скачать книгу бесплатно
– Я бы заткнул, но уже не помогает, – фыркнул он, а потом просто обошел мать, окинув грозным взглядом Юрия. Тот скривил губы и отвернулся, словно видел перед собой кусок грязи, а не ребенка женщины, которая ему нравилась. Мне стало безумно неприятно.
– В свою комнату! – строго скомандовала мама.
– Сама туда сходи, – буркнул себе под нос Вадим и выскочил в подъезд, захлопнув за собой дверь.
– Совсем от рук отбился, – подал голос Юрий.
– Не вам его судить! – прошипела я и помчалась к себе в спальню.
Дальше я уже ничего не слышала, да и мне не хотелось наблюдать, как посторонний мужик обсуждает поведение моего брата. Он – никто. Он не имел права даже находиться при этом разговоре.
Глава 8
Я сделала уроки, поговорила с Лилькой по телефону, успела прочитать несколько глав по истории наперед, а Вадима до сих пор не было дома. Время тикало, за окном темнело, начала портиться погода. Я позвонила ему три раза, и все три звонка остались без ответа. Понятное дело, он злился на мать, но на меня-то нет – мог бы взять трубку. Мысленно я представляла, как при встрече ему все выскажу, а может, и отвешу подзатыльник.
В отличие от меня, мама особо не переживала. Они с Юрием посидели еще часик дома и уехали в неизвестном направлении. Родительница лишь кинула сухое: «Буду поздно» и все на этом. Ничего нового. Порой мне казалось, мужчины увлекали ее настолько, что она забывала о собственных детях. Мы росли одинокими и никому не нужными, но у нас хотя бы была крыша над головой, еда, одежда и деньги. Не самый плохой вариант, пусть и не лучший.
К восьми вечера я уже сидела на подоконнике на кухне, убрав с него цветы, чтобы было удобнее, и разглядывала темный двор. Построена бетонная коробка у нас была буквой «П», в нашем районе вообще все дома были выстроены так. Въезд для машин находился рядом с первыми подъездами, там же располагалась и парковочная зона, а вот детская площадка располагалась у последних подъездов. Из нашего окна как раз открывался вид на эту площадку, там гуляли мальчишки лет двенадцати. Их было пятеро, они ели чипсы и пили газировку, а рядом крутился, виляя хвостом, дворовый пес. Несколько машин парковалось у въезда во двор, а бабушка у седьмого подъезда подкармливала кошек котлетами.
Я коротко вздохнула, ощущая, как сердце наливается тревогой. Вадима нигде нет… С ним же ничего не случилось?!
Стрелки на циферблате показали половину одиннадцатого, а Вадима все не было. Я не на шутку забеспокоилась. В голове мелькали дикие картинки: брат попал в беду, его могла сбить машина, побить хулиганы или еще что-то не менее отвратительное. Я мерила шагами кухню, не представляя, как успокоиться. С детства я была очень мнительной.
В какой-то момент не выдержала и набрала маме:
– Ты где? – спросила я сходу, в надежде, что она вот-вот переступит порог квартиры.
– Скоро буду, – весело отозвалась мама.
– Вадима нет дома!
– Так позвони ему, – с легкостью ответила она. И мне вдруг сделалось так неприятно, словно мы с братом для этой женщины были пустым местом. Ей плевать на нас. Она занята собой, Юрием и воображаемым будущим, в котором нет места для семьи.
– Спасибо за совет, – буркнула я и сбросила вызов.
Злость не давала мне рационально мыслить, – наверное, поэтому я не размышляя накинула на себя спортивную куртку, засунула ноги в кеды и помчалась на улицу. Я совсем не ощущала холода. По округе гулял прохладный ветер, где-то вдали лаяли собаки, а с детской площадки доносился скрип качелей, которые давно пора было смазать.
У меня не было ни малейшего представления, куда идти, пока я не вспомнила того парня, которого недавно видела с братом. Их компания тусовалась внутри старого заброшенного дома, кварталом выше. Наша многоэтажка располагалась на склоне и была последней, а дальше на гору уходил частный сектор. Дорога, которая туда вела, была мало освещена, асфальт был весь в трещинах и выбоинах, а атмосфера настолько страшной, что по спине скатывались ледяные капли пота. Но я плюнула на все и пошла. Главное – найти Вадима, остальное уже не имело значения.
И как бы я себя ни тешила надеждами, что вот-вот обнаружу брата, ничего не помогло. В том домике без окон и дверей, с запахом от табака и пива, не оказалось ребят. К моему удивлению он пустовал. Зря только проделала такой путь, а ведь еще обратно ковылять.
