скачать книгу бесплатно
Вот слова
Аркадий Моисеевич Штыпель
Новая книга стихов Аркадия Штыпеля русского поэта, переводчика, критика, автора культового перевода пушкинского «Мороз и солнце» на украинский, победителя «Слэма на развалинах» и первого украинского слэма, физика-теоретика по образованию. В книге собраны стихи последних лет (часть из них публикуется впервые) и некоторое количество текстов, которые автор решил воспроизвести повторно. В отдельную подборку сведены сонеты, ранее представленные в разрозненных публикациях. Завершает книгу небольшой раздел эссеистики.
Аркадий Штыпель
Вот слова
Родился в городе Каттакургане Самаркандской области. Детство и юность провел в Днепропетровске. В 1965 году был исключен из Днепропетровского университета за попытку выпуска самиздатского литературного журнала, с обвинениями в сионизме, украинском национализме и очернении советской действительности. После службы в армии закончил учебу заочно и получил диплом физика-теоретика. С 1968 г. живет в Москве, работал инженером-акустиком, радиологом, учителем математики, монтажником-наладчиком, фотографом, сторожем. Первая публикация состоялась в 1989 г. в антологии «Граждане ночи», первая книга «В гостях у Евклида» вышла в 2002 г., вторая – «Стихи для голоса» в 2007 г. Выступает также как переводчик поэзии с английского (сонеты Шекспира, Дилан Томас) и украинского языков, рецензент поэзии и фантастической прозы. Неоднократный победитель турниров поэтического слэма.
Есть полнота бытия, позволенная, быть может, лишь поэзии.
Есть – богатство словаря, сравнимое с изысканно-обалденной речью Георгия Оболдуева или оригинальными заговорами замечательного переводчика скальдов, недооцененного даже по смерти Сергея Петрова.
Есть – роскошь читать эти стихи вслух, возвращая породившим их стихиям как «мумузыку» первопричин. Или перечитывать – многажды – про себя.
Санджар Янышев
Штыпель – мастер преобразовывать жизнь в живопись, превращать неказистые ягодки ее в совершенные плоды воображения.
Валерия Пустовая
Если уподоблять поэзию Штыпеля иным родам искусств, то в первую очередь мы вспомним живопись. И дело не просто в точнейших оттенках кадмия или охры или композиционных приемах, разворачивающих стихотворение скорее в пространстве, нежели во времени. Дело, пожалуй, в зорком прищуре живописца, схватывающем фрагмент мироздания и проводящем его через магическое на самом деле. Массивное в этом ракурсе предстает воздушным, легкое же, наоборот, наливается фактурой. Эти превращения достоверны.
Леонид Костюков
Прежде всего, стихи Штыпеля ясны.
Поэт ничего не хочет затушевать, затемнить – совсем наоборот, он проясняет и выправляет неизбежные вывихи восприятия.
Штыпель – простодушен, но зорок. А эти качества друг другу вообще-то противоречат. Простодушный примет на веру то, что зоркий видит насквозь.
Значит, вывод один: Штыпель видит не так, как мы, и принимает на веру только то, что видит сам.
Владимир Губайловский
Блистательное умение работать с ритмическими переходами, звукописью, фонетическими цитатами и т. п., любовь к гротескам, парадоксам, алогизмам, подчеркнутая автоиро-ния – всё это сблизило Штыпеля с младшим поэтическим поколением (для которого «новая эстрадность» становится очевидно привилегированной формой представления стихов), сделав старшего поэта любимым автором московских (да и не только) литературных клубов и неоднократным победителем разнообразных турниров.
Данила Давыдов
Описанный выше парадокс герметизма и простоты наиболее ярко выражается в том, что Аркадий Штыпель – один из признанных мастеров устного чтения. Он готов привлечь внимание зрителей не близостью описанных в стихах событий к их собственной (“зрительской”) жизни, не блестящими остротами, не иронией-пародией, но чем-то вовсе не привычным: умением вовлекать в рассказ достаточно отвлеченные приметы напряженных поисков поэтического слова.
