скачать книгу бесплатно
– Ты можешь выслушать меня спокойно? Две минуты. Всего две минуты.
Успокоить ее было невозможно. Но она хоть слушать стала.
– Ты, когда смотришь американские боевики, всегда говоришь в финале: «Сейчас эта тыква бросится обниматься. Повяжет «обнимашками» главного героя по рукам и ногам. А в это время злодей, трижды убитый до этого, выберется из-под обломков, подкрадется сзади и вновь нападет на главного героя».
– К чему ты мне сейчас об этом?
– Слушай сюда!
– Так! Мы бежали полчаса, чтобы я выслушала эту твою дурацкую историю про американские боевики?
Если жена начинает разговор со мной с междометия «так» – это означает, что она находится на пике своего раздражения.
– Нет! Но ты меня вяжешь по рукам и ногам! А могла бы помочь.
И мы с ней опять сцепились. Спорили до хрипоты. И все же я убедил ее, что хоть один раз в жизни, но меня нужно послушать. Ворча и чертыхаясь, Варя двинулась следом за мной. Мы сделали шикарный круголя, который вполне укладывался в понятие «марафонские дистанции». Сначала взобрались на железнодорожную насыпь и прямо по шпалам перешли Московский проспект по железнодорожному мосту. Тому самому, что пересекает его в районе завода «Электросила». Далее мы спустились к Цветочной улице и по этому темному фабричному району двинулись к Лиговскому проспекту. Думаю, что полицейские отчеты зафиксировали в эту ночь спад криминальной активности. И на самом деле, попадавшиеся нам навстречу подозрительные личности в одиночку и группками перебегали на другую сторону улицы или сворачивали в подворотню. Тут не было ничего странного. Вид у нас был еще тот! Огромные старые плащи и отжившие свой век головные уборы. Я и сам, встретившись ночью с такими типами, драпанул бы на всякий случай подальше от них. Вдобавок мы шли уверенным, быстрым шагом, непрерывно громко ругаясь на ходу. Выскочив на Лиговский проспект, я решил, что домой можно вернутся на такси – деньги она с собой все же взяла на всякий случай. И только посмотрев вслед очередной проехавшей мимо нас легковушке, я понял, что нам пора поменять имидж. Мы сняли верхнюю одежду и такси тут же заскрипело тормозами возле нас.
Вернувшись домой, мы сцепились еще больше.
– Так! Как ты меня уже достал! – напирала на меня супруга. – Пивоваров, ты стал старым невыносимым неадекватом!
– Тупица! Вообще ничего не соображаешь? Иногда лучше помолчать!
– Так! Я не могу уже! Ты меня бесишь! Завтра же я еду в Москву к детям! Вернее – сегодня утром!
– Истеричка!
– ДБЛ БЛД!!!
Последняя фраза – это аббревиатура известного «афоризма» нашего министра иностранных дел Лаврова, который Варвара употребляет исключительно в случае беспредельного гнева. После этих слов, мы разбежались в разные стороны. Она в спальню – я на кухню.
Чтобы успокоиться, я залпом выпил бутылку холодного пива, лег на диван и включил телевизор. На экране испуганная женщина пыталась спрятаться от маньяка в темном, забытом богом подвале. Ох, уж эти женщины! Все у них не так. Или «так» !?
Дверь хлопнула, и в замке повернулся ключ. На часах микроволновой печи значилось 5.30. Я вскочил. Мать моя женщина! Я уснул! На обеденном столе лежала записка: «Уехала в Москву на первом «Сапсане». Доеду, позвоню». Вот ведь вредная настыра! Впрочем, как поется в сказке про Айболита: «Шивандары, шивандары, Фундуклей и дукдуклей! Хорошо, что нет Варвары! Без Варвары веселей!» Нет, не веселей, конечно. Какое уж тут веселье? Я не представляю свою жизнь без нее. Но в данном случае, лучше, чтобы она была на безопасном расстоянии.
