скачать книгу бесплатно
Собака по имени Шурик
Василий Петрович Скорохватов
Повесть о жизни собаки, появление которой остаётся загадкой. О том, как она на протяжении долгих лет удивляла, заслуживала внимания и поощрения, трогала сердца и души, заставляла проникнуться к ней и, несмотря ни на что, верно служила своей семье. Этой собаке удалось оставить глубочайший след в жизни автора, и кто знает, в скольких жизнях ей ещё предстоит наследить?!
Василий Скорохватов
Собака по имени Шурик
Предисловие
Данная история об одной собаке, которая неожиданно вошла в мою жизнь и до сих пор, везде и всегда, где бы я ни был, не покидает меня. Она накрепко поселилась у меня внутри, где-то очень глубоко. Не сказать, что просто в голове, нет. Где-то намного глубже…
Эта собака появилась, с одной стороны, неведомо откуда, с другой – возможно, просто потерялась, или кто-то её приютил, а затем бросил на улице. Тайна её появления остаётся загадкой, ей и останется навсегда. Будем говорить, что просто появилась. Однажды появилась и уже никогда не уйдет!
Я постараюсь передать в своей истории то, как эта собака появилась в моей жизни и чем она заслужила вечное место в моей душе, как она на протяжении долгих лет удивляла, заслуживала внимания и поощрения, трогала сердца и души, заставляла проникнуться к ней и отдавала всю себя нам…
Кому-то эта история покажется неинтересной, а кому-то, может, понравится. Я не могу об этом судить, так как описываю часть своей жизни. Ту часть, которую я должен описать, поскольку она не покидает меня. Те годы из моей жизни, на которые в неё вошла эта замечательная собака и, как говорилось ранее, уже никогда из неё не уйдет…
Он появился ниоткуда!
С небес его сам бог послал!
И это маленькое чудо,
Однажды папа повстречал!..
Тем чудом был щеночек малый.
Потерян, загнанный в тупик,
Покрытый осени следами
Щенок совсем уже поник…
Но оказался в это время
На нашем жизненном пути!
Верней, сначала на отцовском,
Чтоб в жизнь мою затем войти!
Сидел под самыми дверями
У папиного гаража!
Тот миг не описать словами,
Как был он грязен и дрожал!..
Но, несмотря на вид свой жалкий,
Щенок на папу посмотрел,
И тут уж не ходи к гадалке,
Бросать щенка отец не смел!
Мой папа, время не теряя,
Щенка к себе в гараж пустил,
Ещё пока совсем не зная,
Как всё же верно поступил…
Глава I. Появление
Одним осенним будничным утром мой отец Пётр как обычно пошёл на работу. Это было совсем непримечательное утро, то самое «как всегда». Работал отец тогда водителем в коммунальном хозяйстве нашего посёлка Пижанка, что является районным центром на юго-западе Кировской области. Возил одного, из каких-то там начальников. Как сейчас помню его «Москвич» сорок первой модели цвета лазури. Этот «Москвич» стоял в гаражном комплексе на территории коммунального хозяйства.
Территория гаражного комплекса была спереди обнесена забором и воротами. На территории находились правая и задняя части главного здания коммунального хозяйства, восемь спаренных гаражей и будка охранника. Территория находилась на возвышенности, поэтому задняя часть гаражных боксов не нуждалась в заборе. Остальная часть территории была обнесена сплошным деревянным забором. Однако со стороны последнего гаража в заборе была проделана дыра, ну как дыра?! Просто убраны две доски и протоптана тропинка. Сделано это было для удобства ходьбы, так как за забором стояли жилые дома, а с другого бока гаражного комплекса была почта. Зная наш ленивый народ, ему ничего не стоило проделать эту дыру, нежели сделать лишний круг.
Мой отец, крепкий коренастый мужчина среднего роста, подтянутый недавней службой по контракту в Таджикистане, но парадоксально почти всегда расслабленный, как обычно шёл вразвалочку с распахнутой курткой, и его светлые длинные зачёсанные назад волосы не укрытые головным убором развевались на ветру. На подходе к соседствующему с заборной дырой гаражу он увидел у самых дверей маленького щенка. Щенок был чёрного цвета с грязно-белым галстучком на грудке, ушки у него были вяло повисшие, а хвост палкой висел книзу. Щенок был покрыт всеми следами осени и в том числе сухим репьём. Под этой маскировкой трудно было разглядеть принадлежность щенка к какой-либо породе.
