скачать книгу бесплатно
На новом месте семья начинала новые традиции и для родителей было особенно важно, чтобы все начинания вели их и детей к более близким отношениям с Богом, к познанию Его.
Глава 3
Кто не помнит о прошлом счастье,
тот уже сегодня старик
Эпикур
Оксана, стройная белокурая голубоглазая девушка, возможно гордилась бы своей внешностью, если бы обращала внимание на тех, кто нередко пытался познакомиться с ней в автобусах. Но они с сестрой были воспитаны иначе, и были уверены, что ни один порядочный парень не станет знакомиться в общественном транспорте. Поэтому мнение таких парней не учитывалось. А в церкви братья по вере прекрасно понимали, что девушки еще очень молоды, и что самое важное – это характер, поэтому не баловали комплиментами о внешности.
Уезжая из родного города, Оксана тревожилась за родную церковь и за свое будущее. Несколько лет назад, когда девочки стали подрастать, они подошли к отцу, с которым у детей всегда были доверительные отношения.
– Пап, у нас на собрании мы – единственная молодежь. Можно мы будем ездить в церковь Вифлеем? – попросили они.
Большая церковь соседнего крупного города привлекала их большим молодежным хором, ансамблями и оркестрами. Там было много молодежи и всегда происходило достаточно интересных событий. А еще там было много молодых ребят, а девочки подошли к тому возрасту, когда хотелось ощутить себя интересной и красивой для того самого, единственного.
Отец сразу догадался об истинной причине просьбы дочерей. Он был уверен, что это хорошее желание и чистое стремление. Ведь Бог создал брак и повелел людям плодиться и размножаться до их грехопадения. Константин очень хотел, чтобы дочери нашли себе любящих мужей от Господа. Но он прекрасно понимал, что если сейчас отпустит старших дочерей в большую церковь, то, подрастая, младшие дети тоже потянутся за ними и тогда в той маленькой общине, где они с семьей несли служение, так и не появится молодежь.
– Доченьки, я понимаю, что вам сейчас одиноко в нашем собрании, – ответил отец, – но ведь это наша родная церковь, и если вы уйдете, то молодежь в ней так и не появится. Наши пожилые братья и сестры останутся вообще без песен и стихов, которые вы им рассказываете.
– Но как же мы? – обиженно протянули девочки.
– А давайте молиться, чтобы Бог послал в нашу церковь молодых братьев? – предложил отец, – хотя вам еще рановато думать о создании семьи, но ведь именно сейчас вам нужно учиться дружить и создавать добрую дружескую атмосферу. Бог же дал вам поручение творить «домашний очаг» и место, где нашим любимым хорошо.
– Давай, пап! – согласились девочки. Они и сами переживали о том, что будет в собрании, если они будут всегда уезжать. Ведь служения у них в церкви, и в большом городе проходили в одно время.
– Я тоже буду молиться с вами, – поддержала Люба, услышав окончание разговора, в тот момент, когда она вошла в кухню, где отец беседовал с дочерями.
Большая кухня этого дома очень часто напоминала маленький дом молитвы. Эти стены слышали столько душепопечительских бесед, горячих молитв, слез и счастливого смеха, что стены не всякого дома молитвы видели столько реальной духовной жизни.
Бог услышал молитвы семьи, и довольно скоро в собрание стали приходить молодые люди. А к моменту переезда семьи Сиверцевых в Америку, в общине было больше десяти взрослых молодых братьев. Но по странному стечению обстоятельств, теперь остро недоставало девушек. Их было только четыре. Да и то, с отъездом двух сестер, осталось лишь две их близкие подруги. Мальчики семьи были еще подростками и поэтому община не ощутила уменьшения молодых братьев. Детей в общине было тоже немало. Теперь каждое воскресение двор дома молитвы наполнялся детским смехом и гомоном голосов. И с отъездом семьи пастора количество детей уменьшилось лишь незначительно. Различные программы и общения для детей давали свои плоды.
