скачать книгу бесплатно
– Хорошо. Завтра я объявлю всеобщую амнистию.
– Как?! Ты собираешься выпустить всех?!
– Всех! Мы же с тобой прекрасно знаем, что все они невиновны. А потом ты их снова понемногу начнешь арестовывать. И план свой выполнишь, и работу сохранишь!
– Да ты действительно – голова! Светлая голова! Как же я тебя люблю, золотой ты мой!
И с этими словами начальник полиции расцеловал градоначальника в щеки.
– Хорошо, что люди этого не видят, – заметил на это мэр, – а то бы они решили, что мы с тобой ориентацию сменили.
– А с каких это пор ты стал интересоваться мнением людей?
– Так ведь выборы на носу! А в такой переломный в жизни момент каждый голос – на вес золота!
– Ну да, с этим не поспоришь. Я ведь тоже кандидат на твою должность!
– Знаю. Светлого тебе пути к заветной мечте!
– И тебе не хворать, градоначальник!
Спустя несколько дней секретарша мэра появилась на работе только во второй половине дня.
– Ты где была? – недовольно проворчал мэр.
– На центральной площади. Пока ты тут отсыпался после очередной ночной попойки, я провела сегодня агитационную кампанию в твою поддержку. На центральной площади собралось много гражданских амнистированных лиц. Я произнесла им речь, а потом спела им песню.
– И что же ты им сказала, куколка?
– Ты не поверишь, котик! Моя речь началась так: «Дорогие мои земляки! Ни для кого из нас не секрет, что наш драгоценный мэр – лжец, жулик, пьяница, прелюбодей и вор! А еще он – самый настоящий бездельник! Всю его работу за него делаю я…»
– Боже мой, детка! Ты им так и сказала?! Да ведь мы с тобой пропали! И теперь не видать мне кресла мэра как своих собственных ушей!
– Да не отчаивайся ты так, милый. Это был хитрый предвыборный трюк.
– Неужели?
– Именно. А дальше я продолжила свою речь так: «…Но кто из вас без греха? И кто из вас без недостатков? А кто из вас способен открыто сознаться в своих пороках и подлых поступках? Никто? Есть такой человек – и это наш драгоценный мэр! Именно он сейчас просит у вас прощения моими устами за свои злые дела и дурные помыслы, и обещает вам в случае своего избрания на второй срок лгать и воровать чуть-чуть поменьше! К тому же, наш мэр никого не арестовывал и никого не сажал в тюрьму как другие кандидаты на его должность – городской судья и начальник полиции! Наоборот, мэр вас всех освободил! Неужели одно это достоинство не перевешивает все его грехи и недостатки? Неужели он не достоин вновь занять кресло мэра?»
– Какой блестящий поворот, очаровашка ты моя! Теперь голоса гражданских – точно наши!
– Я в этом и не сомневаюсь, любовь моя.
– А что за песню ты им спела?
– Слышал песню «Идет солдат по городу» в исполнении ВИА «Пламя»?
– Слышал.
– Вот ее-то я им и спела, только я заменила в этой песне несколько слов.
– А мне споешь?
И секретарша запела мэру песню:
– А наш мэр попьет кваску,
Купит эскимо
Никуда не торопясь,
Выйдет из кино
Карусель его помчит,
Музыкой звеня
Ты амнистию нам дал
Мы выберем тебя! Мы выберем тебя!
Идет наш мэр по городу
Да по центральной улице
И от улыбок девичьих
Вся улица светлей!
Не обижайтесь, девушки,
Но ведь для мэра главное,
Чтобы его далекая
Жена его ждала!
– Какая замечательная песня! – восхищенно воскликнул мэр. – И как замечательно ты заменила в ней слова! Да и ты у меня такая замечательная! Просто самая настоящая прелесть! Чтобы я без тебя делал, родная ты моя?
– Пропал бы, зайчик, пропал бы! Как пить дать, пропал бы!
– Знаю. Знаю и верю.
– Но на центральной площади все же произошел один неприятный инцидент. Он, конечно, едва ли помешает тебе одержать верх на выборах.
– Что за инцидент?
– Я никак не ожидала, что там появится твоя жена! После того как я песню спела, она выкрикнула мне во весь голос: «Я тебе покажу улыбки девичьи! Я тебе покажу далекую жену! Зараза ты такая бесстыжая!» И она кинула в меня гнилым помидором. Всю прическу мне испортила!
– Радуйся, что глаз тебе не высадила!
– Радуюсь. Она у тебя жуть какая ревнивая! Просто жуткая жуть какая-то!
– Да уж какой Бог наградил! А как там дела у наших конкурентов? Каковы результаты опроса общественного мнения?
– Ну, городской судья – нам не конкурент. В тюрьме сидеть никто не хочет, поэтому голосовать за него никто не будет. Ну, разве что его жена!
