«Путешествие на Запад» китайской женщины, или Феминизм в Китае

скачать книгу бесплатно


Характерным для раннего периода women’s studies стал метод интеграции женских исследований в социальные и гуманитарные науки, что получило название «добавить женщин и перемешать» («add-women-and-stir-method»). В центре внимания были, прежде всего, женщины ? всех классов и происхождений, то есть женщины как социальная группа, ранее исключённая из традиционных гуманитарных и социальных дисциплин. Используя новый подход ? гендерный, ? вскоре увидели, что практически все традиционные дисциплины были «гендерно слепы», отражали мужские предубеждения, использовали понятия, которые не подразумевали женский опыт («труд», «просвещение», «общественно-политические движения» и др.). Например, социологические исследования труда исключали домашний труд и волонтёрскую работу – виды деятельности преимущественно женщин; изучение эпохи Просвещения игнорировало положение женщин. В истории и социологии общественных движений не было места женским движениям. Таким образом, благодаря «гендерным раскопкам» (по остроумному выражению одной российской феминистки), становились видимыми женские жизни, опыт, женский подход к анализу фактов, явлений и процессов.

Развитие женских (гендерных) исследований и учебных курсов на их основе стало возможным во многом благодаря появлению к этому времени в университетах довольно большого количества женщин, прежде всего среди учёных и преподавателей в сфере гуманитарных и социальных наук. Они привлекли внимание учёных и общественности к отсутствию исследований о роли женщин в истории, науке, к культурному формированию понятий «женственности» и «мужественности» и представлений о ролях полов в обществе и т. д. Вопросы о роли женщин в истории, литературе, аграрных и индустриальных обществах очень скоро потянули за собой более широкие вопросы о гендере как переменной – в психологии, социологии, антропологии, философии, а также вопросы о распределении социальных ролей, власти, благ, вознаграждения за труд – в политике, экономике. Гендер как социологическое понятие понадобилось ввести для того, чтобы показать различие между биологическим полом (полом как «естеством») и полом как социальным конструктом, набором социально сконструированных ожиданий по поводу поведения, стремлений и желаний, которые, будучи порождены обществом и вложены в индивидуумов, могут быть изменены.

Термины женские исследования, гендерные исследования, а также феминистские исследования часто употребляются взаимозаменяемо, но стоит отметить, что по поводу этих терминов идут дискуссии. Зародившись в США, понятие «женские исследования» – women’s studies (как и сама научная дисциплина) довольно быстро распространилось в англоязычных странах. Понятие «феминистские исследования» появилось в Дании и популярно в Скандинавских странах как своеобразный протест против «американского культурного империализма»; оно используется также с целью сделать акцент на политическом значении борьбы феминистов за новое научное знание о человеке и обществе. Ещё одним альтернативным термином, который используется в Скандинавских странах и в России для обозначения женских исследований, является термин «феминология». Он был введён в научный оборот в Дании в 1971 году как легкопереводимый на многие языки и достаточно нейтральный. С 1980-х годов активно используется термин «гендерные исследования» (иногда он заменяет термин «женские исследования» как более приемлемый для подчёркивания необходимости изучения социальной проблематики обоих полов)[88 - URL: http://fixed.ru/prikling/conf7gender/tezis1/prnt_opytibpovkew.html].

Интересный момент, который нельзя назвать «исторической случайностью», но именно в это время многие феминистки обратились к Китаю как к предмету своего исследования. Интересовались историей женщин в Китае и люди, вовсе не имеющие никакого отношения к китаеведению и даже к востоковедению[89 - Siu B. Op. cit. P. ix; Ono Kazuko. Op. cit. P. xi.]. Вполне возможно, большая страна, совершившая рывок в социально-экономическом развитии, свободная от чрезвычайно сложных напластований западной истории, имеющая вполне «правильную» конституцию с точки зрения установления равных прав для всех граждан, в том числе для мужчин и женщин, страна, видимая с Запада как полная социальной активностью и динамизмом, – всё это воспринималось со стороны, как и шестьдесят лет тому назад новая Россия, исключительно (или преимущественно) с чрезвычайным энтузиазмом[90 - Можно вспомнить, насколько маоистская символика вкупе с цитатником Мао Цзэдуна были популярны среди молодёжи Запада и Америки в 1960-х годах, и не только молодёжи, «если даже Жан-Поль Сартр себя маоистом объявил»! (Новодворская В.И. В какие игры играют тигры // Комок, Красноярск, 1997 // URL: http://www.ds.ru/komok/komok14.htm; Островский В.П. Господин левый ген // Дело. СПб., 2002, № 6 / URL: http://www.idelo.ru/232/18.html).].

