скачать книгу бесплатно
– Ездили вместе кататься на автомобиле?
– Да, на моей машине. У него не было водительских прав.
– Угу. А каким господин Фудзинами был по характеру?
– Характер у него был необычный…
– В каком смысле?
– Он был довольно заносчивым и, казалось, смотрел на окружающих свысока. Как все умные люди, наверное…
– Понятно. То есть, можно сказать, он был весьма неприветливым?
– Думаю, да. Он неохотно сходился с людьми, а временами… ох, нет, мне не стоит говорить лишнее…
– О чем это вы?
– Нет, о мертвых или хорошо, или ничего.
– Мори-сан, у моего интереса есть веская причина. Были ли у господина Фудзинами проблемы с сердцем?
– Нет, я об этом не слышала.
– В таком случае, что вы думаете о случившемся? Мог ли он добровольно ненастной ночью подняться на крышу в одиночку и умереть там от сердечного приступа?
– Ну… – Марико задумчиво склонила голову.
– Известны ли вам причины столь странного поведения?
– Ну, я…
– Он мог подглядывать за кем-то? Хотя что можно увидеть, поднявшись на крышу ночью во время тайфуна?..
– Нет, он был не из тех, кто стал бы подглядывать.
– В таком случае, мы не можем отбросить возможность того, что господин Фудзинами был убит.
– Убит?.. – Марико запнулась.
– Я не знаю официальной версии полиции, но, думаю, вероятность этого довольно высока.
– Ах, вот как… – слабым голосом произнесла женщина. – Но как можно убить кого-то на крыше? К тому же, чтобы жертва осталась сидеть…
– Верно, Мори-сан! Это загадка! – радостно вскрикнул Митараи. – В любом случае вы ведь тоже хотите узнать правду и найти преступника?
– Ну конечно!
– Тогда расскажите нам что-нибудь. Любой пустяк, любая постыдная на первый взгляд мелочь может в конечном итоге облегчить нашу задачу.
– Да… но, поверьте, это ерунда… он, кажется, не очень любил животных.
– Животных? Кошек там, собак?
– Да, верно. Как-то раз мы гуляли в парке, и я испугалась – он всерьез пытался ударить большим камнем карпа, плававшего в пруду.
– Карпа в пруду? В шутку?
– Да, сперва можно было так подумать, но, увидев его лицо, я поняла, что он действительно хотел его убить.
– Что-то я проголодался; надо заказать сасими из карпа, Исиока-кун… Что-то еще, Мори-сан?
– …но я любила его, так тосковала…
– Я вас прекрасно понимаю! – Митараи энергично закивал.
– Поэтому я боюсь наговорить плохого. На свиданиях со мной он был холоден, но все же добр и очень вежлив. Он был очень умен, поэтому все на его фоне казались легкомысленными… да, они могли оттолкнуть его, но не думаю, что окружающие ненавидели его или завидовали.
– То есть господин Фудзинами никогда не говорил, что его ненавидят или обижают, так?
– Никогда. В первую очередь потому, что он не сходился с людьми. Его не за что было ненавидеть – он ни с кем не был настолько близок, чтобы вызвать негативные чувства.
– Не было ли у него долгов?
– Кажется, его нельзя было назвать терпеливым работником. Трудно работать в мужском коллективе, когда ты так популярен среди женщин. Похоже, он часто менял работу… доход его был непостоянным. Но проблем с деньгами не было. Он хорошо одевался и ел в дорогих ресторанах. Я никогда об этом не задумывалась… наверняка человек с его интеллектом мог купить ценные бумаги или выиграть в патинко[24 - Патинко – игровой автомат, представляющий собой промежуточную форму между денежным игровым автоматом и вертикальным пинболом; необычайно популярен в Японии из-за особенностей местного законодательства.]. Если подумать, то его квартира выглядела дорого.
– Как насчет версии о мести отвергнутой женщины?
– Не думаю, что это может оказаться правдой. Встретив его, я было решила, что он вообще не обращает на женщин внимания.
– Совсем не плейбой?
– Совсем нет.
– И, конечно же, у вас тоже нет обиды на господина Фудзинами? – Сказав это, Митараи сверкнул глазами.
– Мне не на что жаловаться…
– И он вас ни разу не обманул?
– Было дело, но тут ничего не попишешь. Разве есть на свете люди, которые совсем не врут? К тому же это не страшнее, чем… – пробормотала Марико.
– Чем что?
– Чем рассказы об убийствах животных.
– Животных?
– Да, собак и кошек…
– Он убивал собак и кошек?
