скачать книгу бесплатно
Пути и средства
Мария Синягина
На берегу Волги уютно расположился лагерь археологов. Здесь не только интересно, но и весело – песни под гитару, солнце и река. А еще древние артефакты, загадки и, конечно, любовь. Настоящая сказка для тех, кто любит приключения. Однако, к некоторым испытаниям даже опытные путешественники бывают не готовы. Пропала дорогостоящая монета. Совершено покушение на заместителя директора института. Испорчен важный документ, дающий право на проведение раскопок. Как связаны эти события, и кто за ними стоит? Все это необходимо выяснить бывалому археологу Тимуру Крылову и Виктории, впервые попавшей на раскопки.
Мария Синягина
Пути и средства
Мария Синягина
ПУТИ И СРЕДСТВА
Роман
1
Виктория стояла перед огромным старым домом и едва сдерживала слезы. В руке она держала дорогой модный телефон, от которого совсем не было толку: звони – не звони, а «номер абонента выключен или находится вне зоны…»
Девушка проделала такой длинный путь – автобус, метро, поезд, опять автобус, какая-то убогая маршрутка, больше километра пешком по незнакомой местности с тяжелым чемоданом, колесики которого никак не хотели ехать по проселочной дороге. Чемодан приходилось тащить волоком, отчего спина пронзительно ныла. И вот, когда «дорога в сказку», занявшая больше суток, уже подходила к завершению, она стояла перед этим чертовым домом и не знала, как войти внутрь. Вроде вот оно крыльцо, и дверь тоже имеется, а войти никак нельзя. Крыльцо шаткое, дверь как будто заколочена. Телефон ее связного (так она называла про себя человека, который пригласил ее в это путешествие) вне зоны действия.
«Может, дом не тот, – в порыве отчаяния подумала она, – да нет же, он в точности соответствует описанию, данному ей изначально. Не могли же меня нарочно отправить неизвестно куда…»
Сквозь слезы, которые так и стояли в глазах, Виктория начала рассматривать дом. Он был старый и очень большой, краска давно облупилась, сейчас даже нельзя было понять, каким цветом изначально он был покрашен. Кривые ступеньки, окруженные целым лесом крапивы и еще какой-то травы, кое-где подгнили и выглядели весьма неустойчиво. Резные наличники украшали небольшие темные окна. Кое-где деревянные элементы были отломаны и открывали большие щели между окнами и каркасом дома. Все это вкупе выглядело весьма плачевно – заброшенный, никому не нужный дом, отживающий последние деньки своего века.
Она аккуратно, чтобы ненароком не дотронуться до крапивы, присела на шаткое крылечко, привалилась щекой к деревянной шершавой перекладине и закрыла глаза. Очнулась Виктория от шороха. И как только она умудрилась задремать в таком неудобном положении? Наверное, усталость от долгого путешествия дала о себе знать. Напротив стояла и таращилась рыжая длинноногая девчонка лет четырнадцати. У нее были большие зеленые глаза, в которых явно читалось любопытство.
Некоторое время они молча разглядывали друг друга. Первой не выдержала девочка.
– А вы кто? – не поздоровавшись, спросила она.
– Вика, – ответила девушка, поднимаясь с крыльца.
Каков вопрос – таков и ответ. Вот как хочешь, так и понимай, а пускаться в пространные объяснения она не намерена. По крайней мере, сейчас. По крайней мере, этой беспардонной девчонке, которая младше ее лет на десять.
– Так вы, наверное, к Пашечке Нахимову? – ее голосок был похож на звучание клавесина – тоненький, звенящий. Создавалось ощущение, что он принадлежал маленькой девочке.
На Викином пианино была третья педаль – посередине двух обязательных – которая воспроизводила звучание этого инструмента. Ей очень нравилось играть с нажатой средней педалью – этот звук мысленно переносил ее в волшебную сказку с балами, принцами и, конечно, добрыми волшебницами.