Папа подозвал его к себе, щенок с опаской медленно к нему подполз. Папа присел к щенку и погладил его. Для щенка это, возможно, было ещё первое прикосновение руки человека. Для него оно было пронзительным до глубины, щенок не мог сдержать эмоций и завилял висячим усыпанным репьём хвостиком. Взгляд бродяги был довольно глубоким, что было показателем ума, но сильно измученным. С момента прикосновения руки человека в его взгляде блеснула улыбка, которая послужила входным билетом в гараж. Этот гараж стал первым домом для щенка.
Глава II. Первый дом
Наш дом каким бы ни был,
Он навсегда для нас родной!
Куда бы путь ни выпал,
Не разлучить нам дом с душой…
Папа зашёл в гараж и позвал щенка. Щенок вошёл за ним легко, без особой боязни и медлительности, потому что изрядно измотался и замерз. Было утро, поэтому внутри не было такого сильного гаражного запаха, который стоит в воздухе после рабочего дня, когда все машины, пропитанные запахами выхлопных газов, топлива, жженой резины и всяческими другими запахами производства, возвращаются на своё место «ночёвки». Именно эти стойкие гаражные запахи в будущем стали для щенка одними из основных ненавистников, которые оставались с ним на протяжении жизни. Но это были запахи его дома. Того первого дома, в котором он обрел крышу над головой, тепло, пищу и своего человека.
Гараж внутри был соединен с соседним. Был один гаражный бокс, но с двумя воротами, а между ними было небольшое условное разделение. С «Москвичом» соседствовал ещё и грузовой автомобиль ГАЗ-53, так называемый «ГАЗик». Шофёры сами ремонтировали технику, поэтому вокруг валялось множество запчастей, окрашенных мазутом, как подобает настоящему казенному гаражу. На отцовской части гаража, с правой стороны от входа, стоял давно уже потерявший свой статный вид, если он его когда-то и имел, диван. Он стоял у кирпичной стены, украшенной экспозицией из мазутных отпечатков пальцев шофёров, советских плакатов и неприличных постеров 90-ых. Напротив дивана стоял такой же старый стол, украшенный следами ножей и мазутными пятнами, и несколько соответствующих дивану и столу стульев. За данной мебелью мужики проводили время свободное от работы и отдыхали после неё. Играли в домино, карты, вели беседы и выпивали по «стопочке чая», когда по поводу, а когда без. Эти пьяные посиделки стали еще одним ярым противником щенка, которые глубоко засели у него в памяти и в дальнейшей жизни играли значимую роль. Так как во времена этих посиделок кучка мужиков выпивали, то щенку порой изрядно доставалось. Ну что может пьяному человеку взбрести в голову?! Да что угодно! Когда припадет тумаков, нипочем зря, когда на хвост или на лапу наступят, в общем всякое бывало… бывало, что эта кучка пыталась и щенка поить! После чего щенок невзлюбил всё, что с собой несёт запах алкоголя и перегара.
После множества подобных пережитых событий в его первом доме, щенок стал бояться всех людей, которые приходили в гараж, и находил своё спасение под старым диваном. Стоило кому-нибудь войти в гараж, как щенок мигом устремлялся под диван и сидел там долгое время, пока не находил повод выйти оттуда. Не боялся он только папы, так как он был его единственным другом. Тем, кто его приютил и тем, с кем он уже никогда и ни за что не расстанется, по крайней мере, по собственной воле.
Глава III. Первая встреча
Была осень 1995 года. Та осень, в которую появился щенок и впервые вошёл в нашу семью. Семья у нас небольшая: папа, мама, мой старший брат и я. Мне шёл пятый год, а мой брат Женя старше меня на 6 лет.
Отец вечером пришел домой и рассказал о щеночке, но только Тане – нашей маме. Мама любит домашних животных, но, после достаточно большого опыта их содержания, ей не хотелось заводить собаку. Они с папой решили, что нам пока не стоит рассказывать про щенка, чтобы мы не запросили его домой.
Жили у них и кошки, и собаки. Последнее из жившего у них домашнего животного была папина собака Шарик. Её случайно застрелил какой-то мужик в посёлке, так получилось из-за того, что в то время разрешалось отстреливать диких собак, за это даже давали вознаграждение, а у Шарика в тот день не было ошейника, но это другая история…
Шарик, конечно не был домашней собакой. Он был довольно больших размеров, но его держали дома. Это был ещё старый двухквартирный деревянный дом. Так как Шарика держали дома, маме поднадоели грязь, которую он тащил с улицы, и постоянная повсюду шерсть.
Тот пёс был умный, папа его сильно любил, а Шарик оправдывал преданностью содержание в доме.
