скачать книгу бесплатно
– Ладно, – майор почесал затылок. – А если так?
Он взялся за ручку двери, но и это не произвело эффекта. Тогда, пожав плечами, Вульф уже без церемоний отодвинул створку.
– Прошу, – сказал он.
Чернокожих не задело и это. Казалось, они тут стоят просто для украшения и стражи не несут – а может, вдруг подумал Вульф, их просто предупредили. Торгаш что-то заподозрил, например. Или за ним следили слуги Эймера. Как иначе всё это объяснить?
За дверью оказался длинный пустой коридор, который выходил прямо в жертвенную залу. Зала была огромной: здесь вполне мог бы поместиться школьный стадион, и ещё место осталось. Сквозь специальные окна в потолке проникал свет трех лун, высвечивая алтарь так, чтобы всё остальное было в тени. На широких ступенях, ведущих к алтарю, стояли верующие.
– Позвольте, – Вульф отпихнул в сторону жреца в длинной тоге и пошёл прямо сквозь толпу. Увидев чужеземца, почитатели Эймера вежливо расступались, и вскоре майор уже поднимался к алтарю, по углам которого стояли четверо негров в ярких шароварах, красных кушаках и красных же чалмах. За ними ещё двое держали рыжую девицу, в которой майор не без удовольствия – как морального, так и эстетического (поскольку никакой одежды на жертве не было) признал культуролога Наталью.
Всем действом заправляли двое кряжистых мужичков, наряженных в цветастые тоги. Надменные лица, золотые украшения и бороды со сложными косичками не оставляли сомнений в том, кто это такие.
– Чужеземец! – загремел голос одного из жрецов. – Как ты посмел войти в храм?
– Так ведь пустили же, – ответил Вульф, поправляя автомат. Сёстры за его спиной молчали, готовые в любой момент перехватить совны и пойти крошить на шаурму всех подряд. – Давайте так: вы отдаёте мне девушку, и мы тихо-мирно расходимся без лишних травм и крови. По-моему, отличная мысль. Как вам?
– Глупец! – вновь загремел тот же голос. – Эймер требует жертвы, и всякий, кто войдёт сюда в ночь трилуния, достанется ему! Неверующих не спасёт железо! Смотри же!
Бородач вышел вперед и поднял руку, обмотанную концом тоги. Растопыренные белёсые пальцы с выкрашенными в синий цвет ногтями уставились на Вульфа. Тот едко улыбнулся.
– Да падёт на тебя… – закончить жрец не смог. Запнувшись на полуслове, он покачнулся, схватившись руками за голову. Из носа заструилась кровь.
– Что, не получается? – участливо поинтересовался майор. Жрец упал на колени, потом на бок, скрючившись от боли. Волков не обладал магической силой, но зато любое направленное на него воздействие рассеивалось, откатом ударяя по мозгам колдуна. На Земле – его собственной Земле – такую способность звали «пожиранием», в Акдене же пожиратели не были известны вовсе. Те немногие, кто владел этим даром, в город заезжали слишком редко.
Жрец сплюнул кровью, и тут очнулся второй служитель демона.
К его чести, бородач не стал повторять подвиг собрата, явно сообразив, что к чему, и быстро нашёлся. Вместо безнадёжной колдовской атаки он пал ниц, почти незаметным жестом заставив сделать то же самое и всех зрителей, кроме всё так же безучастных негров-стражей. А потом, подняв голову, заголосил:
– Великий, прости, мы не признали тебя! Не гневайся на слуг своих! Всё, чем мы владеем, наши рабы, наше золото, наши тела – в твоём распоряжении! Повелевай же… Избранный!
Тут даже близняшки зашушукались, не в силах сдержаться.
– Вот дерьмо, – с бесконечной тоской протянул Вульф, закатив глаза. – Что, опять?
– Опять? – изумился жрец.
– Опять! – буркнул майор. – Третий раз, чтоб вам пусто было! Задолбали! Каждый раз, как только очередной маг-недоучка об меня расшибается, так сразу – Избранный! И хоть бы девок давали, так нет же: садись, Избранный, за работу – ты же посланец Эймера, должен нам помогать! А ну, чурка, отпусти-ка её!
