скачать книгу бесплатно
– Потому что всей семьёй навалимся!
– Племянницу только не привлекайте! Ребёнок всё-таки! – возмутился тогда Андрей.
– Не тебе решать. В войне все средства хороши. Ты, как военный и сам прекрасно это понимаешь.
– Понимаю.
– Тогда смирись и начни уже действовать, иначе…
– Что иначе?
– У наших с тобой родителей есть несколько кандидаток! Говорю тебе это, как брат. По секрету.
– Нет! Только не такой расклад.
Семёнов понимал, что, если за дело возьмутся его родители, ему, полковнику Российской Армии, несдобровать. Эти доводят всё, что задумали до логического конца. В случае с ним – до женитьбы.
– Брат, выручай! Так нельзя!
– И почему так нельзя, Андрей?
– Потому что привлекать наших родителей к такому сугубо личному и интимному мероприятию не гуманно.
– Хватит ёрничать! О гуманности он вспомнил! Ты ещё в ООН жалобу напиши.
– И напишу, если надо будет. А ещё проще – напрошусь в дальнюю и долгую командировку.
– Что, интересы нашей Родины настолько далеко распространяются?
– Ты даже не представляешь насколько далеко. Они, практически, везде.
– Даже в Антарктиде? – пошутил Сергей.
– Как раз там, в первую очередь.
– Да ладно!
– Ага.
– А что там?
– Там, брат, военная тайна – пошутил Андрей.
– Ясно. Опять начинаются тайны.
– Конечно!
– Будем пингвинам патриотизм насаждать?
– Они птицы глупые, такие возвышенные понятия не воспринимают.
– Точно. Ну, тогда скрепами их, скрепами – поддержал шутку Андрея брат
– Во-во!
– Так, ты давай в очередной раз с основной темы не съезжай!
– Чего это?
– Ты у нас вояка прожжённый, но и брат у тебя не на помойке себя нашёл.
– Тут я с тобой согласен. Если уж пристанешь, то всё – вилы! Лучше сразу сдаться!
– Так сдавайся – обрадовался тогда Сергей.
– Нет – решительно ответил Семёнов
– Да почему же? – чуть ли закричал брат Андрея.
– Нет у меня такого желания. Да и работа не позволяет. – отбивался в сотый раз от нападок брата Семёнов и карусель раскручивалась по новой.
– Ты что, особенный? Работа никуда от тебя не убежит. – парировал брат.
– Ты прав, Сергей, не в работе всё-таки дело. – признался тогда неожиданно для обоих Андрей.
– Хм, что-то новенькое! – удивился и встревожился одновременно брат, – а в чём тогда дело, не поделишься?
– Ты невольно уже ответил на свой вопрос, Серёга.
– Когда?
– Когда сказал, что я особенный.
– Объясни, пожалуйста.
– Я, действительно считаю себя особенным, если хочешь, то даже в каком-то роде – уникальным.
– И?
– А сие означает, что жену мне необходимо найти подстать себе – такую же особенную. Иначе зачем жить всю свою жизнь с человеком, который не понимает тебя?
– Весьма интересная трактовка отказа от создания семьи! – удивлению брата не было границ, ибо он прекрасно осознавал, что Андрей серьёзен, как никогда.
– Понимаешь, Серёга, я смотрю на мир иначе, чем остальные, даже, только не обижайся – иначе, нежели ты, брат.
– Да и не думал я пока обижаться. Рассказывай дальше.
– Я, как уже говорил, воспринимаю мир, людей живущих в этом мире, события, которые происходят вокруг меня, вокруг всех нас – абсолютно по-другому! Не чуть-чуть иначе, а абсолютно по-иному. Это не означает, что я лучше или хуже всех. Я, просто, другой. Осложняет мою ситуацию и то, что я – воин. Данный факт накладывает дополнительные метры или километры в ширину той пропасти, что отделяет меня от человеческой цивилизации.
– Как-то всё печально получается, брат. – в задумчивости выдавил из себя Сергей.
– Нет, как раз – наоборот! Я счастлив, мне абсолютно комфортно в том состоянии, в том положении, которое я занимаю по отношению к окружающему социуму. Я такой, какой я есть, брат. И меня моя судьба устраивает, как никого другого.
– И как ты можешь командовать своим подразделением тогда?
– В каком смысле? – недопонял брата Андрей
– Ну, раз ты такой особенный, то, как ты можешь воспитывать и командовать своими бойцами?
– Ага, понял.
– Ну вот и хорошо, что понял.
– Они у меня, брат, такие же ненормальные, как и сам их командир.
– Это, такая шутка?
– Да нет. Не шутка. Ты думал таких сумасшедших в мире мало?
– А что, нет?
– Нет, брат! Может и напугаю тебя, может после нашего разговора ты будешь плохо спать, но…
– Что, но?
– Нас очень много и все мы…
– Что все вы? – напрягся брат, поддавшись тогда невольно гипнозу Андрея.
– И все мы в тельняшках!!!