Я спокойно попил кофе с «Горгонзолой», натянул на руки новые латексные перчатки и пошел в кладовую, где вытащил с антресоли вчерашнюю клетчатую сумку. В ней лежал тот самый ридикюль. А вы думали, что я дурак, на ночь глядя, бешеным тараканом по шпалам носиться? Нет. Не дурак. Бежали, бросали, хотели вернуться и стреляли – это все не просто так. Я сразу сообразил. Там – деньги! Именно поэтому, когда супруга потянула меня из кустов, я успел ловко присоединить к нашему паническому отступлению посланный мне судьбой портфель. Почему вечером его не обнародовал? Просто не хотел расстраивать Варвару. А иначе, взвинченная и без того жена, трепала бы мне и себе нервы до самого утра. А теперь! А сейчас! А ныне! Я имею уникальную для моей семейной жизни возможность спокойно поставить старый пошарканный ридикюль на чистый обеденный стол. И не менее спокойно его открыть. И мне в этом почти магическом процессе никто не мешает. Никто не вопит, не суетится и не виснет на моих руках. Такс, такс! Интересно, а что внутри? Всю ночь я видел сны. Робин Гуд, ограбивший зажравшегося во власти олигарха, кинул в меня сумкой с двумя миллионами долларов и крикнул при этом: «Богатые пусть плачут, а бедные радуются!» В другом сновидении бухгалтер мафии, решив встать на честный жизненный путь, скинул «общаговый» балласт, мешавший ему оторваться от погони жестоких наемных убийц. Он тоже прокричал мне: «Ты много страдал! Это тебе компенсация!»
Портфель был тяжелым. Так что вполне можно было рассчитывать, что он набит деньгами под завязку. Но вдруг я его сейчас открою, а там тыква? Или того хуже: полный саквояж дохлых крыс? Или совсем жутко – живых! Боясь сглазить, с напускным равнодушием в голове, но вспотевшими от предвкушения руками, я открыл портфель. Сверху лежал большущий полиэтиленовый пакет с надписями на арабском языке. Я высыпал его содержимое на стол. Фу-ты ну-ты! Моему разочарованию не было предела. В россыпи на столе я обнаружил только литературу на тюркском, русском и арабском языках: книги, распечатки и журналы. Нафига здесь все это? Нет, макулатура мне не нужна. Даже даром. Лучше бы там была тыква. Нет в жизни счастья у честных людей. А чего ты ждал? Чего-чего? Да, ждал! Даже вожделел! Это не наказуемо. Ну, что это такое? Не могли положить туда хотя бы рублей пятьсот? Идиоты! Жадины! Жадные идиоты! Впрочем, стоп! Огромный саквояж практически не убавился в объеме! Что там еще берут с собой люди, бегающие ночью по паркам? Следующий пакет был набит странной мужской одеждой: черными шароварами, длинными рубахами и головными уборами, знакомыми мне по кинохронике войны в Афганистане. Нет! Это мне не пригодится. Я никому не собирался объявлять джихад. Во рту стало горько от увиденного. Предчувствие нехорошего овладело мной по мановению волшебной палочки. С отвращением я вытащил из портфеля следующий пакет. Его содержимое тут же было вывалено на стол. Жизнь стала лучше! Жить стало веселее! Это были пачки европейской валюты номиналом по сто, двести и пятьсот евро. Я быстро на три раза все пересчитал. Итого: 240 тысяч. Трынь-дынь-дынь-дынь, трынь-дынь-дынь! Сколько же это в рублях? По курсу один к семидесяти, выходило, что я поменял дохлую крысу на 16 миллионов восемьсот тысяч рублей. Спасибо тебе, Крис! Хорошо, что я такой упрямый и сумел уговорить Варюху на похороны в парке. А то сейчас сидел бы в Инете и искал адрес кладбища для животных. Наверняка, услуга этого учреждения, если оно есть, стоит бешеных денег. Моему восторгу не было предела. Мысленно я уже ехал на «Мазератти» по фешенебельным улицам Монте-Карло, подруливая к центральному входу в казино. Если здесь такой прикуп, то что там еще в пещерке Али-Бабы? Оказалось, что сундук уже пуст. Почти пуст. На самом дне одиноко лежал телефон. Таких старинных дешевых телефонов я не видел лет десять. Это была «Nokia», самого простого исполнения. Изрядно пострадавшая от времени. Симка «сотового мастодонта» была прикреплена к корпусу белым медицинским пластырем, на котором карандашом был написан телефонный номер. Больше в сумке ничего не было. Да, обидно…
