скачать книгу бесплатно
–Найди мою тайную библиотеку, и ты все поймешь.
–Но как? Какая библиотека? Где?
–Карта в моем сердце в городе пяти вершин. Верь Максимилиану, он наш друг.
– Я люблю тебя, дочка. Запо…
И в моих объятьях остался только сиреневый свет.
–Что? Что запомнить?
Я повернулась к своему гостю.
– Где они? Что ты с ними сделал?
–Скорее что ты со мной сделала?
Теперь я даже не могу передать средненькое голографическое изображение.
–Так это голограмма? Гипноз?
–Ни в коем случае. Просто твой утюг оказался слишком тяжелым. Боюсь, что теперь я не смогу не только голограммы передавать, но и перемещаться в пространстве, поэтому, наверное, к нашему конечному пункту назначения нам придётся добираться гораздо дольше.
–Что-то не поняла. Конечный пункт назначения?
–Ну да. Только не говори, что ты до сих пор не веришь мне. Я же умею читать мысли, не забыла?
Я отвернулась к окну и замолчала. В окно врывалась все та же мимолетная, но так надолго растянувшаяся ночь. Сколько всего произошло! Склонная от природы к анализу, я определила для себя три вещи: во-первых, всё это не сон, потому что никакое буйное воображение не способно на такое представление, да и вообще слишком многие вещи действительно совпадали. Во-вторых, я ему верю и верила с самого начала, и не намерена этого скрывать. В-третьих, никакой свадьбы с Константином не будет, вот только не знаю, как ему это сказать, мы ведь встречались три с половиной года.
–Об этом, прошу не беспокойся, – произнёс Макс, – сейчас всё устроим.
–Скажи, ты всегда будешь читать мои мысли?
–Нет, это возможно только при прямом контакте н расстоянии не более десяти метров.
–Ладно, – я улыбнулась.
–Итак…
И опять из его рук пошел тот же приятный, мягкий, сиреневый свет. Я увидела на стене синеглазого блондина Костика. Да уж, этот великан всегда добивается того, чего хочет. Я знала таких людей, я ему надоем, он будет прекрасным семьянином, но и налево будет захаживать довольно часто. Что меня ждет рядом с ним? Обеспеченная спокойная жизнь, дети, семья… Долго ли выдержку?
–Доверься мне, – сказал Максимилиан, – он не твоя судьба, не то, что тебе нужно. И пожалуйста говори ему всё, что хочешь, только побыстрее. Это вроде видеокамеры. Он будет видеть тебя и слышать.
–Костик, – он обернулся и с удивлением посмотрел на стену, – мне нужно с тобой поговорить.
–Что такое? Лена, это ты? Где же ты пропадаешь?
-Нет времени объяснять. Я хочу сказать, что не выйду за тебя замуж.
Я было начала объяснять, что такая семья не для меня, да и в его жизни работа важнее, чем я, но он мне не поверил и сказал, чтобы я не придумывала лишнего.
–Лена, я люблю тебя, очень люблю. Скажи мне только честно, что тебе мешает выйти за меня? Отец? Прошлое? Мы это решим
Я поняла, что правду он не поймёт и не примет. Нужно было что-то делать.
–Ну ладно. Ты хочет правду…
Я подошла к Максу, села на колени и поцеловала его.
–Не очень нравится? Извини.
–Извини и ты меня, – сказал Костик, -Ольга, иди сюда.
Из душа вышла полуголая девушка в одном полотенце, черные локоны скрыли её лицо, но потом я поняла, то это она-моя лучшая и единственная подруга.
Я не стала кричать и рвать на себе волосы, лишь тихо прошептала:
–Не может быть.
Экран Максимилиана исчезал, скрывая с собой то, чем они начали заниматься. Я молчала, не зная, верить этому, или нет, и что теперь делать.
–Пойдём со мной, – тихо сказал Максимилиан.
–Куда? Зачем?
–Ты должна думать об отце.
Молчание.
–Космический корабль ждет нас.
Я удивленно вскинула брось, зная, что если сейчас он прочтет мои мысли, то сам ответит.