– Ах ты зараза!
– Да, я такой
– И, наверное, гордишься собой безмерно?
– А почему бы и не гордиться?
– Да делай, что хочешь? – сломленным голосом отвечал брат.
– Ну вот и славно!
– И что – так и будешь жить, меняя подруг, словно перчатки?
– Зачем ты так, брат? Я встречаюсь лишь с теми, кто мне симпатичен. К кому я, в конце концов, испытываю романтические чувства и, своего рода, привязанность
– Я так понимаю, что о любви речи не идёт?
– Не моё, это Сергей, не моё. Не дано мне любить в моей жизни, по-видимому.
– Или ты не встретил ещё своего человека, Андрей?
– Может быть и так, брат. Только вот жалеть меня по этому поводу не смей! Прошу тебя. Мне, действительно, комфортна моя жизнь – я счастлив!
Вспоминал этот многолетней давности разговор с погибшим братом Семёнов, находясь на лёжке «в обнимку» со снайперской винтовкой AS 50 – одной из лучших в мире, на крыше бывшего кинотеатра «Пушкинский». Воспоминания, как обычно это бывает, прервал вызов рации: «Семёнов, немедленно прибыть в штаб, код 01»…
«Да что же это такое! Ни секунды покоя! Даже во время боевого выхода постоянно тревожат советами, глупыми вопросами. Вот, теперь выдёргивают в процессе наблюдения за поведением инфицированных во время искусственной „кормёжки“, а именно разрыванием и поглощением нескольких туш коров» – сварливые мысли наполнили голову Семёнова.
Но, приказ есть приказ. Приходилось сниматься с точки и двигаться в сторону базы. Чёртовы приказы и чёртовое центральное командование! Нет, генерала Васильева он уважал. Валентин Иванович был именно тем командиром, который для своих подчинённых был и нянькой, и строгим начальником. Именно благодаря титаническим усилиям генерала, причём, практически круглосуточным (железный человек со стальной волей, острым умом, гибким мышлением и вселенским терпением) их база до сих пор и существовала. И, это несмотря на то, что находилась в самом «беспокойном» месте – в эпицентре активности инфицированных. Неизвестно, что так действовало на этих несчастных зомби – бывших братьев и сестёр по разуму, но именно в России, а в частности – в Московском регионе круто помеченные «Местами Сил» были особенно активны. Здесь они были более кровожадны, более сильны и более, если данное понятие подходило для такого случая, умны и сообразительны.
В отличие от своих собратьев по несчастью в других уголках планеты, отечественные зомби объединялись в устойчивые сообщества по пятнадцать – двадцать особей для охоты и обороны своих охотничьих угодий от сопредельных банд. Наверное, особенная генетика славян, вынужденных веками и тысячелетиями сражаться с внешними и, особенно» внутренними врагами – правителями, сделала отечественных зомби особенно продвинутыми и на порядок соорганизованными, нежели остальное инфицированное человечество.
Да, да, да! Они имели свои мини социальные образования и свои чётко ограниченные ареалы, которые защищали. А когда представлялась возможность – отбирали, буквально отгрызали чужую территорию у соперников. Вот так! И пусть кто-то скажет, что это не была копия мира до кризиса в миниатюре с государствами гегемонами, государствами сателлитами и государствами «терпилами»…
Андрей являлся одним из самых опытных и долгоиграющих наблюдателей из всех оставшихся ещё в строю. Его опыт был колоссален: долгий промежуток времени слежения, различные локации для наблюдения, разные группы, подвергнутые личному мониторингу. Всё это давало для самого Семёнова богатую почву для размышлений. И не всеми выводами он делился с командованием. Даже генералу Васильеву он не осмеливался докладывать обо всех результатах своих умозаключений, ибо боялся оказаться в глазах своего непосредственного начальника сходящим с ума от стресса рубакой-солдафоном. А выводы, сделанные Андреем, были весьма и весьма интересны: с каждым новым днём инфицированные качественно преображались в сторону усложнения своих поведенческий реакций, социального устройства внутри групп и их взаимодействия с внешними раздражителями – будь то: природные условия, взаимодействие с подобными себе или со здоровым оставшимся человечеством.
Семёнов на подсознательном уровне ощущал грядущий «момент истины», когда вся хаотичная, но уже довольно устоявшаяся постапокалиптическая картина настоящего, будет мгновенно преобразована качественным скачком в эволюции зомби. Мелкие и незаметные менее опытному наблюдателю, чем Андрей, трансформации обязаны были перерасти, причём, как понимал сам Семёнов – перерасти лавинообразно, во что-то абсолютно качественно другое, чем то, что было.
