скачать книгу бесплатно
– Мисс, Айя, просыпайтесь. Просыпайтесь!
Голос миссис Кранес был до омерзения бодр. Ей-то и ухабы не помеха, спала, как младенец.
– Да-да, уже, – простонала я.
– Мисс…, – не сдавалась та. – Твердыня в миле отсюда, вам нужно хотя бы умыться и сменить платье.
Пришлось разлеплять слезящиеся глаза и вылезать из относительно теплого экипажа в утреннюю прохладу. Водой мы запаслись загодя, потому с умыванием проблем не было. Ну не считать же проблемой то, что от холодной воды я замерзла еще сильнее и теперь клацала зубами. Миссис Кранес помогла и с волосами, и с платьем, а потому в замок я должна была прибыть в более ли менее приличном виде.
Перед последней частью пути позволила себе короткую прогулку. Пока гуляла, смотрела на замок – свой будущий дом. Твердыня виднелась издалека. Замок стоял на высоком правом берегу реки Ольмы и был полностью окружен рвом с водой. В центре возвышался донжон, по углам – смотровые башни, остальное скрыто за высокой замковой стеной.
Нас ждали у ворот, видно, магическое письмо, что отправил мистер Авино, нашло своего адресата. Без лишних слов меня тут же повели к графу, сопровождающие остались во дворе. Я знала, завтра они уедут обратно в Черные Дубравы.
Внутри Кровная Твердыня выглядела так же монументально, как и снаружи: высокие потолки, крутые лестницы, бесконечные гулкие коридоры, залы, которые могли поспорить с дворцовыми. Холод, ветер и эхо.
Я озиралась по сторонам и невольно прислушивалась к собственным шагам. Тревога, родившая с приездом отца, так и не ушла, а сейчас и вовсе усилилась. Хозяева, владевшие этой громадиной, казались сродни мифическим Древним. И что ждать от них, я не знала.
Его сиятельство ожидал в кабинете. Он поднялся при моем появлении, самолично ввел в комнату и усадил в кресло напротив стола. В соседнем, положив ногу на ногу, сидел жених, на меня он даже не посмотрел. Впрочем, и я лишь мазнула по нему взглядом, сосредотачиваясь на будущем свекре.
– Достопочтенная мисс Айя, – на лице графа расцвела улыбка, но глаз не задела. – Бесконечно рад нашей встречи. Вы еще прекраснее, чем на портрете.
– Спасибо, ваше сиятельство, – ответила, ощущая робость.
От графа шли волны уверенности и силы, они подавляли, грозили раздавить, будто муху. Пусть он встретил меня достаточно радушно, но расслабиться я не могла, против воли ждала подвоха.
– Прежде всего, хочу познакомить вас, Айя, со своей супругой, – продолжил граф.
– Дорогая, прошу, подойди, – обратился к кому-то за моей спиной.
Послышались тяжелые шаркающие шаги, которые могли принадлежать древнему старику, но никак не женщине средних лет. Я повернула голову на звук, оказалось, почти возле самого входа стояло еще одно кресло, на котором тихо как мышка сидела графиня.
– Дорогая, – церемонно произнес граф. – Прошу любить и жаловать, мисс Айя, дочь нашего дорогого друга Майлини.
– Добро пожаловать, – прошелестела женщина.
Нет, старуха. Рядом с супругом она выглядела матерью, а не женой. Хотя я знала, Патриша Нарвано была гораздо младше своего энергичного мужа. Усталая, сгорбленная, ее некогда синие глаза выцвели, уголки бледных губ были опущены, лоб испещрили морщины. Дорогое бархатное платье и драгоценности лишь подчеркивали изможденный вид графини.
– Спасибо, леди, – я тут же вскочила с кресла и присела в поклоне.
Леди Нарвано тепло улыбнулась, хотела что-то добавить, но вдруг резко побледнела и стала заваливаться вперед. Мне чудом удалось удержать будущую свекровь возле пола.
Зазвенел магический звонок, одновременно к нам подбежал граф и взял на руки лишившуюся чувств супругу. Спустя мгновение в кабинет вбежали слуги, они-то и унесли леди Нарвано прочь.
– Прошу простить мою дорогую Патришу, – граф указал мне на кресло. – Ей в последнее время нездоровится.
