скачать книгу бесплатно
Учение мага. Стендап-трагедия
Александр Молчанов
Все двенадцать лет моей жизни я слышал рассказы о страшном преступнике, имя которого все боялись произнести. Про него говорили, что он несет угрозу всему живому и что ему помогает сам дьявол, потому что никто не мог поймать, убить или даже ранить его. И вот стало известно, что этот ужасный злодей вернулся. Он остановился в горах в одном дне пути и собирался прийти в наш город и уничтожить его, убив всех его жителей.
Учение мага
Стендап-трагедия
Александр Молчанов
© Александр Молчанов, 2022
ISBN 978-5-0059-2047-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Учение мага
Александр Молчанов
(стендап-трагедия)
1
Все двенадцать лет моей жизни я слышал рассказы о страшном преступнике, имя которого все боялись произнести. Про него говорили, что он несет угрозу всему живому и что ему помогает сам дьявол, потому что никто не мог поймать, убить или даже ранить его.
И вот стало известно, что этот ужасный злодей вернулся. Он остановился в горах в одном дне пути и собирался прийти в наш город и уничтожить его, убив всех его жителей.
В это время в нашем городе жило около трехсот человек. Из них взрослых мужчин – меньше половины. Никто не знал, сколько людей пришло с ним. Говорили даже, что он пришел один. Но что его одного достаточно, чтобы убить каждого из нас и разрушить наш город.
Мы стали готовиться к бою. Все мужчины приготовили оружие и заняли место на башнях и крепостной стене. Мальчишек вроде меня приспособили заряжать патроны и нарезать бинты из старой одежды. Причем, я перепутал меру и ухитрился засыпать четверную дозу пороха в патроны мелкого калибра. Сын мэра заметил это и со смехом сказал, что с такими заряжальщиками мы сами себя поубиваем собственными патронами.
Я со слезами убежал со стены. Когда проходил мимо кафе на площади, увидел хозяйку кафе – седую старуху, которая сидела в кресле под навесом, держа в руках длинное охотничье ружье.
Я сел в тени дерева и стал думать о том, как мне провести мой последний день. У меня не было никаких сомнений в том, что завтра утром мы все умрем.
В это время я увидел человека, который стоял, прислонившись к дереву. На человеке была шинель, а лицо закрывали поля широкополой шляпы. Он почувствовал мой взгляд и поднял голову. Я посмотрел в его лицо и понял, что это он.
Я потянулся рукой к карману, в котором лежал складной нож, но он улыбнулся и покачал головой. Потом он закрыл глаза и упал вбок. Шляпа слетела с его головы и покатилась по земле.
Несколько секунд я просто смотрел, потом подошел к нему. Шинель распахнулась, и я увидел голые ноги, покрытые страшными кровоточащими ранами.
Он открыл глаза и сказал, спаси меня. Я помог ему дойти до нашего амбара и принес ему воды и немного хлеба. Он пил жадно, а от хлеба отщипнул лишь кусочек мякоти. Потом он заснул. Я сидел рядом с ним, смотрел на него и слушал доносящиеся с улицы крики и лязг оружия.
Он проснулся, когда взошла луна. И сразу начал говорить. Он рассказывал долго. О том, как вчера его собирались расстрелять, но он сбежал, убив всех своих охранников. О том, как его страшно пытали перед расстрелом, ломая ребра и отбивая внутренности. О том, как двенадцать лет его держали в темной яме. И о том, что именно ему сделал наш город двенадцать лет назад.
Он закончил свой рассказ утром и вместе с последним словом его сердце остановилось.
Я накрыл его лицо шляпой, вышел из амбара и отправился на центральную площадь. Я взял длинное охотничье ружье из рук спящей хозяйки кафе и оглянулся на город, который мне предстояло убить.