Незадолго до моего рождения папа с мамой и Женей переехали в другой дом. В моей жизни ещё никогда не появлялись домашние животные. Когда родители рассказали о щенке, то мы с братом непременно запросились с ним познакомиться. Родители были не против, но, естественно, остерегались того, что мы запросим щенка домой…
На следующий день ближе к концу рабочего дня мы с братом собрались и побежали к отцу на работу, то есть в гараж. Папа встретил нас на улице. Когда мы вошли в гараж, щенок сразу почуял запах, незнакомый ему ранее, но чем-то напоминавший запах его хозяина. Он ещё не знал, что мы были детёнышами его хозяина и поэтому не имел основания доверять нам. Как только щенок почуял дуновение нового, хоть и странно знакомого запаха, он параллельно порыву ветра из открывшейся двери инстинктивно рванул под диван. Мы заметили его испуг, но всё равно пытались пробраться к нему в крепость. Так как диван стоял практически вплотную к стене, а щенок забился в самый дальний угол, то крепость оказалась для нас непреступной. После наших тщетных стараний папа начал подзывать щенка, он его никак не называл, просто подзывал его звуками, какими обычно подзывают собак. Щенку и не нужны были его слова, он и так понимал, что хочет хозяин и должен был подчиниться, так как щенка звал его человек, хозяин и единственный друг. Щенок начал потихоньку с опаской выползать из-под дивана. Выползая, увидел нас с братом, стоящими рядом с его хозяином. Только сейчас он смог нас разглядеть. Щенок не чувствовал от нас никаких ненавистных ему запахов. Ему понравились новые запахи. От нас не пахло машинами, а главное не пахло алкоголем, не было двух запахов – его злейших врагов. Щенок понял, что нас не нужно бояться и решил больше не прятаться, но не собирался полностью доверяться нам, так как он был предан только одному – его спасителю от голода, холода и одиночества.
Мы в свою очередь впервые увидели щенка, так как не успели его разглядеть, когда вошли. Увидели этого черныша с повисшими ушками и прямым хвостом. От грязно-белого галстучка на груди под действием гаражной жизни остались только слегка заметные очертания. Репья на нём уже не было, взгляд был умный, но испуганный и жалостливый. Выглядел он уже не так, как представился нашему отцу.
Мы с братом бросились хватать щенка на руки и гладить, чем ещё сильнее напугали его, а затем добились доверия и щенок не стал противиться. По тому, как мы разговаривали друг с другом и папой, щенок понял, кто мы и кем приходимся его хозяину. Прикосновения наших рук казались щенку нежнее прикосновений его хозяина, он почувствовал детскую любовь к животным и так же улыбнулся нам глазами и завилял хвостом, как когда-то впервые своему хозяину. Щенок чувствовал, что мы не желаем ему вреда, и ничто не мешало ему довериться нам. С этого вечера наш щеночек нашёл себе двух новых друзей.
Глава IV. Новый дом
С момента нашей первой встречи мы стали часто бегать к папе на работу повидаться со щенком. Иногда с нами ходила мама, она так же познакомилась с ним, как и мы. Несмотря на его пугающий вид, щенок ей тоже понравился. Мы всё чаще и чаще стали просить взять щеночка к нам домой, и тщетны были усилия родителей убедить нас в обратном.
Вот и настал тот день, когда мы пошли втроём с братом и мамой к папе в гараж, под конец рабочего дня, полные решимости забрать щенка к себе домой. Всей семьёй мы шли обратно домой. Нас теперь уже было больше. К нам добавился новый член семьи, а стал он членом нашей семьи уже с того момента, когда мы шли домой и решили дать ему кличку! С кличкой долго не мучились, а дали ему простую банальную для собаки кличку – Шарик. Возможно, в честь предыдущей собаки, но мы все были единогласны во мнении.
На улице уже выпал снег. Пока Шарик бежал в свой новый дом, правда он ещё не знал, куда бежит, извалялся в снегу и с виду стал чистеньким. На груди появился белоснежный галстучек, и шерсть стала поблёскивать.
Мы подошли к дальнему от дороги подъезду одного из первых двухэтажных многоквартирных кирпичных домов, построенных в нашем посёлке. Дом состоит из двух подъездов по 8 квартир в каждом.