Я кивнула, усаживаясь рядом с женихом, который даже не пошевелил пальцем, чтобы помочь матери. Мысленно отметила, что графине, возможно, нездоровится уже давно.
– Итак, дорогая Айя, продолжим.
«С уходом» жены граф неуловимо изменился. Он больше не притворялся. Взгляд его стал откровенно холодным и цепким, доброжелательность исчезла из голоса, появились жесткие ноты.
– Мой сын и ваш будущий муж, Луи.
Женишок текуче поднялся и неуловимо быстро оказался напротив. Затем мучительно медленно, издеваясь, наклонился, положил руки на подлокотники кресла и стал бесцеремонно рассматривать мое лицо. Я отпрянула, вжимаясь в спинку, но глаза не опустила. Глядела на Луи, мысленно поражаясь собственной наглости.
А посмотреть было на что. Молва не ошибалась, Нарвано-младший был красив. Красив той порочной притягательной красотой, от которой сжималось сердце и сбивалось дыхание. Светловолосый, как мать, черноглазый, как отец. Резковатые черты лица, прямой нос, волевой подбородок, насмешливо изогнутые губы. Я неосознанно потянулась к нему, когда тишину разорвал неожиданно тонкий неприятный голос:
– Неплоха кобылка, сойдет.
Жених ухмыльнулся и поспешил отстраниться.
Вначале я опешила, но когда смысл фразы стал понятен, разозлилась. Да если бы он меня ударил, чувствовала себя лучше. Возмущение рвалось наружу бранными словами. Мне чудом удавалось сдерживаться. Да будь в руках мечи, показала этому подлецу, как унижать женщин. Но мечей не было, мне оставалось только открывать и закрывать рот, как выброшенная на берег рыба.
– Уйди с глаз моих, – прорычал граф сыну.
Луи отвесил мне шутовской поклон и удалился с гордо поднятой головой. Об извинениях даже не подумал.
– Прошу прощения, дорогая, – проговорил Нарвано-старший, когда за его сыном закрылась дверь. – Луи, хм, несколько…
– Не здоров, я полагаю, – резче, чем следовало, добавила я.
Граф хмыкнул, вновь окинул меня взглядом, отчего я невольно поежилась, и только потом ответил:
– Пусть будет так, ну да ладно, разговор не о том. Скоро вы, дорогая Айя, станете частью моей семьи, и я хотел разъяснить некоторые моменты сразу, чтобы после церемонии у вас не возникали вопросы.
– Слушаю вас, ваше сиятельство.
Я постаралась взять себя в руки.
– Дорогая невестка, – граф оперся на мое кресло точно так же, как до того его сын. – Мне совершенно не важно, какими будут отношения между вами и Луи. Вы вправе ненавидеть и презирать моего сына. Но…
Он сделал паузу, а я невзначай задержала дыхание.
– Но на людях вы, дорогая моя Айя, будете само совершенство: тихая, послушная, любящая супруга. Своеволия я не потерплю.
Граф отстранился, а я с шумом выдохнула. Его близость безмерно нервировала. Как и слова.
– И еще, видите ли, дорогая, – он отошел к столу. – Я всегда мечтал о большой семье, но, к сожалению, моя обожаемая супруга смогла подарить мне лишь одного сына. Теперь это бремя ложится на ваши очаровательные плечики.
– Ваше сиятельство, но почему я? Почему Майлини? – не сумела сдержаться и задала мучавший всю дорогу вопрос.
– Все просто, – улыбнулся граф. – С некоторых пор девушки лучших аристократических родов следуют моде, пришедшей от элайцев. Неестественная худоба, достигаемая в ущерб здоровью. Знаете ли, то, что заложено от природы в элайских женщинах, нелепо смотрится на наших дамах. Но да ладно, то, что твориться в хорошеньких головках высокородных леди должно волновать их отцов и мужей, не меня. Хотя из-за их блажи, я был вынужден обратиться к вашему отцу. Объяснил ситуацию, и, с некоторых пор, барон Майлини пошел мне на встречу, отдал свою старшую дочь. Девушку плотного телосложения, сильную и здоровую.
