скачать книгу бесплатно
– Ах, что вы! – миссис Хадсон мгновенно вникает в роль, – товарищ полицейский, это мои родственники из Домодедово. Я их всё зову, зову, а они всё болтают и болтают. Тётя Маша уже два раза звонила…
Хадсон довольно складно плетёт версию для полиции, а инспектор, обозревая странный коллектив в составе двух полупьяных и одной истерички, полагает, что всё это туфта, но объяснение освобождает его от проведения «необходимых следственных действий и дознания на месте». Да и напарник, наверное, должен уже вернуться.
– Ну, пошли, пошли, чего расселись? – Хадсон вошла в роль, погрузилась в образ основательно и ей хочется продолжать пьесу.
Она открывает дверь подъезда. Сержант полностью потерял интерес к ситуации и не спеша возвращается к автомобилю.
Кто знает, очень может быть, что по некоей инструкции он и не должен был его покидать…
Теперь из радио доносится голос Трофима «Я был свидетелем на свадьбе с лентой красною, мой друг Андрюха брачевался в первый раз…»
В это время из соседнего подъезда важно выходит напарник, усаживается рядом с водителем и машина плавно растворяется в соседней арке. Кто знает, может быть это пространственно-временной портал… Ведь это только кажется, что с внешней стороны дома, куда выводит арка – шоссе. А что если там иной мир, затерянный в глубинах Дальнего Космоса, или, например, планета Плюк?
Все эти мысли мелькают в воображении Странника, когда они, попрощавшись с миссис Хадсон уже перемещаются в другое измерение – соседний большой двор… Там, за зданием школы есть скверик с удобными лавочками и где, по идее, сейчас никого не должно быть.
Во-первых, нужно срочно подкрепиться после пережитых волнений, а во-вторых…
– Как ты его назвал? Яйцо-в-лоб? – кокетничает Кларисса, ей снова весело и хочется шалить.
– Ну… ты, что «Кин-Дза-Дза!»» не помнишь?
Они плавно покидают этот и через некоторое малое время оказываются в соседнем мире.
– А чего ты вдруг «Кин-дза-дзу» вспомнил?
– Ну, как сказать… Это мой настольный фильм.
– И что в нём хорошего… не понимаю.
– Ты сколько раз смотрела фильм?
– Не помню, но один раз точно.
– Я его посмотрел раз двести. Когда в девяностых появились видеомагнитофоны, этот фильм был одним из первых, который я записал с телевизора.
– Да что в нём такого-то? Ну бегают по пескам несколько дурачков, летают в бочке. Ку-ку – ЫЫЫ, и всё! Ерунда какая-то…
– Ну как тебе объяснить. Вообще-то, это просто не твой фильм. Большинство зрителей в первую очередь воспринимает форму, в которой подаётся та или иная картина, а уж потом вдумывается в содержание. Ты знаешь, фильм же сначала провалился в прокате. Большинство зрителей, как и ты, не приняло его, кроме относительно небольшой группы, которая причислила фильм к гениальным сразу. Мне, например понадобилось раз пять посмотреть, чтобы понять что этот фильм для меня – один из самых значительных, которые я когда-либо видел. И чем больше я его смотрю, тем больше проникаю вглубь идеи Данелии.
– Что-то ты уж очень глубоко… Это же просто фильм, посмотрел и забыл.
– Нет, «посмотрел и забыл» не об этом фильме. Понимаешь, если проводить аналогию с музыкой, то можно представить всё так. Есть популярная классика – эти произведения знают все, они в общем просты по музыкальной идее и приятны для восприятия, ну, например, вальсы Штрауса, Вальс цветов Чайковского, симфония соль мажор Моцарта. Наконец, «Увертюра» Дунаевского. Есть классическая музыка посложнее, её просто так не напоёшь, не насвистишь, например, у Прокофьева, Малера, Баха. А есть уж совсем сложные произведения, например у Стравинского, Сибелиуса, Шостаковича и других. Эту музыку дано понять и постичь далеко не всем. Вот «Кин-Дза-Дза!» – это одно из самых сложных кинопроизведений для восприятия, следовательно, оно всегда интересно для познания…
– Умм… слушай, ты та-а-акой умный… Но кто его сейчас помнит? Налей лучше…
– Вот в том-то и дело. Фильм вышел на экраны в 86-м и до сих пор жив. Ты знаешь, в соцсетях есть сразу три группы почитателей этого фильма. И я записался во все три группы. Мы там выкладываем фото, цитаты из фильма.