– Он говорил, что, будучи ребенком, ловил соседских кошек и вспарывал им животы… или на веревке подвешивал к дереву и бил битой, чтобы убить.
– Ого… – протянул Митараи.
– Но ведь многие дети так делают, особенно мальчишки.
– Не могу согласиться. Впрочем, не думаю, что это была месть за убитую собаку или кошку.
– Да? – Марико странно посмотрела на Митараи.
– И все же, Мори-сан, вы были близки с господином Фудзинами и могли бы даже выйти за него замуж, так?
– Нет, я никогда не думала о свадьбе.
– Но хотели бы, чтобы он расстался с женой?
– Верно, но я была не вправе что-либо требовать…
– Однако вы все время о нем думали, – безапелляционно продолжил Митараи.
Увидев, как Марико кивнула в ответ на его слова, я решил, что женщина попросту загипнотизирована.
– Ну… – протянула она.
– И вы с подозрением относитесь к смерти близкого вам человека – Таку Фудзинами, верно?
– Да.
Я не выдержал и постарался прийти ей на выручку:
– Пожалуйста, не заставляйте себя понапрасну.
– Нет, я не заставляю, – резко ответила Марико. – Все именно так, как сказал Митараи-сан. Я очень растерялась, услышав от вас о смерти Фудзинами, но в газетах так и написано. Сейчас все становится яснее. Вы правы: я хочу знать, почему он умер. А если Таку действительно был убит, как вы и сказали, то я хочу найти виновного.
– Рад слышать, – ответил Митараи, медленно кивнув. – Сейчас однозначно ясно лишь то, что господин Фудзинами скончался от сердечного приступа. Полицию не интересуют причины, по которым он оказался на крыше один в разгар бури.
– Что должна сделать я?
– Самое простое – это попросить человека, сидящего перед вами, выяснить правду.
– Но передо мной вы, Митараи-сан…
– Я и Исиока-кун.
– Ооо… – Марико выглядела удивленной. Она ненадолго задумалась. – А вы можете это сделать? Но как…
– Просто скажите «да» – и узнаете.
– Но что насчет оплаты…
– Что ж, Исиока-кун обязательно сделает из этой истории книгу, так что в счет оплаты просто купите один экземпляр. А сейчас почему бы нам не отправиться к склону холма Кураями? – предложил Митараи и поднялся из-за стола.
5
Мы втроем вышли из Тёдзямати[25 - Центральная часть города Йокогама.], пересекли реку Оока и отправились на станцию «Хинодэ-тё» на линии Кэйхин. Оттуда на поезде приехали на станцию «Тобэ». Холм Кураями находился в Ниситобэ-тё, Ниси-ку, – на юго-западе от Тобэ.
Пройдя торговый квартал, мы вышли на широкую дорогу и на первом же светофоре повернули направо по указателю «Госёяма-тё». Путь пролегал между торговым и жилым районами. Можно было взять такси, но Митараи настоял на том, чтобы идти пешком. Мы были недалеко от центра Йокогамы и станции «Сакураги-тё», и я был удивлен, насколько старыми оказались постройки в этом провинциальном городе. Многоэтажек совсем не было, дома обветшали, а вывески – покрыты старой выцветшей краской. Атмосфера была приятной, но я чувствовал себя скорее неловко, словно до этого места пришлось весь день ехать на поезде. Прожив в Йокогаме больше трех лет, я и представить себе не мог, что поблизости могут быть такие районы. Даже сама Йокогама в сравнении с Токио казалась мне провинцией.
– На прошлом светофоре, кажется, был указатель на Госёяма-тё? – севшим голосом сказала Марико, идущая между мной и Митараи. Слушая ее слова, я мельком посмотрел на небо: небо было пасмурным, с низкими облаками.
