скачать книгу бесплатно
* * *
Тутта вернулась под утро, когда Бьянка, наревевшись всласть, доедала штрудель. Пончики к тому времени тоже закончились.
– Госпожа! Хвала Всеблагому, с вами ничего не случилось! – Рыдая, девушка упала на колени, обнимая ноги Бьянки. – Я так боялась, так боялась!
– С тобой-то что приключилось? – только и спросила Бьянка. – Где всю ночь была?
– На меня напали. По дороге в пекарню, миледи. Отвратительные, грязные городские крысы… Я уж думала, что не вернусь.
– Понятно. – Бьянка вздохнула и поинтересовалась на всякий случай: – Они тебе ничего… гм… не сделали?
Тутта покраснела и сникла.
– Нет, мисс. Их главарь сказал, чтоб ни один волос… с моей головы…
– Понятно, – повторила Бьянка. – Свари мне кофе и приготовь платье… знаешь, то, слоновой кости, с ависийским кружевом. Да передай, чтоб заложили карету. Поеду во дворец.
Заплаканное лицо служанки вытянулось в удивлении.
– Прошу прощения, мисс, а как же ваши родители? Скоро ведь вернутся.
– Боюсь, они задержатся. Ну, все, все. Займись делом…
Бьянка остановилась перед большим, в полный рост, зеркалом. Оттуда на нее жалобно глядела тоненькая блондинка с покрасневшими глазами и распухшим носом. Бьянка хмыкнула. Тот еще вид, как раз чтобы короля соблазнять.
– Тутта! Тут-та! Принеси ромашковую воду и лед! Да побыстрее, не спи на ходу!
Потом она долго приводила в порядок лицо. Успокоительные примочки и кубики льда на кожу сделали свое дело: покраснения ушли, и из зеркала на Бьянку снова высокомерно взирала светлокожая холеная аристократка с яркими, словно зимнее небо в солнечный день, глазами. Вот такой она привыкла быть, ловить восхищенные взгляды придворных, слышать завистливые шепотки за спиной. Ей казалось, что именно такая – холодная, неприступная и острая на язык – она будет достойна если не любви, то хотя бы родительской гордости. И, может быть, забудется тот неприятный случай, когда у Бьянки из-под носа увели очень интересного жениха, верховного инквизитора королевства, а ее это так взбесило, что она не погнушалась на женушку этого инквизитора потом натравить карманного механоида. Нехорошо, конечно, вышло. И механоида потеряла, от маленького дракона остались лишь обломки, и с инквизитором разругалась, и даже в тюрьме побывала. Папенька устроил выволочку и попенял на отсутствие мозгов. А Бьянка плакала у себя в спальне и все думала, думала о том, что ей очень хотелось, чтоб верховный инквизитор любил именно ее. Чем она хуже той, которую он выбрал в жены? Лучше ведь, в самом деле…
Тутта подготовила платье, нижнее белье и туфельки. С досадой Бьянка отметила, что подметки изрядно стоптаны, только и оставалось надеяться, что никто не заметит. Затем Тутта помогла уложить волосы пухлым узлом на затылке, при этом выпустив у лица два игривых локона. Бьянка слегка припудрилась, отчего кожа заиграла нежным перламутром, подкрасила глаза и добавила капельку нежно-розовой помады на губы. Оставалась самая малость: в миниатюрную атласную сумочку она уложила коробку с артефактами, что передал тот негодяй и мерзавец. Потом, немного подумав, заглянула в комнату маменьки и из прикроватной тумбочки добыла маленький хрустальный пузырек. Матушка частенько мучилась бессонницей, и Бьянка самолично порой отмеряла в воду капли драгоценного снадобья. Действовало оно очень быстро и безотказно. Несколько минут – и глаза закрывались, и маменька попросту проваливалась в сон, даже если до этого разговаривала.
…После она тряслась в карете, с тоской размышляя о том, что поди поймай этого короля. У него ведь своих дел предостаточно, чтоб еще и с ней возиться. Но выбора не было. Как там сказал этот мужлан? Либо графскую чету по частям, либо в постель к его величеству и артефакты подменить. Король – или узурпатор, или кто он еще там – просто чужой мужчина, с которым она ухитрилась поцеловаться и на дальнейшую судьбу которого, по большому счету, наплевать. А родители все же были ее родными, хоть и мечтали о мальчике.