Я судорожно сглотнула ком в горле. Теперь все встало на свои места, отец просто-напросто продал меня. Продал за титул, о котором давно мечтал.
– Так вот, дорогая, – продолжил граф. – Мне нужны внуки. Много внуков – крепких жизнеспособных мальчишек. И я против междоусобицы. А потому дети должны быть рождены от одной женщины. Кровные братья, чьим воспитанием я займусь самостоятельно. Вы понимаете?
Я со вздохом кивнула. Теперь поняла, какую роль уготовили мне граф и отец: бессловесной свиноматки, чья судьба умереть однажды от нескончаемых родов.
– Хотя о чем это я, – ухмыльнулся его сиятельство. – Это ведь честь для любой женщины, подарить своему мужу ребенка.
Я промолчала. Сказать мне было нечего, как и возразить. Впрочем, от меня и не ждали ответа.
– А теперь ступайте, дорогая Айя. Ваши покои уже готовы, вас проводят. Через час прибудет мой лекарь, осмотрит вас, подтвердит, так ли вы здоровы, как описывал барон Майлини.
– Граф, простите, – возле самой двери я решилась обратиться к нему с просьбой. – Прошу, сообщите отцу о том, что я приехала. Он переживает.
Ложь далась легко, ведь перед глазами стояло бледное лицо Виолы.
– Сообщу, идите Айя, мое терпение не безгранично.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Луи Нарвано
Из кабинета отца Луи вышел злой, аки сам Темный. Столько сдерживался, терпел, держался, пока старик распинался перед этой… этой, и на тебе, выгнали как мальчишку. Кстати, как ее там? Айя Майлини. Ну и имечко. По нему сразу понятно, что перед тобой простолюдинка, волей Безымянного попавшая в семью аристократов. А ее манеры? Бесстыдно пялилась на него, хоть бы глаза опустила или покраснела. Темнова девка! А все отец со своей блажью. Решил, понимаешь ли, род Нарвано возрождать, да возвышать. Вот и возрождал бы, а ему жить не мешал.
– Луи-и-и…ммм… милый…
Нарвано-младший на миг замер, а потом без промедления пошел на шепот. Такой томный, будоражащий и знакомый шепот. По нему он моментально узнал ту, кто скрашивала его ночи. Нет, не так, скрашивала его существование, волей отца превратившего дом в чертоги Темного.
– Бесценный, – мурлыкнул голос. – Иди ко мне?
Женский смех колокольчиками прокатился по коридору, уводя Луи все дальше от кабинета. Вначале вправо по узкому проходу, а после и вверх по лестнице до самой платформы, откуда открывался чудесный вид на город. Впрочем, Луи сейчас было не до любования, от предвкушения ныло в паху, а во рту стало сухо, как в пустыне. Только одно, вернее, одна могла унять его жажду.
– Луи, – голос шел из ниши, прячущейся за колоннами.
Нишу скрывала дверь, превращая пространство внутри в малюсенькую, но очень уютную комнату с единственным предметом мебели – постелью во всю ширину. Луи давно уже присмотрел это место, а после и оборудовал втайне от отца и слуг. Как он изощрялся и вспоминать не хотелось, главное, теперь у них имелось свое любовное гнездышко.
– Луи, ну где же ты?
Она возлежала на постели, призывно тянула к нему руки, улыбалась, хотя глаза блестели от непролитых слез. И из-за этих слез Луи был готов сразиться с самим Темным.
– Здесь, моя радость.
Одним движением он скинул сапоги и рухнул в объятья мягких перин и нежных рук. Зарылся пальцами в волосы, пахнувшие горными цветами, и, наконец, ощутил вкус губ любимой.
– Луи-и-и, – простонала она протяжно. – Луи-и-и…
Поцелуи становились все жарче, а объятия крепче. Луи с трудом сдерживался, чтобы не сорвать с женщины платье. Он оголял кожу постепенно, добираясь до самого вкусного медленно, распаляя партнершу. Ее стоны были сравнимы с песнопениями в храме, но будили в нем далеко не благочестие.
Но вдруг стоны прекратились.
– Скажи, ты видел ее, Луи? – спросила любимая. – Ты видел свою будущую жену?
Вначале Нарвано-младший не понял вопроса. Кукую такую будущую жену? Женщина, которую он представлял в этой роли, сейчас лежала под ним.