Мы вошли в подъезд. Шарик не знал куда идти, и мы взяли его на руки. Мы поднялись на второй этаж, и сразу справа была входная дверь в нашу квартиру под счастливым номером 13. Мы отперли дверь и вошли внутрь. Отпустили Шарика, он, недолго думая, начал бегать по всей квартире, несмотря на его былую скромность и пугливость. Он почувствовал, что ему дали на это разрешение, и началось его путешествие по квартире. Естественно, Шарик при своём путешествии по новому дому не понимал, что и где стоит и что это такое. Щенок стоял в прихожей, увидел длинный коридор, левая стена которого была сплошная, без проёмов. Он побежал, как только увидел справа проход после примерно метровой стенки. В проходе, по его правый бок, были две двери в раздельный санузел. Этот проход заканчивался дверным проёмом на кухню. Шарик вбежал в кухню. Кухня была очень маленькая. Слева он увидел стенной шкаф и обеденный стол. Посмотрел прямо – увидел окно. Повернув голову вправо, щенок увидел кухонную плиту, из-за которой ему уже не было видно ничего больше. Он пробежал немного вперед, заглядывая за плиту. Когда Шарик из-за неё выбежал, то увидел кухонный стол-тумбу и сверху два шкафчика. С правого бока от стола-тумбы была раковина. Между раковиной и плитой был небольшой промежуток, с полметра. Шарик прибежал обратно в коридор. Примерно в середине коридора справа он увидел дверной проём в нашу с братом комнату. Он, несомненно, вбежал туда. В дальних углах нашей с братом комнаты стояли две кровати вдоль боковых стен, с краёв от окна. У меня была детская небольшая кроватка, у брата полутороспальная кровать. Перед кроватью брата был стенной шкаф. А перед ним были прибиты к стене самодельные вешалки для верхней одежды, занимавшие всё пространство до самой стены с дверью, которые Шарик увидел, когда заглянул за дверь. За кроватью брата, между ней и окном, стоял кухонный стол, но он был приспособлен под рабочий. За этим столом брат делал уроки, а когда наступали моменты лени, то просто разрисовывал клеёнку на нём. Стена у брата над кроватью и столом была украшена постерами с персонажами боевиков. Перед моей кроватью стоял книжный шкаф, у которого стёкла дверок были украшены наклейками с кадрами из фильмов, а перед ним большой лакированный трёхсекционный шифоньер, упирающийся в стену. Шарик пробежал вдоль всей нашей комнаты, всё осмотрел и вернулся назад в коридор. Спереди коридор заканчивался дверным проёмом в большую комнату, так называемый зал. Шарик вбежал в проём. Слева был ещё один дверной проём, который вёл в родительскую спальню. В зале, напротив входа, стоял трельяж, справа от него почти во всю длину комнаты лакированная мебельная стенка. На боковой стене, как и в нашей с братом комнате, было окно. Напротив мебельной стенки стояли два кресла и диван, а между креслами маленький раскладной журнальный столик на колёсах. Над диваном висел ковёр, тогда была мода на такие украшения интерьера (плюс хорошая шумоизоляция от нашей с братом комнаты). Щенок пробежался так же по всей комнате, всё это осмотрел и рванул в родительскую спальню. При входе в родительскую спальню напротив себя Шарик увидел окно, слева от входа комод, трехсекционный шифоньер (немного другой планировки), за шифоньером старый холодильник (так как на кухне его некуда было ставить). Напротив комода и шкафа стоял стол и кровать родителей. Этой кроватью щенок закончил своё путешествие. Шарик с разбегу запрыгнул на кровать и улёгся на ней. Ему это, конечно, «сошло с рук», кровать была укрыта покрывалом, и щенок был чистеньким, но, по крайней мере, нам так казалось…
Во время путешествия Шарика по новому дому мы с интересом следили за его поведением и радовались его любопытству и смелости, несмотря на то, каким он был трусом до этого. По окончании его путешествия мы посмеялись и стали играть с Шариком прямо на кровати родителей. После мы решили его накормить. Естественно, появилась потребность где-то ему соорудить личную «столовую». Его «столовой» стал тот самый полуметровый проход между раковиной и плитой на кухне. Поставили ему там какое-то блюдо, налили молока и дали что-то поесть.
Со временем, там же, на пол постелили клеёнку и ещё одну прикрепили к стене между мойкой и плитой. Так как когда Шарик ел, то оставлял много брызг на стене.
После своей трапезы он ещё несколько раз побегал по квартире и поиграл с нами.
Ещё не настало время ложиться спать, но мы с братом уже начали спорить, с кем из нас будет спать Шарик. Естественно, в споре друг другу мы не уступали, и родители решили, что Шарик будет спать на их кровати. К тому же маме нужно было идти на работу в ночную смену (она работала медсестрой в хирургическом отделении), а папа, когда мама уходила в ночную смену, чаще спал на диване в зале перед телевизором. Утром родители пожалели о своём решении…
Шарик после стольких новых событий спокойно лежал на кровати и, наверное, уже догадывался, что это его новый дом! Что теперь у него новые друзья! Что у него появилась семья! Своя «столовая»! Тёплая кровать! Постоянная любовь и ласка! Он был счастлив!
