скачать книгу бесплатно
Нарочитое покашливание прогремело в ее мозгу раскатами грома, усиленное испугом внезапности. Ольга вся сжалась, напряглась, а тут же обрадовалась тому, что пусть и с чужой помощью, но восстановила контроль над собой. Инстинктивно повернувшись на звук кашля, она увидела перед собой субъекта лет 30–35, на вид интеллигентного, с совершенно дурацкой, как ей показалось, улыбкой на лице. В руках мужчина держал поднос с двумя кофейными чашками и шоколадкой, и в воздухе витал запах вполне приличного кофе. Мужчина улыбнулся еще шире и произнес искусственно слащавым тоном, каким обычно успокаивают расплакавшегося ребенка:
– Хорошо, что вы пришли, а у меня кофе поспел! Хотите?
«Идиот!» – промелькнуло в сознании Ольги еще до того, как она успела решить, как ей себя вести. Она не нашла ничего лучше, чем спросить сухо, с раздражением, тоже наигранным:
– Мы знакомы?
«Чушь!» – тут же подумала она, – «Дураку понятно, что мы незнакомы!»
Незнакомец, видно, решил доиграть дебют и неотразимым ходом перевести его в миттельшпиль, пока его не огрели шахматной доской по голове.
– Нет, но вы сидите на моей скамейке, значит, вы моя гостья. Поэтому, на правах хозяина я предлагаю вам выпить со мной кофе… Отказываться невежливо…! – Все это было произнесено настойчивой скороговоркой, которая оборвалась на полуслове. По логике фраза должна была закончиться какой-то детской угрозой, типа «А то будет а-та-та!».
Внезапно для себя, вместо заготовленного «Извините, но мне пора», она выпалила с вызовом, решив тем самым уровнять ситуацию и продолжить «партию»:
– А я и не собиралась!
* * *
Она вдруг ужаснулась тому, что ведь они могли и не встретиться! Слепой каприз судьбы привел ее в тот парк. Вопреки своей привычке она не позволила охраннику следовать за ней. И Борис, он ведь тоже мог уйти раньше, или вообще не прийти в тот день, так как он часто отлучался по делам. А ведь уже тогда неотвратимо завертелась адская машина чужой воли, нацеленной на нее. И она могла оказаться один на один с этой волей без поддержки и сочувствия близкого человека, да и вообще, могла легко погибнуть, стать жертвой провокации, сесть в тюрьму. Он все это предотвратил. Эдакий сказочный пастушок, голытьба согласно стандартам людей ее круга, спасающий принцессу и заставляющий ее влюбиться в себя.
«Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй мя!». Она повторяла эти слова, прочитанные в случайно попавшемся ей молитвеннике, сначала нерешительно, с застенчивостью сомневающегося атеиста, потом все более уверенно, с чувством, и под конец, даже истово.
Она не заметила, как из дверей каюты вышел Борис и на цыпочках подкрался к ней со спины. Затем он наклонился над ней и закрыл ее полуоткрытый рот своими губами. Она приподнялась ему навстречу и ответила на поцелуй ожесточенно и страстно.
– Не заводи меня, заяц. Все-таки мы здесь не одни. – Сказал Борис, подвигая второй шезлонг к столику, и садясь в него.
Тут же из камбуза тенью отца Гамлета появился Аурелио с дежурным стаканом холодного сока.
– Buenos dias, se?or![3 - Доброе утро, господин.]
– Gracias, Aurelio. Buenos dias.[4 - Спасибо, Аурелио, доброе утро!]
С мостика спустился Панчо, громко хлопая в ладоши.
– Vaya, novios! Que luna de miel![5 - Вот голубки! Ну прямо медовый месяц!]
– Co?o! Proc?rate ser mаs discreto, Pancho![6 - К черту, Панчо! Попробуй вести себя сдержанней!] – Ругнулся Борис.
– Tu ingratitud no me ofende. Ya vamos a desayunar![7 - Твоя неблагодарность меня не обижает. Пошли завтракать.] – Панчо послал Ольге воздушный поцелуй и скрылся на камбузе, откуда тотчас же послышалась громкая перебранка.
– Что ты делала тут без меня? – спросил Борис, чуть коснувшись пальцами ее руки.
– Я молилась.
– Так-таки и молилась? – Борис удивленно вздернул левую бровь. – С каких пор ты стала набожной?
– Тут станешь. Я вдруг испугалась того, что могло произойти. Что было бы со мной, если бы мы тогда не встретились, или разругались бы там на той скамеечке. Если бы…
– Если бы бабушке усы да бороду, то был бы дедушка. Выкрутилась бы! Женщины живучи, как кошки. Или какой-нибудь другой кавалер появился бы.