– Ответь, Луи.
С трудом вырвавшись из чувственного дурмана, туманившего голову, он проговорил:
– Видел, но не будем об этом, дорогая. Только не сейчас.
И с еще большим рвением Луи принялся ласкать податливое тело.
– И какая она, будущая леди Нарвано? Красивая? Красивее меня? Скажи? Только не обманывай, прошу…
Тело под его губами внезапно заледенело, замерзло. От него больше не шли волны страсти, любимая женщина превратилась в каменное изваяние. Луи испугался.
– Что ты, глупышка моя, – он начал судорожно целовать ее лицо: глаза, губы, щеки, нос. Везде, где мог достать.
– Она страшна, как самый темный грех Темного. Тусклая, наглая деревенщина. Толстая корова, нужная лишь для того чтобы отец отстал от меня. Отстал от нас. Ты веришь мне, моя яркая птичка?
– Верю, – в голосе его ненаглядной слышалась горесть. – Но мне так печально, Луи. Так больно…
Из глаз женщины все-таки потекли слезы. И Нарвано-младший собрал каждую губами, испил, как божественный нектар.
– Потерпи, любимая, – шептал он жарко. – Как только отец сделает то, что обещал, я избавлюсь от этой коровы. Избавлюсь раз и навсегда. Верь мне, драгоценная моя. Верь.
– Верю, ненаглядный, – всхлипнула она.
После всхлипы превратились в стоны. Любимая извивалась под ним, отдаваясь со всей страстью. И он с благоговением брал ее желание, увеличивал его, вознося женщину на пик наслаждения.
А потом, когда они сумели утолить свои желания, бесценная ушла, напоследок сказав лишь одну фразу:
– Прости, Луи, но я не могу делить тебя с другой. Будь счастлив, дорогой. И я буду счастлива, видя это.
Она исчезла, а Нарвано-младший понял, как близок к тому, чтобы собственноручно задушить навязанную отцом невесту. Но нельзя. Нужно успокоиться и четко следовать плану. Тогда его яркая птичка будет снова плакать в руках, но на этот раз лишь от восторга.
Айя Майлини
С гудящей головой я вышла в коридор. Вот только там меня никто не ждал. Огляделась, прошла чуть дальше, вернулась к кабинету. Хотела даже постучаться, чтобы спросить о провожатом, но так и не рискнула. Граф Нарвано больше не производил впечатления радушного хозяина, лишний раз его тревожить не хотелось.
– И не надо, – шепнула в воздух. – Сама справлюсь.
Замок, будто вымер. Куда-то девались вездесущие слуги, пропали помощники и приспешники графа и его сынка. Я преодолела коридор, спустилась по той же лестнице, по которой поднималась прежде. Набрела на зал, уставленный старинными доспехами и обвешанный оружием. Поглазела на образцы и пошла дальше.
За оружейным залом был очередной темный узкий и ужасно холодный коридор. Как хорошо, что не решилась оставить накидку внизу, иначе давно уже промерзла до костей. Вскоре стало казаться, что я потерялась, и никто, и никогда не найдет меня в этом царстве лютого холода. Каблучки туфелек стучали о каменный пол, эхом отдаваясь от стен, пар шел изо рта, ткань платья шуршала, будто гремучая змея. Но вот в конце показался свет, потянуло запахом готовившейся еды. Я обрадовалась и поспешила к людям. Едва завернула за угол, как попала в чьи-то объятья.
– Спаси, Всесветлая! – ахнули над ухом. – Неужто сама Призрачная Дева попала ко мне в руки.
Не успев испугаться, я встрепенулась и попыталась выбраться, но не тут-то было. Неизвестный держал крепко.
– Отпустите, иначе закричу, – сказала рассержено.
– Простите, леди. Не признал в темноте, – объятья тут же разжались.
Я отскочила от незнакомца на несколько шагов и только тогда взглянула на него. Мужчина был одновременно похож и не похож на Луи. Те же темные пронзительные глаза и волевой подбородок, только на щеке от улыбки появлялась ямочка, да волосы оказались темнее. И еще голос: звучный, мелодичный баритон, от которого волоски на руках вставали дыбом.