Итак, 1960-е годы были «временем глобального пробуждения историков-женщин», в том числе пишущих и о Китае. При этом достаточного количества источников не было («территория была не исследована»), многие (из немногих пишущих на эту тему) начинали с биографий известных женщин[91 - Ono Kazuko. Op. cit. P. xi.]. В каталогах библиотек большинства университетов даже не было раздела, посвящённого женскому движению, не говоря уж о женском движении в Китае. «После года работы, в течение которого я разыскивала в этих библиотеках имеющиеся материалы и знакомилась с ними, – пишет одна из историков, начавших в 1975 году разрабатывать эту тему, ? я обнаружила, что их не хватит даже на студенческую курсовую. Низкий уровень осведомлённости о… женском движении в Китае сильно удручал, тем более что касается это не только моих знакомых, но вообще историков, социологов, антропологов и даже китайских учёных – женщин и мужчин в равной степени. Было весьма нелегко доказать право на существование моей темы, и мне пришлось буквально продираться через кипы пыльных газет и ещё никем не тронутых исторических документов, сваленных в тёмных углах библиотек в далёких странах»[92 - Siu B. Op. cit. P. x.]. Аналогичный печальный опыт был и у японской специалистки, начавшей несколько ранее – в 1970 году читать первый курс лекций в Женском университете в г. Нара «Женское движение в новом Китае» (с движения тайпинов до 50-х годов XX века): «При этом я просто выбивалась из сил: почти не было материалов, лекции были сырыми, за день, бывало, я не знала, о чём буду говорить. Но в работе я находила и удовольствие – мой собственный опыт воодушевлял меня»[93 - Ono Kazuko. Op. cit. P. xi.].

Что касается изучения «женского вопроса» в самом Китае, то сведений об этом по КНР до начала 1980-х годов не имеется[94 - Кстати, заявить о своём вкладе в мировое изучение «женского вопроса» советским исследователям (например, Ю.Л. Бессмертный) приходилось на материале средневековых Англии, Франции, ну паче чаяния ? Литвы. К концу 1980-х годов новые подходы к изучению «женского вопроса» в России стали апробироваться молодым поколением российских историков, а также теми представителями историографии, которые оказались способными порвать с прежними идеологическими схемами, см.: Пушкарёва Н.Л. Женская история в России: приоритеты, направления, методы// Женщина в российском обществе. Иваново, 1996, № 4. С. 15.], а на Тайване начиная с конца 1960-х публикуются книги и обзорные статьи по данной тематике (что явно говорит о наличии научных наработок к этому периоду, наличии определённой преемственности с периодом начала века XX-го).

Чаще, чем «феминизм», в мировом сообществе в эти годы стал использоваться термин «женское освобождение» ? women's liberation. Утверждение, что «если кто-то является женщиной, то это ещё не полная характеристика данной личности», в некоторых работах учёных-феминисток дополняется тем, что сама категория «женщина» была поставлена под вопрос, «дабы избежать как воспроизведения социально обусловленных гендерных различий, так и затушёвывания социальной разнородности женщин»[95 - Кэрролл С.Дж., Зерилли Л.М. Феминистские вызовы политической науке // ОНС (Общественные науки и современность), 2001, № 6. C. 75.Сьюзен Дж. Кэрролл ? профессор в Иглтонском институте политики Рутгерского университета, преподаватель Центра «Американские женщины и политика»; Линда М. Зерилли ? профессор Нордвестернского университета, США. В оригинале статья была напечатана в «Political Science» за 1993 год.].

Другие черты женщины как личности, подчёркивалось в ряде работ, например, расовая и классовая принадлежность, определяют то, что испытывает эта личность, будучи женщиной, а самое главное, как она в этом качестве воспринимается другими. Это – уже область социальной психологии. Но: «“общественные формации”… “базис – надстройка”… в окружении этих категорий социальная и индивидуальная психология в лучшем случае воспринимается в качестве красочного, но вовсе не обязательного добавления к основным темам истории. А историю творит человек, а посему и исторические факты ? есть факты психологические»[96 - Гуревич А.Я. История психологии // Психологический журнал. 1991, т. 12, № 4. C. 17.], и без этих моментов непонятны ни поступки людей, ни их идеологические установки.

Афроамериканские и белые женщины по-разному воспринимаются (и воспринимались) как «женщины». Женщины из рабочего класса воспринимаются (и воспринимались) как «женщины» по-иному, нежели неработающие представительницы среднего класса. Опыт женщин формирует их политическое сознание, но и политическое сознание определяет опыт женщин. По этой причине является недостатком на равных использование категории «женщины» при игнорировании других социальных различий (класса, расы, сексуальной ориентации). При том, что сексизм как система господства институционализирован, но он никогда не определял в абсолютной форме судьбу всех женщин в определённом обществе[97 - Однако некоторые феминистки объединяли тем не менее условия одной группы женщин с условиями всех женщин и относились к различиям среди женщин, особенно среднего класса, как к несуществующим (Кэрролл С.Дж., Зерилли Л.М. Цит. соч. C. 76).].

В феминизме как сфере теоретических разработок, как и в любой из научных сфер, естественно наличие различных школ. Представители одной из которых, скажем, считают основным направлением разработку основ движения, ведущего к созданию такой организации социума, в которой индивидуальное саморазвитие имело бы приоритет перед сосредоточением желаний на материальной сфере, а другие феминизм представляют как единственно правильную политику, направленную на изменение существующего соотношения сил между мужчинами и женщинами в социуме[98 - Быкова А.Г. Цит. соч.]. Ныне некоторые настаивают, что феминизм – это прежде всего этика, методология и более взвешенный взгляд на действие в условиях нашего существования. Другие приписывают феминизму конституирование социальных, экономических и политических обязательств по искоренению расового, классового и сексуального доминирования. В настоящее время часть участниц феминистского движения[99 - Это – «уникальный вклад цветных женщин, которые на собственном опыте пережили по крайней мере две формы дискриминации, что помогло им удерживать равновесие и чувство реальности по сравнению с теоретическими формами академического феминизма, возглавляемого образованными белыми женщинами» (URL: http://www.owl.ru/win/books/feminizm/feminizm.htm).] вообще призывает «белых феминисток осознать, что гендер – не единственная категория, и что он не всегда первичен в контексте борьбы за освобождение женщины»[100 - Быкова А.Г. Цит. соч.Впрочем, в феминизме существуют самые различные «линии напряжения», в том числе нередко выступающие под видом определённых религиозных концепций. Скажем, в Турции наличествует противостояние «кемалистских» и «исламистских» феминисток (см.: Шлыков П.В. Гражданское общество в Турции: иллюзии и реальность // Восток/Oriens, 2009, № 1. С. 109–121), однако оно может быть рассмотрено и как противостояние женщин, адекватно понимающих понятие «феминизм», и женщин, озабоченных своими проблемами, в некотором смысле «соблазнённых» возможностью определённых изменений своего положения, но по тем или иным причинам не могущих ещё расстаться с традиционалистскими стереотипами поведения и, главное, – мышления.].