– Нет, вовсе не к Нахимову, а…
– Понятно, понятно мне, что вы к Шашкову, мы его все тут Нахимовым называем – в честь адмирала, того самого. Пашенька у нас хоть в снег, хоть в дождь – все в поле в первых рядах, и нам не дает расслабляться. Герой, одним словом.
Вика понятия не имела, кто такой Нахимов, почему он герой и причем здесь Павел. Шашкова Виктория никогда не видела, но договаривалась с ним по телефону о том, что он ее встретит на месте и введет в курс дела. Павла нет, зато есть нагловатая рыжеволосая девчонка, которая все сверлит и сверлит ее любопытными глазами.
– А вы кто?
– Сейчас, подождите. – И девчонка умчалась куда-то за дом.
Через несколько минут оттуда, куда ускакала рыжая, появился рослый небритый мужчина в сильно растянутой и выцветшей футболке с надписью «Я всегда прав».
– Вика, что же вы не позвонили? Саша сказала, что вы здесь на крылечке примостились, мы же договаривались…
– Договаривались. Только телефон вне зоны или выключен, а куда идти, я не знаю. Вы мне объяснили дорогу только до дома, а войти я уже не смогла.
– Да, связь здесь, конечно… через раз дают. Особенно в доме, стены-то толстые.
Он похлопал себя по карманам джинсов, видимо в поисках телефона. Телефона там не оказалось, и он виновато пожал плечами. Если бы Вика так сильно не устала, его беспомощные движение при таком росте и комплекции показались бы ей весьма забавными.
– Так как же войти в дом? – этот вопрос интересовал Вику в первую очередь, ей хотелось, наконец, отдохнуть после дороги.
– Этот вход закрыт, там внутри доски прибиты, мы все никак не соберемся его размуровать. Пойдемте, с той стороны еще один вход. Где ваши вещи? Давайте я внесу их в дом.
Вика показала Павлу на чемодан, он посмотрел на него подозрительно, потом подошел и взялся за ручку. Вика готова была поспорить, что он тихонько, себе под нос, пробурчал: «Вот турист». Фраза была явно на ее счет, однако девушка так устала, что решила не реагировать на колкость.
Они двинулись по тропинке, которую Виктория поначалу не заметила, потому что та была закрыта от взоров какой-то странной конструкцией, состоящей из деревянных столбиков, реек и наполовину затянутой тряпками.
В доме Павел проводил Вику в просторную комнату, где горой были накиданы спальники, брезент, кухонная утварь и какие-то коробки с ящиками, поставленными друг на друга.
– Садитесь, Виктория, сейчас еще рано, народ спит. Через полчасика будет подъем, и я вас со всеми познакомлю.
В это время в комнату пробралась рыжая девочка, которая Вике так и не представилась.
– Спать будете в волосатой комнате, там у нас свободное местечко есть – между Настей и Василисой.
Вике показалось, что она ослышалась.
– Какая комната?
– Волосатая, – рыжеволосая звонко рассмеялась, но Павел шикнул, и она стала говорить тише, – там из стен со всех сторон торчит пакля, поэтому мы и прозвали комнату волосатой, – девочка опять засмеялась, но, наткнувшись на взгляд Павла, притихла.
– Саш, давай поспокойнее, пусть люди отдохнут еще немного, а то не выспятся и опять будут собираться как мухи сонные, только пинай их.
– А тебе только бы пинать, даже Гаврилыч так нас в поле не выпихивает, как ты…
Перепалку прервало появление хмурого мужика лет сорока в темно-сером свитере со следами похмелья на потрепанном лице. Он смотрел исподлобья и теребил в руке еще не прикуренную сигарету.
– Вика, познакомься, это Леонид Гаврилович, руководитель отряда, а это Виктория, это ее мы ждали сегодня.
Мужчина бросил на нее еще более хмурый взгляд и пробурчал:
– Здрасте.