Уезжая, Лиза и Оксана решили молиться за родную церковь, чтобы в ней и девушек стало больше. В этой общине давно не было свадеб, и они решили молиться, о благословении, чтобы пришло время, как написано: «опять будет слышен голос радости и голос веселья, голос жениха и голос невесты,» Книга пророка Иеремии 33:11
Оксана не была уверена, что не захочет вернуться. Ведь там, в родном городе, незадолго до отъезда в собрании появился парень. Он был очень красивым и смотрел на девушку с таким восхищением, что она невольно смущенно опускала глаза.
«Наверное, все наши будут против, если я захочу вернуться, – иногда думала Оксана, – а может быть Гена будет писать или звонить? А вдруг он тоже захочет уехать к нам? Жаль, что у нас было так мало времени, чтобы ближе познакомиться…» – украдкой вздыхала она, – где-то в глубине души понимая, что даже более прочные отношения нередко разваливались, если молодых людей разделяло расстояние, тем более, когда отношений по сути еще никаких не было. Ведь Гена не ухаживал, он просто иногда восхищенно на нее смотрел. А Оксане только исполнилось семнадцать. Даже до восемнадцати девушке нужно было ждать целый год.
Гена нравился Оксане, но она не была влюблена. Да и научена девушка была иначе. Она умела держать эмоции под контролем и не собиралась ничего менять. Когда Оксана замечала восхищенные взгляды Гены, она лишь опускала глаза и говорила себе:
«Нет, не время. Мне только семнадцать, мы скоро уедем. Зачем лишние переживания и боль? Если надо будет, тогда он появится, когда я повзрослею и не просто будет смотреть, а позвонит или приедет. Тогда и буду думать, что делать. А сейчас не надо «разменивать себя». Вдруг это не от Бога, и он просто «построит глазки» и исчезнет?».
И у Оксаны хватило воли держать эмоции под контролем. Поэтому через несколько месяцев жизни в Америке, когда Гена так и не позвонил, и не написал, девушка лишь сказала себе: «Значит не моё» – отметив, что сделала правильно, не позволив чувствам «разыграться» и не стала в мечтах рисовать то, чего не было. Она не знала каков характер парня, его намерения и планы на жизнь и не знала, какой он как человек и христианин. А красивая внешность – это всего лишь оболочка.
Люба заметила пристальные взгляды Гены на дочь перед их отъездом, но промолчала, стараясь не акцентировать внимание дочери и не создавать проблему в том месте, где ее еще нет. Но однажды, через некоторое время после приезда в Америку, Оксана отметила:
– Мам, интересно, Гена сказал, что будет писать и звонить, а сам ни разу не написал.
– Знаешь, доченька, иногда люди, поддавшись порыву, многое говорят, но время проверяет их желания на прочность. Вообще, существует поговорка «красивый муж – чужой муж» – ответила Люба.
– Как это? – не поняла Оксана.
– Красивых мужчин всегда женщины окружают своим вниманием и мало кто из них выдерживает искушения даже в браке, нередко они изменяют женам. А тем более, вы едва знакомы. Не расстраивайся, возможно кто-то из девушек, находящихся рядом с ним стал уделять ему внимание, и он забыл свое обещание. – Люба понимала, что, возможно, ее слова будут неприятны дочери, но она не хотела, чтобы Оксана тратила себя на пустые мечты. – Доченька, я думаю, что вам сейчас не нужно думать о ребятах. Вам стоит усиленно учиться, получать профессию. Мы ведь в чужой стране, и кто знает, как жизнь сложится. Без профессии трудно будет прожить. Сейчас мы можем работать только по уборке, пока не выучим язык. Нам с папой и потом будет непросто найти что-то другое, потому что нам английский дается труднее, чем вам, детям. Но вам стоит серьезно думать об учебе.
– Хорошо, мам, я постараюсь забыть, что он мне обещал, – согласилась Оксана. – К тому же другие друзья меня не забывают, звонят и пишут.
– Ну вот и хорошо. Настоящая дружба выдерживает проверку расстоянием. – Поддержала мать.