Я тяжело вздохнула и побрела в сторону дома, не представляя, как себя успокоить. Шла вдоль темной дороги, машины здесь проезжали не часто, все-таки это довольно спальный район, фонарных столбов хоть и было много, но работали они через один, кое-где местность совсем не освещалась. А когда я оставила позади несколько припаркованных в закутке автомобилей, откуда ни возьмись, выскочил рыжий пес. Он открыл пасть, оскалил белые клыки и стал на меня лаять.
– Фу! Фу! – крикнула я, переходя на другую сторону дороги. В детстве меня напугала собака, так говорила бабушка. Позже, хоть мне и понадобилось время, я смогла забыть про этот страх, однако каждый раз, когда слышала собачий вой, интуитивно сжималась. Наши страхи редко проходят, чаще они продолжают жить где-то внутри и в такие моменты, как этот, вылезают наружу.
«Я не боюсь собак. Я должна быть сильной», – говорила я себе.
– Пошел отсюда! – я старалась не подавать виду, ускорила шаги, но рыжий пес словно чувствовал меня: он громче рычал и не переставал идти следом. Сердце мое лихорадило, его гул разносился подобно колоколу, которым оповещают о беде. Дыхание сбилось, я даже умудрилась споткнуться и едва удержалась на ногах.
– Фу! – в моем голосе уже не было уверенности, и животное явно это понимало. Хищник выиграл, загнав жертву в тупик.
Я поджала дрожащие губы, на глазах выступили слезы. Больше всего на свете мне хотелось оказаться дома, подальше от этой проклятой темноты и собаки, продолжавшей преследовать меня.
– Эй, дружок, – раздался вдруг мужской голос. Я остановилась и оглянулась. – Ну ты чего такой громкий? – спросил парень. Он подошел к псу, который стоял прямо возле фонаря. Капюшон от темно-синей толстовки закрывал его каштановые коротко стриженые волосы, но я все равно разглядела лицо Громова.
– Он… – прохрипела я. – Он тебя укусит. Не трогай.
– Какая чушь, – с усмешкой сказал Яр, а затем протянул руку к псу. Я замерла, не веря своим глазам, потому что рычавшая только что собака стала ласкаться к Громову. Она завиляла хвостом, позволила себя почесать за ухом и больше не злилась, ее словно подменили.
– Как… – тихо прошептала я. – У тебя это получилось?
– Он просто защищал свою территорию.
– Но он лаял!
– А ты кричала, – Яр убрал руку, и пес помчался обратно к тому забору, рядом с которым напал на меня. Мы остались вдвоем.
– Потому что он мог укусить, – я сглотнула ком в горле и несколько раз моргнула в надежде, что слезы не покатятся по щекам. Демонстрировать свою слабость перед этим парнем – еще чего!
– Люди тоже кусаются, и порой хуже, чем собаки, – Яр посмотрел на меня, а я подумала, что даже за широкой одеждой выделялись хорошо прокачанные спортивные руки, а еще я почему-то зацепилась взглядом на его длинных аккуратных пальцах. Такими, наверное, можно было бы умело сыграть любую композицию на фортепиано или же освоить скрипку. Но Яр выбрал хоккей, и я не уверена, что ему вообще близка классическая музыка.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я. Может, надо было сказать что-то еще, завести какой-то диалог, но слова не собирались в предложения, да и мне хотелось поскорее попасть домой.
Громов тоже молчал. Казалось, ему наплевать на этот мир и людей, которые тут живут. Решив не прощаться, я развернулась и пошла обратно, в сторону своих многоэтажек. Засунула руки в карманы. В одной я сжимала телефон, а другую просто держала стиснутой в кулак.
– Постой, – послышалось за моей спиной.
Я остановилась и оглянулась на Ярослава. Свет от фонаря почти не попадал в то место, где мы находились, в округе было слишком мрачно.
– Что-то не так?
– Вот, – он неожиданно протянул мне маленькую коробочку синего цвета. Я не сразу поняла, что это упаковка с лейкопластырями, а когда поняла – опешила. Он помнил о моих ссадинах и решил вдруг поиграть в героя? С другой стороны, прошло уже достаточно времени, да и я успела обработать раны.
– Ладно, – буркнул себе под нос Яр и опустил руку. – Не хочешь – не бери.
– Скажи честно, – на выдохе произнесла я. В голове давно крутился этот вопрос, пора было его задать. – Ты так себя ведешь из-за случая в раздевалке? Вернее, из-за той неудачной шутки в школе?
– А как я себя веду? – он склонил голову, и я смогла разглядеть его ухмылку. Уверенную. Дерзкую. Высокомерную. Яр смотрел на меня как на пустое место, словно я дерево, которое научилось говорить.
– Подослал Даву, например.
– Я похож на десятилетнего дурачка?
– Ну… – я пожала плечами, хотя Громов с виду не напоминал дурачка. Он казался мне довольно умным парнем, даже хитроумным.
– У Сани плохой вкус, я тут непричастен.
– Что, прости? – я не сразу поняла, к чему он клонит.