– От сырости, что ли! На работе меня все ненавидят. Захоти я повеситься прямо в зале заседаний, так мне бы и веревочку намыленную принесли, и стульчик поставили. А на стороне я ни с кем не общалась. И к тебе забрела случайно.
– И все-таки ты переоцениваешь мою роль во всем этом бардаке. Скажу честно, наша с тобой встреча привнесла в мою жизнь пикантности, но сколько хлопот и беспокойств!
– Противный. Сейчас будем драться.
– Нет, бороться. Но чуть попозже, в каюте.
– Ну! Ну не гад разве?
4. Гадание на кофейной гуще
Легкий бриз налетел со стороны открытого моря, затянув свою заунывную музыку в струнах такелажа. Они как по команде растянулись в шезлонгах и замолчали. Оба думали об одном и том же – о той их первой случайной встрече, о хрупкой ненадежности провидения, что нежданно сплетает судьбы, или капризно и безжалостно разрывает тонкую, с большим трудом сплетенную кисею чьих-то надежд и чаяний.
Май, кусты сирени в цвету, и двое на скамейке во дворе зоолаборатории…
* * *
Ольга захлопнула свой ноутбук, спрятала его в сумку и отодвинулась, приглашая Бориса присесть. Борис сел на противоположный край скамейки и поставил поднос между собой и девушкой.
– Нейтральная полоса. – Пытался пошутить он, чтобы преодолеть барьер отчуждения и как-то наладить разговор. Ольга, казалось, не отреагировала. Нужно было спасать ситуацию. Борис, стесняясь себя, слегка «выдвинул» свою антенну, внимательно посмотрел на девушку и вдруг сказал повелительным тоном:
– Почешите нос!
– Что? – Ольга казалась испуганной девчонкой, которую застали за тайным раскрашиванием губ маминой помадой, и повторила растерянно. – Что?
– У вас чешется нос, а корпоративная выучка не дает вам сделать то, что простому смертному совершенно не составляет труда. Почешите его, наконец, и сами увидите, как станет легче!
Ольга расхохоталась звонко и заразительно, сама того не замечая, почесала свой злосчастный носик и внезапно почувствовала себя раскрепощенной, будто сняла слишком тесные туфли.
– Меня зовут Борис. – Пользуясь моментом, представился молодой человек.
Девушка протянула руку и назвала свое имя:
– Ольга. А вы что, психолог?
– Я не волшебник, а только учусь.
– Не думайте, что я не смотрела «Золушку». И все-таки?
– Что же делать психологу в зоолаборатории? Просто я чертовски проницателен! Кстати, кофе остывает. Друг привез прямо из Колумбии. Я сам пью без сахара, поэтому не держу. Вот нашел пакетики из самолета и еще шоколад.
– Шоколад меня устроит.
Борис поломал шоколадку, не разворачивая, снял обертку и аккуратно расправил фольгу. Ольга отхлебнула кофе, тонкими пальцами с безупречным маникюром выудила из груды шоколадных обломков кусочек поменьше и отправила его в рот.
– Вкусно. Но вы уходите от ответа.
– Свою тайну я открою только той, которая поклянется быть со мной навек!
– Не паясничайте! Я серьезно!
– И я серьезно! Вы ведь не выйдете за меня замуж?
– До сегодняшнего вечера не собиралась. – Она удивлялась тому, как легко незнакомец втянул ее в этот шутовской флирт.
– О, вечер так долог и так непредсказуем.
– Фигляр! Хорошо, тогда расскажите что-нибудь еще о моей скромной персоне. Возражения не принимаются! – Ольга не знала, почему она продолжает эту сомнительную игру, но разорвать тонкую нить приязни, связавшую ее с этим незнакомцем, не было сил, а скорее – не хотелось.
– Ну, не будем прибедняться, персона ваша не настольно скромна! И действительно ли вы хотите знать о себе правду? Это не всегда приятно.
– Я о себе все знаю. Просто хочется щелкнуть по носу зазнайку.
– Где у нас тут зазнайка? Под скамейкой? В кустах? – Борис изобразил активные поиски неизвестного зазнайки, заглядывая под скамейку и за спину Ольге, вороша ветки сирени. Ольга опять не удержалась от смеха.
– Все, хватит куражиться! Вы просто пытаетесь отвлечь меня, а между тем, я жду!