– Знаешь, мам, я надеюсь, что у нашей молодежи все будет хорошо. Но иногда мне становится грустно, что это хорошо будет без нас, – тихонько вздохнула Оксана.
– Доченька, помнишь, что бабушка говорила вам в самолете? – напомнила Люба.
– Да, мамуль, помню. Я стараюсь не смотреть назад. Но иногда, из-за того, что впереди все так непонятно, возникает искушение думать о том, как у них сейчас? – Оксана сидела за столом с чашкой чая и грела руки о бокал, задумчиво смотря внутрь, словно на поверхности чая сейчас откроется портал, и она увидит, как живут ее друзья на родине.
– Ты лучше скажи, к завтрашнему уроку английского у тебя все готово? – перевела тему Люба.
– Да, мам, ты же знаешь, что я не успокоюсь, пока не буду знать на твердую пятерку, – улыбнулась дочь.
Вся семья начала уроки английского одновременно, но начали все с алфавита. Дети знали немного больше, чем родители, потому что на родине в школе учили язык, но преподаватель начала с азов, чтобы понимать, что у ее студентов не будет пробелов в знаниях.
Из-за того, что Слава спешил вернуться к своей учебе и работе, семья Сиверцевых подала документы детей в ближайшую общественную школу. Детям нужно было заканчивать учебный год, потому что через месяц начинались летние каникулы и нужно было понимать, куда они будут ходить в начале следующего учебного года. Новоприбывшие могли рассчитывать только на простую общеобразовательную школу, хотя она и не славилась прекрасной репутацией. Выбора не было и Сиверцевы отдали детей в ту, которая была им доступна, молясь о милости Божией в том, чтобы дети сохранили веру и упование на Него.
Старшая дочь, Лиза, уже закончила школу на родине и даже один курс колледжа и теперь учила только английский, мечтая поступить в колледж здесь, если получится. Оксана также закончила девять классов на родине, но родители посоветовали Оксане продолжить обучение в школе, так как в Америке ее образование считалось не полным. И чтобы ей легче было поступить в колледж. Вся семья была очень благодарна дяде за помощь и поддержку в первое время жизни на новом месте. Уезжая, Слава был спокоен, что Костя справится. Семье уже купили «минивэн», без которого невозможно было жить в маленьком городке, где почти не было общественного транспорта. Родители по очереди возили детей на учебу и в церковь.
Вскоре Слава уехал, его отпуск подошел к концу. Наступило время экзаменов в школе. Дети очень волновались. Они еще не понимали английский и поэтому тесты были для них «китайской грамотой». Они практически ничего не понимали на выданных им листочках предварительных тестов.
– Мам, как мы можем проходить тесты, если мы не учились в этой школе? – обиженно пожаловался Боря, – они дают нам тесты как всем ученикам, точно такие же! Но другие ученики, во-первых, родились в англоговорящих семьях, а потом учились в этой школе с первого класса!
– Учителя тоже понимают, что вы не можете выучить английский за месяц, – напутствовала детей Люба, – поэтому пишите только те ответы, которые сможете понять.
Все дети, видя доброту людей в церкви, восприняли и преподавателей также с открытой душой. Они невольно обобщили и верили, что их все любят. Да и сами дети, выросшие в любви, не ождали от окружающих зла.
Никто из семьи не предполагал опасности, которая подстерегала их в самом неожиданном месте. Старшая женщина в группе экзаменаторов не любила эмигрантов. Из-за того, что в стране поддерживали приезжающих, она вынуждена была улыбаться и изображать вежливость, но в душе она мечтала, чтобы все эмигранты исчезли из страны. Поэтому, получив листочки экзамена, она усмехнулась:
– Я так и знала! Дети этих приезжих из стран третьего мира необучаемы – тихо прошептала она себе под нос, уверенно и почти торжествующе поставила 0 за все тесты и оформила всех детей в школу для умственно отсталых детей.