Однако у этой манеры есть истоки и корни, на нее существует спрос, поскольку она укоренена в глубокой повседневной потребности многих современных читателей, берущих в руки стихи: проникнуть в смысл поэзии, помимо заклинаний о поэте-пророке и творце, в перспективе приобщения к секретам ремесла поэта-мастера.
Дмитрий Бак
«ВОТ слова:…»
ВОТ слова:
их значения
не имеют значения
«ДОЛГО тянутся разлогие глаголы…»
ДОЛГО тянутся разлогие глаголы
горные разломы
седенькие речки
вдоль холмов в слоновьих шкурах
вдоль садов нависших
ободом вихляет колымага
в долине горбится селенье
дымят вечерние мангалы
время молитвы
……………………………………………
здесь никто своей копейки не упустит
……………………………………………
здесь когда-то
на месте уступов
дно было моря
«КОГДА на набережных и аллеях…»
КОГДА на набережных и аллеях
вперяемся в соблазны сарафанов
или в задумчивых музеях
любуемся костьми левиафанов
или часы отмериваем скупо
или транжирим дни за днями
лелея давнюю тоску по
недостижимым городам и
вот кажется уж куплены билеты
на поезда и самолеты
на белые морские пароходы
но кажется что вот лежишь в белье ты
на допотопной железной койке
снуют перед глазами паутинки
шуршат газеты
текут минуты
и что там что там
и что там что там
«АТЕЛЬЕ где жизнь…»
АТЕЛЬЕ где жизнь
выдают на примерку
что ни делается
все насмарку
тщетно играют мускулами бронзовые атлеты
веселенький шлягер отщелкивают конторские счеты
старшина устраивает торжественные похороны окурку
вечернее небо дрожит отражая электросварку
женский голос повторяет испуганно что ты что ты
волна доставляет бочку
в заданную точку
иванушка кличет сивку-бурку
раздувает ветер кавказскую бурку
за спиной абрека
на коробке казбека
я помню белый гипс
и половину века
беспечных дней прохладная лавина
и не заметишь – шелеснет
и воздуха махина
прозрачным пузырем растет
или убойная долина
убогим вереском цветет
…………………………….
чугунных гирь натужный выжим
и нудит и знобит и я
и мы нет-нет да и оближем
бесцветный лед небытия
и как фанера над парижем…
«СТВОРАЖИВАЕТСЯ молоко…»
СТВОРАЖИВАЕТСЯ молоко
обызвествляются сосуды.
с трудом в игольное ушко
протискиваются верблюды
заросши шерстью до ноздрей
вышагиваючи горбато
они уходят без поводырей
туда откуда нет возврата
один другой… слетает сон
гряда барханная курится
и колокольцев слабый звон
и выгоревшие ресницы
и неподвижны и суровы
края с горами по краям
………………………….
и вымершие острословы
чьи шутки непонятны нам
«ХОРОНИЛИ бабочек птичек…»
ХОРОНИЛИ бабочек птичек
горевали по сломанным игрушкам
шло время
у них были птичьи и рыбьи лица
они ловились в силки и сети
время текло незаметно
они бормотали свои заклинанья
так себе заклинаньица
средней руки
ночами безумцев мучила бессонница
наутро во рту отрастали клыки
а время текло и текло
дождями по стеклу и
слюнями по подбородку
и замывало безо всякого следа
рыбью улыбку
птичьи поцелуи
……………………………….
глубокое небо вялая вода
«ХУДО худо нищеброду…»
ХУДО худо нищеброду
побирухе и бомжу
невзирая на погоду
жаться ближе к гаражу
ходит в шарфе и берете
хмурый мим марсель марсо
тятя тятя наши сети
в нетях нити хромосом
светят звезды
дышат хляби
где-то ангел пролетел
в галактическом масштабе
дефицит белковых тел
«МОРОЗ некрепок на дворе и…»
