скачать книгу бесплатно
И даже в тюрьмах не горят.
Константину Симонову
Пути вели войска к Берлину.
Где на машинах, где пешком,
Бойцы месили грязь и глину,
Махали девушкам с флажком.
И среди этого народа
Шагал к Победе налегке
И он, и все четыре года
Поклоны бил своей строке.
Она его одолевала,
И среди дыма и огня
И он во сне шептал, бывало,
Два вечных слова «Жди меня!»
Их в бой несли и умирали,
Шептали их в госпиталях,
И что дождутся дома, знали
Ходившие на костылях.
Война закончилась и точка.
Пришли, медалями звеня,
Кого спасла на фронте строчка,
Точней, молитва «Жди меня!»
Да и сейчас, когда непросто,
В местах, где плавится броня,
Солдаты в строй встают по росту,
И тоже шепчут: «Жди меня!»
Цветок
Долго счастья у женщины не было,
А случалось, и то с ноготок.
И ухода большого не требовал
На окошке невзрачный цветок.
Он остался в наследство от матери.
И названья не помнил никто.
На кусочке из старенькой скатерти
Проживал свои годы цветок.
Он не цвёл, ослепительно радуя,
Только впитывал в сердце печаль.
И, похоже, что был он наградою
Этой женщине, твёрдой, как сталь.
Поливала привычно, чтоб солнышко
Согревало с рассветом окно.
И любовь её бабья до донышка
Оседала на самое дно.
Я не знаю, как долго мучительно
Шла к заветному счастью она.
Как жила она трудно, рачительно,
Он глядел, леденея, с окна.
Ни звонков, ни весёлого голоса
Вечерами не знала она.
На подобье болящего колоса,
На корню увядала одна.
Но однажды, безветренной осенью,
Постучали привычно в окно,
И военный с глазами раскосыми,
Появился, пропавший давно.
Не забытый женою молящею
И просящею Бога о том,
Чтобы муж за любовь настоящую
Оказался бы в доме родном.
Сколько слёз было горестных отдано
И ночей беспроглядных без сна!
И в эмаль незнакомого ордена
Разрыдавшись, уткнулась она.
И соседи, конечно, проведали,
Что из плена вернулся солдат,
Что вернулся к любимой с победою
И ни в чём-то он не виноват.
И не верящий в это известие,
И не зная, где этот Восток,
Прослезился, он, старая бестия,
Непутёвый домашний цветок.
Но взирая, как люди по случаю,
Сели плотно по-русски за стол,
Вдруг зашёлся слезою горючею
И зацвёл он, родимый, зацвёл.
Траур
Траур в бельгийской столице.
Кажется, это в дали.
Непроницаемы лица
Всех террористов земли.
Как их узнаешь в Брюсселе,
Как различишь их в Москве?!
Страшные мысли осели
В чьей-то пустой голове.
Ходит и думает, где бы
Что-нибудь только взорвать.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