Впрочем, двести сорок тысяч евро – не плохой куш за ночные переживания. Нет, не так! На сорок пятом году жизни мне, наконец, начало фартить! Жизнь удалась! Столько приятных событий за одну ночь: сдох крысеныш, повалили деньги! Ну, прямо грех расстраиваться, что в портфеле кроме денег всякие там книжки и чьи-то штанишки. У хозяина саквояжа не все так просто с законом. Это факт! А иначе за ним не гнались бы мужики с пистолетами. И это значит – совесть моя не должна мучится угрызениями, что я отнял трудовые накопления у чьей-то добропорядочной семьи. На радостях я хлебанул еще пивка и даже хотел уже звонить супруге, чтобы сообщить ей о приятной находке. Но, черт возьми, что я за человек? Меня, как всегда, сразу стали одолевать мрачные нехорошие сомнения. Не все так просто. Кто был тот бегущий человек? И кто за ним гнался? Конечно, это был не Робин Гуд, не бухгалтер мафии и даже не простой грабитель банков. А иначе, зачем ему эта кипа подозрительной литературы? Да, черт с ними, с этими вопросами! Сейчас пойду и выкину саквояж с макулатурой в мусорку! Нет, в мусорку нельзя. Кто-нибудь найдет, и станет ясно, что я живу здесь. Поехать и выбросить его в другом районе города? Это мысль! Надо так и сделать. Но чем больше я твердил себе о необходимости избавиться от саквояжа, тем сильней в меня проникала тревога: а правильно ли я делаю? Может, это спецслужбы гнались за опасным преступником. Даже, возможно, за террористом. А я выкину улики в мусорный бак. И они пропадут навсегда на свалке. И что тогда? Отнести их на Литейный проспект, дом 4, где расположена резиденция питерской ФСБ? Тогда я стану свидетелем и мне придется вернуть подаренные мне судьбой деньги. Мне не дадут даже четверти этой суммы. Черт возьми! Это ведь не клад. В лучшем случае, наградят памятной грамотой за гражданскую позицию и красными революционными шароварами с кожаным задом, чтоб в седле не протирались. Отдавать деньги мне вовсе не хотелось. Но дело это совсем не простое. Под ложечкой засосало от осознания ситуации. Пивоваров, ты вляпался в самый эпицентр событий, о сути которых до этих пор мог судить только по новостям и детективам. Всегда задумывался о том, что я являюсь свидетелем происходящих в мире событий, находясь на домашней стороне телевизионного экрана. В тапочках и с тарелкой борща перед собой. А ведь кто-то попадает в заложники! А то и того хуже – становится жертвой терактов, шальных пуль и несчастных случаев на дороге. И я, вроде как, ни при чем. Это не моя жизнь. И вот, не постучавшись, эта заэкранная сторона неприглядной жизни ворвалась ко мне в комнату. Что делать?
Надо быть осторожным и никому долгое время не говорить о находке. Даже Варе. Это опасно. Владельцы этого саквояжа или ридикюля – не простые люди. Вчера в парке они стреляли. Из-за чего стреляли? Только ли из-за денег?
Я стал перебирать содержимое первого пакета и попытался вникнуть, что там написано по-русски. Это были какие-то разъяснения к Корану, а также конспекты выступлений неизвестных мне арабских проповедников. Я не особо разбираюсь в мусульманской теологии, поэтому не смог квалифицированно определить назначение этих книг. Но судя по вечерним событиям, они были какой-нибудь радикальной направленности. Наверное, ярые проповедники ваххабизма пытаются заманивать в свою секту новых адептов. Но сумма – не слишком ли она большая для организации проповедей? Да кто его знает, какие у них расценки? Может и не большая. Вон, Илья Пономарев за одну лекцию в «Сколково» получил в свое время двести тысяч баксов. Так он еще возмущался, мол, такая работа стоит в десять раз больше. Но я не Илья Пономарев. Я Владимир Пивоваров. И деньги эти – вовсе не за лекцию. Перед глазами калейдоскопом запрыгали картинки: взорванный скоростной экспресс, теракт в метро, война в Сирии. Блин! Я буду кататься на «Мазератти» по Лазурному берегу – а в моем городе какие-то твари будут готовить людей для совершения терактов? И тут меня осенило! Сегодня 29 мая. До начала Чемпионата мира по футболу осталось всего две недели. Не связаны ли вчерашние события с ним?