Он шагнул к стражникам, и те беспрекословно разжали руки. К счастью, Наталье хватило ума догадаться по внешнему виду, кто такой Вульф, да и вообще она явно соображала куда лучше, чем сосланные обратно на Землю коллеги, несмотря даже на только что упущенную возможность поучаствовать в ритуале жертвоприношения. Девушка высоко подняла голову, и в свете трёх лун её обнажённое тело могло бы послужить идеальной моделью самому Боттичелли.
– Спасибо, – только и сказала она.
– Чего болтать – ноги в руки и валим отсюда, – шепнул ей Вульф. Наталья кивнула, но тут опомнился жрец. Помогая подняться коллеге, он ткнул узловатым пальцем в майора.
– Это еретики! – взвизгнул он. – Эймер хочет…
Чего хотел, по его мнению, Эймер, никто так и не узнал. Вульф кивнул близняшкам, и в тот же миг сверкнула совна Реи, отделяя голову бедолаги от тела. Фонтанируя кровью, труп бухнулся на ступени, и тотчас же дважды треснул MP7, снося черепа охранникам Натальи.
Это внесло в ряды прежде безучастных верующих некоторое оживление. Во всяком случае, глазеть на мёртвого первожреца никто из них не захотел и, путаясь в тогах, приверженцы культа со всех ног устремились к выходам. Стражники же наконец продемонстрировали свою принадлежность к живым людям и набросились на сестёр, выхватив скимитары.
Именно этого от них и ждали.
Близняшки, получив долгожданный приказ действовать, отнюдь не собирались им пренебрегать. Рея ударила еще раз, разрубая шею второму жрецу, Илла крутанула совней, отгоняя стражей. Действовали сёстры слаженно, словно единый механизм, и шансов у служителей Эймера попросту не осталось.
Великий Миямото Мусаси писал, что совна, а по-японски нагината – оружие защиты, тогда как копьё – оружие нападения. Сёстры, однако, трактатов японского мастера меча не читали и, сорвавшись с поводка, пошли в проламывающую атаку. Быстрыми точными ударами, ловко чередуя движения друг с другом, за какие-то несколько секунд они буквально превратили в винегрет несчастных чернокожих, все достижения которых свелись к неглубокой царапине на руке Реи. Короткие сабли охраны оказались практически бесполезны против окованного железом древкового оружия.
– Договорились, хе-хе, – Вульф закинул автомат за спину и подал руку бывшей жертве. – В следующий раз черта с два я буду слушать дураков-пацифистов! Договориться с Эймером, чтоб им пусто было!
– Я не понимаю, – растерянно проговорила Наталья. Вид у нее был немного напуганный, что, в общем-то, нормально для человека, едва не оказавшегося на жертвенном алтаре и только что ставшего свидетелем бойни.
– Да всё просто. Дружбан ваш, Наталья, хотел, чтобы я именно так всё сделал. Ну… – он обвёл зал рукой. Прямо у алтаря валялись два обезглавленных трупа в залитых кровью тогах, тут и там на ступеньках – изрубленные тела охранников. – В общем-то, примерно вот это я собирался сделать с самого начала вместо разговоров.
Культуролог по-прежнему пребывала в шоке, так что Волков вздохнул и, подав ей руку, кратко велел идти за ним.
Подчинилась Наталья беспрекословно.
Занудная первая часть
IV
Это был длинный широкий коридор, какими может похвастаться любой мало-мальски серьезный институт. Под здание харьковского отделения Департамента Контроля Реальности отвели крыло одного из закрывшихся НИИ, постройки ещё пятидесятых годов. Второе крыло пустовало, из-за чего наружный вид у Департамента был не ахти.
Ещё хуже все выглядело внутри. На евроремонт, разумеется, выделять деньги никто не спешил, и гостей института неизменно встречал обшарпанный дешёвый паркет двадцатилетней давности, кое-как выкрашенные в зелёный цвет стены и тусклые лампочки под потолком, вдоль которого тянулись жгуты кабелей. Лишь в конце этой жутковатой кишки виднелось что-то хорошее – аккуратное окно с пластиковыми рамами, не далее как год назад заменившее окончательно развалившееся деревянное.