Есть и определённые различия в национальных школах феминизма. Так, считается, что американские учёные ввели в оборот термин «статус женщины» как целостную теорию с различными категориями оценки: экономические – величина трудового вклада женщины в семейную и общественную экономику, престижность женского труда, его вознаграждаемость; политические – отношение к участию женщин в общественно-политической жизни, «формальные» и «неформальные» общественно-политические роли и ценности; социальные – определение основной сферы женской жизнедеятельности, степень «персональной автономности» женщины, структура родственной группы и возможность авторитарности, особенности распределения семейных ролей; идеологические – социокультурные представления о различиях полов, символы, ритуалы, религиозные установки, «двойной стандарт» поведения и морали и прочее. Но общего критерия оценки не было найдено.

Так называемые «традиционалистки» (прямые последовательницы феминисток и суфражисток начала века) рассматривают роль женщины в большинстве обществ если не как подчинённую, то как социально-пассивную, и предлагают различные пути выхода именно из этого положения. «Модернистки» не рассматривают ограничение активности женщин домашней сферой как показатель исключительно подчинённости, в определённых культурных контекстах (особенно в прошлом) это могло быть даже «ключевой позицией» власти (осуществляющей скрытое воздействие на мужчин, через тесные родственные связи).

В теорию женских исследований новый вклад был сделан французскими теоретиками в последней четверти прошлого века: они предложили отойти от анализа социально-экономической сферы и сосредоточиться на анализе духовного мира, менталитета, а стало быть, и частной жизни, в том числе и людей ушедших эпох.

Германские теоретики женских исследований сосредотачивают основное внимание на разработках проблемы повседневности, повседневного быта под новым, не этнографическим, а социально-историческим углом зрения[101 - ПушкарёваН.Л. Цит. соч. C. 15.].

И в самом движении, и в научных феминистских кругах существует к тому же весьма зримое деление по исходной идеологической позиции. Особенно с 80-90-х годов прошлого века речь пошла уже о десятке «феминизмов»: марксистский феминизм, неомарксистский феминизм, радикальный феминизм, либеральный, социалистический, христианский, психоаналитический, экзистенциальный, экологический, анархистский, культурный и др. Говорят также о мужском феминизме, лесбийском феминизме, феминизме цветных, феминизме рабочего класса (имея в виду те социальные группы или классы, которые формируют понимание положения полов в обществе с учётом особых проблем)[102 - Быкова А.Г. Цит. соч.].

Женское движение в целом повлияло на политические институты, на самосознание женщин, на изменение гендерной системы, оно изменило интерпретацию ранее обсуждаемых тем. Многое из того, что женщины сделали в истории, раньше рассматривалось как «филантропия», или «услуга», или «хулиганство», но редко воспринималось как политика, тогда как вся деятельность мужчин рассматривалась как общественная. «Это был результат раскола общества на общественное/ личное. Лозунг (“интуитивный”)феминизма – “личное также является политическим”, ибо должно дать женщине возможность установить контроль над своей собственной жизнью, как внутри, так и вне брака, и иметь возможность влиять на общество, в котором они живут»[103 - Кэрролл С.Дж., Зерилли Л.М. Цит. соч. C. 69.].

Но есть точка зрения, что именно в эти 1980-е годы феминизм как движение в западных странах пошёл на очередной спад. Не исключено, что просто феминизм стал занимать в публичной жизни обществ меньшее место. Он перешёл на практический уровень – на уровень его освоения и усвоения, принятия к реализации в определённой мере в социальной и общественной жизни разных стран.

При этом картина самого феминизма чрезвычайно усложнилась. «Развитие феминизма на государственном уровне, рост антифеминизма (возвращающегося к интерпретации ролей как заданных природой), конфликты и расколы разных направлений феминизма и женского движения (противоречия гетеро- и гомосексуалов, оппозиция женских исследований и феминистской теории, критика цветными женщинами “расизма”, дебаты по порнографии), развитие мужского феминизма, усиление внимания к сексуальности, к телу, к специфике различий женщин, развитие альтернативной женской субкультуры – свидетельствуют о новом этапе переосмысления положения полов в современном обществе. Некоторые в 1980-90-е годы заговорили об эпохе постфеминизма»[104 - Быкова А.Г. Цит. соч.].