Совесть вывернула меня наизнанку. И я решился. Отныне у меня две задачи: отдать содержимое саквояжа правоохранительным органам и при этом не расстаться с деньгами. Я убедил себя, что двести сорок тысяч евро как раз соответствуют плате за мою гражданскую позицию. И за риск, которому я подвергаю себя и свою семью. А галифе с кожаным задом пусть радуется тот, у кого есть лошадь. Или, к примеру, осел.
Определившись со стимулом гражданской ответственности, я испытал зуд активизации жизнедеятельности и азарт политического интригана. Надо действовать! Действовать немедленно и предельно осторожно. Черт возьми! Пусть это звучит пафосно, но я ощутил каждой клеточкой своего в меру упитанного организма, что пора совершить, может быть, главный поступок в своей жизни. Да что там – подвиг!
Глава вторая
Попытка «намба ван»
Двадцать девятое мая 2018 года. Вторник
До старта Чемпионата мира по футболу – 16 дней
«В чем суть и смысл? Зачем живем? Бесцельно жить – сплошная пытка. Решился сгоряча: «Не проросту быльем!» И это моя первая попытка».
Пивоваров В.В. Сборник собственных перлов.
Изд-во «Файерфлай». М., 1994. Т.1.С.134
Итак, что делать? Может пойти в парк и подбросить саквояж на могилу Криса? Туда – где я его и подобрал, собственно. Фээсбэшники, несомненно, будут его там искать. Сказано – сделано. Я положил саквояж в рюкзак и вышел на улицу. Было уже десять часов утра. Толпы народа спешили на работу. Приблизившись к «Парку Авиаторов», я обратил внимание, что на тихой, прилегающей к нему Кузнецовской улице припаркованные машины стоят не только со стороны домов, но и со стороны зеленых насаждений. Такого здесь никогда не бывало, так как подобная парковка явно затрудняла проезд. Я даже не стал приближаться к парку и свернул в сторону. Все ясно – там уже работают спецслужбы. Не понятно, на что ты надеялся? Это же не эсто-о-онские спецслужбы. Мне светиться никак нельзя, иначе плакали мои денежки. Я зашел в ближайший магазин, купил пива и вернулся домой. Пиво я пить не стал. Чекист должен иметь горячее сердце, холодную голову и чистые руки. Сердце раскаленным камушком жгло меня изнутри. Температуру головы – я не знал, как замерить. А руки, зайдя домой, я всегда мою с мылом. Во мне вновь стал бороться пламенный гражданин с честным, но не слишком богатым обывателем. Что делать? Что делать, что делать… Будем мыслить логически. Исходное. У меня есть сумка с деньгами. Кому отдавать найденные деньги? Преступникам или государству? Это глупо. Я считал, что ни те, ни другие не заслужили такую награду. Значит, можно считать, что эти деньги мои. Логично? Логично. Единственный минус, не позволяющий мне спокойно и в оттяжку тратить найденную валюту – это экстремистская литература. Может забыть про нее? Нет. Не смогу. Пиво, купленное за эту валюту, будет жечь во мне язву. И даже французские улитки покажутся жалкими огородными слизняками. Да и как тут забудешь? Вдруг эти типчики кого-нибудь взорвут? Тогда я вообще не смогу жить. Тем более, спокойно. Знать бы, кто за ним гнался. А зачем знать? Думаю, даже если погоня не была связана с ФСБ, о перестрелке им известно. Хорошо известно. И это полностью доказано моим утренним походом в парк. Стоп! Телефон. Вот связующее звено с теми, кому были направлены деньги и литература. Может вставить симку и посмотреть номера, которые зафиксированы в нем? Нет. Во-первых, тебе они ничего не скажут, эти номера. Ты же не сотрудник органов, у которого есть доступ к базе данных всех и вся. Во-вторых, включив телефон, ты засветишься. Тебя запеленгуют и установят место нахождения твоих денег. Это даже грудным младенцам известно. По детективам и блокбастерам, непрерывно идущим по всем каналам российского телевидения. А если пойти куда-нибудь в другой район города и там посмотреть содержимое телефона? Тебя хоть где запеленгуют. Потом по видео со спутников и камер наблюдения путем отсеивания выйдут на твою физиономию. Проследят