– Понятно. А начальник полиции?
– С этим посложнее будет. Гражданских лиц в городе 20%, полицейских – 80%. Большинство избирателей – его непосредственные подчиненные. К тому же, он уже применил против тебя хитрый предвыборный трюк, помнишь?
– Да. Это случилось в главный праздник нашего города – в День полиции. Я должен был выступить в большом зале Дворца Культуры, где собралось множество полицейских, с поздравительной речью. Но меня там отвлекли, а начальник полиции подменил мне текст поздравительной речи, которую приготовила для меня ты, крошка. И вместо слов «Дорогие блюстители порядка!» я произнес слова «Дорогие упыри!» Ох, и шуму-то тогда было! Упыри рассердились. Тьфу ты, черт, оговорился! Я хотел сказать, что блюстители порядка рассердились и стали один за другим покидать зал. Я испортил им праздник! За меня они теперь точно голосовать не будут!
– Как знать.
– Ты что-то придумала, детка? – вдруг оживился мэр.
– Да. Я тоже применила против нашего конкурента предвыборный трюк! Я нанесла ему ответный удар!
– И какой же?
– Я пустила по городу слух, что начальник полиции, если победит на выборах мэра города, уволит половину полицейских по той простой причине, что иначе ему никак не выполнить план по арестам. Уволит, а потом арестует.
– И они поверили?
– Похоже на то. Как-то раз, прогуливаясь по городу, я краем слуха уловила как полицейские на улице громко обсуждали тему выборов. Один из них сказал другому: «Не знаю как ты, а по мне лучше упырем назваться, чем работу потерять, а потом в тюрьму сесть». А другой ему ответил: «Пожалуй, ты прав. Надо будет голосовать за действующего мэра!»
– Похоже, что на этот раз мы с тобой все-таки победили, куколка!
– И я так думаю, котик.
– Но что мы с тобой будем делать пять лет спустя?
– То есть?
– Пять лет спустя закончится мой второй срок на должности градоначальника. А на третий срок я избираться не имею права. Таков закон!
– Закон можно обхитрить.
– И как же? – снова оживился мэр.
– Для этого тебе достаточно лишь поменять фамилию! Фамилия другая – значит, и человек другой! С новой фамилией ты сможешь снова избраться на первый срок!
– Какая гениальная мысль! И какую же фамилию ты посоветуешь мне взять?
– Да хоть мою!
– Но ведь это же верная смерть! Моя жена меня с потрохами съест!
© Copyright: Иннокентий Сланевский (https://proza.ru/avtor/invitslan), 2021
Свидетельство о публикации №221053100901
6. Эра Бореллия
Алхимик Бореллий утверждал, что соли человека (как и любого другого живого существа), содержащиеся в прахе, сохраняются так, что человек знающий способен будет воссоздать тело любого усопшего из праха, и даже собрать в своем доме весь Ноев ковчег!
Впервые я это услышал от одного нашего профессора по биологии, когда я учился в университете. Тогда мне это утверждение показалось забавным, и я даже поинтересовался у профессора, верит ли он в это сам, на что профессор, улыбнувшись, ответил мне вопросом на вопрос, поинтересовавшись у меня, верю ли я в Бога и в то, что человека создал и был способен создать только Бог. Я не нашелся что на это ответить, и обсуждение данной темы тогда не получило своего дальнейшего развития.
Как я впоследствии узнал, эта тема вызвала самый живой интерес у одного моего друга-однокурсника. Друг однажды рассказал мне, что наш профессор по биологии создал некое общество молодых талантов из трех или четырех студентов университета, которые в свободное от учебы время (с его слов, чаще вечерами, а иногда даже и ночами) занималось некими научными изысканиями в загородном доме профессора. Какими именно изысканиями – мой друг тогда не уточнил.
Но в скором времени с моим другом произошла разительная перемена: из человека веселого и общительного он в одночасье превратился в молчаливого и скрытного, при этом в глазах его был постоянно заметен некий необычный, я бы даже сказал, нездоровый, блеск. Я неоднократно пытался расспросить его о его делах, но он упорно продолжал хранить молчание.