Утром мама пришла с работы. Это точно был выходной, так как мы ещё спали, щенок спал возле дивана хозяина. И мама решила несколько времени поспасть после ночной смены. Расправила кровать, легла, но не тут-то было! От чувства, что кто-то ползает и прыгает по ней, мама соскочила с кровати, раздвинула шторы, пригляделась и закричала! Проснулись все! Оказалось, у Шарика было немереное количество блох! Блохи были по всей кровати! Эмоциям не было предела!.. Папа собрался, схватил Шарика и понёс его в гараж.
Шарик понял, что его возвращают обратно, но никак не мог понять зачем. Что он такого сделал?!
– Неужели хозяин только на одну ночь брал меня к себе в этот прекрасный новый дом?! Я не хочу уходить! – читалось во взгляде щенка.
Папа принёс его в гараж, ссадил с рук. Можно только догадываться, какой печальный взгляд был у Шарика в этот момент…
Щенок опять бросился под диван и просидел там, пока его хозяин не пришёл обратно. Когда папа вернулся в гараж, то он набрызгал в большой пакет дихлофосом и посадил туда Шарика, закрепив пакет на шее так, что снаружи оставалась только часть головы. После чего ни одна блоха не осталась в живых. Даже блохи, которые оставались на голове, погибли от стойкого запаха на шерсти. Затем папа напоил Шарика растительным маслом для профилактики глистов, что с трудом ему удалось. Шарик с ужасом всё перенёс, совершенно не понимая, что происходит.
Несмотря на то, что Шарик был уже освобождён от блох, мама была против его возвращения домой. Ей хватило этого опыта, да и нужно было время, чтобы избавиться от стойких запахов, которые сопровождали Шарика.
Женя часто находился у отца в гараже, особенно когда ломалась машина. Он любил наблюдать за ремонтом и помогать, его тянуло к технике. Я был ещё мал, и меня с собой он не брал. Теперь брат стал чаще бегать в гараж, где виделся с Шариком и играл с ним. Шарик стал к нему привязываться. Брат прибегал к папе, брал с собой Шарика и выходил с ним на прогулки. Я, конечно, этого не знал. Иначе бы не отставал от него ни на минуту. Брат бегал с Шариком по всему посёлку. Жене шёл уже одиннадцатый год, и он свободно один ходил гулять куда захочет. В те времена даже и подумать не могли присматривать за таким большим ребенком, в нас рано воспитывалась самостоятельность, и в таком небольшом посёлке как наш все прекрасно знали друг друга. Не было таких опасностей, которые сейчас встречаются на каждом шагу.
Как-то раз Женя как обычно прибежал к отцу, взял Шарика на прогулку и пошли они через тот проход в заборе слева от гаража. Тропинка выходила на улицу Колхозную. Если идти по ней вверх, то за перекрёстком в третьем доме жила наша бабушка, к ней мы вернёмся в своё время. Они же с Шариком направились вниз по улице. Вниз ведёт большая гора, которая заканчивается берегом реки одноимённой посёлку. Лёд в это время уже встал на реке, а бегать по реке любили все ребятишки. Вот и Женя с Шариком отправились в злоключения по речке, несомненно, их нашли…
Шарик впервые увидел реку. Он уже знал, что такое снег, но даже не догадывался, что такое лёд, пока не выбежал на перекат и прямым ходом не угодил в проталину! Шарик рухнул под лёд, в прожигающую до костей холодную воду! Брат был не близко, но видел происходящее! Он перепугался не на шутку! Побежал к Шарику! Возможно, их обоих спасло от неминуемой смерти то, что Шарик был маленьким. Когда Шарик в панике стал карабкаться, цепляясь за края льда, то лёд под ним не ломался, и Шарику чудом удалось вскарабкаться на выдерживающий его лёд! Шарик сразу побежал навстречу моему брату! Если бы только Шарик этого не сделал, то брат, от испуга не думая, бросился бы к нему на помощь и лёд бы уже их обоих забрал под себя! Брат сунул сырого щенка за пазуху и помчался к отцу в гараж! Таким образом они обоюдно спасли друг друга, сами того не понимая. Думать и тому и другому было некогда, да и особо нечем, оба были слишком малы. Таково было первое испытание Шарика вне его пребывания в гараже.
После этого случая дружба щенка и брата крепла с каждым днём, он каждый день приходил за Шариком и «таскал» за собой повсюду. Потихоньку Женя начал приводить его домой. Шарик помнил этот дом и радовался в него приходить. Дома мы играли уже втроём. Затем стали и гулять с ним втроём. Впоследствии видя то, как мы привязались друг к другу, родители решили попробовать снова взять Шарика домой. Шарик был чистенький, в том плане, что без блох, и ему уже ничего не препятствовало вновь обрести свой дом. Так и было решено. Мы привели его домой. Щенок был счастлив. С этого дня для Шарика началась новая, полная любви и счастья, жизнь в новой семье, в новом доме! То была весна уже 96 года, тем самым щенок провел в гараже почти всю зиму, но это время уже не было таким ужасным, щенок почти каждый день проводил со своими друзьями, пока не обрёл новый дом.