–Королева Юнона прислала мне передвижную космическую лабораторию.
Сил для сопротивления не было. Он обнял меня и повел за собой куда-то в новый мир, в новую жизнь. А над Придоньем занимался юный рассвет.
Глава II. Братская цивилизация
В тот самый момент, когда наши герои вышли из маленького домика, где Елена удачно скрывалась добрые две недели, лишь иногда давая знать окружающему миру, что она жива, в доме Константина Александровича творилось что-то необъяснимое. Он швырял всё подряд, кричал, даже пытался ударить Ольгу, но та не позволила.
–Я мужчина, и мне можно изменять, а ей нет. Ты знала что-нибудь об этом?
–Нет. Я же давала тебе читать все её сообщения. Любимый, может, нам плюнуть на всё. Ты же знал, что она тебя не любит, и никогда не любила. Давай лучше воспользуемся обстоятельствами и уедем в медовый месяц, или поженимся?
–Что? Да ты же для меня всего лишь любовница. Ты что не понимаешь, что я люблю её, люблю всем сердцем, всей душой. Эта змея-идеальная женщина, и я никогда не найду ей замены
–Однако, телом ты любишь меня, не так ли? И, послушай ты, грубиян, я не позволю тебе оскорблять себя.
– Да таких, как вы, Олечка, у меня пруд пруди, а Лена одна, одна на всем белом свете.
Ольга подбежала к нему и со всего размаха влепила пощечину.
–Ты мне больше не нужен, подлец.
Захлебываясь слезами, она убегал из этой шикарной спальни в одной ночнушке, да ито порванной во время сегодняшней страстной ночи.
–Ольга, стой! Если ты сейчас уйдёшь, у нас не будет ничего больше никогда.
Она остановилась. Да и что оставалось делать бедной девушке, если она любила этого дурака, как он сам выразился «всем сердцем, всей душой до гроба». Любовный треугольник, как ни прискорбно, разрушает судьбы людей и в наш век. Она села у двери и плакала, плакала без конца и без края, и он, казалось, сжалился, успокоился.
–Ну хватит…Ну не плачь, малыш. Мы найдём твою подругу и мою невесту, и заживем по-старому. Ведь тайная любовь ещё прекраснее законной…Ну я погорячился…Не плачь, Олечка, прости меня.
Но она плакала, с каждым его словом всё больше. Возможно, как плакала её подруга в объятьях Максима где-то там в придонской глуши.
Максимилиан принес Елену на руках из разгромленного домика ещё более странное сооружение. Оно было выстроено в виде зеркального купола без всяких этих инопланетных штучек, хотя очень даже прилично маскировался в лесной чаще. Елена не могла идти, не могла сопротивляться, играть в гнев, или раздражение, она будто очнулась и стала сама собой впервые за пять лет после исчезновения родителей, и впервые она так плакала безутешно, безостановочно, бессознательно.
– Ты знаешь, – начал Максим без жалости в голосе, – твои слёзы не из-за горечи, ты же не любила Костика, ведь так?
Она кивнула.
–Тебе жаль прошлой жизни, спокойствия, благополучия, но твои родители это пережили, и ты должна, обязана это сделать. Ты плачешь ещё и от того, что долго была куклой, а теперь очнулась. И что же в этом плохого? Иди ко мне.
Максимилиан обнял её и говорил-говорил ещё что-то пока она не уснула. Когда же это произошло, он встал, торопливо прошелся по комнатам. Здесь всё дышало роскошью. Зеркальный паркет был устлан персидскими коврами, на золотых стояли огромные букеты чайных и алых роз по два в каждой комнате, маленькие столики, роскошные, мягкие диваны, современная аппаратура, шкафчики из черного и красного дерева и всюду зеркала-зеркала-это лишь некоторые детали удивительного интерьера комнат. Сама Юнона выбирала мебель для лаборатории сына. Максимилиан убедился, что Елена спит и наконец нажал кнопку. Моментально все зеркала, кроме одного большого, были закрыты тяжелыми бархатными шторами, в оставшемся смутно начало появляться отражение молодой женщины. Когда оно прояснилось, Макс быстро и сердито начал говорить:
– Мама! Наконец-то. Почему ты не выходила на связь раньше? Скажи мне только одно: это она? Действительно она? Юнона, ты не говорила, что она дочь профессора.