Они быстро выпили по глотку, закусили «Сникерсом»
– А зачем всё это? – Кларисса поглаживает Странника по плечу.
– Потому что это – интересно. Понимаешь… они там перемещаются – из реальности в нереальный мир, который с точки зрения обитателей этого мира очень даже реальный. Мы же с тобой тоже перемещаемся…
Кларисса расхохоталась.
– Из одного двора в соседний! Кин-Дза-Дза…
***
На каком-то, не вполне осознанном отрезке пространства-времени, Кларисса, исполнив тайное желание Странника «номер два» и получив свой гонорар (плюс сто пятьдесят рублей сверху, в качестве премиальных), растворяется и Странник остаётся в одиночестве. Быть одиноким среди множества людей вокруг, дело не такое уж необычное, учитывая, что общество в основе своей, всё же находится в соседнем, реальном мире. Если только встретить того, кто тоже в искажённой реальности. Например, братва у магазина «Авоська», это целая колония пришельцев, у них тут оборудована база. Всё необходимое для инопланетных разведчиков рядом, поэтому нет необходимости перемещаться в другую галактику. Но всё это – не та публика, которая нужна Страннику.
Нужен один, а лучше одна (вроде Клариссы) путешественница в поиске, желательно с интеллигентными манерами и более или менее благообразным выражением лица. А главное, в более или менее подходящем состоянии для совместного пребывания в Гиперзоне. Кларисса была в самый раз для продолжения. Правда, остался номер её телефона и в следующий раз (возможно завтра) Клариссу можно будет пригласить снова вместе «поплавать», немного, разумеется, увеличив сумму гонорара.
В голове настойчиво крутится мотивчик песенки «Бабочка» из кинофильма «Обыкновенное чудо» в исполнении Андрея Миронова: «Хорошо, когда женщина есть…»
Странник заплывает в винный отдел «Пятёрочки», необходимо пополнить запасы, чтобы хватило на вечер и предстоящую ночь. Через один небольшой переход Странник оказывается во дворе собственного дома и с печалью наблюдает собственную жену, беседующую с соседкой у входа в подъезд. Издали приметив Странника, соседка как-то неловко, кособоко разворачивается и торопливо удаляется.
Странник знает о чём, точнее, о ком был разговор и что именно говорила соседка Аделаиде. В Гиперзоне можно не только услышать разговор на значительном расстоянии, но и, при желании, уловить мысли людей из реального мира. Ещё одно полезное свойство Гиперзоны – возможность не реагировать (до поры) на все побочные и главное, не очень приятные явления, а спокойно и свободно путешествовать. Правда, исключительно в пределах Гиперзоны.
Поэтому Странник незаметно для реального мира перемещается во времени и оказывается в декабре 2019 года, когда находясь в тот период в Гиперзоне получил из реального мира приглашение на литературный вечер одной своей хорошей знакомой в Центральный Дом литераторов.
18 декабря 2019 года
В тот декабрьский заснеженный вечер, отправляясь на мероприятие он добавлял коньяк не контролируемо (Странник осознавал, что утратил контроль над собой, но поделать ничего не мог), и выйдя на станции метро «Баррикадная», глотнул ещё…
Сначала он не заметил, что перебрал с добавкой, пытаясь сосредоточиться на том о чём будет говорить, когда ему предоставят слово на вечере. Однако мысли разбегались и Странник решил, что попробует сгруппироваться на месте.
И это было ошибкой. Во-первых, не стоит во время пребывания в Гиперзоне вообще посещать какие бы то ни было культурно-массовые мероприятия, да ещё что-то пытаться говорить на публике.