Глава V. Дрессировка
Для Шарика началась новая жизнь. Та старая жизнь в грязном гараже, полном режущих нос запахов, неприятных людей и единственного спасителя от злоключений – дивана, закончилась. Шарик был и ей рад, несмотря на то, что ему приходилось терпеть, у него был любящий хозяин, которому он мог хранить верность. А верность человеку для собаки то же, что и свобода для дикого животного. Это неотъемлемая часть их жизни, которая передавалась от поколения к поколению и прошла неисчислимое количество поколений собак от начала их службы человеку. Теперь у щенка появился новый дом, полный приятных запахов, достатка еды, постоянного тепла и ласки. А главное с прежним хозяином, которому он продолжал служить и хранить верность. Служить Шарик теперь должен был ещё трём людям, но настоящую верность он мог хранить только одному – главе его новой семьи.
У Шарика появился новый дом, следовательно, новые требования и правила к его поведению. Пока он был ещё щенком, особо этого не ощущал.
Шарик стал членом нашей семьи, и ему нужно было иметь день рождения. Мы могли только догадываться, когда он родился. Был октябрь, когда папа его приютил, щенку было около месяца. Решили, что он родился где-то в конце сентября. Брат постановил, что день рождения у Шарика 23 сентября. А постановил он так, потому что у него самого день рождения 23 числа, только другого месяца. Я не мог этого опротестовать, да и не хотел. Я был полностью согласен. Теперь у Шарика появился день рождения! Как я помню, мы отмечали его всего пару раз. Для нас было важно дать Шарику «день рождения».
В честь того, что в нашем доме появился новый член семьи, мы подарили Шарику ошейник. Он был простой красного цвета, ничего особенного, только место застёжки было чуть шире самого ремешка. Ошейник стал его отличительным знаком. Который значил, что у Шарика есть свой дом и хозяин. Шарик поначалу пытался снять ошейник, да и снимал, но со временем он к нему привык, даже стало казаться, что он носит его с некоторой гордостью.
Мы с братом каждый день «делили» Шарика перед сном. Конечно, щенок чаще доставался брату, так как Женя был старше, да и Шарик к нему сильнее привязался. Но Шарик был уже не таким маленьким, и это продолжалось не так долго. Он стал велик для того, чтобы мы брали на ночь его к себе, появилась необходимость дать Шарику собственное место. Ему постелили круглый вязаный коврик перед входной дверью. Это стало его место, где он будет спать и охранять всю свою семью.
В жизни Шарика появилась команда – «МЕСТО!», которую он быстро понял и исполнял в дальнейшем всегда и беспрекословно! Стоило только кому-нибудь из нас приказать Шарику: «МЕСТО!», он сразу шёл под порог, ложился на коврик и лежал, пока его не позовут. Правда со временем эта команда стала исполнять роль наказания. Так как большая часть пола в квартире была покрыта ковровыми дорожками, ковриками, а в зале паласом, то Шарик спал где захочет. Поэтому команду «МЕСТО!», чаще использовали, когда Шарик провинится.
Да, а что касается нашей охраны, уж с этой задачей Шарик справлялся на ура. Конечно не сразу, но где-то к году Шарик знал всех соседей, наших друзей и родственников по шагам, запаху, может ещё по каким приметам. Стоило кому-нибудь чужому подойти к подъезду, как Шарик сразу начинал рычать и лаять. Тогда как соседи или друзья, родственники могли свободно зайти к нам домой, а Шарик никак не реагировал, только хвостом вилял. Ой, а как он чувствовал наше приближение! Как только кто-нибудь из нашей семьи подходил к дому, Шарик уже стоял у дверей и вилял хвостом. Когда кого-то из нашей семьи не было дома, мы с лёгкостью по поведению Шарика заранее понимали, что сейчас семья будет в сборе. Приближение хозяина он чувствовал гораздо раньше остальных и проявлял это как-то по-другому. Как-то радостнее, милее что ли, в общем иначе…
С появлением охранника мы перестали запирать дверь на ночь. Даже сейчас по-прежнему родители не запирают её.
Шарик изменился, хвост у него уже не висел как раньше, а был свёрнут красивым калачиком. Ушки по одному встали острым концом к верху. Было забавно в один период, когда у Шарика одно ушко висело, а другое торчало. После этих изменений он из дворняги превратился в лайку. Не знаю, на какую часть в Шарике была кровь лайки, но, по всей вероятности, на большую. В нём всегда превалировали черты характера, присущие лайке.