Несколько слов о гендере

Термин гендер, ныне всё более вытесняющий термин феминизм, также не имеет однозначного определения. В соответствующей литературе существует несколько концепций гендера. Это обусловлено как относительной «молодостью» гендерного подхода (первые работы появились в начале 70-х годов прошлого века), так и сложностью самого феномена, не говоря уже о его понимании отдельными представителями женских исследований[105 - Наводит на глубокие размышления перечисление одной из участниц – называется через запятую: «теория марксизма по женскому вопросу, гендерная теория и другие феминистские идеи» (Min Dongchao. Awakening Again: Travelling Feminism in China in the 1980s // Women’s Studies International Forum, 2005 (28). P. 274–28)].

Для всех бытующих определений гендера базовым положением является различение понятий пол (sex) и гендер (gender), который также, кстати, переводится как «пол», но ежели только в шутливой форме, а обозначает «род» – мужской, женский, средний – в грамматическом смысле[106 - Гендерный глоссарий // Сайт Московского центра гендерных исследований. URL: http://www.gender.ru/russian/glossary/index.shtml]. Пол – это термин, характеризующий различия мужчин и женщин с точки зрения генетики, которые в значительной степени предопределяют сложившиеся в обществе стереотипы, что объясняется эволюционной теорией пола[107 - Что весьма доходчиво и популярно умеет излагать доктор биологических наук Виген Геодакян. См., к примеру: Писаренко Д. Война полов // АИФ (Аргументы и факты), 2003, № 49 (1206). C. 15.]. То есть наличествуют определённые анатомо-биологические особенности людей (в основном – в репродуктивной системе), на основе которых люди определяются как мужчины или женщины. Пол следует употреблять только в отношении характеристик и поведения, которое вытекает непосредственно из биологических различий между мужчинами и женщинами[108 - Гендерный глоссарий…].

Итак, «пол» описывает биологические различия между людьми, определяемые генетическими особенностями строения клеток, анатомо-физиологическими характеристиками и детородными функциями. Но на современном уровне развития ментальности человека (одним из этапов которого также является осознание этого нового уровня ментальности – в результате чего и происходит формирование идеологии феминизма), развития генетической теории пол индивида уже определяется лишь как «предпосылка (выделено мною. – Э.С.) развития психологического пола личности. Ни генетический, ни гормональный, ни внутренний и внешний морфологический пол (строение органов) не предопределяют однозначно психологический пол личности»[109 - URL: http://netportal.nm.ru/stud_psyh_vopr20.dhtml], а самым главным органом, отвечающим за пол человека, называется мозг[110 - URL: http://rusmg.ru/php/content.php?id=2183]. То, каким будет психологический пол личности, зависит и от социальной половой роли, и от отношения самой личности как к своим индивидуальным свойствам, связанным с полом, так и к социальным половым ролям – социальным моделям поведения, включающим в себя ожидания и требования, адресуемые обществом людям мужского и женского биологического пола (специфика половых ролей исторически изменчива)[111 - Там же.].

Возможно, несколько более объяснит введение нового термина обращение к исходной этимологии слова гендер, образованного от греческого слова genos, что означает происхождение, материальный носитель наследственности, рождающийся[112 - Считается, что собственно понятие гендер было введено в социальные науки Энн Оуклей в 70-е годы прошлого века (Пищулина О.Н. Использование гендерной парадигмы в современной социологической теории // Методолог”? теор1я та практика соцголог1чного анал1зу сучасного сусп1льства: Зб1рник наукових праць. Харк1в, 1999. С. 36). Однако не существует единого мнения по этому поводу. Можно встретить утверждение, что этот термин в научный оборот был введён в 1968 году профессором психиатрии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (UCLA) Робертом Столлером в его книге «Пол и гендер».]. Гендер в любом случае чаще понимается не просто как социальный пол личности, а как целая система межличностного взаимодействия, посредством которой создаётся, утверждается, подтверждается и воспроизводится представление о мужском и женском как базовых категориях социального, исторического и культурного порядка[113 - URL: http://www.bigpi.biysk.ru/wwwsite/source/konf718/sekciya15.doc]. В настоящее время в науке принято чётко разграничивать конституциональные и социокультурные аспекты в различении мужского и женского, связывая их с понятиями пола и гендера. Итак, термин «гендер» указывает на социальный статус и социально-психологические характеристики личности, которые связаны с полом и сексуальностью, но возникают во взаимодействии с другими людьми.

Постепенно женские исследования (women’s studies) перерастают в гендерные, где на первый план выдвигаются подходы, согласно которым все аспекты социальности и культуры могут иметь гендерное измерение. Смещаются не только акценты феминистских исследований, но меняется и тональность анализа: радикальный критический запал, который был свойствен некоторым направлениям феминизма[114 - Радикальные представительницы которых, выступая против мужского видения мира, даже слово history читали как his-story, что с их точки зрения вовсе не соответствовало сути этой науки, и предлагали взамен ввести термин «herstory» (Пушкарёва Н.Л. Цит. соч. C. 21).], сменяется всё более серьёзным стремлением понять, как гендер присутствует, конструируется и воспроизводится во всех социальных процессах. Новая концепция гендера перевела понятие «женщина» в более широкое проблемное поле полового различия как такового (некоторые исследователи отмечают, что этот сдвиг совпадает с переходом от «социальной истории» к «культурной истории»). Содержание женских исследований расширилось, включив проблемы маскулинности и сексуальности. Обогатившись направлением «man’s studies», женские исследования стали новым словом в обществоведении – гендерными исследованиями[115 - Гендерные исследования // Современный философский словарь. URL:http://gufb.me/content_fil/gendernye-issledovanija-5305.html].