За шесть лет до этого подобная попытка завершилась крупным фиаско. Тогда Странник, находясь не только в Гиперзоне, но и в сопредельном государстве, был приглашён на аналогичную творческую встречу, причём именно его выступление там было изначально запланировано организаторами как основное. Странник, тогда на шесть лет моложе, весь день провёл в походах по уютным кафе и маленьким кабачкам, где, то и дело пропускал то по рюмочке, то по кружечке. А вечером в Большом зале торжественных встреч, где его ожидала публика, разные официальные лица и пресса, он не смог толком сказать ни слова. Разумеется, все присутствующие отметили его не вполне адекватное состояние для реального мира. Всё было плохо и из последних сил, после чего Странник остался в одиночестве. Да, в общем-то программу он выполнил: смог таки связать несколько подходящих слов, вручил памятную медаль и диплом одному представителю местной творческой интеллигенции… но всё выглядело так, будто пришелец из другого мира пытался быть похожим на обитателей реального мира, и это у него получалось, мягко говоря, не убедительно. Более того из телевизионного репортажа, который вышел на следующий день, вырезали почти все эпизоды с участием Странника…
Тогда, после выхода из Гиперзоны, Странник дал себе обет – «никогда не являться в такой ситуации»…
И вот, декабрь 2019-го, ситуация повторяется. И всё грозит куда более серьёзными последствиями. Малый зал ЦДЛ в два раза больше чем Большой зал торжественных встреч описанный выше, творческих представителей также вдвое больше, следовательно его, пребывающего в Гиперзоне увидят все, что означает возможность очень серьёзных последствий.
Однако всё сложилось по-другому. Кто-то из добрых друзей виновницы торжества (и по совместительству сотрудников ЦДЛ) предупредил виновницу, что Странник не в том состоянии, которое необходимо для успешного участия в столь представительном форуме…
Поэтому всё закончилось, так и не начавшись – настолько хорошо, насколько было возможно. Нашего героя вежливо попросили и, под звуки «Аллилуйя» – хора из оратории «Мессия» Генделя, вывели (с помощью двух дюжих поэтов) из ЦДЛ…
Кроме того, его вызвалась проводить одна скромная но с очень большим сердцем коллега и, освобождённый Странник в укромном скверике по дороге к метро, расслабленно пьёт кофе (с добавлением коньяка), курит сигарету и рассказывает одну за другой из своего многочисленного арсенала правдивых и смешных историй своей доброй и верной спутнице…
В конце концов, он оказывается на своей творческой кухне, где тихо работает приёмник (очень своевременно звучит Вальс из Музыкальных иллюстраций Георгия Свиридова к повести Пушкина «Метель»). Теперь маленький стаканчик коньяку, а дальше…
Что дальше?..
Перемещение… Странник снова в июле 2020 года и медленно продвигается по двору к своему подъезду, у которого, внимательно его разглядывая, терпеливо дожидается жена Аделаида…
23 июля 2020 года. Вечер
Аделаида миловать не собирается (особенно после того, о чём рассказала ей соседка), это очевидно, но и с казнью тоже не торопится. Она постарается перекрыть каналы пополнения запасов Странника, а уж затем в полной мере насладится его страданиями и мучениями. Его падением и унижением. Он будет корчиться в муках, умолять пощадить, и вот тут она продемонстрирует наглядно, кто есть кто в этом мире. Совершенно неважно всё, что было раньше, до того, как Странник переместился. Никакие подарки, достижения и жертвы ради семьи не в счёт. Важно только то, что теперь Странник решил устроить для себя двухнедельный фестиваль и это очень не нравится Аделаиде. Он не нарушает правил реального мира, во всяком случае, очень старается, если не считать ежедневную заправку само по себе нарушением. О тайной встрече с Клариссой речь не идёт, Аделаида пока не в курсе. Его нахождение в квартире почти не ощущается – он тихо спит, ходит «по стеночке», как тень и если слушает музыку, то очень тихо и на кухне. Если читает, то ещё тише и тоже на кухне. Но это всё равно не устраивает Аделаиду. По мнению Странника, ей бы отпустить ситуацию, оставить его в покое, хотя бы до начала Большого Выхода (через Санаторий «28 Марsа»), но она, в силу ограниченных умственных способностей, не в состоянии ни принять ситуацию, ни, тем более, оставить Странника в покое…
Между тем, Странник, наконец добрался до своего уголка, где на волне Радио «Орфей» тихо звучит соната для фортепиано №16 до мажор, Моцарта, а в глубинах шкафчика с консервами припрятана запасная фляжка.