Бьянка поймала себя на том, что даже не посмотрела, что ж там за артефакты. Достала коробочку, подцепила ногтем крышку. Внутри лежали две невзрачные серебряные пластинки с отверстиями, в которые предположительно можно было продеть шнурок.
«Всего-то», – с легким разочарованием подумала она и захлопнула крышку.
Денек предстоял нелегкий.
И Бьянке даже думать не хотелось о том, что произойдет, если снотворное по каким-то причинам не подействует. Разумеется, чисто теоретически она вполне представляла, что происходит между мужчиной и женщиной, но… но… было немного страшно переступить эту черту. Да и место королевской любовницы уже не прельщало, как-то не вовремя вспыхнула гордость, да еще воспоминания о том, что род Эверси – один из самых старых и уважаемых.
Она тряхнула головой и приказала себе собраться и действовать.
Тем более что карета как раз остановилась у парадного подъезда.
* * *
Бьянка любила бывать во дворце, особенно при прежнем короле Маттиасе. Возможно, так сложилось потому, что и сама она тогда была куда более юной и беззаботной. А возможно, у папеньки денег водилось больше в то время, да и сам король частенько баловал придворных всяческими забавами. Одни фейерверки в день зимнего солнцестояния чего стоили! Еще в детстве Бьянка впервые увидела, как в ночном небе над столицей расцвели невиданной красоты цветы. Она и представить себе не могла, что самые обычные, изготовленные артефакторами смеси порождают такое великолепие. А парад механоидов, огромных, тускло блестящих металлическими пластинами? А балы? Тарталетки с салатами, которые можно было есть. Дома – только овощи на пару, овсянка и кусочек отварной крольчатины. А во дворце – вкусная еда, и маменька ничего не скажет, лишь брови нахмурит… Дворец казался сказочным миром, где обязательно исполнялись все желания. А еще Бьянка точно знала, что белый и голубой тона, в которых выдержана большая часть залов, невероятно идут и ей самой. Хотя и глупо было так примерять на себя королевский дворец, словно платье…
«Или словно ты уже королева».
Она невольно усмехнулась.
Королева, как же.
Его величество вполне удовлетворится тем, что задерет ей подол в темном углу.
«А разве сама ты не этого хотела?»
Разве что в качестве первого шага к королевскому трону.
Но теперь… понятное дело, что после того, как она подменит артефакты, Ксеон точно на ней не женится. Хорошо, если сама она уцелеет.
И тут, шагая по сверкающему паркету, Бьянка задумалась о том, а так ли уж нужно идти на столь великие жертвы ради папеньки и маменьки? В конце концов, они уже и без того немолоды и рано или поздно отправятся на небеса. Может быть, самое время быть разумной и рассказать обо всем королю-узурпатору?
От этих мыслей лицо залилось краской стыда, а в душе появилось ощущение, что сама она медленно и неотвратимо сползает в черную вязкую грязь.
Нет. Все же это были ее папенька и маменька. Она вернет их, чего бы это ни стоило.
…А потом ей несказанно повезло.
Король Ксеон размашистым шагом спешил куда-то. За ним, на расстоянии нескольких шагов, следовали гвардейцы. Его величество пребывал в глубокой задумчивости, вокруг не смотрел и блондинку в платье с ависийским кружевом не заметил.
Бьянка глубоко вдохнула. Что ж… Надо попытаться. Ради папеньки и маменьки, единственных на всем свете людей, которые хоть и не выказывали великой любви, но, однако ж, и не предавали. А потом… что-нибудь да будет. Короли меняются, придворные остаются.
И она сделала несколько торопливых шагов вперед.
Толчок. Сильный, в плечо. Король так торопился, что попросту не заметил, как ему наперерез бросилась маленькая блондинка. Ну а поскольку король был мужчиной довольно крупным, то и удар получился неслабый.
Картинно взмахнув руками, Бьянка вскрикнула и осела на пол.
Ксеон выругался и заскрежетал зубами. Совсем не учтиво, совсем не по-королевски. А Бьянке стало страшно. Ее втянули в игру, в которую она никогда не планировала играть. Только вот не выбраться теперь, не выполнив требуемого…
– Вы! – только и сказал он, наклоняясь и протягивая руку. Темно-русые пряди упали на высокий лоб, глаза с прозеленью опасно блеснули. – Какого Темного вы постоянно здесь ошиваетесь, драгоценная моя? Такое чувство, что специально меня подкарауливаете! Вчера ваши старания увенчались успехом. А чего вы сегодня хотите?