2
Приходит ко мне в терапию молодой человек. 33 года. Наследник крупной корпорации. Очень большой бизнес в сфере информационных технологий. Начинаем копать – там сложная семейная ситуация. Небогатая семья, беженцы из неблагополучного региона, отец – то ли плотник, то ли столяр, в общем, самозанятость. И много лет скрывалось то, что настоящий отец – большая шишка. Потом у него то ли совесть взыграла, то ли других наследников не нашлось, в общем, биологический отец усыновляет нашего героя и отправляет в отдаленный филиал своей фирмы. Типа чтобы парень поднабрался опыта, а потом, если будет из него толк, может и забрать его в центральный офис. Парень отправляется в филиал и наводит шороха, ломает оргструктуру и полностью переизобретает папашину бизнес-модель. В итоге его местные менеджеры подставляют и парня чуть не убивают. Отец включает свои связи и вытаскивает его буквально в последнюю секунду. По факту, он возвращается с того света.
И дальше расклад в компании такой.
У парня – психологическая травма. Он ни на что больше не реагирует, ни во что вмешиваться не хочет. При этом формально он – глава компании. В реальности компанию давно дербанят менеджеры, навык контроля за качеством продукта утерян, все финансовые потоки направлены черт знает куда, доля рынка падает с каждым годом. Мать ведет свою игру, не имея никакого формального статуса, но постоянно окруженная десятками «советчиков». Отец формально на заслуженном отдыхе, ни во что не вмешивается, но чуть только что не по нему – от него прилетает сразу и лично и очень жестко.
Да, а самый кайф во всем этом то, что компания вроде как целиком и полностью приняла все те идеи, которые предлагал наш герой. Что называется, со всем энтузиазмом. Буквально каждая летучка начинается с описания его подвигов и его гениальных придумок. Потому что – ну, новое время, аджайл, бирюзовые организации, все дела.
Но только приняла – ни фига не вникнув, а вместо этого натянув их, как сову на глобус, на старую бизнес-модель и старую оргструктуру.
Результаты, конечно, соответствующие.
Пока можно было задействовать административный ресурс, экономика еще как-то сходилась, несмотря на коррупцию и управленческие ошибки. Но мир-то не стоит на месте. Политическая ситуация изменилась и админресурс превратился в тыкву. И все, цифры посыпались.
Наш герой поначалу вроде рыпался, пытался даже своих людей поставить на местах. Их быстро прибрали к рукам и переподчинили ставленникам отца или заменили.
А парню нашему еще и напоминают при каждом удобном случае то, что с ним сделали во время его первой командировки. Прямо картинки подкладывают. И ему и всем его сторонникам. То есть чувак уже столько лет живет в тотальной ретравматизации.
И ничего уже не хочет. Ресурс на нуле. Сидит в пустом офисе, фигурки вырезает из дерева. Вырежет очередную – и в камин.
Естественно, при этом – ни семьи, ни детей, ни друзей. И еще кошмары снятся каждую ночь про то, что он – двенадцатилетний мальчик, который должен убить город.
Вот что ему можно посоветовать?
Понятно, что надо как-то сепарироваться от родителей, но их текущая ситуация устраивает. Мой прогноз – если все пойдет так, как идет сейчас – компании осталось недолго, их просто вытеснят с рынка. Строго говоря, большой беды в этом нет – не всем быть глобальными компаниями.
Или все-таки можно что-то сделать?
Например, а что думают обо всем этом сотрудники?
А сотрудники тоже хотят перемен. Они же видят, как их на каждом повороте обходят более молодые и агрессивные новички-конкуренты. А свое начальство только и может, что ныть о том, что раньше все было круче и оплакивать свое былое величие.
Ну блин. Ребята, «Энрон», «Лемон бразерс», «Кодак», «Поляроид», город Дейтройт, американские крупные торговые центры, поэт Евгений Евтушенко и группа U2 – нет, ни о чем нам не говорят эти примеры? Меняйся, или умри.
А куда меняться и с чего начинать?
Куда меняться – пока не очень видно, а вот с чего начинать – как раз понятно.
Для того, чтобы в тебя поверили другие, нужно самому в себя поверить. Ему не хватает веры.