Ни родители, ни дети Сиверцевых не подозревали о черной туче, нависшей над всеми детьми. Ведь простой штамп той самой школы, куда были отправлены документы всех детей, закрывал навсегда детям доступ в любое приличное учебное заведение. Никто из детей, проучившись в той самой школе даже один месяц, уже не мог бы поступить ни в один в колледж страны. Умственно отсталые никому не нужны не только в высших учебных заведениях, но даже в средних.
Дети не подозревали, что их «списали за негодностью». Они радовались новому месту жительства, знакомились с новыми добрыми людьми и всегда были открыты для общения.
Вокруг их района раскинулся частный сектор, аккуратные домики с подстриженными газонами и цветами у входа радовали глаз своей красотой и ухоженностью. Дети, выросшие в частном доме, привыкли трудиться и сейчас им казалось, что чего-то не хватает. Поэтому, когда они, проходя мимо одного из домов, увидели, как пожилой мужчина пытается спилить ветку дерева на своем участке, предложили свою помощь.
К этому времени ребята знали немного слов по-английски, и мужчина прекрасно понял их намерения. Он согласился на помощь молодых, сильных и обаятельно-добрых ребят. Через полчаса ветка была не только срезана, но и распилена на дрова для камина. Дрова были аккуратно сложены на том месте, куда указал хозяин, а место, где работали мальчики было подметено от опилок и выглядело также, как раньше, до начала всех работ по очистке дерева от сухой ветки.
Хозяин дома был приятно удивлен. Он соглашался с предложением о помощи, думая, что после молодых и резвых мальчишек уборки будет намного больше, чем помощи от них.
– О! Это очень необычно! – поразился мужчина, когда ребята отдали ему пилу и отряхнули остатки опилок со своей одежды.
Мужчина протянул мальчикам деньги.
– Что вы! – смущенно рассмеялись мальчишки, – мы предложили это бесплатно! Не надо!
– Не обижайте меня, нахмурил брови пожилой мужчина, – я достаточно состоятельный человек и могу оплатить вашу работу. Я не просил помощи только потому, что боялся большого беспорядка на своем участке. Вы сделали все даже аккуратнее, чем я смог бы сделать! Спасибо вам и возьмите деньги.
Ребята смущенно взяли предложенные деньги. Их семье действительно нужны были средства, но они даже не думали, что их можно заработать вот так, просто, всего лишь помочь пожилому человеку. Они всегда помогали людям, и делали намного более трудные и сложные вещи, но никогда за это не получали денег.
– Спасибо! – обрадовались братья.
– Могу ли я рекомендовать вас своим соседям? – спросил мужчина, – мне понравилась ваша работа.
– Ну, конечно. Мы на каникулах и работа нам не помешала бы, – ответил за всех старший Петр.
– Тогда оставьте мне свой телефон, – попросил сосед.
– Пока у нас нет своего телефона. Но вы можете звонить нам на домашний. Пока к нам не многие звонят из тех, кто говорит по-английски, – ответил Петя, – и тогда мы сразу догадаемся, что это вы.
Братья не думали, что со случайной помощи мужчине начнется их неплохой заработок. После рекомендации соседа, который, как оказалось, пользовался большим уважением в округе, люди стали часто звонить. Сначала сосед соглашался быть связующим звеном между теми, кому нужно было постричь газон, живую изгородь или убрать на заднем дворе, но потом мужчина устал и стал просто давать номер телефона, объясняя людям, что мальчики плохо говорят по-английски. По телефону люди просто называли адрес и время, когда будут ждать ребят. А уже на месте «на пальцах» объясняли задачу. Братья «схватывали все на лету» и поэтому им не приходилось долго объяснять и людям это нравилось.
Скоро мальчики семьи Сиверцевых работали почти целыми днями. Люба лишь смеялась:
– Скоро вы мне будете доплачивать как диспетчеру.
– Мам, да мы и так все деньги тебе отдаем, только иногда на сладости просим, – отвечали сыновья. – Мы же знаем, как дорого приходится платить за аренду. Тысяча триста долларов каждый месяц – это ужас! – ответил Борис, второй из сыновей, – мне даже страшно стало, когда дядя Слава сообщил, сколько нам нужно будет каждый месяц платить!