Говорил он это зло и без тени улыбки. Горло сжалось в спазме, и Бьянка в замешательстве заморгала. Король подхватил ее под локоть и рывком поставил на ноги. Заглянул в лицо и повторил:
– Так какого Темного вам надо, леди Эверси? Отчего, куда бы я ни пошел, я всюду натыкаюсь на вас? Что. Вам. Надо?!!
И Бьянка, набрав побольше воздуха и дурея от собственной храбрости, выдохнула:
– Вас… ваше величество.
Ксеон отпрянул от нее так резко, словно вместо великолепной прически на голове у Бьянки кишели змеи. Затем почесал фигурно стриженную бородку, окинул Бьянку оценивающим взглядом и скупо улыбнулся.
– Я смотрю, вы решительно настроены, дорогая. Вы уверены, что это именно то, что вам нужно? Я ведь не настаиваю на подобных, хм, отношениях. Вы же из весьма уважаемой семьи, что скажет маменька?
Бьянка ощутила, что падает – падает в бесконечную темную нору.
От ощущения полета дух захватывало, это было одновременно и страшно, и прекрасно… почти как королевский фейерверк. Ксеон далеко не дурак, очень быстро раскусит ее притворство. Но она должна. Ради них, единственных близких.
– Да, ваше величество, – взволнованно выдохнула она, приоткрыв губы и скользнув по ним кончиком языка, – уверена. Еще со вчерашнего дня уверена, вы были убедительны. Очень убедительны.
О том, что так можно сделать, Бьянка вычитала в каком-то дешевом романе. И король стал первым мужчиной, на котором она была вынуждена опробовать эту глупость.
На самом-то деле он ей даже нравился. Молодой, красивый, высокий, стройный. Мечта, а не мужчина. И глаза необыкновенные, мохово-зеленого теплого оттенка. Да и вообще, король. Но чтоб вот так, в постель, по заказу… Страх просачивался в сознание ледяными струйками, парализуя волю. Страх неизвестности и боли.
Прикусив губу, Бьянка провела пальцами по линии выреза платья. Пальцы ощутимо дрожали. Ксеон молча следил за ее рукой. Потом перевел взгляд на лицо, и Бьянка вдруг прочла в его зеленых глазах мрачную решимость.
– Что ж… Леди Бьянка. Коль вы решили, то так тому и быть. Я не буду отказываться от столь изысканного блюда. Извольте следовать за мной. Отвлекусь от своих дел, и все ради вас, дорогая.
Сцепив руки за спиной, он продолжил свой путь. Вздохнув, Бьянка засеменила следом.
Она не могла понять, что с ней творится. То смрадной волной накатывал ужас от всего происходящего, то с головой накрывало отчаянное, бесшабашное веселье, и хотелось глупо хихикать.
«Верно, истерика начинается», – решила она.
Вот сейчас они придут куда-то… вероятно, в королевские покои. И… что дальше?
Она понятия не имела, что дальше делают с мужчинами.
Оставалась слабая надежда на то, что Ксеон возьмет инициативу в свои руки, а у нее будет возможность дать ему снотворного. Иначе… все закончится до ужаса банально.
Снова накатил панический страх.
Нет… она все же попытается.
А если не получится… и загадочные амулеты так и останутся у короля… Что ж, стать официальной королевской фавориткой тоже неплохо. Возможно, это поправит финансовое положение семьи. Но тогда, по словам того мужлана, семьи-то у нее и не будет.
И Бьянка на всякий случай нащупала в сумочке заветный пузырек.
* * *
Внутреннее чутье подсказывало, что Ксеон направился прямиком в спальню. Распахнул перед Бьянкой дверь, сказал с легкой усмешкой:
– Прошу, леди Эверси.
Снова накатил страх, вязкий, удушающий. На самом деле она уже была готова на все что угодно, лишь бы сбежать, да и вообще уехать из столицы. Но папенька и маменька… в плену у отвратительного главаря городских крыс… или кто он там на самом деле… Она незаметно ущипнула себя за ладонь, больно, впиваясь в кожу ногтями до бордовых полосок. На глаза набежали слезы, и пришлось моргать быстро-быстро, чтобы, упаси Всеблагий, Ксеон не передумал.