Эта безрадостная картина повторялась на всех этажах с первого по пятый, что неизменно вызывало бурные эмоции у посетителей-иностранцев, не привыкших к особенностям суровой постсоветской действительности.
В кабинетах всё выглядело чуть лучше – здесь хотя бы постелили линолеум и нормально покрасили стены. И еще лучше, разумеется, выглядела комната за скромной дверью с табличкой «Золотарёв И. А. начальник оперативного отдела».
– Вы с ума сошли, Волков, – возмущался Золотарёв, сидя в удобном кожаном кресле. На дубовом столе перед начальником лежала небольшая папка, ныне раскрытая, а ближе к Вульфу расположился бумажный листок, исписанный шариковой ручкой. – Да когда же это прекратится? Вы хотите увольнения?
Вульф со скучающим видом слушал. По прибытии на Землю его, разумеется, ждал очередной поток желчи со стороны начальства – отправленные заранее попаданцы-учёные успели написать жалобу. Прибытие же вместе с майором двух близняшек из мира L4 едва не вызвало у Золотарёва инфаркт.
– Игорь Анатольевич, давайте будем честными, – Вульф поднял голову. – Уволить вы меня не можете – у вас нет таких полномочий. А там, наверху, никто и не пошевелится, чтобы меня убрать. Вы прекрасно знаете, почему.
Золотарёв прекрасно знал и скорчил кислую мину, будто его заставили сожрать корзину лимонов. Заменить Вульфа было попросту некем – майор в одиночку держал на себе обширную территорию в L4, работал по неформатным специальным заданиям, и его увольнение привело бы к огромной дыре в графиках и отчётах. Разумеется, были и другие оперативники, но Волков к тому же оставался единственным «пожирателем», работавшим в украинском отделении Департамента, и разбрасываться такими сотрудниками начальство не спешило. И уж тем более поводом к этому не могли послужить бесконечные жалобы на хамство со стороны майора, которое тот считал вполне оправданным. Более того, Алексей Гордиенко, начальник украинского отделения, а некогда – сотрудник КОРДа, думал точно так же.
– Далее, вы можете хоть совсем снять зарплату – мне плевать, – продолжил Вульф. – Я просто возьму на пару золотых больше в очередном походе, и продажа монет коллекционерам компенсирует эту потерю. Да, да, знаю: запрещено…
– Кстати, о «запрещено»! – Золотарёв дёрнулся, как будто его ударило током. – Чёрт с ней, с жалобой, но вы же провели в Харьков двух девушек из L4!
– Так что с того? На предмет биологической угрозы их проверили. Нужные прививки делают прямо сейчас. Адаптация…
– Адаптация! – возопил начальник, вскочив с кресла. – Вы должны отправить их обратно!
– С чего бы это? – изумился Волков, разглядывая свои ногти. – Вы же мне постоянно говорите, чтобы я перестал ходить в одиночку и набрал себе команду. Вот, это будут первые её члены.
– Девушки!
– Не трансгендеры же. Да и хорошо, что наш сугубо мужской коллектив разбавляется представительницами женского пола. В Европе одобрят – они там любят политкорректность.
Золотарев задохнулся от возмущения и попытался что-то сказать, но смог выдавить лишь нечленораздельный рык. Волков улыбнулся. Рычагов давления на него у начальника не было, и оба они это знали отлично.
Несмотря на определенные недостатки, Золотарёва трудно было назвать таким уж плохим руководителем. Он просто был штатским, причем штатским в самом плохом смысле этого слова: человеком, который даже не пытается думать о том, каково там, за границей земного мира. Отсюда и происходили его бесконечные жалобы на Волкова, да и на других подчинённых, которые бывший спецназовец Гордиенко отправлял прямиком в мусорное ведро.
Однако такой финт, как проведение на территорию Земли людей из других миров, вряд ли оставил бы без внимания даже он. Волков, впрочем, еще месяц назад сообщил Алексею, что попытается подобрать себе нормальную команду где-нибудь там, и после долгого разговора всё же получил добро. Разумеется, посвящать Золотарева в эти детали он не стал.