– Фудзинами-сан как-то рассказал мне одну историю. Район Госёяма-тё на той стороне перекрестка получил название из-за большого особняка и могилы человека по имени Госё-но-Горомару. Кажется, он был героическим военачальником в эпоху Ёситоси[26 - Со Ёситоси (1568–1615) – японский политический и военный деятель, самурайский полководец. Глава самурайского рода Со, правителей о. Цусима. Основатель и первый правитель княжества Цусима-хана.]. Раньше местная молодежь верила, что в его могиле спрятаны сокровища, поэтому ее даже пытались раскопать. Позднее на месте захоронения построили дом, а лежащий без дела надгробный камень местный зеленщик решил использовать вместо прилавка: положил на него доски, а сверху – овощи и начал вести торговлю. Как-то раз ночью у постели зеленщика возник призрак военачальника и запретил заниматься торговлей на его надгробии, приказав вернуть его на прежнее место. Удивленный зеленщик проснулся и понял, что это был всего лишь сон. Однако стоило ему как ни в чем не бывало продолжить торговлю, как заболел и умер его сын, потом слегла с неведомой болезнью жена, а только что собранные свежие овощи тут же начинали гнить. Зеленщик был в отчаянии, но не подумал, что всему виной мог быть его отказ перестать торговать на этом месте. А однажды с вершины утеса упал большой камень и убил его. Когда покрытый кровью этого несчастного торговца камень перевернули, то увидели на нем выгравированные иероглифы «Госёяма». Соседи были крайне напуганы, поэтому вернули надгробие на его законное место и пригласили монаха отслужить панихиду – проклятье тотчас развеялось, и жена торговца излечилась. С тех пор эта местность и носит название «Госёяма-тё».
Так, очень небрежно, Марико Мори рассказала эту жуткую историю. Дул легкий ветерок – еще один след вчерашнего тайфуна. Вокруг попадались сломанные деревья, сорванная кора, сломанные жестяные вывески.
– Здесь много старых и страшных легенд.
– Прямо неизведанный район Йокогамы! – пошутил Митараи.
– Темный холм там, впереди, в старину был местом, где отрубленные головы преступников после казни выставляли на обозрение на специальных платформах, чтобы они не упали. Прямо там, в темном лесу – жуткое место! Раньше местные старались не подходить к темному склону. Говорят, если пойти туда ночью в одиночку, то можно встретить маленького мальчика с фонарем. Милый мальчишка будет идти перед тобой, периодически оборачиваясь и широко улыбаясь. Только это не мальчик вовсе, а демон кицунэ[27 - Кицунэ – в японской мифологии лисы-оборотни. Считаются умными хитрыми созданиями, умеющими превращаться в людей.]! Говорят, такое часто случалось до войны. Местные старожилы много раз видели этого духа.
– Вы так много знаете! – заметил Митараи.
– Мне рассказывал Фудзинами. Его младший брат исследует местный фольклор, – тихо ответила Марико.
Чем больше историй я слушал, тем страшнее мне становилось.
Впереди по ходу движения тянулась длинная торговая улица, начинавшаяся у знака с надписью: «Торговый квартал Фудзидана».
– Темный холм вон там! – Марико указала влево.
Слева от дороги, по которой мы пришли, начиналась извилистая дорожка к вершине холма, у подножия которого мы остановились.
Склон был довольно крутым. Я представлял себе пустынный холм, на котором нет жилых построек, но по обе стороны от дороги были выстроены частные и многоквартирные дома. Среди них не было ни одной новой постройки. Все дома выглядели очень старыми: в ряд выстроились здания, построенные до войны или сразу после.
Их провинциальный вид был неплох, но почему-то казался излишне мрачным. Отчасти потому, что со склона не было видно жильцов, придомовых садиков и прочих признаков жизни. Не было похоже, что здесь кипит жизнь, – создавалось ощущение, что на склоне холма остались лишь старые пустующие дома.
Еще каких-то сто лет назад подъем на этот холм означал для любого преступника скорую смерть, и даже сейчас по какой-то причине склон больше походил на город-призрак.
У самого подножия холма справа стоял магазин игрушек; его старая стеклянная дверь была закрыта, но сквозь нее можно было разглядеть витрины. Слева от магазина находился просвет между домами, сквозь который виднелась небольшая поляна с двумя старыми зданиями, похожими на общежития. Позади них одинокая, словно корабль посреди травяного моря, – крыша частного дома.
Мы продолжили подъем по длинному крутому склону. В стародавние времена он был тяжелым участком пути для повозок и путников с багажом.
По левую сторону от дороги был установлен большой камень, на котором хираганой[28 - Хирагана – один из двух видов слоговой азбуки, используемой в японской письменности наряду с иероглифами.] было выгравировано: «Кураями-дзака».
– Должно быть, это здесь? – наконец спросил Митараи.
Сразу за камнем начиналась старая стена, напоминавшая руины средневекового замка. Она была сложена из вулканического камня оя[29 - Магматическая порода, сформировавшаяся из лавы и пепла. Камень был использован при строительстве имперского отеля Фрэнка Ллойда Райта в Токио. Одной из причин популярности этого камня является то, что он имеет теплую текстуру и легко вырезается, что обеспечивает большую универсальность.], разрезанного на части и уложенного наподобие кирпича.