Именно женщины, переосмысляя свою сущность, заставили мужчин задаться вопросами самоидентификации. «И вместо повсеместно утвердившейся темы “тайна женственности” возник серьёзный разговор о “загадке мужественности” ? белых пятен здесь оказалось ещё больше»[116 - Там же.].

Господствующая модель объяснения мужской сущности исчерпала себя, и сейчас осуществляется переход от традиционного образа мужчины к попыткам объяснить новую ситуацию. Мужественность казалась ясной, естественной и противоположной женственности. Первыми обескураживающий вопрос «Что есть мужчина?» поставили американские антропологи, затем к нему обратились англичане, австралийцы и скандинавы. Конституирование man’s studies вослед women’s studies (сейчас существует более 200 центров мужских исследований) стало в определённом смысле поворотным моментом в идеологии, называвшейся ранее феминизмом.

В авангарде гендерных исследовании оказались именно американцы, англичане, австралийцы и скандинавы как раз потому, что представители этих наций «были более одержимы идеей мужественности» (а, скажем, во Франции ситуация была несколько иная[117 - Культуролог В. Елистратов, предваряя демонстрацию по каналу «Культура» французского фильма «Джульетта и Джульетта» (1974), подчёркивал показанную в нём определённую мягкость конфронтации, если можно так сказать, феминисток с представителями пола противоположного. Он считает, что англосаксонская межполовая агрессивность определена исторически, ибо, говорит он, ещё в германском эпосе, в «Песни о Нибелунгах», зафиксировано, как жених и невеста перед свадьбой сражались между собой на равных в рыцарском турнире (ТВКультура, 27.10.2006). Ныне появилось новое понятие ? «страны с Высокой и Низкой Маскулинностью». Определённые индексы маскулинности позволяют относить страну к той или другой группе. Чем выше маскулинность, тем больше гендерная дифференциация, а стало быть, и конфронтационность в обществе (URL: http://www.genderstudies.info/confer/3.php).]). Жёсткость гендерной роли для мужчины оказывается порой гнетущей, ибо она требовала от него на протяжении долгого времени постоянного подтверждения своей мужественности, которая определяется через властвование, доминирование, отрицание женственности. В современных мужских исследованиях анализируются этапы становления мужественности, исторические кризисы последней, особенности гендерных технологий в формировании образов маскулинности и т. д.

Основную идею маскулинного менталитета известный социолог П. Бурдье описывал так: «Быть мужчиной – означает быть заведомо обреченным властвовать… иллюзия мужественности оправдывает право на обладание»[118 - Гендерные исследования // Современный философский словарь. URL: http://gufo.me/content_fil/gendernye-issledovanija-5305.html]. И наоборот ? обладание удовлетворяет мужественность, пусть и иллюзорную. «Наиболее полное изложение темы “Мужская сущность: историческая трансформация” дано в работах Э. Бадэнтер, в которой убедительно раскрывается процесс “расчеловечивания” мужчины. Обосновывая типологию жизненных стилей мужчин, она выявляет в качестве одного из самых распространённых тип “искалеченного” мужчины. Она же предлагает перспективные линии преодоления этих жёстких гендерных ролей через гуманистическое движение в сторону “великой родительской революции”»[119 - Там же.]. Мужчина сегодня порой куда больше нуждается в эмансипации, чем женщина. Автор напоминает, что термин «эмансипация» относится не только к женщине – он означает «освобождение от угнетения и предрассудков (выделено мною. ? Э.С.)», а стало быть, применим и к мужчине, которому также не чуждо стремление к «предоставлению равноправия в общественной, трудовой и семейной жизни». В чём причина этого? Да он просто угнетён навязанной ему ролью кормильца «во что бы то ни стало». А право на самореализацию (не всегда способствующее достойному исполнению роли кормильца) имеет не только женщина[120 - Неконвертируемый жених // Русский курьер, № 540 // URL:http://www. ruscourier.ru/aichive/1032 ?По мнению Брайана Джеймса Бэра (доктора философии из Йельского университета), российский кинорежиссёр Юрий Мамин подверг сомнению эту связь между сексуальностью – и в частности, нормативной мужественностью ? и героизмом уже в 1990 году в своём фильме «Бакенбарды». Фактически этот фильм может расцениваться как радикальный подход к теме, так как Мамин позволяет себе усомниться в единстве мужественности и мужского начала, каковое лежит в самом основании буржуазных и советских сексуальных норм. Демонстрируя этот разрыв между мужским и мужественным, Мамин тем самым предполагает, что мужественность принадлежит не мужскому телу, а культуре и, следовательно, вместо того чтобы являться неотъемлемым атрибутом «самца», становится ролью для исполнения (URL: http://www.gay.ru/science/cultae/baer01.html).].

Итак, гендер – это сложный социокультурный конструкт: различия в ролях, поведении, ментальных и эмоциональных характеристиках между мужским и женским, творимые (конструируемые) обществом[121 - Гендер // Тезаурус терминологии гендерных исследований. URL: http://www.owl.ru/gender/Lexsim_files /0023.htm].

