «Салической правде» относятся также семь капитуляриев VI–IX вв., вносящих в нее более или менее существенные дополнения.
Главное отличие «Салической правды» от других варварских правд в том, что римское влияние, сказавшееся на других документах того времени, здесь было только внешним; она написана на латинском языке, и штрафы перечислены в римских денежных единицах, но совсем не похожа на язык римских классиков. «Салическая правда» представляет собой настоящую варварскую латынь, «украшенную» германизмами и германскими словами; некоторые места до сих пор толкуются различно. Она дает возможность проследить раннюю стадию разложения первобытно-общинных отношений и формирования раннефеодального строя, усиления королевской власти у франков. Источниками «Салической правды» послужили главным образом обычно-правовые нормы, господствовавшие в различных разветвлениях племени салических франков и уже сделавшиеся обязательными; название pactus (договор) указывает именно на ее объединяющий характер. Но так как она была вызвана к жизни определенным актом, то ее составители воспользовались случаем включить в нее постановления, незнакомые обычному праву салиев и отчасти заимствованные из других, более древних племенных правд (например, из вестготской), а отчасти вновь созданные из юридического материала, не успевшего еще приобрести обязательного характера.
«Салическая правда» не имеет строгого плана, об одном и том же поступке может быть упомянуто в нескольких местах. Тем не менее этот кодекс обычного права является попыткой дать нечто цельное. Первая часть говорит о штрафах; ей предпослана статья о вызове в суд, так как с этого акта начинается судебная процедура. Вторая часть содержит постановления о судебном производстве, о штрафах за оскорбление начальства, о правах и обязанностях, вытекающих из семейных отношений.
Таким же образом «Салическая правда» знакомит с многими сторонами жизни и быта франков. В земледелии использовался плуг с железным лемехом, кроме хлебопашества франки занимались возделыванием огородов, садов, виноградников. В титулах II–VIII[10 - См.: Салическая правда / Пер. Н. П. Грацианского; Под ред. В. Д. Семенова. М., 1950.] перечисляются штрафы за кражу различных животных, что указывает на большое значение домашнего скотоводства в жизни древних германцев. Значительную роль в хозяйстве франков продолжали играть охота, рыболовство, пчеловодство.
В «Салической правде» прослеживается явный хозяйственный прогресс по сравнению с описанием экономики древних германцев у Тацита[11 - Тацит Публий Корнелий // Хрестоматия по истории средних веков / Под ред. С. Д. Сказкина. М., 1961. Т. I. С. 68–85.] («О происхождении и местожительстве германцев», ок. 98 г.), что можно объяснить воздействием более развитой экономики галло-римлян. Хотя в политическом и военном отношении господами оставались завоеватели-варвары, в экономическом, культурном и этическом плане победителями стали римляне. В течение нескольких столетий варвары были ассимилированы более развитой этнической средой.
Ко времени записи «Салической правды» в общественном строе франков большую роль играли еще родовые связи. Обвиняемый нес ответственность перед пострадавшим и его родственниками, а не перед государством. За убийство члена чужого рода несли материальную ответственность все родственники убийцы до третьего поколения родства по отцовской и материнской линии. Несколько близких в родственном отношении домохозяйств (большая семья, состоявшая из нескольких семей братьев) составляли поселение – земледельческую общину, в совместном пользовании которой находились леса, пустоши, выгоны, болота, дороги, луга (титул XXVII). Титул LIX «Об аллодах» свидетельствует о том, что земельные наделы еще не стали частной собственностью.
Однако в «Салической правде» проявился факт разложения общин и развития на ее землях частного хозяйства. Титулы «О краже изгороди», «О различных покражах», «О вреде, причиненном ниве или какому-либо огороженному месту» указывают, что полем, садом, огородом франки пользовались раздельно, огораживая свои участки. Кроме того, о необратимом процессе разложения родовых отношений говорят ряд титулов, предусматривающих возможность выхода из большой семьи и образования индивидуальной малой, в чем были заинтересованы наиболее зажиточные, не желающие платить штраф за своих бедных родственников.[12 - Титулы XLIV «О рейпусе», LVIII «О горсти земли», LX «О желающих отказаться от родства», LXII «О вире за убийство» и др.]