– Разбираться с Гордиенко будете сами! – закончил начальник. – А теперь идите к своим чужинкам! Всё!
Волков коротко кивнул ему и поднялся, выходя в коридор. Уже закрыв дверь, он позволил себе длинную ухмылку. Двадцать серебряных теллеров, десять минут воплей Золотарёва и отправленная Алексею бутылка виски из L4 были совершенно ничтожной платой за двух мускулистых, грудастых, подтянутых амазонок, словно сошедших с картин Бориса Вальехо. Амазонок, которых он протащил на Землю в обход всех правил и норм.
V
Свет резал глаза, постукивания сердца отдавались в ушах ужасным грохотом парового молота. Вульф разлепил глаза, прислушался – нет, это стучало не сердце, это с кухни доносились удары железа по дереву.
Он с трудом поднялся, пытаясь сориентироваться. Вчера майор решил, что стоит отметить появление в его доме женщины – да не одной, а двоих, что немедленно и исполнил. Сёстры пили мало, явно наслаждаясь вкусом вина (как они рассказали в процессе, вино им давали редко и лишь когда хозяин оказывался доволен рабынями, что ввиду их строптивости случалось ещё реже), а бурбон, к разочарованию Вульфа, обозвали отвратительной мочой демона. Затем воспоминания слегка смешались ввиду большой дозы алкоголя – Вульф помнил, как он рассказывал сестрам что-то из своих прошлых приключений, потом была обнажённая Рея, которая с хохотом опускалась перед ним на колени, одновременно расстёгивая ему штаны, а потом… короче говоря, вечер прошел весьма бурно. Не то чтобы сейчас майор расплачивался за полученное удовольствие – похмельем он почти не страдал, но прийти в себя ему всё же требовалось.
Стук с кухни меж тем затих, а вместо него стало доноситься странное чавканье, в котором Вульф безошибочно распознал звук ножа, вспарывающего податливую плоть. В нос ударил запах крови.
Майор осторожно поднялся, снял с крепления у кровати армейский нож, мимоходом отметив, что со стены исчезли лук и стрелы – трофей пятилетней давности. Бесшумно скользнул в сторону кухни, заглянул внутрь – и замер.
Спиной к нему у кухонного стола стояла Рея. Он знал, что это Рея, потому как ещё ночью запомнил две приметные родинки у неё под лопаткой, отсутствующие у сестры, и родинки эти рассмотреть можно было без труда – вся одежда девушки состояла из полотенца, небрежно обёрнутого вокруг бёдер. Занималась же рабыня тем, что потрошила зайца.
Стол был залит кровью, на полу уже скопилась красная лужа, а орудовала Рея коротким ножом не хуже профессионального скорняка. Чуть поодаль, на краю стола, сиротливо лежала отрезанная голова.
– Кхм… – только и смог выдать Вульф.
– Хозяин! – Рея вздрогнула и обернулась, чем сделала, наверное, только хуже: руки и живот у неё тоже были в крови, а полотенце, как обречённо подумал Вульф, уже не отстирать. – Прости меня, хозяин! Я не успела приготовить…
– Постой, постой, – Вульф опустил нож. – Это даже хорошо, что не успела. Где вы вообще достали этого зайца?
– Илла подстрелила, – ответила степнячка, и Вульф понял, куда делись лук и стрелы. Временная квартира у него располагалась на самом краю Харькова, и буквально в двух шагах от дома начинался лес, куда действительно часто забредали зайцы. При мысли о том, что сёстры могли натворить ещё, ему стало худо.
– А где она сама?
– Пошла за дровами для…
Но договорить Рее не дал звонок в дверь.
– Дерьмо… – пробормотал Вульф и пошел открывать, спешно натягивая рубашку.
На лестничной площадке стояла тётя Маша – соседка с верхнего этажа. Вид у нее был встрёпанный, в руке зажат мобильный телефон, а сама женщина одета в халат, какой часто накидывала, чтобы сходить в ближайший ларёк за хлебом.