И ушел. Где-то вдалеке Вика услышала щелчок зажигалки, и запахло сигаретным дымом. Вика вопросительно посмотрела на Павла. Он, видимо, поняв ее недоумение, пояснил:
– Гаврилыч по утрам обычно не в духе. Ничего, вечером познакомитесь и пообщаетесь.
«Не очень-то мне хочется с ним знакомиться и тем более общаться», – подумала Вика, но вслух ничего не сказала, только кивнула.
– Вы садитесь, скоро уже завтракать будем.
Вика подумала, что раз до пробуждения команды осталось полчаса, то стоит попытаться привести себя в порядок.
– А где здесь можно душ принять?
Сказав эту фразу, Виктория перехватила взгляд, которым обменялись Павел и рыжеволосая девочка. Несмотря на то, что вопрос был адресован Павлу, ответила Саша:
– Помыться до завтрака вы явно не успеете, тут метров пятьсот. А вот умыться или зубы почистить можно на улице, на дереве рукомойник, если хотите, я провожу.
«На дереве рукомойник?» – про себя подумала девушка, а вслух спросила:
– Почему, чтобы помыться, надо пройти пятьсот метров?
– Да потому что Волга в пятистах метрах, все там и моются. Есть ещё колодец, – девица махнула рукой куда-то в сторону, – но там вода просто ледяная, а таскать наверх никто не хочет – уж больно подъем крутой.
«Так, моя дорогая, – сказала сама себе Вика, – довольна сменой местоположения? Теперь мойся вот в реке, а зубы чисти в рукомойнике на дереве».
Но вслух опять ничего не сказала. Саша тем не менее продолжала:
– Пойдемте, пойдемте, я вас провожу.
И побежала к выходу. Виктории ничего не оставалось, как пойти следом. Девочка привела её к дереву с прикрепленным к стволу рукомойником.
Он был похож на тот, который висел у Викиной бабушки в деревне. А может, это был в точности такой же рукомойник. Она взялась за «язычок» и подняла его вверх. На руки полилась холодная вода, и, когда она протекла сквозь пальцы, на ладонях остался мелкий песочек.
«Похоже, у меня тут будут все условия, чтобы отвлечься от любых проблем».
– Саша, покажите мне еще, где здесь… м-м-м… дамская комната.
Рыжеволосая рассмеялась, как от очень смешной шутки.
– Дамская? Да, дамская комната у нас имеется, – она задорно подмигнула Виктории и снова захихикала.
Вике даже не по себе стало от такого веселья. Опять она что-то не то сказала?
Александра повела Вику в сторону, противоположную от дома.
«Туалет, наверное, на улице», – подумала Вика и внутренне скривилась. Еще со времен дачи, на которой так настаивала мама, она ненавидела эти «удобства на улице». Сейчас, когда Вика уже долгое время живет отдельно, на дачу можно приезжать не так часто, к тому же папа нашел решение проблемы, поставив в доме настоящие туалет и душ. Для этого он установил на крыше пристройки огромную бочку, в которую надо заливать воду из шланга. Конструкция впечатляла, так же, как и затраченное на ее сооружение время – отец делал все сам, только изредка прибегая к помощи соседа в тех вещах, с которыми один человек просто физически не справится. Из душа, правда, пока текла вода той температуры, которая была на улице, но и это папуля обещал в скором времени решить.
Тем временем рыжая Саша уводила Викторию все дальше от дома.
«Каким же надо быть хозяином, чтобы поставить туалет так далеко от дома», – в очередной раз про себя возмутилась вновь прибывшая работница археологической экспедиции.
Пройдя несколько метров, Вика увидела палатки, стоящие в ряд. Они отличались от тех, которые она и ее друзья брали с собой, отправляясь на природу с ночевкой, – ярких, разноцветных, на вид очень легких и немного хлипких. Экспедиционные палатки были из толстого выцветшего брезента, очень большие – Вике показалось, что внутри можно даже стоять в полный рост.