Переступив через порог, Бьянка быстро огляделась. Комната была просторной и светлой. Как и полагалось, изрядную часть ее занимала кровать с резным изголовьем, застланная бархатным покрывалом. В углу, на круглом высоком столике, поблескивали хрустальный графин и тонкие стаканы.
Пальцы судорожно сжали сумочку. Как же… как же незаметно вылить снотворное, а потом еще и напоить им короля?
И она медленно, боком, двинулась в сторону графина. Может быть, Ксеон отвлечется на минутку…
– Вы куда это?
От голоса, в котором плескались раздражение и злость, Бьянка вздрогнула и вмиг покрылась ледяным потом.
Она обернулась, одарила короля тщательно отрепетированной улыбкой светской львицы и прошептала:
– Я подумала, ваше величество, что мы можем начать наше близкое знакомство… м-м… с бокала вина.
Ксеон наблюдал за ней, и его усмешка все больше походила на звериный оскал, алчный, недобрый. В голове Бьянки промелькнула суматошная мысль – да как она вообще могла додуматься крутить хвостом перед ним? Почему он казался ей красивым? Страшный ведь человек, сожрет и косточки выплюнет. Перемелет в пыль. Слишком уж внезапно и глупо погиб предыдущий король. И принц Шедар, милый мальчик с печальными карими глазами, куда-то исчез из дворца.
– Желаете выпить, Бьянка? Что ж, я не против. Хотя мне и не нравится, когда от женщины несет винным духом.
– Немножечко, – пискнула она, – пару глотков. В горле пересохло, простите…
– С чего бы такие переживания? – Ксеон хмыкнул и, о ужас, сам направился к столику. Обронил на ходу: – А вы раздевайтесь, не стоит тратить время даром. Или предпочитаете в одежде?
Перед глазами замельтешили серые назойливые точки, но Бьянка еще раз ущипнула себя за руку. Не паниковать. Только не сейчас.
Из-под ресниц она понаблюдала, как король налил в хрустальный стакан вино. К сожалению, не было возможности подмешать туда маменькиных капель.
– Чего ждем? – Он обернулся. – Возможно, мы попросту не будем тратить время друг на друга, а?
– Н-нет… вы неправильно… поняли, – судорожно просипела девушка и трясущимися руками принялась распускать шнуровку корсета. – Я просто… немного нервничаю, – буркнула она. – Вы должны понять, ваше величество.
И вздрогнула, когда Ксеон подошел сзади и обхватил за талию, прижимая к себе.
– Понимаю, – протянул хрипло. Бьянка растерянно моргнула при виде наполненного стакана. – Выпей, будет легче. Да что ты вцепилась в свою сумочку? – раздраженно добавил Ксеон. – Убери ее, или я уберу сам.
– Позвольте, я положу на столик, – пробормотала она.
По венам растекался сладковатый ужас перед неотвратимым. И самым ужасным из всего была невозможность повернуть назад.
Ксеон разжал объятия, и Бьянка, пошатываясь, наконец подошла к столику. Флакон послушно скользнул в ледяные пальцы, она выдернула притертую пробку и быстро вылила содержимое в открытый графин.
– Что ты возишься? Иди ко мне.
Обернулась, оставив сумочку рядом с графином, а затем, не давая себе времени даже подумать, смело шагнула к Ксеону и взяла из его рук бокал.
Сделала большой глоток. Вино было пряным, дорогим и довольно крепким.
– А разве вы не выпьете со мной, ваше величество? – невинно захлопала ресницами.
Пришлось опереться о столбик балдахина, поскольку от напряжения начинала кружиться голова, а тело наливалось ватной слабостью.
– Почему нет. – Ксеон пожал плечами.
Потом раздраженно глянул на Бьянку, как будто она в чем-то была виновата, и пробормотал:
– Да, пожалуй, надо выпить…
Он остановился у столика, щедро плеснул в бокал и выпил большими глотками. Затем налил еще. Окинул ее внимательным взглядом и приказал:
– Пей. У меня нет времени, чтобы с тобой возиться полдня. Раз пришла, то пришла. Место королевской фаворитки пока что свободно.