Аделаида препровождена в комнату, поближе к телевизору (там по каналу «Ювелирия» демонстрируются, а главное, предлагаются к покупке не очень дорогие, но очень симпатичные украшения), а в качестве успокоительного средства Странник выдал ей три тысячи рублей на «всякое такое».
Странник щёлкает пультом по каналам ТВ, ни на чём, конкретно, не останавливаясь. Политика, реклама, пошловатое шоу на НТВ с холёной мордой Киркорова во весь экран. Ну вот, наконец, что-то… На канале «Матч» – трансляция вечера бокса из Екатеринбурга. Выступают молодые, но пока ещё никому не известные профессионалы. Судя по реакции зала, заряжают, что называется, «на все деньги». Техника, правда, слабовата, умения среднего порядка но самоотдача 200 процентов, по сотне на каждого… Странник бокс уважает. Смешанные единоборства – нет, профессиональный бокс – да. И любительский, в общем, тоже. В памяти всплывают события почти пятидесятилетний давности…
В те времена они жили в отдалённом гарнизоне, где детский мир был ограничен периметром этого гарнизона. В школу их возили в соседний городок за двадцать пять километров на школьном автобусе. А чтобы в свободное время дети были заняты полезным делом, отец Странника (один из офицеров части) организовал секцию бокса. В качестве тренера подобрали солдата срочной службы, то ли перворазрядника, то ли, даже, кандидата в мастера спорта по боксу (ещё до призыва в армию).
И вот, вся пацанва городка выстроилась в спортивном зале не первую тренировку. Отец присутствует тут же, он, как организатор процесса, хочет проследить за тем, как будет проходить первая тренировка. Тренер проводит короткий вводный инструктаж и тут же начинает занятия. Для начала, общие физические упражнения, затем упражнения со специальными элементами. Нагрузки сразу немалые, но дети мужественно бегают, прыгают, кувыркаются. Странник, кажется, справляется, но невероятно хочется пить. Так, что язык прилипает к нёбу, дышать становится всё труднее. Наконец он не выдерживает. Во время короткого перерыва он подбегает к отцу и тихонько, чтобы никто не слышал, просит, чтобы папа ему принёс воды. Папа чувствует себя неловко, но всё же выходит из зала, а через пять минут появляется со стаканом воды.
В этот момент юные боксёры стоят в одну шеренгу и тренер им что-то объясняет.
Отцу Странника, неверное следовало бы лишь приоткрыть дверь спортзала и попросить тренера отпустить Странника «на минуточку»… Вместо этого, папа при всех подходит к строю и протягивает Страннику воду.
До этого, Странник никогда не ещё не испытывал большего стыда и унижения. Он пил воду, понимая, что пить хотят все, но он воспользовался помощью главного организатора на родственных правах.
Сейчас Странник не помнит, обсуждался ли с отцом этот случай тогда, но он хорошо запомнил, с каким презрением, недоброжелательностью, почти с ненавистью смотрели на него товарищи там, в зале и после тренировки…
Странник любил своих родителей, полностью доверял и в общем, был послушным мальчиком, но очень часто получалось так, что именно с участием родителей он попадал в глупые, нелепые, а то и вовсе абсурдные ситуации. Собственно, всё детство в возрасте от десяти до пятнадцати лет так и было… И тем не менее, всё окончилось, прошлое очень быстро преобразовалось в будущее и наступило время новых испытаний.