– Тут осторожнее, за растяжки не зацепитесь, – предупредила провожатая.
– Что это?
– Ими натягивают тент над палаткой. Белые-то видны, а черные не разглядеть. Смотрите не упадите.
Вика увидела веревки черного и белого цвета, тянущиеся в разные стороны.
– Зачем здесь палатки, дом же большой?
– Пока лето, можно на свежем воздухе пожить, ночью не холодно. Тем более что в комнате придется всей гурьбой спать, а в здесь – хоть втроем, хоть вдвоем, а можно даже одному. Палаток хватает. Пойдемте, нам туда, – сказала Саша, уводя Викторию все дальше и дальше от дома.
– Ну вот она, наша дамская комната, – серьезно сказала юная проводница, и Вика повернулась, чтобы посмотреть на то, что ей показывали.
Посмотрела и на самом деле потеряла дар речи. «Дамская комната» представляла собой яму метр на метр, на которой располагались доски – как будто школьник расчертил в тетрадке сетку для игры в крестики-нолики. В это время прямо над их головами, словно дополняя картину, не очень высоко пролетел вертолет.
– А, это газовики, территорию осматривают, – пояснила Саша. В глазах у нее плясали чертята.
– Это что, туалет? – почему-то охрипшим голосом спросила Вика.
– Да, вы не волнуйтесь, мужчины сюда не заходят, все знают, что нельзя. А м-м-м… мужская комната находится совсем в другой стороне, – сказав все это, девочка убежала, оставив Вику наедине со странной конструкцией, которая, как выяснилось, еще и шаталась.
«Да уж, слов нет, ты точно попала», – сказала себе Вика, вернувшись обратно в дом.
Практически сразу около ее уха раздался пронзительный звон, девушка резко обернулась и успела заметить копну рыжих волос. Саша держала в одной руке половник, а в другой – крышку от большой кастрюли и старательно шарахала одно об другое, при этом громко крича: «Подъем!».
«Ничего себе порядочки, – опять подумала Вика, – сплошное удовольствие так просыпаться».
Дом постепенно начал наполняться звуками, и в комнату по одному стали входить заспанные люди. У кого-то на шее висело полотенце, другие держали в руках щетку с тюбиком зубной пасты. Большинство из них отчаянно зевали и совершенно не обращали внимания на нового в этой компании человека.
Откуда-то издалека раздался Сашин голос:
– Народ, завтракать!
Люди, успевшие уже растечься по всей комнате и расположиться с максимально возможным удобством – кто-то на ящике, кто-то на спальнике, – двинулись на зов. Павла нигде не было видно, задавать вопросы незнакомым казалось неудобно, поэтому она осталась сидеть на своем месте.
«Я бы сейчас не отказалась от чашки крепкого кофе с молоком и бутерброда с колбасой», – мечтательно подумала Виктория.
– Вика, пойдемте завтракать, что же вы здесь сидите.
Павел беззастенчиво взял Вику за руку и вывел в коридор.
– Здесь направо. Идите, поешьте, до обеда еще долго.
Он постоянно подталкивал ее до тех пор, пока они не уперлись в очередь людей, с тарелками и ложками в руках. У некоторых до сих пор в руках были щетки и тюбики зубной пасты, и они по-прежнему не обращали никакого внимания на вошедших.
– Вот там брать тарелки, здесь кружки, а тут ложки…
«Тарелками» Павел назвал железные миски – Вика у себя дома в такой варила яйца или разогревала суп, чтобы потом перелить его в тарелку. Она послушно взяла себе миску и вытащила из большой кучи алюминиевую ложку.
– Саш, Саш, – крикнули из очереди, – что у тебя сегодня на завтрак?
– Макаронки, Виталечка, макаронки!
– Хорошо, что не греча, а то опять голодный пойду, – Виталик повернулся лицом к Виктории, и она увидела, что он очень смешно сморщил нос, изображая, как ему не нравится гречка.