В рамках этого подхода гендер понимается как организованная модель социальных отношений между женщинами и мужчинами, не только характеризующая их межличностное общение и взаимодействие в семье, но и определяющая их социальные отношения в основных институтах общества (а также и определяемая ? или конструируемая ими). Гендер, таким образом, трактуется как одно из базовых измерений социальной структуры общества, который вместе с другими социально-демографическими и культурными характеристиками (например, раса, класс, возраст) организует социальную систему. Социальное воспроизводство гендерного сознания на уровне индивидов поддерживает основанную на признаке пола социальную структуру. Воплощая в своих действиях ожидания, связанные с их гендерным статусом, индивиды конституируют гендерные различия и одновременно обусловливаемые ими системы господства и властвования. Во многих обществах женщин и мужчин не только воспринимают, но и оценивают по-разному, обосновывая гендерными особенностями и разницей в их способностях, различия в распределении власти между ними. По словам известной феминистки Джоан Скотт, «осознание гендерной принадлежности – конституирующий элемент социальных отношений, основанный на воспринимаемых различиях между полами, а пол – это приоритетный способ выражения властных отношений». В этом смысле быть мужчиной или женщиной означает вовсе не обладание определёнными природными качествами, а выполнение той или иной роли[122 - Scott J. W. Gender: A Useful category of Historical Analysis // American Historical Review 91.5, 1986. P. 1067.].

При этом наметилась настоятельная тенденция отказываться от муссирования вопроса различия или сходства между полами. Если принять точку зрения, что женщина и мужчина по своей природе равные и одинаковые, то при этом мужской образец поведения принимается за универсальный, что нередко давало основания для упрёка в отрицании ценности женственности. Критики этой концепции полагали, что в её основе ложная посылка, что мужчина – это и есть «нормальный», нормативный представитель рода человеческого, а не его половина, а потому, чтобы стать человеком, необходимо «во всём подражать мужчине… отречься от женского начала. За женственностью же не признаётся никаких прав»[123 - Рябова О.В. Цит. соч. C. 26.Об этом же писал и Н.А. Бердяев в своей работе «Метафизика пола и любви».]. Есть и противоположное направление: «утопические движения рас, этносов, гендера и секса сколотили новый утопический метанарратив, именуемый “мультикультурализмом”? который идеализирует различия и атакует однородность и ассимиляцию (или уподобление). Как способ инкорпорации этот метанарратив, в свою очередь, дал рамки и придал силы новым дифференцированным движениям – от прав инвалидов до трансгендерных идентичностей». Но всё это добыто жёсткой и долгой культурной и политической борьбой[124 - Александер Д.С. Цит. соч. C. 8.]. Определять реальность пола как различие, а гарантом равенства считать сходство – неверно в обоих случаях.

«Пол, – утверждается в работе двух американских профессоров (Иглтонского института политики Рутгерс и Нордвестернского университета), – по природе не является биполярностью; это континуум, непрерывность; именно в обществе его превратили в биполярность»[125 - Кэрролл С.Дж., Зерилли Л.М. Цит. соч. C. 74.]. После того как это было сделано, требовать, чтобы кто-то был таким же, как те, кто установил определённый стандарт, те, кто стал иным в социальном отношении, – попросту означает, что равенство полов концептуально оформлено так, что его никогда не удастся добиться. Как и в социальном плане, те, кто больше всех нуждается в равноправном к себе отношении, будут менее всего похожи (например, бедные женщины) на тех, чьё положение задаёт стандарт, по которому право на равенство будет оцениваться. Отсюда некоторые делают вывод, что так называемое «равенство полов» является оксюмороном (бессмыслицей). Быть выделенной по половому признаку означает быть женщиной (точнее – woman), а быть женщиной – быть неравной. До тех пор, пока различие не ставится под вопрос, социальное равенство женщин остаётся невозможным[126 - Там же.].

Конечно, можно согласиться, что введение нового термина (гендер) ? не в последнюю очередь попытка уйти от, если можно так сказать, противопоставления мужчины и женщины, определяемого физиологическими полами, переместив категорию пола в поле чисто грамматическое.

Но есть и другая причина. Не исключено, что это вызвано и стремлением ухода от присущего феминизму в определённой степени агрессивного противопоставления мужчин и женщин. А в ещё большей степени – вследствие поведения и высказываний некоторых феминисток (особенно в последние десятилетия это, считалось, было характерно для американок), вследствие чего за этой идеологией закрепилось устойчивое понимание её как мужененавистнической[127 - Не исключено, что особая агрессивность американских феминисток вызвана чрезвычайной «озабоченностью» англосаксонских мужчин идеей мужественности, о чём было говорено выше.]. В этом случае «выпрямление имён» происходит, как нередко в общественной практике, методом наипростейшим – переназванием, переименованием. Однако это «переименование», представляется, содержит и некий опасный элемент. Как пишет известная российская феминистка Ольга Липовская, «“гендер”?которым занимается в моей стране немалое количество исследователей, преподавателей и учёных, инициированный не без идеологической поддержки “политтехнологов”? является замечательным спасением от “феминизма”? про который по сей день все журналисты (дорогие и ангажированные) говорят и пишут с иронической усмешкой. Однако я считаю, что последовательность нужно соблюдать – сначала феминизм, потом гендер»[128 - Липовская О. Трудности перевода, или Lost in translation // КавкАзия.2006, № 3 // URL: http://www.gmc.ge/images/04KAVKAZIAJ-01.htmlИли, как писал другой российский специалист, «необходима комплексность в изучении гендерной проблематики, ибо… лишь подобный подход в гендерных исследованиях способен дать то, чего все мы ждём от них ? решение женского вопроса» (Панцерев К.А. Подходы к изучению гендерных проблем, в социальной практике, литературе и искусстве // Женщина в массовой коммуникации: штрихи к социокультурному портрету. Материалы научного семинара «Женская журналистика и женщины в журналистике». СПб., 1998. C. 48).]. В сущности, подтверждает теоретик российского гендера, современные гендерные исследования фактически сводятся к «женским исследованиям». При этом оставляются без внимания процессы формирования и трансформации мужественности. Но для осмысливания специфики гендерной культуры изучение последней необходимо[129 - Чернова Ж. В. «Корпоративный стандарт» современной мужественности (маскулинности) // Социологические исследования (СоцИс). 2003, № 2. C. 97.Жанна Владимировна Чернова – научный сотрудник программы «Гендерные исследования» факультета политических наук и социологии Европейского Университета в Санкт-Петербурге, профессор НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге, кандидат социологических наук (2001).].