Шло время, и ничего не менялось. Но однажды произошло нечто загадочное и необъяснимое. Мой друг неожиданно обратился ко мне с весьма странной и непонятной просьбой:
– У профессора все-таки получилось! Мы во всем помогали ему. Никто из нас, однако, не ожидал такого эффекта: результаты вызвали у нас не восторг, а страх! Члены общества молодых талантов были по-настоящему напуганы. И я тоже. Мы желали прекратить наши научные изыскания, но профессор был категорически против этого. Он сказал нам кое-что, от чего у нас у всех на голове волосы дыбом встали. Как шерсть у кошки, когда кошка сердится. Тем не менее, мы все-же решились покинуть общество. А потом все пропали. Бесследно исчезли. Один за другим. Их больше никто и нигде не видел. Пропали все, кроме меня. Я пока один остался, но, боюсь, и меня в скором времени ждет подобная участь…
Мой друг выдержал небольшую паузу (в его глазах в этот момент я заметил неподдельный страх), а потом продолжил:
– Поэтому, я хочу попросить тебя кое о чем. Не мог бы ты отправиться со мной этой ночью в загородный дом профессора? В одиночку я там появиться не рискну. В университете сообщили, что профессор отправился в командировку на сутки в соседний регион, и он появится только завтра.
Я не долго думая, согласился. Любопытство взяло верх, да и с другом я давно по-настоящему не общался.
Мы отправились к дому профессора ближе к полуночи. В пути друг рассказал мне еще кое-что.
– Профессору удалось увлечь нас. Каждого из нас, кто работал с ним. У нас было одно общее: потеря. Да, потеря! Каждый из нас кого-то потерял. Кого-то, кого очень сильно любил: кто-то потерял мать, кто-то сестру, кто-то любимую девушку. Профессор пообещал нам их вернуть. Этим он нас и взял! И мы стали работать с ним. Мы поклялись жизнью хранить молчание и никому ничего не говорить о наших общих делах! Но результаты нашей работы оказались не совсем такими, на какие мы рассчитывали. А точнее, совсем не такими!
Когда мы прибыли к дому профессора, мы обнаружили, что входная дверь заперта. На окнах были решетки. Мой друг предложил мне проникнуть в дом через подвал. Он сказал, что знает лазейку. Когда мы ее нашли, то мы так и сделали.
Подвал был высоким и просторным. Мой друг сообщил мне, что подвальное помещение дома – лаборатория, в которой проводились научные изыскания. Он зажег свечи, которые предварительно взял с собой, и расставил их в один ряд.
Я огляделся. Дрожь пробрала меня до самых костей когда я увидел то, что было в подвале. Там, вдоль стен, с двух сторон, на полу и на сделанных полках, стояли стеклянные банки и бутылки разных размеров от 20 сантиметров до двух метров в высоту. Они были наполнены жидкостью прозрачного цвета. Возможно, водой. Банки сверху были плотно закрыты крышками, и из самих крышек торчало по две трубки. Одна из трубок каждой банки была подсоединена к какому-то одному общему большому агрегату, а другая, меньшего размера, просто торчала из банки в вертикальном положении. В воде в банках булькали среднего размера пузыри. А внутри тех банок и бутылок находились… живые человеческие существа разных размеров! И эти существа внимательно нас изучали своими широко открытыми глазами.
– Это гомункулы, – пояснил мой друг. – Они весьма разумны. Такие же, как и мы. Они созданы из праха. Из человеческого праха. Материал для нашей работы мы доставали на кладбищах. Выкапывали могилы, доставали из них тела, а могилы снова закапывали. Потом тела сжигали на пустырях, а прах собирали в мешки и приносили сюда. Дальнейшая работа по воссозданию тел из праха продолжалась здесь, в этой лаборатории. Для воссоздания и роста тел необходимы разного рода реагенты и водная среда. Поэтому, все гомункулы находятся в воде. Поначалу не все шло гладко. Одни умирали, а другие не достигали нужного размера. Но потом профессору все-же удалось подобрать нужную комбинацию реагентов, и дело пошло! Один из нас даже предложил открыть бизнес по возврату людям их покойных родных и близких за деньги, но профессора эта сторона дела не интересовала. Его интересовала лишь наука, ее новые открытия и достижения. К тому же, огласка ему была ни к чему. Он не желал огласки. Это чревато нежелательными последствиями. Но сами образцы еще не готовы: некоторые уже почти выросли, но не прошли последнего этапа обработки. Я имею ввиду их дыхание. Пока они могут дышать только в воде, но профессор уже нашел способ как их приспособить к воздушной среде. Возможно, в ближайшее время он уже выпустит кого-нибудь наружу! По крайней мере, он это планировал. Он нам так говорил!
Гомункулы продолжали пристально наблюдать за нами из-за стекол своих банок.
– Они способны говорить? – поинтересовался я.
– Нет, – ответил мой друг, – но они все прекрасно понимают. И хорошо нас слышат. Можешь спросить у них что-нибудь простое. Что-нибудь, что требует однозначного ответа, и они ответят тебе кивком головы.
Я не решился что-либо спросить. Испытанный мной ужас пока никак не отпускал меня.
Затем мы с другом прошлись в полный рост по подвальному помещению вдоль этих банок и склянок. И тут мой друг вдруг вскрикнул от ужаса.
– Так вот где они! – воскликнул он.
– Кто?! – не понял я.