Теперь одна из целей была дрессировка Шарика. Ему было уже полгода, это самое подходящее время начать дрессировку. На его счету было уже две команды. Первую свою команду Шарик освоил ещё в гараже. Хозяин вытягивал руку ладонью кверху и говорил: «ЛАПУ!». Щенок умел давать обе лапы и понимал, когда какую лапу просят. Второй была команда – «МЕСТО!».
Теперь стали появляться новые команды: «СИДЕТЬ!», «ЛЕЖАТЬ!», «СЛУЖИТЬ!». Дрессировкой занимался исключительно только отец. Хозяин показывал Шарику руку, согнутую в кулак с выставленным большим пальцем вверх и говорил: «СИДЕТЬ!». На что Шарик принимал положение седа. Хозяин показывал выпрямленную кисть ладонью вниз и говорил – «ЛЕЖАТЬ!». Шарик вытягивал передние лапы и опускался на пол. Хозяин показывал руки согнутые в локтях ладонями вперед и говорил: «СЛУЖИТЬ!». Шарик смещал центр тяжести к задним лапам, а передние поджимал к груди. Эту команду он выполнял с особой грацией. Шарик как цирковой пёс сидел на задних лапах, хвост колечком, выпрямленная спина, гордо задранная голова, а посредине поджатых лап блестел белый галстучек. Ещё он узнал команды: «ФУ!» или «НЕЛЬЗЯ!» и «ЧУЖОЙ!». На команду «ЧУЖОЙ!» Шарик начинал рычать и, бегая по дому, искать чужого. Освоил команды Шарик, конечно, не сразу. На это ушли долгие часы дрессировки. Но время было потрачено не зря. Шарик на всю жизнь освоил эти команды. Но выполнял эти команды не только для хозяина. Он так же выполнял их и для нас с братом, так как мы были его друзья, всегда ласкали его и играли с ним. Шарик так же строго слушался нашей мамы, так как она была хозяйкой дома и его кормилицей. Кормила его почти всегда мама.
Пока Шарик был маленький, по его потребности мы выпускали его на улицу. Когда ему было чуть больше полгода, он сам додумался до такого, о чем мы даже и подумать не могли! Мы не всегда могли его выпустить сразу, как он попросится, и Шарик решил выходить сам! Как человек, открывая дверь за ручку. Дверь была старая, деревянная, обитая дерматином. Для открытия нужно было нажать ручку книзу и ещё потянуть на себя, так как дверь открывалась вовнутрь. Шарик научился её открывать самостоятельно!
Шарик вставал на задние лапы, передние клал на дверную ручку, тем самым открывая её и чуть отводя. Затем опускался вниз, цеплял лапами за низ двери и отворял её. Выбегал в подъезд. На первом этаже его ждали две подъездные двери, с которыми Шарик справлялся намного легче. Он просто с разбегу передними лапами распахивал их и выбегал на улицу. Подъездные двери за ним по очереди закрывались с характерным хлопком, так как были на пружинах и со стеклянными вставками. По этому хлопку впоследствии все различали, что Шарик пошёл гулять. Чтобы попасть обратно Шарик поочерёдно подковыривал входные двери в подъезд, просовывал голову, затем пролазил. Чтобы попасть в квартиру он вставал передними лапами на ручку двери, тем самым нажимая её, а после просто сопровождал её открытие своим весом и забегал внутрь. Его этому никто не учил! Хочется верить, что он размышлял примерно так: «Почему я сам не могу выходить, как люди? Ведь они всегда меня выпускают. Не было такого, чтобы они когда-нибудь запрещали мне выйти. Может мне не стоит больше проситься?! Тем более моим хозяевам не всегда удаётся меня выпустить. Зачем мне их так часто отвлекать от их дел, будить по ночам и по утрам по таким-то пустякам?! Дай-ка сам попробую, тут же ничего сложного, а там посмотрим. Если не заругают, то сам буду ходить!».
Естественно, он сначала научился распахивать двери в подъезде, затем залазить в подъезд. Потом заходить в квартиру, а уж после освоил умение выходить из квартиры.
Дверь в нашу квартиру, после ухода Шарика, оставалась открытой. Так что от нас теперь требовалось только закрывать дверь, когда Шарик соизволял уходить из дома и приходить домой. Но, как известно, человеческой лени нет предела. Ещё сыграл и тот фактор, что когда Шарик уходил или приходил, пока мы спали, то дверь оставалась открытой. И как-то года через два хозяин решил научить его закрывать дверь. Тогда я был уже постарше и точно помню, как папа мотивировал и поощрял Шурика в этом деле оладьями. Сначала хозяин перед открытой дверью поднимал передние лапы Шурика и захлопывал ими дверь. После чего давал ему часть оладьи. Затем открывал дверь и заставлял Шурика закрыть её самому. Не с первого раза, но всё-таки он закрыл её несколько раз. Естественно, ради оладьи. Дальнейшие усилия с этим делом были тщетны. Поскольку уже было поздно учить его. Хотя если бы для Шурика закрытие двери было такой же необходимостью, как и её открытие, то я не сомневаюсь, что он научился бы это делать. Или если бы каждый раз просили его об этом, поощряя.