В реальном мире бывает, что родители не очень часто находят общий язык и взаимопонимание с подрастающими детьми, особенно, если родители заряжены на излишнюю строгость в воспитании, вплоть до подавления личности ребёнка. Тем не менее, Странник уважает, ценит память о родителях, бабушках и дедушках. Они, по его воспоминаниям, были правильными людьми, не смотря ни на что. Да, возможно иногда поступали не так, как должны были по мнению Странника, часто не понимали его, оттого и случались всякие несуразицы… Но они были людьми, безусловно, честным, добрыми и порядочными.
Сейчас, когда Странник, находясь в Гиперзоне, вспоминает события мира реального, хотя и давно минувшие, и кожей чувствует всю неловкость и нелепость момента со стаканом воды, он понимает, что прошлое не так уж прекрасно и далёко, а ушедшие близкие никуда не ушли, а находятся где-то поблизости. Стоит лишь зайти в архив с фотографиями или домашним кино. Или попытаться пообщаться в полусне.
Но всё дело в том, захотят ли они этой встречи.
24 июля. Раннее утро
Сегодня Аделаида спокойна, умиротворена и даже, в какой-то мере сочувственна к Страннику, несмотря на то, что вчера вечером она пригрозила ему ножом, если он не прекратит свои «путешествия» немедленно. Но она и сама знает, что «немедленно» странствия в искажённом мире прекратить невозможно. Гиперзона просто так не отпускает. Сначала нужно там умереть, и только потом, пройдя через Санаторий «28 марsа» возродиться в реальном мире..
На часах четыре тридцать утра, Аделаида уже погуляла с собакой и теперь занимается своими цветами, горшками с которыми занято всё возможное пространство квартиры. Странник едва жив и понимает, что поскольку ещё психологически не готов к посещению Санатория, ему срочно необходима реабилитационная рюмка, а лучше две коньяку. Коньяка в квартире нет, секретные запасы опустошены, но Странник знает, что Аделаида может помочь, у неё есть водка. Нужно только хорошенько попросить.
А потом… а что потом? Будет видно.
– Любимая… – стонет Странник, – отзови-и-ись…
– Что, сволочь? – раздаётся с балкона, – ты когда «банячить» перестанешь? Когда это закончится? Или хочешь сдохнуть раньше времени?
Сухость во рту непереносима. Головная боль уже и не чувствуется, потому что пронизано болью и требует немедленного лечения всё существо.
– Я уже сейчас готов сдохнуть, – стонет Странник, – если я уже тебе не нужен… Только… Только кто же обо всём этом расскажет, если меня не будет?.. Давай, спасай! Дай чего-нибудь, а то умру…
Аделаида молча исчезает на кухне. Шумит пакетами, гремит кастрюлями, хлопает дверцей холодильника.
Странник в этот момент ощущает себя на какой-то узкой тропке на вершине горного хребта. Слева – пропасть, справа – край Земли, а невдалеке маячит нечёткое, расплывчатое существо в чём-то белом. Странник уж не впервые наблюдает эту фигуру с полным пучеглазым лицом, будучи на перекрёстке миров. Она уже долгие годы и очень навязчиво мелькает и на телеэкране в реальном мире, и со временем, постепенно переместилась в Гиперзону. Старый знакомый, которого уже ни видеть, ни слышать нет сил.
Если Аделаида его сейчас же не «поправит», то есть вероятность на пути по горной тропинке встретить ещё кое-кого. Она живёт на телеэкране, в одном из бесконечных и весьма жестоких сериалов, который уже около пятнадцати лет почти каждый вечер смотрит Аделаида. Сериал никак не может закончиться и теперь эта «героиня» почти материализовалась и Страннику порой чудится, что она стала одной из обитательниц их квартиры. Интересно, а почему, когда особенно тяжело, не приходит кто-нибудь позитивный или, хотя бы нейтральный? Почему появляются только те, кто смертельно надоел, в лучшем случае? О худшем случае говорить не хочется…
