скачать книгу бесплатно
– Гребаная аптека, Бэтмен.
Я повернула несколько пузырьков к себе, чтобы прочитать названия. Ни одно из них не было даже отдаленно знакомым.
– Что за черт? – Я стала читать надписи на других этикетках. У некоторых лекарств были названия, которые, как мне показалось, я видела по телевизору: болеутоляющие, несколько от высокого кровяного давления, два для снижения уровня холестерина и флакон антибиотиков[9 - Применение подобных лекарств возможно только по назначению врача! (Прим. ред.)].
«Зачем молодому парню нужны лекарства от холестерина и от повышенного артериального давления?»
Я вспомнила розовый шрам на груди Джоны. Какая-то болезнь сердца? Это объяснило бы его непереносимость курения и целую аптеку в ванной комнате.
Я быстро закрыла дверцу шкафа, забыв о зубной пасте, чувствуя, словно только что наткнулась на кого-то голого или прочитала очень личную запись в дневнике. Выйдя из ванной, я направилась на кухню в поисках воды. Мне нужно было смыть неприятный привкус от того, что я влезла в чужую жизнь.
В холодильнике я нашла бутилированную воду, о которой упоминал Джона, и больше ничего. Пара увядающих овощей, готовые салаты и, по крайней мере, три подноса с различными запеканками, покрытыми фольгой. Я заглянула в морозилку, чтобы подышать холодным воздухом, и нашла другую упакованную еду: постная кухня и бренд «Здоровое сердце» – кажется, Джона был на диете.
Это не был холодильник типичного холостяка из Лас-Вегаса.
«И та аптечка…»
Мой желудок скрутило от тревоги, не от голода. Я никогда не чувствовала себя комфортно рядом с больными людьми. Я не знала, что сказать, не могла найти правильный баланс между сочувствием и жалостью.
Я замолкала во время любой дискуссии о здоровье, а больницы вызывали головокружение.
«Ты ведешь себя глупо. Нужно поесть. Ты не ела с тех пор, как…»
Я не могла вспомнить, когда ела в последний раз. Видимо, я тоже сидела на диете. Жидкой диете.
Миска хлопьев, наверное, была бы лучшим вариантом. Я открыла несколько шкафчиков в поисках простой коробки кукурузных колечек Cheerios. Но вместо этого нашла кучу витаминов, добавок и протеиновых порошков.
Я поспешно все закрыла.
– Черт возьми.
Джона сказал, что я могу найти что-то съедобное, но теперь мой аппетит полностью пропал. Он был не просто совершенно незнакомым человеком; он был совершенно незнакомым человеком с серьезным заболеванием. Казалось чем-то наглым узнать все это едва встретившись. Я проходила ускоренный курс по крайне личным обстоятельствам его жизни, а он почти ничего не знал обо мне. Жаль, что у меня не хватило смелости просто позволить ему отвезти меня в дом Саммерлин.
Я побрела обратно в гостиную, не совсем понимая, что делать. По телевизору, возможно, показывали новости о том, что произошло в клубе Pony прошлой ночью, поэтому я оставила мысль включить его и попыталась просто успокоиться, посидев в тишине квартиры Джоны.
Но я не могла усидеть на месте. В детстве мать быстро диагностировала у меня СДВГ[10 - Синдром дефицита внимания и гиперактивности – неврологическо-поведенческое расстройство развития. Характеризуется сложностями в концентрации внимания, гиперактивностью и плохо управляемой импульсивностью.], используя его, чтобы оправдать мое буйное поведение перед моим отцом, который раздражался при малейшем шуме или признаках несдержанности. Мне всегда было не по себе в собственной шкуре. Став старше, я поняла, что в моем теле заперто две личности: интроверт, который избегал сердитых лекций отца, и экстраверт, который практиковался в игре на электрогитаре в гараже так громко, как только мог, чтобы разозлить его. Постоянная война с самой собой.
Прямо сейчас интроверт во мне шептал, что нужно насладиться тишиной.
Экстраверт хотел выпить.
Вдоль стены гостиной Джоны тянулись книжные полки: промышленное искусство, история искусств, биографии художников, о некоторых я слышала, о большинстве – нет. У него не было художественной литературы. Скучно.
Я продолжала двигаться.
На противоположной стене висело множество фото в рамках. На большинстве фотографий Джона улыбался вместе с родителями, насколько я поняла, и симпатичным, задумчивым парнем. Может быть, братом? У него была та же форма лица, что и у Джоны, те же темные волосы, но он был ниже и крупнее. Черты его лица были более резкими, глаза более светлыми и жесткими. Темные татуировки змеились по его сильным рукам.
Он выглядел как один из тех парней, которых я любила приводить домой на ночь, утопая в их мужественности, силе и властности. И которые сбегали с первыми лучами солнца, и никаких привязанностей, как мне и нравилось.