маршрут твоего следования. Придут сюда и заберут твои деньги. Почти твои. Поэтому вариант с телефоном пришлось забраковать. Но идеи ко мне всегда являются толпой. А вдруг эти деньги фальшивые? Если они фальшивые, то смысл в конспирации пропадает. Совсем пропадает. Я достал пачку и стал рассматривать купюры. На вид, ничего особенного. Деньги, как деньги. Если менять валюту на сумму менее сорока тысяч рублей, то паспорт для такой операции не требуется. Я вытащил сотенную купюру и положил в карман. После этого включил компьютер и напечатал записку для ФСБ: «Прагуливаясь с сабакой, я нашел в Парке Авиатаров чимодан с эстрымисткой летиратурой. Готов перидать ево, но анонимно. Если вас интирисует это, то вылажите на крильцо ФСБ на Литейном кирпичь. И тада я сразу саабщу, где вы сможите зобрать чимодан». Мне показалось прикольным специально изобразить из себя безграмотного человека. Пусть аналитики и эксперты ломают голову, определяя психологический портрет «афтора» этого произведения. Записку я печатал в латексных перчатках. Я же не дурак. Не снимая перчатку с правой руки, я доехал до Невского проспекта. Здесь без проблем мне поменяли сто евро на рубли. Это значит, что деньги настоящие. Если бы они оказались фальшивыми, то я бы сразу поехал домой, взял портфель со всем его содержимым и с чувством выполненного долга отвез бы его в ФСБ. А так как деньги оказались деньгами, а не описанными в Уголовном Кодексе произведениями фальшивомонетчиков, мне пришлось выворачиваться наизнанку, чтобы убить сразу двух зайцев. Вы понимаете, о чем я.
Что ж, придется притворять в жизнь «План намба ван». Для начала я совершил рекогносцировку. А именно, прогулялся мимо ФСБ на Литейном проспекте, который в народе обычно называют «Большим домом». Блин! Оставить там записку инкогнито, было совершенно невозможно. Перед домом не было ни одного деревца, кустика или, на худой конец, урны. Пустая открытая территория. Даже пешеходов не было. Десять лет назад я бы не заморачивался с анонимкой. Просто, поднял бы трубку в каком-нибудь таксофоне и сообщил, все что надо, бубня информацию через носовой платок. Но в наше время в Питере не осталось ни одного таксофона. Эра сотовых и интернета вычистила город от этих столь нужных в данный момент для меня средств коммуникации. Разочарованный без особой цели я добрел до Таврического сада. Там на глаза мне попался колоритный бомж, который мирно и последовательно проводил ревизию урн. Эге! А если его нанять в качестве курьера?
– Привет! – обратился я к бездомному.
– Чего изволите, милейший? – обрушил на меня мощное «амбре» своего образа жизни «генерал помоек».
– Чего бы ты хотел в столь теплый солнечный день?
– Исполнитель желаний? – мужик осклабился редкозубым ртом. – Ты похмельный глюк? Или хочешь втравить меня в какое-нибудь мерзкое дело?
– Ни то и ни другое…
– Ну, тогда дай мне сто рублей!
Я дал. Увидев столь стремительное удовлетворение своих насущных потребностей, бездомный обнаглел:
– Еще сто рублей!
В ответ он увидел фигу:
– Не все сразу. Помоги мне и получишь еще двести.
– Ого! От мокрухи отказываюсь заранее. Я богобоязненный человек.
– Всего-то надо отнести письмо в «Большой дом».
– Ну, это запросто! Но учти, меня обязательно поймают, и я тебя сдам с потрохами.
– Ничего страшного.
– Что значит, ничего страшного? Как я получу свои пятьсот рублей?
Цены растут, как на дрожжах.
– Я говорил о двухстах.
– Это ты говорил. Меньше, чем за пятьсот, я на такие дела обычно не подписываюсь.
– Можно подумать, что тебе каждый день предлагают подобное.
– Вот я и говорю: не каждый день мне такое предлагают! Так стоит ли размениваться по мелочам? Ты, поди, куда больше на этом имеешь?
Я вздохнул и сделал шаг в сторону.
– Ладно, согласен на четыреста, но деньги вперед.
У меня в кармане кроме тысячных лежали только две сотенных и одна пятисотенная купюра. Ничего другого не было. Я протянул ему пятихатку:
– Хорошо! Давай сотню назад.