Каким будет это будущее, Семёнов не знал точно, но кое-какие предположения на сей счёт имел. И эти умозаключения пугали его самого до жути. А уж пугливостью опытный спецназовец явно не отличался. Просто, новый мир, каким он мог стать по представлениям Андрея, не оставлял места для хомо сапиенс, как вида, в принципе. Люди в нём обязаны были уступить место более совершенному, более приспособленному для дальнейшего эволюционного скачка, виду. И этим видом были нынешние «ходячие мертвецы», которые за внешней непритязательной оболочкой, словно гусеницы, скрывали прекрасные формы ярких и великолепных бабочек. Бабочек-убийц, бабочек-пожирателей плоти. Их, людской плоти.
Понимали ли сами зомби о своей грядущей роли в эволюции Разума на планете Земля на данном этапе своего развития: брызжущие слюной и гноем, пытающиеся разорвать и проглотить любую живую и незаражённую плоть?
Вряд ли. Во всяком случае – не сейчас и не завтра. Но момент это был довольно близко и его приближение ощущалось Андреем всё явственнее. И стоило задуматься, как в такой ситуации предстояло выживать лично ему – полковнику Семёнову и его бойцам, за которых он нёс всю полноту ответственности. Его ребята, с которыми он прошёл все круги ада и даже больше, доверяли ему безраздельно. И это доверие – единственное, что у него оставалось после потери связи с родителями и племянницей во время глобальной эпидемии. Не говоря уже о внезапной смерти его брата и своячницы в автокатастрофе задолго до апокалипсиса.
Не мешало так же подумать об упрямом и сварливом генерале Васильеве. Оказаться на обочине жизни Валентин Иванович не заслуживал уж точно.
Столько, сколько сделал для спасения своего вида этот старый вояка, не сделал никто из ныне живущих. Да и тех, кто погиб в битвах армагеддона то же. Были яркие бойцы и командиры сопротивления на всех континентах. Но такого, как Васильев мир ещё не обретал, за исключением его самого. Генерал был душой и мозгом человеческой борьбы, как бы это высокопарно не звучало со стороны. Те, кто знал реальную ситуацию в руководстве, прекрасно понимал, что потеря Васильева могла стать последним гвоздём, забитым в гроб остатков человеческой цивилизации.
Да и как человек, Валентин Иванович был образцом – человеческой глыбой – сварливой, несносной, часто впадающей в меланхолию, но всё же – настоящим бриллиантом. А вот позаботится о себе не мог, поэтому о Васильеве стоило позаботиться ему, Семёнову…
Глава 7. Встреча
Примерно в это же время, но на другом континенте, а, если уж совсем быть точным – на другом конце света – в Антарктиде, происходила встреча «избранного народа». Так себя называли все из тех, кто был помечен Местами Силы, а тем более молодое поколение – те, кого коснулась установка, соединяющая параллельные Вселенные (такое мнение было самым распространённым в среде «знающих»), в последние несколько десятков лет, предшествовавших Великому кризису.
Именно они – около нескольких тысяч «особей», стали последними удачными «творениями», как они сами часто себя называли, перед тем, как установки, инициированные неуклюжими действиями Соединённых Штатов, «проснулись» и отомстили неразумному человечеству, уничтожив цивилизацию зарвавшихся «царьков» местной локации, вращающейся вокруг жёлтого карлика на окраине второстепенной галактики захолустной Вселенной с ограниченным числом, а, именно, тремя координатами пространства.
Оно было убогим и трёхмерным пространством. К тому же, заряженным убогим линейным временем, сущности которого никто из аборигенов не понимал. Да и не понял бы в ближайшие пару – тройку сотен лет. И то, если бы раньше земляне себя не самоуничтожили ради преступных интересов своих вороватых, эгоцентричных правителей.
Короче, слишком всё было печально и неоднозначно.
Слишком много «бы» для расы, которая претендовала на гордое звание «Разумной». Не ожившие установки, так сами люди себя похоронили бы рано или поздно. Скорее всего – рано. И уже без всяких «бы».
Избранные не желали следовать за людьми. Печальный финал их не прельщал. Они сопротивлялись человечеству, они противились вредоносному воздействию установок Мест Силы, чьё пагубное влияние всё чаще задевало и самих «избранных». Для координации действий проводились рандеву этой расы в живую.
На этот раз встречу инициировало именно молодое поколение «помеченных». Вопрос на повестке стоял лишь один: «Добить или дать самим погибнуть оставшиеся жалкие деморализованные группы выживших (их оставалось не более сотни миллионов особей по всей планете, плюс – минус десять – двадцать миллионов) полуразумных». Или оказать помощь, дабы человечество выжило и усилило действия избранного народа по уничтожению, в конечном итоге, Мест Силы.
Молодые настаивали на оказании помощи выжившему человечеству и объединению усилий по преодолению кризиса, вызванного оным человечеством. Аргументация была убойной – люди были необходимы для увеличения численности избранных путём «правильной» инициации через девятнадцать Мест Силы, существовавших на Земле. Это, конечно, в идеале. При более реалистичном развитии событий – быть на подхвате у более продвинутой расы. Ибо идеальная раса, как себя называли «избранные», являлась слишком малочисленной для удачной эволюции в будущих в качестве завоевателей просторов Большого Космоса.