Джона выглядел как парень, которого хочется встретить на обочине дороги ночью, если у твоей машины спустит колесо.
«Или если ты напилась до потери сознания и разнесла клуб в Вегасе».
– И это тоже, – рассеянно пробормотала я, продолжая изучать фотографии.
Горячий брат, два друга-афроамериканца и симпатичная девушка с длинными волосами были на многих фотографиях: в клубе, на вечеринке, в окружении высоких зеленых деревьев в походе или на пустынной равнине с восходящим или заходящим солнцем позади.
Почти на каждой фотографии Джона ярко, открыто улыбался, и его лицо светилось. Такой контраст с жестким, серьезным выражением, застывшим на его лице этим утром. Я не могла не улыбнуться ему в ответ, рассматривая фото.
Я заметила, что одна девушка – красивая брюнетка с тонкими чертами лица – часто была рядом с Джоной. Обычно он обнимал ее одной рукой, все так же счастливо улыбаясь, в то время как девушка выглядела так, будто ей причиняют страдания, и позировала, повернувшись к камере своей «лучшей стороной».
Над фотографиями висело два диплома в рамках, которые я заметила сегодня утром. Один из них был дипломом Университета Невады в Лас-Вегасе, а другой – Карнеги-Меллона.
Карнеги-Меллон… это большой университет. Возможно, он даже входил в Лигу Плюща. Джона был талантлив и умен. Он выглядел молодо, возможно, был всего на несколько лет старше меня. Разве он не должен все еще быть в Карнеги-Меллоне? Или болезнь, что бы там ни было, заставила его бросить?
Я коснулась фотографии смеющегося Джоны.
– Что с тобой произошло?
«Он в порядке. Он делает стекло в горячем цехе, или как-то там. Другое дело ты: устроила заварушку и отключилась. Лучше спроси, что случилось с тобой?»
– Я в порядке, – пробормотала я в пустоту, хотя в тот момент отдала бы все за «Кровавую Мэри».
Внезапно чертово бюстье показалось мне на десять размеров меньше, а не на два, как на самом деле. Я не могла дышать и снова начала потеть. Кондиционер тихо жужжал около окна, выходящего на оживленную улицу. Чтобы не шокировать соседей, я вернулась на кухню и потянула за боковые шнурки. Я сняла бюстье и позволила ему упасть на пол, оставшись в черном лифчике без бретелек, затем открыла морозилку.
Я была слишком маленького роста. Ледяной воздух ударил мне в лицо, но не туда, куда нужно. Я заметила табуретку возле шкафов, подтащила ее к холодильнику и забралась наверх. Убрав волосы с шеи, я закрутила их в пучок на голове, так холодный воздух свободно окутывал мои руки и грудь, охлаждая горящую кожу и подавляя желание выпить чего-нибудь крепкого.
– Эм… привет?
Джона. Я не слышала, как он вошел из-за шума холодильника. И чуть не свалилась с табуретки.
– О боже, серьезно? – Я схватила бюстье с пола и прижала его к груди, как щит. – Напугать девушку до смерти, почему бы и нет!
Он выглядел так, словно сдерживал улыбку.
– Извини. Я просто пытался понять, что ты делаешь.
– Выуживаю твои готовые обеды своей грудью, – парировала я. – А что, по-твоему, я делала? Я остываю.
– Я почти уверен, что кондиционер для этого и нужен, – сказал он, ткнув большим пальцем в его сторону.
– Да, но это у окна, умник. Я не хотела светиться на всю улицу.
Джона поднял руки вверх.
– Замечание принято.
Наступило короткое молчание, когда стало очевидно, что никто из нас не знает, что делать или говорить дальше.
Я тяжело вздохнула.
– Слушай, ты собираешься стоять тут и пялиться на меня весь день или, может быть, поможешь мне? Твоя соседка уже думает, что я девушка по вызову. Это сценический наряд, а не одежда для отдыха.
Теперь было совершенно очевидно, что он старается не улыбаться.
– Один момент.
Он пошел в спальню и вернулся с простой черной футболкой.
– Это подойдет?
Я повернулась к нему спиной и натянула футболку через голову. Она была слишком большой, с V-образным вырезом, что было совершенно не в моем стиле, и еще пахла им.
И снова на меня нахлынуло ощущение, что с этим парнем я слишком быстро перешла на ты. Теперь я стояла босиком на его кухне, одетая в его футболку.
– Спасибо, – сказала я, поворачиваясь к нему. Еще одна короткая пауза, во время которой Джона пристально смотрел на меня. Не с отвращением, скорее он пытался понять, что со мной делать.
На меня так часто смотрят.
Я переступила с ноги на ногу.
– Как прошло твое стеклоделие?
– Выдувание.
– Прошу прощения?