– Ничего, в первый месяц мы заплатили из тех, которые у нас были с собой, а потом нам дали немного поддержки. Сейчас нам платят немного денег, чтобы было на что жить, пока мы учим язык, да и продукты дают бесплатно. Думаю, прорвемся, – улыбнулась Люба.
Но сама женщина не была так уверена. Хоть она и привыкла всегда экономить, да и поддержка от государства ее поражала, ведь для этой страны они еще ничего не сделали. Но все же она не могла не думать о приближающейся дате, когда они должны были отдать деньги за аренду. Ведь в конвертике, куда они складывали деньги, пока и половины суммы не собралось.
В один из дней, женщина из американской семьи, пришедшая с переводчиком на вечернюю молитву к ним в дом, обратилась к супругам:
– Согласитесь ли вы делать уборку в доме одной пожилой дамы из нашей церкви? Она видела вас и хотела попросить делать у нее уборку один раз в неделю.
– Да, конечно! – обрадовался Константин, – надеюсь ей понравится наша работа. Только я переживаю, как мы будем разговаривать.
– Ничего, пап, – вступила в разговор старшая, Лиза. – Мы с Оксаной уже немного разговариваем и понимаем. Мы пойдем с вами и попытаемся помочь не только с переводом, но и с уборкой.
Так, неожиданно для себя, только начав изучать английский, не только дети, но и родители получили свою первую работу в Америке. Несмотря на то, что больше двадцати лет Костя был пастором церкви, сначала маленькой, а когда семья уезжала, то уже и довольно большой, мужчина не считал работу по уборке домов ниже своего достоинства. Для него любая честная работа была достойной.
После рекомендации пожилой женщины, у семьи появилось сразу несколько клиентов, которым нужна была помощь по дому. До конца месяца им предложили даже пару офисов, которые нужно было убирать вечером, после окончания официального рабочего дня. Сиверцевы приняли решение не брать больше одной вечерней работы, чтобы иметь возможность проводить семейные вечерние молитвы.
И к концу месяца семья без переживаний собрала нужную сумму для оплаты за аренду квартиры.
Глава 4
Много скорбей у праведного, и от всех
их избавит его Господь.
Библия. Псалом 33:20
Для Рона появление в церкви семьи Сиверцевых явилось большим событием. Как и многие дети военных, вынужденных часто переезжать, в первое время после переезда на новое место, парень привыкал, искал себе применение, адаптировался в колледже, который располагался недалеко от части отца. Он любил свою семью и был рад, что для продолжения обучения ему не пришлось уезжать далеко от родных. Но скоро жизнь вошла в свою колею и стала казаться однообразной.
Рон помогал пожилым людям из церкви, а также семье, в которой было несколько приемных детей. Из-за того, что парень имел добрую и отзывчивую душу, пастор предложил ему служение диакона в церкви. Рон согласился, ведь он все равно делал эту работу. После молитвы он лишь получил официальное признание своего труда. Но через время все же учеба и труд стали обыденными, а молодой душе так хотелось чего-то свежего, нового.
– Мам, мне так не хватает свежего ветра в моих парусах, – пожаловался однажды он матери.
– Понимаю, сын, просто ты взрослеешь и тебе хочется любить, хочется приключений и радости, – мать ласково провела сыну ладонью по спине. – Я молюсь о тебе, чтобы ты нашел достойную девушку, чтобы Бог охранил тебя от несчастной любви или от непутевой девушки с холодным сердцем и расчетливым умом.
– Ой, мам, да какой там расчет? Я ведь простой парень и во мне не на что рассчитывать, – грустно усмехнулся Рон.
– Сын, ты просто еще мало знаешь жизнь и не можешь оценить правильно то, чем наградил тебя Бог, вот поэтому я так волнуюсь за тебя, – покачала головой Джейн.
– Ну так просвети меня – Рон поднял взгляд на мать.