Подул прохладный ветер, и я поежилась.
Ярослав внезапно подошел ко мне и остановился напротив. Он дотронулся указательным пальцем до моего лба и все с тем же сарказмом заговорил:
– Не знаю, что в твоей глупой голове, но выбрось это. Окей?
Я ударила его по руке и посмотрела с вызовом и нескрываемым раздражением. Да, мы были разного роста и комплекции; небом и землей, во всех смыслах этого слова. Громов жил среди звезд, а я обитала в траве, где прыгают маленькие, едва заметные кузнечики. Но это не давало ему никакого права быть таким противным.
– А знаешь, может, и надо было рассказать учителям про тебя.
– Да пожалуйста, – усмехнулся он. – Мне плевать.
Яр прошел мимо меня и двинулся в сторону поворота, ведущего в соседний квартал. Его широкоплечий силуэт вот-вот должен был исчезнуть из моего поля зрения.
– Тогда больше не посылай ко мне своего дружка! – крикнула я ему в спину, с трудом сдерживая поток эмоций. Я обычно не использовала ругательства, но сейчас мне хотелось сказать пару-тройку нецензурных фраз: поведение этого парня жутко бесило.
– Осторожнее по пути домой, – отозвался Яр. – Собаки не дремлют.
И только я набрала полную грудь воздуха, чтобы выругаться, как Яр окончательно скрылся из виду, будто его никогда тут и не было. Не человек, а фантом…
Глава 9
Вадим вернулся позже мамы на полчаса, и за этот короткий отрезок времени я успела заметить, как она волновалась. Удивительно. Она ничего не говорила, но постоянно грызла ногти, расхаживая по комнате и крепко сжимая телефон в своих изящных пальцах. Кажется, мама звонила Вадиму несколько раз, и он оставил ее тоже без ответа. Мне все больше хотелось зарядить брату подзатыльник.
Я прекрасно понимала, что переходный возраст, обиды и прочее, но надо же иногда включать голову. Почему мы порой не думаем о чужих чувствах? Почему эгоизм берет верх и отключает здравомыслие? Жаль, что на эти вопросы нет ответов в школьных учебниках.
Как только в дверях щелкнул замок, мама помчалась в коридор. Я тоже выскочила из своей комнаты, на цыпочках подкралась и тайком выглянула из-за стены в надежде увидеть Вадима. Он закрыл за собой дверь и окинул хмурым взглядом мать. Воздух моментально наполнился запахом уличной прохлады и табака. Брат никогда не курил – по крайней мере, я за ним не замечала этой привычки, – возможно, он просто долго находился в компании ребят, которые балуются сигаретами.
Мама стала ругаться, ее голос разрушил тишину, словно землетрясение, которое разбивает плоскость земли. Ее не устраивало все в поведении Вадима, в том числе этот дурацкий запах. И я бы, может, вмешалась, постаралась как-то сгладить конфликт, но, откровенно говоря, усталость взяла свое, поэтому я ушла к себе, накрылась одеялом с головой и вставила наушники в уши. Мне срочно требовалась перезагрузка.
* * *
Утро следующего дня не принесло ничего хорошего. Дома за завтраком все молчали, словно если они заговорят, мир превратится в тыкву. Но если в стенах родной квартиры катастрофа меня не настигла, то в школе я уже не смогла укрыться от бури по имени Дава.
Он стоял у высоких железных ворот, ведущих внутрь учебного заведения, и привлекал к себе множество любопытных взглядов. Одет он был с иголочки – белая рубашка выглядывала из-под расстегнутого темно-синего короткого драпового пальто. Этот парень, как яркая обертка от дорогой конфеты, притягивал к себе внимание, и каждый второй хотел узнать вкус ее начинки.
Заприметив меня, Саша поднял руку и помахал в качестве приветственного жеста. А стоило мне остановиться у ворот, как большой букет голландских желтых роз оказался прямо перед моим носом. Они совсем не пахли, будто их лишили аромата, забрав душу и сердце. Пустышки. Хоть и красивые.
– Ч-что… – я растерялась, прижав к себе букет. И как назло в этот момент мимо нас прошла Ася с подружками. Ее лицо вытянулось, в глазах мелькнуло негодование. Обычно так смотрят, когда от удивления нечего сказать. Что ж, я и сама была поражена не меньше.
– Я хотел подбодрить тебя, – ответил Саша, растягивая губы в улыбке. Все такой же дружелюбной и теплой, но достаточно загадочной.
– Что сделать?
– Создать хорошее настроение. Надеюсь, я угодил? – он склонил голову набок, а я ощутила, как в легких заканчивается кислород. Безусловно, цветы были прекрасными, и любая девушка на моем месте подпрыгнула бы от счастья. Не каждый день первый красавчик школы одаривает своим вниманием. Вот только я толком ничего не почувствовала – ни радости, ни разочарования. У меня не порхали бабочки в животе, как это обычно бывает.