– Вова, Вова, – с трудом выдохнула она, – выручай! В лесу-то! В лесу!
– Что случилось, теть Маш? – спросил Вульф, тщетно стараясь подавить нехорошее предчувствие, что поднималось изнутри. Тут взгляд соседки уперся в нож, который майор всё ещё держал в руке, и Вульф поспешно спрятал его за спину.
– Девка с топором! – заявила тетя Маша, косясь на его руки. – Ты ж, это, опер, да? Сможешь её…
– Хозяин! – донеслось из коридора, и соседка замерла. Вульф тоже. – К нам кто-то пришёл?
Вульф медленно повернулся. В сенях стояла Рея – в том же окровавленном полотенце, с забрызганными кровью животом и руками. Пальцы её охватывали рукоять ножа, которым степнячка только что разделывала кролика. С лезвия медленно срывались тягучие алые капли.
– Б-б-б… – тетя Маша подалась назад, но тут очень некстати в спину ей упёрлись перила лестничной клетки.
– Чего хочет эта старушка? – недоуменно спросила Рея, и тут снизу раздались шаги.
– Хозяин! – донёсся голос Иллы, и Вульф увидел, как она поднимается по лестнице, топая берцами. В руке у девушки сверкал топор, а за спиной покачивался саадак с луком. – Хозяин, в лесу…
Её прервал вопль тети Маши.
Следующие полчаса Вульф провёл отнюдь не так, как собирался. Для начала он попытался догнать тетю Машу, но соседка проявила невиданную прыть, за считанные секунды ускакав на свой четвёртый этаж и захлопнув дверь. Затем пришлось успокоить выглянувшего из квартиры напротив мужика, бывшего пожарного – степнячек майор затолкал в дом, чтобы не смущать людей. После этого, осмотрев повреждения, Вульф со вздохом дал добро на окончательную разделку кролика и заставил девушек отмыть пол, а заодно отмыться самим.
В довершение всего, прибыла полиция, которую вызвала тетя Маша.
– Лейтенант Пётр Сумкин, – полицейский откозырял ему и словно случайно поправил кобуру с пистолетом. – Нам сообщили, что у вас произошло убийство.
– Сообщили… – проворчал Вульф, копаясь в нагрудном кармане рубашки. – Сумкин… Хоббит, что ли? На, – он сунул под нос лейтенанту голубой паспорт сотрудника ООН, который выдавался всем оперативникам Департамента. Пользоваться им вне миссий запрещалось, но Вульфа это мало заботило.
Лицо полицейского вытянулось – что это было такое, он хорошо знал.
– А… э… убийство? – выдавил лейтенант.
– Моя подруга готовила кролика, – пояснил Вульф. – Соседка заглянула, увидела её с ножом и в крови. Много ли надо старой женщине, чтобы навоображать-то?
– Вы не будете возражать, если мы зайдём? – собеседник всё же взял себя в руки.
Вульф тяжело вздохнул.
– Да ради бога, – сказал он.
Полицейские прошли внутрь, не поленившись оглядеть все комнаты. Кровь, однако, уже исчезла, оружие вернулось на свои места, а одевшиеся в чёрную форму близняшки чинно сидели на диване, с любопытством разглядывая копов.
– Они иностранки, – заметил майор. – Ни слова по-русски.
Лейтенант кивнул. Проверить документы у близняшек он даже не попытался – впрочем, у обеих уже имелись удостоверения сотрудника R.C.D., как сокращалось в международном пространстве название Департамента. В этом плане канцелярия украинского отделения работала на удивление быстро.
– Что ж, – лейтенант махнул рукой молчавшему всё это время коллеге. – Всё в порядке. Хорошего дня.
Вульф закрыл за ним дверь.
– Кто это был, хозяин? – спросила Рея. Получив от Вульфа приказ сидеть и молчать, обе девушки выполнили его беспрекословно, но с уходом полицейских расслабились.
– Городская стража, – вполне честно ответил майор. – Ладно. Будем вас учить поведению в приличном обществе. А то стражники к нам зачастят.
VI
Следующие три недели прошли тяжело.