Умению Шарика выходить гулять и возвращаться домой, когда пожелает, открывая двери самостоятельно, поражались не только мы. Но и все соседи. Да и все, кто наблюдал этот процесс. Никто никогда не видел такого чуда, чтобы в то время простая собака немалых размеров жила в благоустроенной квартире, да ещё и сама открывала двери! Это не сразу укладывалось в голове. Так что Шарик уже заслуживал внимания и в первую очередь, конечно, соседей.
Глава VI. Соседи и враги
Соседи любили Шарика. Хоть и любовь у многих Шарику пришлось заслужить. Он это сделал и по крайней мере симпатию вызывал у всех. Соседи часто гладили его и приносили ему лакомства (кости, бульон от мяса и т.д.). Но это были наши соседи и они его особо не волновали. У Шарика после переезда появились свои собственные соседи. Которые также имели все права на территорию возле дома.
Двор состоит из почти одинаковых перпендикулярно стоящих двух домов с незначительными отличиями фасада, так как второй был построен чуть позже. Скажем так: с небольшим промежутком дома образуют прямой угол треугольника. Один катет – наш дом, другой катет выходит со стороны второго подъезда нашего дома, а между ними детская площадка, два ряда сараев и огороды. Если брать в учёт детскую площадку и сараи с огородами, то двор с домами получается прямоугольный.
Первым, и он же главным соседом Шарика, был Тошка. Тошкой звали соседского пса. Шарик внешне походил на него. Но Тошка был пониже и щуплее. В нём так же на какую-то часть была кровь лайки. Острые уши, хвост калачом, но морда худая, пропорциональная телу. Белого пигмента шерсти у него было больше чем у Шарика. Грудь у Тошки почти полностью была покрыта белой шерстью и часть лап тоже. Основной цвет у него был серо-чёрный, а не жгуче-чёрный как у Шарика. Тошкин хозяин жил в квартире на первом этаже соседнего подъезда, а Тошка жил отдельно в конуре. Ну как жил, скорее ночевал и прятался от дождя. А днём и в хорошую погоду он уходил к своему подъезду и находился около него. Поскольку конура Тошки стояла сбоку от гаража его хозяина (гараж был маленький, в нём стоял только один мотоцикл – «Минск»), а гараж его находился напротив угла дома со стороны нашего подъезда, то постоянные встречи Шарика с Тошкой были неминуемы.
Тошка жил тут примерно года четыре до поселения Шарика у нас. Шарик понимал, что преимущество на данной территории имел Тошка, и Шарик просто делил с ним территорию, никогда не пытался её отвоевать. Он уважал Тошку, так как Тошка был старше.
Тошка в свою очередь не желал делить территорию с Шариком. Говорят, что собака похожа на хозяина. Тошка не был исключением. Тошкин хозяин был стар, но это его не останавливало так себя вести. Он часто выпивал и орал, но это чаще всего не было связано. Было ощущение, что орал он почти всегда и на всех, особенно на детей, когда мы начинали беситься на детской площадке перед домом. А орал он, несмотря на то, что мы дети, с нецензурными выражениями! Которые потом мы брали и в свой речевой оборот, когда родители не слышат. Вот и Тошка был тоже, скажем так, нервный. Когда просто прохожие, или соседи, или даже мы – соседские дети, пытались его просто погладить, он рычал и даже, бывало, кусался. Что касается Шарика, то Тошка никогда не давал ему спокойно пройти мимо. Он всегда набрасывался на него или просто с угрожающим рычанием, лаем или сразу в драку. Так сказать вершил дедовщину. Шарик никогда не отвечал, а ответить он мог! Ещё когда был мал, ему вполне хватило бы смелости, он был отважен. Никогда не уступал никому. Если на площадке был кто-то из детей, и стоило зайти на двор чужой собаке, Шарик мгновенно бросался в атаку! Для Шарика не имели значения порода и возраст собаки! Он защищал детей и свою территорию во что бы то ни стало! Естественно, он часто получал за это от сильных собак, но Шарик не уступал им и всегда, всегда бросался в бой! Он считал это делом чести. Такой отвагой иногда ему удавалось прогнать собаку и сильнее его. А когда он вырос, то уже практически никому не давал себя победить, но об этом чуть позже.