С этим мнением солидаризируется известная тайваньская феминистка Гу Яньлин. После того как ещё с 1984 года на Тайване стали появляться в печати статьи под говорящими заголовками[130 - См., например: Чжоу Би'э. Чаоюэ синь нюйсинчжуи. Ю синь нюй-синчжуи дао синь лянсинчжуи (???.???????.??????? ?????. Преодоление нового феминизма. От нового феминизма к новому изму обоих полов) ? Чжанлаоши юэкань ???????1984, № 84. C. 32–35; Вэнь Сыхуй. Яо сян пинфаньчу бяньгэ. Лунь наньнюй пиндэн чжи сысян (???.???????.????????.Нужно меняться в сторону «нормализации» – об идеях равенства мужчин и женщин) // Чжунго вэньхуа юэкань ??????,1984, №. 58. C. 62–68.Этим «-измом обоих полов» (лянсинчжуи ????)и обозначается в китайском языке чаще всего понятие гендер.] Гу Яньлин (по профессии литературовед и, судя по всему, прозападник) выделяла в мировом женском движении пять фаз его развития: 1) отрицание наличия специфических женских интересов и необходимости женского движения, 2) проникновение отдельных женщин в занимаемые до сих пор мужчинами сферы деятельности, признание как мужских ценностей, так и андроцентристских структур, 3) осознание женщинами себя как группы и организации коллективного сопротивления, 4) открытие женщинами женских ценностей и женской культуры и, наконец, 5) «фаза сотрудничества обоих полов», которая как бы является идеалом, венчающим этапом женского движения. Гу Яньлин утверждала, что женское движение в своём нынешнем состоянии (она, естественно, говорила, прежде всего, о Тайване) исторически обречено проходить через этап сепаратизма. Она определяла состояние современного тайваньского женского движения лишь как находящегося во второй фазе, что, по её мнению, и предопределяет необходимую конфронтационность[131 - Гу Яньлин. Нюйсин иши юй фунюй юньдун дэ фачжань (???.? ???????????.Развитие женского сознания и женского движения) // Чжунго луньтань ????.1987, № 23:11. C. 47.]. То есть Гу Яньлин практически едина во мнении с российскими коллегами[132 - Не могу при этом не отметить с грустью, что тайваньские феминистки заговорили на эту тему почти на десятилетие раньше российских.] – сначала необходимо решать все проблемы, которые поднимаются и осмысливаются в рамках феминизма. Без этого необходимого этапа непродуктивно говорить о гендерных отношениях в обществе. Гендерные отношения возможны лишь при условии укоренения в общественном сознании нового измерения человеческого общежития, нового типа культуры, которые только и позволят осуществить переход от патриархальности к сбалансированной биархатности[133 - Феминизм. Восток, Запад, Россия. М.: Наука. Изд. фирма «Восточная литература», 1993. 246 с. С. 3.].

Но сам факт формирования гендерного подхода в социальном и гуманитарном знании, в сущности, является гораздо бо?льшим, чем появление просто ещё одной теории. «Это – принципиально новая теория, принятие которой иногда обозначает изменение ценностных ориентаций человека и учёного и пересмотр многих привычных представлений и “истин”»[134 - Теория и методология гендерных исследований… C. 105.]. Гендер – это культурно обусловленный и социально воспроизводимый феномен[135 - Кирилина А.В. Новый этап развития отечественной лингвистической гендерологии // Гендерные исследования и гендерное образование в высшей школе: Материалы международной научной конференции, Иваново, 25–26 июня 2002 г. Ч. II. История, социология, язык, культура. Иваново, 2002. C. 238.].

Независимо от восприятия идей феминизма ли, гендерали в различных слоях и различных странах, стиль жизни, соответствующий новому пониманию роли и места женщины и мужчины в человеческом сообществе, становится всё более актуальным. Востребованность гендерных компетенций закреплена в международных, национальных, региональных нормативно-правовых документах, а также государственных образовательных распоряжениях посредством рекомендаций по введению в программы по повышению квалификации и переподготовке управленческих кадров, преподавате лей и учителей по гендерному обучению[136 - URL: http://www.bigpi.biysk.ru/wwwsite/source/konf/18/sekciya15.doc].