– После окончания колледжа у тебя будет престижная профессия технического специалиста военных самолетов. У тебя известная семья, хорошие связи, мы не бедные и, если ты еще и пройдешь военную подготовку, то у тебя будет высокая зарплата. Ты сам очень заботлив и внимателен. Для тебя важно, чтобы те люди, кто живет с тобой рядом были счастливы. Еще перечислять? – на одном дыхании выдала Джен, – а еще ты очень верный.
– Надо же, мам, ты так легко все это выдала, будто заранее подготовила, – рассмеялся Рон.
– Ну, я и так заранее думала об этом, – немного грустно улыбнулась мать, – потому что волнуюсь за тебя.
– Но ведь то же самое можно сказать почти про любого парня из нашей общины, – не согласился Рон.
– Нет, сын, хороших ребят не так много, и очень часто именно «хищницы» присматривают таких и стараются быстрее женить на себе, чтобы обеспечить себе комфортную жизнь с заботливым мужем.
– Мам, ну зачем ты так?! – Рон поднял умоляющие глаза на мать, – в церкви разве бывают «хищницы» как ты говоришь? А на неверующей я ни за что не женюсь, так что можешь быть спокойна.
Рон положил руку на плечо матери, пытаясь ее успокоить, но женщина чуть отстранилась и грустно посмотрела на сына в упор.
– Именно поэтому я так волнуюсь за тебя. Ты слишком наивен. Далеко не все приходят в церковь, чтобы служить Богу и людям. Есть те, кто приходит в нее для того, чтобы стать объектами для служения таких как ты, мой мальчик.
– Мам, прости, но это как-то цинично выглядит.
– Да, это цинично, но циник не я, а те, кто это делает. Я лишь взрослый реалист, который кое – что видел в этой жизни.
– Хорошо, мам, обещаю, если какая-то девушка мне понравится, я скажу тебе, еще до того, как начну за ней ухаживать. Я доверяю твоей мудрости. Согласен, что у тебя взгляд более зрелый, чем у меня, – пообещал Рон.
После разговора между матерью и сыном прошло некоторое время. В одно из воскресений в церкви появилась большая семья эмигрантов и очень быстро завоевала всеобщую симпатию.
Рон в первый день заметил милую девушку с добрым, почему-то всегда чуть смущенным взглядом глаз василькового цвета и длинными светлыми волосами. Несмотря на скромность одежды, дети Сиверцевых не выглядели деревенскими. Люба умела шить, и сама нередко придумывала модели одежды. Она также прекрасно разбиралась в покрое и одевала семью, хоть и скромно, но со вкусом. Дочери научились у матери разбираться в моделях, и каждая выбрала свой, уникальный стиль одежды. Оксана предпочитала строгие линии, без излишеств и выглядела моделью классического, почти офисного стиля.
Заметив новенькую, Рон старался не наблюдать за ней откровенно, но и совсем отвернуться у него не получалось. Девушка выглядела уставшей, как и вся ее семья после трансатлантического перелета, но держалась как могла. Рон видел ее тонкий профиль через три ряда скамей. Из-за косых лучей утреннего солнца ему видны были пушистые светлые ресницы, которые в начале собрания были распахнуты, но со временем начали медленно опускаться. Временами девушка пыталась встряхнуться, «взять себя в руки», чтобы не засыпать. Но это помогало ненадолго и солнышко опять высвечивало тщетную борьбу обладательницы ресниц со сном. И только в момент, когда Константин и Люба вышли вперед, Оксана встрепенулась, ведь теперь она понимала, о чем говорят.
Летние дни пролетали как тени, наполненные трудами, заботами и радостями. Постепенно семья привыкала к новому стилю жизни и распорядку. И родители, и дети, также, как и дома, много работали. Только в новой стране и работа была другая.
Как обещал сын, так он и сделал. Когда Оксана с первой встречи привлекла внимание парня, он сначала молчал, пытаясь понять себя – это просто симпатия, или все же Оксана ему нравится? Через короткое время парень понял, что она все же нравится ему и подошел к матери.
– Мам, а что ты скажешь по поводу Оксаны? – спросил он.