Титулы XLV «О переселенцах» и XIV «О нападениях или грабежах» знаменуют переход франков от родовой общины к соседской. Наконец, в «Салической правде» нашел свое отражение вопрос о социальном расслоении среди франков.[13 - Титулы XLI «О человекоубийстве скопищем», LIV «Об убийстве графа», X «О краже рабов».] Все франко-римское население здесь делится на 8 категорий, различающихся по юридическому и отчасти хозяйственному положению; их можно объединить в 3 социальные группы: эксплуататорская верхушка (римские землевладельцы и королевские дружинники); свободные общинники – франки и другие варвары, лично свободные, имевшие собственность и не подвергавшиеся эксплуатации, но облагавшиеся налогами и государственными повинностями; эксплуатируемая масса римского и германского населения (колоны, рабы, вольноотпущенники, литы[14 - Лит – полусвободный крестьянин германского происхождения.]). Жизнь различных категорий населения защищалась определенными размерами вергельда: за убийство королевского дружинника требовались 600 солидов, свободного франка – 200 солидов. Жизнь серва (раба) не защищалась вергельдом, а хозяину уплачивалось возмещение, как за имущество или домашнее животное, Галло-римское население в правовом отношении было ниже франков, и их жизнь ценилась значительно дешевле.
«Салическая правда» исходит из факта господства натурального хозяйства и не уделяет внимание товарно-денежным отношениям. Денарии и солиды, в которых устанавливались штрафы, были лишь счетными единицами.
Еще одним интереснейшим источником по истории экономической мысли раннего Средневековья является «Капитулярий о поместьях»,[15 - Капитулярий – указы и распоряжения франкских королей в VIII–IX вв. Они касались многих сторон социально-экономической жизни Франкского государства.] изданный в начале IX в. Карлом Великим (768–814)[16 - Карл Великий – выдающийся полководец и государственный деятель, при котором Франкское государство достигло наибольшего могущества. По его имени названа династия Каролингов.] или его сыном Людовиком Благочестивым (778–840), королем Аквитании. «Капитулярий…» и современный ему «Полиптик аббата Ирмиона» (писцовая книга Сен-Жерменского монастыря) изображают крупное феодальное поместье и показывают, что экономика VIII–IX вв. по своему уровню намного превосходила хозяйство франков времен «Салической правды».
«Капитулярий о поместьях» (или «…о виллах») – это инструкция управляющим имениями короля, разбросанными по большой территории и обеспечивающими королевский двор продовольствием, изделиями домашнего ремесла, запасами для военных походов и на случай неурожая.
В каждом поместье развивались все отрасли хозяйства – полеводство, огородничество, садоводство, скотоводство, ремесла.[17 - История Средних веков (V–XV вв.): Хрестоматия, Ч. 1 / Сост. В. Е. Степанова, А. Я. Шевеленко. М.: Просвещение, 1950. С. 64.]
Документы этой эпохи подтверждают, что в VIII–IX вв. во Франкском государстве происходит переворот в поземельных отношениях, приведший к окончательному господству феодальной собственности на землю и оформлению ее иерархической структуры.[18 - Существенную роль в этом сыграла бенефициальная реформа Карла Мартелла (715–741), когда бенефиции – земельные пожалования – даются не навсегда, а на время службы или пожизненно. В дальнейшем они превратились в наследственные держания – феоды – с условием несений военной службы.] В «Капитулярии» уже не упоминается община как форма землевладения. Вместо нее появилось феодальное поместье, которое делилось на две части – усадьбу феодала с барской землей и деревню с наделами зависимого крестьянства.