Предыстория феминизма

Что же дало толчок к возникновению нового взгляда на женщину, породившего идеологию феминизма или продлившегося в феминизме, а ныне выражающегося в гендерной политике? Возникший в период Просвещения как одно из направлений общегуманистической мысли призыв к эмансипации не имел жёсткой привязки к слову женщина. Термин emancipation, означающий освобождение от угнетения, зависимости, применялся ранее в случае бесправия социальных слоёв, скажем, третьего сословия или крестьян, в том числе, а также в случаях расовой дискриминации. Идея эмансипации, естественно, вызывала весьма резкое неприятие; идея уравнения прав кого бы то ни было, как, скажем, негров с белыми, буржуа с аристократами, а особенно женщин с мужчинами, в юридических, моральных и прочих сферах жизнедеятельности, означала резкий отказ от сложившихся стереотипов, вековых устоев общественного общежития. Эмансипе, то есть женщина, выступающая за эмансипацию себя и себе подобных, – чаще всего это слово произносилось как резко негативное определение, а в обыденном сознании означало просто женщину, мягко говоря, с неустойчивыми моральными принципами и более того.

А корни феминизма произрастают из Возрождения. Закат Средневековья начался в XV веке[137 - Такова общеизвестная, но не единственная датировка; для многих историков границей, отделяющей одну эпоху от другой, является прежде всего английская буржуазная революция, во время которой была разрушена старая политическая система и открылся свободный путь для развития капитализма.]. Этот период называют временем великого прорыва: именно с этого времени кардинальные изменения охватили все сферы государственной и общественной жизни[138 - Этот исторический период называют этапом перехода к Новому времени или ранним Новым временем, ибо уже тогда закладывались основы современной западноевропейской цивилизации.]. Благодаря техническим нововведениям ускорились темпы экономического развития, Великие географические открытия раздвинули границы западного мира, ускорился процесс формирования национальных рынков, общеевропейского и мирового, появился новый социальный тип (делец, предприниматель).

Ещё на рубеже XIII и XIV столетий итальянская культура переживала блестящий подъём, связанный с тем, что в религии, литературе и искусстве происходили изменения, разрушавшие систему средневековых ценностей: средневековый аскетизм и презрение ко всему земному сменяются теперь жадным интересом к реальному миру, к человеку, к осознанию красоты и величия природы. Непререкаемое в Средние века первенство богословия над наукой поколеблено верой в неограниченные возможности человеческого разума, который становится высшим мерилом истины. В изобразительном искусстве безличное цеховое ремесло уступает место индивидуальному творчеству. Несомненным признаком нового самосознания является и то, что художники всё чаще уклоняются от прямых заказов, отдаваясь работе по внутреннему побуждению. К концу XIV века ощутимо меняется и внешнее положение художника в обществе. Подчёркивая интерес к человеческому в противовес божественному, представители новой светской интеллигенции называли себя гуманистами, производя это слово от восходящего к Цицерону понятия studia humanitanis, означавшее изучение всего, что связано с природой человека и его духовным миром.

При всей сложности и неоднозначности эстетики Возрождения в качестве одного из её основных принципов можно выделить абсолютизацию человеческой личности в её целостности. Для эстетических трактатов и произведений искусства Возрождения характерно идеализированное представление о человеке как о единстве разумного и чувственного, как о свободном существе с беспредельными творческими возможностями. С антропоцентризмом связано в эстетике Возрождения и понимание прекрасного, возвышенного, героического. Эстетическая мысль Возрождения содержит не только идею абсолютизации человеческого индивида в противовес надмировой божественной личности в Средние века, но и определённое осознание ограниченности такого индивидуализма, основанного на абсолютном самоутверждении личности (отсюда мотивы трагизма, обнаруживающиеся в творчестве Шекспира, Сервантеса, Микеланджело и др.). В этом противоречивость культуры, отошедшей от антично-средневековых абсолютов, но в силу исторических обстоятельств ещё не нашедшей новых надёжных устоев. Итальянские гуманисты требовали свободы для человека. «Свобода в понимании итальянского Ренессанса имела в виду отдельную личность. Гуманизм доказывал, что человек в своих чувствах, в своих мыслях, в своих верованиях не подлежит никакой опеке, что над ним не должно быть силы воли, мешающей ему чувствовать и думать, как хочется». В современной науке нет однозначного понимания характера, структуры и хронологических рамок ренессансного гуманизма. Стихийное и буйное самоутверждение человеческой личности происходило не только в сфере традиционных гуманистических дисциплин, политической и исторической мысли, в литературе и искусстве, но и в натурфилософии и естествознании. Гуманистическая этика выдвинула на первый план проблему земного предназначения человека, достижения счастья его собственными усилиями, его широких возможностей построения счастья на земле. Однако можно найти и утверждения, что важной предпосылкой успеха считалась гармония интересов индивида и общества, одновременно с идеалом свободного развития личности предполагалось совершенствование социального организма и политических порядков. Гуманистическое мировоззрение стало одним из крупнейших прогрессивных завоеваний эпохи Возрождения, оказавших сильное влияние на всё последующее развитие европейской культуры[139 - URL: http://www.library.by/shpargalka/belarus/history/001/his-002.htmКонечно, корректнее было бы сделать отсылки к работам Л.М. Баткина «Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления» и «Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности», А.Ф. Лосева «Эстетика Возрождения. Специально о гуманизме Ренессанса». Но мне всего лишь надо засвидетельствовать, что было такое чрезвычайное знаковое явление в западной культуре – Ренессанс – и то, чем оно характеризовалось, пусть в самых общих чертах.]