А для этого нужно перестать жить в тотальной ретравматизации. Перестать встречать рассвет и провожать день, глядя на картинки своего унижения, боли и поражения. Перенести фокус своего внимания на другую картину – на тот момент, когда после глубочайшего кризиса он вышел на свет, оглянулся и понял – живой.
Потому что в его истории главное не то, что его все предали, включая собственную команду и собственного отца. И не то, что его чуть не убили свои же и за то, что он хотел им же помочь. А то, что он, несмотря на это, сука, выжил. И пришел обратно к ним и сказал – я не держу на вас зла, продолжаем работать.
Потому что каждый из нас в своей собственной жизни проживает историю нашего героя. Просто очень многие останавливаются где-то на середине этой истории. И только очень немногие идут до конца. Чтобы команда шла вперед, нужно показывать ей, куда идти, а не пройденный путь.
Хорошо, а что конкретно-то может сделать наш герой? Реальных рычагов управления у него нет. Максимум, что он может сделать – шепнуть на ухо кому-то из своих сторонников, чтобы он что-то сделал якобы по собственной инициативе. Не знаю, пост в соцсетях…
Не этого ли ждет от него отец?
3
Это было в Лионе пару назад, в конце зимы. Небольшое кафе, одной стороной выходящее на площадь Белькур с колесом обозрения и памятником Людовику 14-му, а другой – в переулок с дорогими бутиками. На город спускался синий час – короткое, странное, магическое время между днем и вечером.
За мой спиной потрескивала печь, юный гарсон в белоснежном переднике ловко управлялся с деревянной лопатой, забрасывая в огонь лоскутки пиццы.
Я задумчиво потягивал бордо из бокала, и ждал свой тартар. За окном сияло колесо обозрения и торопливо проходили редкие туристы.
Под диагонали от меня у окна сидел человек. Он был один за столиком. Он был очень высокий, худой, бритоголовый, с короткой седой бородкой. Несмотря на то, что освещение в кафе было не очень яркое, на нем были темные очки. Он пил кофе и задумчиво строчил что-то в блокноте.
И вдруг я почувствовал прикосновение чего-то нехорошего. Страшного. Как будто температура в помещении понизилась на несколько градусов, а свет стал более тусклым. И еще звук – как будто все пространство было принизано невыносимым ультразвуковым скрежетом.
В следующую секунду я явственно увидел этого человека лежащим на полу в луже крови и осколках стекла.
Это видение продолжалось всего одно мгновение и тут же все стало как прежде – потрескивание огня в печи, бокал вина в моей руке и синий час за окном.
То, что произошло дальше, я никак не могу объяснить. Человек вздрогнул, оглянулся и очень внимательно посмотрел прямо на меня. Я опустил глаза вниз, через секунду поднял их снова и увидел, что он стоит рядом с моим столиком, прямо передо мной.
Спасибо, сказал он по-русски и быстро пошел к двери. Пройдя несколько шагов, он остановился и оглянулся.
Тебе тоже надо уходить.
Я не пошевелился.
Он поморщился.
Ты что, не понял? Если они увидят, что меня здесь нет, прилетит тебе. Быстро, вали отсюда.
Я смотрел на него, но снова не пошевелился. Я просто не знал, как мне реагировать.
Вот придурок, сказал он, покачал головой, развернулся и вышел из кафе. Медленно, как во сне, я достал кошелек, положил на стол купюру, набросил свой пуховик и вышел из кафе. Слева я услышал какой-то шум. Я посмотрел туда и увидел, что из глубины улицы к площади идет толпа людей с плакатами в руках. Они громко скандировали какие-то лозунги. Со всех сторон площади навстречу им выдвигались полицейские с дубинками и щитами. Явно намечалась заварушка. Редкие прохожие рассыпались по переулкам. Я отправился в отель и остаток вечера смотрел по телевизору местные новости про разгон демонстрации в центре Лиона. Поскольку французского языка я не знаю, причина и суть конфликта осталась для меня неизвестной, но кадры побоища на площади Белькур, разбитые витрины и подожженные машины выглядели очень впечатляюще. За просмотром новостей время пролетело незаметно.