Он демонстративно поплевал на сотенную купюру и протянул ее мне:
– На! Подавись, куркулина!
Естественно, что я не стал ее брать. Вот ведь прохвост!
– Хрен с тобой! Вот эту бумажку отдашь в руки дежурному. Только смотри! – я активно погрозил ему пальцем. – За тобой будут следить мои люди.
– Угу, – буркнул в ответ бездомный. – Щас, сделаем! Не беспокойся, начальник. Все будет в лучшем виде.
Он положил деньги в карман и с моей запиской в руке двинулся в сторону Литейного проспекта. Я подождал, пока он отойдет от меня метров на сто и пошел следом. Должен же я убедиться, что послание доставлено по назначению. Бездомный добрел до перекрестка с Литейным и свернул в супермаркет «SPAR». Вот скотина необъезженная! Никакой гражданской ответственности у бомжей!
Минут через десять его довольная рожа вывалилась из дверей магазина. Из карманов бездомного торчали банки крепленого пива. Записка в руках отсутствовала. Очевидно, что он ее просто выкинул.
– Ты что, гадюка, делаешь? Давай иди, куда я тебя послал!
– Нет, начальник. У меня бензин кончился. Пока не заправлюсь, дальше не поеду.
– Хочешь по морде получить?
– И что ты такой злой? Пойдем на скамеечку, я тебя пивком угощу. Я не жадный.
– Так ты пойдешь?
– Не-а! И не собираюсь!
– Верни тогда деньги!
– Чего? Какие у меня могут быть деньги? Я банкрот!
От досады я на него замахнулся кулаком. Бомж упал, свернулся калачиком на асфальте и громко завопил:
– Люди! Человека убивают! Он меня заставляет взорвать ФСБ! Спасите!
Немногочисленные прохожие стали останавливаться и смотреть на нас. Мне это было ни к чему. Пришлось ретироваться. Так, потратив 600 рублей, я понял, что в серьезном государственном деле с бомжами лучше не связываться. В итоге «Попытка намба ван» потерпела полное фиаско.
Глава третья
Попытка «намба ту»
Тридцатое мая 2018 года. Среда
До старта Чемпионата мира по футболу – 15 дней
«Отчаянье – удел всех слабых и безвольных. Но мне не привыкать об стену биться головой. Все перетрут: старание, упорство и мозоли. Попытка «номер два» – итог позиции такой».
Пивоваров В.В. Сборник собственных перлов.
Изд-во «Файерфлай». М., 1994. Т.1.С.183
Я вернулся домой. Мне было не совсем понятно, что делать дальше. Вернее, в голове у меня даже ветер не свистел. Там был полнейший вакуум. Побродив по квартире и изрядно помучившись, я лег спать. Утро не принесло облегчений. Умных мыслей в голове тоже не прибавилось. Ладно, будем импровизировать. Придется рисковать. А что делать? Придется! Я достал эту злосчастную «Нокию» из ридикюля и вставил симку. Хозяин телефона точно не был арабом. Все имена в «Контактах» были русскими. Немного поколебавшись, я выбрал номер с именем «Саня» и нажал на «вызов». Через пару гудков мне ответил густой мужской баритон:
– Вовка, ты что ли?
Меня зовут Владимиром, поэтому я протянул в ответ:
– Да-а-а.
– Уродец! Ты где пропадал три года? Тебя уже похоронили все…
Я отключил телефон, чтобы осмыслить сказанное. Но не успел. В прихожей запиликал мелодию «Кукарачи» дверной звонок. На пороге стоял Файер, или если коротко – Фай:
– Привет, босс! Не ждал?
– Как не ждал? Только этим и живу. Даже картину нарисовал «Ждун убивает работника «Почты» за медлительность». Откуда ты на мою голову?
– Случайно. Ищем девушку. Девушку Артема. Ты его не знаешь. Он в соседний подъезд к ее подруге пошел, а я к тебе.
– Просто так приперся?
– Нет, босс, не просто так. Ты же сам меня звал.
– Зачем?
– Как? Ты обещал отдать старые платы.
Ага! Сейчас, все брошу и побегу кладовку перерывать.
– Слушай, Фай, не до того мне.
Мимика Фая выражала крайнюю степень разочарования.
– Впрочем, черт с тобой.