– Спасибо, конечно, – я прикусила нижнюю губу, не представляя, что мне делать с этим огромным букетом. – Но не стоило.
– Еще как стоило! Ладно, идем, я провожу.
Саша развернулся и пошел впереди, пока я плелась за его широкой спиной, пытаясь спрятать лицо за пышным подарком. Мне почему-то было неловко. А потом я увидела Громова. Он шел вразвалочку по школьному двору и снова разглядывал небо. Невольно я тоже подняла голову и засмотрелась на облака. В мыслях промелькнуло, что я даже немного завидую Ярославу. Он мог делать все, что ему вздумается: устроить поджог, хотя, скорее всего, его не было, прогулять уроки, поступить в любой ВУЗ, не выполнить домашку. Да много чего. Он был ветром, который с легкостью менял место, я же была деревом, не способным сдвинуться с клочка земли.
Впервые мне захотелось чего-то большего.
Саша проводил меня до кабинета и, пожелав хорошего дня, удалился. Он не сделал ровным счетом ничего плохого, однако моя жизнь в корне поменялась после этого публично подаренного букета с желтыми розами. Изменения начались с Лили…
– Это Дава тебе подарил? – она не верила своим глазам, рассматривая на перемене цветы. Многие их разглядывали, в том числе и Ася. Последняя, правда, делала это издалека.
– Ага, с ума сошел.
– Везет тебе, – вздохнула Ильина. – Вот мне о таких букетах только мечтать.
– В нем ни капли искренности, я уверена.
– Почему ты так думаешь? – удивилась подруга. Она вытащила телефон и сделала несколько фотографий роз. Они стояли на подоконнике в белом ведре.
– Я не верю в любовь с первого взгляда, как и в то, что один человек может неожиданно заметить другого. Это придумали мечтательницы.
– Все девушки мечтательницы.
– Не все, – я тихо возразила, не сводя глаз с букета. Интересно, почему Дава выбрал именно желтые розы? Раньше на языке цветов желтый означал расставание, однако в наше время есть и другая трактовка. Желтый – цвет солнца, тепла и дружелюбия. Интересно, это он так намекал, что нам пора стать друзьями? Я терялась в догадках. Хотя, наверное, он выбрал этот букет без особого смысла.
– Если бы мне подарили такой букет, я бы прыгала от счастья. Он очень красивый.
– Забирай, – предложила я.
Лилька уставилась на меня, так словно ей предложили полететь в космос. Она несколько раз моргнула и только после выдала ответ:
– Не могу, он же твой.
– Ну… – я пожала плечами. Правда, договорить мы не успели: прозвенел звонок, и пришла математичка. Худенькая, в очках и длинной юбке, которая волочилась по полу. Она не умела поддерживать дисциплину, объясняла средне и позволяла списывать на контрольных. Некоторые мальчишки пытались к ней подкатить, чтобы заработать оценку, а некоторые откровенно подшучивали. В целом Анна Михайловна была милой, безотказной и скромной. Она мне нравилась, но не как педагог, а как человек.
После математики была большая перемена, и, как обычно, ребята не постеснялись попросить отпустить нас на пять минут раньше. Анна Михайловна не возражала, она редко отказывала в чем-то. И когда все подорвались, чтобы занять очередь в столовой за едой, рядом с нашим столом выросла Ася. Я уже думала, она опять начнет говорить мне девиз мушкетеров, но Якова вдруг повернулась к Лиле.
– Можно тебя на минуточку? – максимально вежливо и учтиво обратилась первая красавица класса к моей подруге. Я видела, как Ильина на мгновенье сжалась, взглянула на меня, словно не понимала, что происходит. Но по итогу кивнула, и они отошли с Асей к подоконнику в коридоре.
Разговор не затянулся надолго, и как только прозвенел звонок, Якова отпустила Лильку и упорхнула в буфет на первый этаж. Я же подошла к подруге. Очередь мы все равно пропустили, теперь придется довольствоваться булочками и соком. Вкусности разбирали с первых минут.
– Чего она от тебя хотела? – спросила я, облокотившись о подоконник.
– Не поверишь!
– Только не говори, что она хочет поменяться местами. Я точно не смогу с ней сидеть.
– Круче! – воскликнула Лилька. – В субботу у них будет вечеринка, и она меня пригласила. Представляешь?
Нет, я не представляла. Потому что Ася, звезда класса, никогда не приглашала нас к себе в гости или даже сесть за один столик с ней. Мы вроде и были одноклассницами, росли вместе, одинаково падали на физкультуре и получали двойки за контрольные. Вот только мы не были по-настоящему не то что близки – нас нельзя назвать даже товарищами. И тут вдруг такое…
– И… – неуверенно протянула я. – Что ты ей сказала?