– Выдувание стекла, – сказал Джона. – Я не делаю стекло, я делаю вещи из разогретого стекла, продувая воздух через трубку… – он махнул рукой. – Неважно. Это долгий процесс. Я не хочу утомлять тебя подробностями, и нам лучше вернуться…
– Звучит интересно, – быстро сказала я. – Я даже не представляю, как ты это делаешь. Так замысловато. Пресс-папье с морскими животными. Я имею в виду… как ты это делаешь?
Боже, я лепетала как идиотка, пытаясь удержаться на плаву, в то время как мысль о возвращении в Саммерлин была свинцовым грузом, тянущим меня вниз. Джона нахмурился, явно пытаясь решить, действительно ли меня это волнует или я просто тяну время.
«И то и другое».
– Я мог бы объяснить, – сказал он, – но на это уйдет весь день, а у меня плотный график, и я должен его соблюдать и…
– Мое присутствие здесь – огромная заноза в твоей заднице, – закончила я, не желая навязываться, – я понимаю. Все нормально.
– Ты не заноза в заднице, – сказал Джона.
Я склонила голову набок.
– Ладно, может быть, немного, – сказал он с легкой улыбкой.
Я восприняла это как хороший знак.
– Эй, знаешь, что? Я чертовски голодна. Как насчет того, чтобы где-нибудь перекусить? У меня еще есть около часа, прежде чем мне нужно будет вернуться, чтобы подготовиться к шоу. Что скажешь? Как тебе идея? Я угощаю.
Лицо Джоны окаменело, а мышцы на руках напряглись.
– Мне нужно уехать сегодня вечером, в шесть, и у меня очень плотный график…
– Ты все время это повторяешь, – я толкнула его в плечо, как будто мы были старыми приятелями, – ты никогда не нарушаешь свой распорядок?
– Нет. Не нарушаю.
– Ох, – я прикусила губу, но не отступала, – один плотный, «после похмельный» обед не займет так много времени, не так ли? Полчаса, максимум сорок пять минут.
Проницательные темные глаза Джоны встретились с моими, и я почувствовала, как он изучает меня. Этот парень был наблюдательным, и я догадывалась, что он читает неуверенность на моем лице.
«Или, может быть, он смотрит так потому, что ты выглядишь как девушка с плаката «Блондинка в эфире»[11 - Имеется в виду афиша одноименного фильма 2014 года – американской комедии режиссера и сценариста Стивена Брилла.].
– Я же сказал, что ты могла съесть все, что найдешь здесь, – наконец произнес Джона.
– И это было очень мило с твоей стороны, но у тебя не так уж много… настоящей еды.
– У меня есть много диетических ограничений, – сказал он.
– Конечно. – Я закашлялась. – Но почему?
У Джоны, казалось, внутри шла внутренняя борьба, хотел ли он сказать мне то, что я уже подозревала.
– У меня больное сердце, – медленно произнес он.
– Ох… – выдохнула я, как будто до этого я не рылась в его аптечке. Мои глаза так и хотели взглянуть на шрам, который шел от ямочки между ключицами. Я не отрывала взгляда от его лица. Должно быть, я выглядела как сумасшедшая, пристально глядя на него, потому что Джона сделал шаг назад.
– В любом случае. Это еще одна долгая история и… да, я думаю, мы могли бы перекусить, если ты действительно голодна.
– Умираю с голоду! – я снова натянула сапоги, которые странно смотрелись с моей кожаной юбкой и мужской футболкой, но я избавилась от бюстье, слава богу.
– Я готова.
– Хорошо, – нерешительно сказал Джона. – Быстренько пообедаем, а потом я отвезу тебя обратно в Саммерлин.
– Звучит великолепно.
Он, вероятно, согласился на обед, только чтобы мы сменили тему, но, независимо от причины, я была рада отсрочке своей казни. Ненадолго, но я все равно воспользовалась случаем.
Глава 7. Джона
Я повел Кейси через парковку к своему грузовику: маленькому голубому пикапу, заполненному картонными коробками. Я придержал для нее пассажирскую дверь, что, казалось, поразило ее. Этот ланч вне дома меня смутил: не соответствовал моему распорядку при всем желании. Но Кейси явно не спешила возвращаться в свою группу. После той катастрофы, которую она устроила в клубе, остаться со мной было решением, продиктованным инстинктом самосохранения.
Я сел за руль, и мой взгляд снова упал на бедра девушки, полосу гладкой кожи между ее сапогами и почти несуществующей мини-юбкой. Часть красочной татуировки виднелась на ее бедре, и желание увидеть татуировку целиком было до смешного сильным. Кейси была привлекательной. На самом деле больше чем привлекательной. Она была прекрасна. Ну, и что с того? Она больше подходила Тео со своими обесцвеченными волосами, кожаным нарядом и татуировками.
Я снова перевел взгляд на ее бедра. Сколько времени прошло с тех пор, когда я в последний раз прикасался к девушке?
«Один год, четыре месяца, тринадцать дней и восемнадцать часов».