– Филипп, у меня тут, между прочим, освободительная война, а не бал.
– Мама, мама, ты опять! Я Максимилиан, а твой старший сын погиб в зазеркалье.
–Нет! Не говори так о брате. Мы освободим его.
– Мама, очнись, вы все пленники.
Она смутилась.
–Покажи мне её!
– Елена спит.
Максимилиан отошел от зеркала, и мать начала рассматривать девушку.
–Неужели это она? Неужели в душе этой красавицы столько сил, воли, чтобы спасти Афэллу? – чуть помедлив, он заговорил опять. – А у неё действительно сильный характер, как и описывал её Павел. Кстати они уже встречались?
–Да. Лена говорила с родителями, но я не позволил им рассказать дочери всю правду. Она не вынесла бы этого. Не сейчас.
– Ты должен был рассказать. И ещё. Что-то ты мне не нравишься. Этот блеск в глазах, никому не нужная горячность и задумчивость. Сынок, не влюбился в неё случайно?
–Нет, нет, мама, что похож на сумасшедшего?
–Вообще-то да. Максимилиан, ты что не понимаешь, как это опасно?!
–Юнона, не говорите глупостей.
–Ну точно. Все симптомы налицо. Диагноз-любовь. И болезнь прогрессирует. Ты должен излечиться, забыть её. Должен, слышишь? Я не хочу, чтобы тебя постигла участь Филиппа. Максимилиан-ты наследник престола, не бросай меня, умоляю.
–Филипп любил Агнессу, а я не люблю Елену.
–Ты не знаешь, что говоришь. Я не могу вас разлучить, находясь в плену в зазеркалье. Но если бы даже я была бы свободна, невозможно погасить этот огонь. Неужели все мои дети должны погибнуть от него?
–Мама, не кричи, она, кажется, проснулась. До свидания. Как там у вас на фронте?
–Мои отряды терпят поражения. Нам нужна она, лишь она сможет открыть врата зазеркалья. До свидания, сын. Запомни мои слова: ты не можешь любить, нельзя. Забудь её.
Где это я? Какие странные сны…или не сны? Мне нужен кофе.
– Вам с сахаром, или без? – с улыбкой произнес Макс. Подсаживаясь ко мне поближе
–Значит, это был не сон! Максим?
Было видно, что он колебался, вероятно, вспомнив слова матери, но потом уверенно наклонился и поцеловал меня, нежно и робко, совсем не так, как первый раз. Я не сопротивлялась, упиваясь каким-то неведомым доселе чувством абсолютной свободы и радости. Однако, когда поцелуй закончился, я состроила недовольную гримасу и заявила:
–Ты меня всегда будешь приводить в сознание таким способом?
–А тебе не нравится?
И опять он как будто делал мне вызов. Я никак не могла распознать его отношения ко мне: то он был удивительно нежен и искренен, то надменен и как будто даже груб. Но мне так нравятся загадки!
–Ух ты! Какой домик! Какая роскошь! Можно мне осмотреться?
–Конечно, а я пока что займусь делами.
–Какими?
–Расскажу тебе чуть позже, – сказал он с таинственной улыбкой на губах. И казалось, взгляд Максимилиана задержался на мне чуть дольше, чем следовало. Когда я ушла, он ещё минуту помедлил, а потом встал и решительно сказал, обращаясь к самому себе:
–Нет, мать не права. Филипп погиб не от любви к земной женщины, а от слабости воли и души. Они не были готовы. У нас с Еленой все будет по-другому. Если я её полюблю, мы не станем пленниками. Кстати ей нужно подыскать платье.
Я не слышала его слов.
–Лена, чувствуй себя, как дома, потому что дома мы будем не так уж долго.
Вопросительный взгляд.
–А разве мы не собирались в Пятигорск?
–А с чего ты взял, что я с тобой куда-то поеду?