– Ну что же, вы сами напросились… Кофейная гуща имеется. Поехали. – Борис закинул ногу на ногу, обхватил колено ладонями, устремив взгляд в небо, пытаясь изобразить на лице, как ему казалось, выражение умудренного знанием гуру.
– Итак, больной, дышите глубже, будем лечить… Во-первых, у вас не женский характер…
– Как не женский? – Ольга задохнулась от возмущения.
– Очень просто, вы руководствуетесь не эмоциями, а логикой, здравым смыслом и интересами дела. Например, в вашей одежде и во всей внешности угадывается тонкий вкус эстета, которым, несомненно, являетесь вы.
– Причем здесь одежда?
– Притом, что это вас абсолютно не возбуждает. Если бы было принято ходить на работу босиком и в рубище, вы бы заказали тряпье от Версаче, а это великолепие без сожаления выбросили за ненадобностью. Я прав?
– Возможно.
– Не буду настаивать. Но пойдем дальше. Обладая крайне волевой натурой, вы подчинили всю свою жизнь достижению целей. Вы отказались от веселья студенческой жизни, но зато выжали из своей Альма-матер все до капельки. Последующие годы вы шли к новым целям, используя мужчин в качестве тягловой силы. Впрочем, они того заслуживали. Сейчас вы топ-менеджер или директор крупной фирмы, может даже совладелец. Еще один шаг и дальше – безвоздушные высоты большого бизнеса, куда можно дойти только в скафандре, который уже не снять. А дома выставка роскошной мебели – все по каталогу, и ни души, лишь кот, разжиревший на сухом корме. Вы здоровая и умная женщина на пике детородного возраста, а вокруг люди в скафандрах. Впрочем, и без скафандров они вас не привлекают…
Борис осекся, чувствуя, что это уже не игра. «Вот сейчас, она встанет и уйдет!». Вдруг он понял, что ему не хочется, чтобы Ольга ушла.
– У меня кошка…Что же дальше? – Сказала она с несколько наигранным безразличием.
– Дальше вы сидите со мной на лавочке и слушаете эту чепуху.
– Но вы ведь не думаете, что это чепуха?
– Разве это важно?
– Для меня, да. – Ольга безвольно откинулась на спинку скамейки. – То, что вы говорите, в общем, соответствует действительности. Только как-то плоско, однобоко. Ведь кто-то должен заниматься бизнесом, а там свои правила.
– Разумеется, там есть правила, и вам лучше меня известно, насколько они жестоки.
– И все-таки вы что-то недоговариваете. Смелее. Я все переварю.
– Ну что же, попытаюсь. Было у вас три сердечных привязанности. Первый, говоря карточным языком, был бубновым… Нет, пожалуй, и до валета не дотягивал. Шестерка бубновая. Он выбрал вас и обманул. Второго выбрали вы, и не для любви, а для дела. Этот был пиковым валетом, но очень хотел стать королем. Дорога его все больше красным цветом отмечена Обломками бубновых да червовых судеб. А третий был королем, тоже пиковым, он вас подобрал в критический момент вашей судьбы. Его вы любили скорее как доброго отчима, а он вас – как породистую лошадь из своей конюшни. Но, нужно отдать ему должное, он много для вас сделал. Сколько призов выиграли вы для него! А он вас прикармливал и дрессировал, подталкивая туда… В пропасть… – Борис расстроено поник и махнул рукой куда-то в сторону. – Завтра вам предстоит сделать последний шаг.
– Кто вы? Откуда вы все это знаете? Кто вас подослал? – Ольга задохнулась от возмущения.
– Это вас кто-то подослал, а я здесь работаю.
Она хотела наорать на этого пижона, ударить его чем-нибудь, вызвать шофера-телохранителя, уж тот бы сделал это лучше. Но тут же пришла мысль: «А что он тебе сделал? Схематично набросал твою жизнь? Сказал то, о чем ты стараешься не думать?». Но тут подало свой истерический голос второе Я, задавленное первым, волевым и рассудительным: «Но какое право он имеет совать нос в мою жизнь! Разве он знает, что мне пришлось пережить? Это моя жизнь, живу, как хочу!»
* * *
Года три после окончания института она переходила с одной работы на другую, ища возможностей. Ее работой всегда были довольны, но всерьез не воспринимали и часто не понимали сути ее предложений, которые могли бы принести большую прибыль. И просто потому, что не верили в экономическую науку и женскую состоятельность. Наконец, она укрепилась в одной фирме, прожорливой и всеядной. Фирма спекулировала всем, что можно было перепродать: от вторсырья до современной боевой техники, всем, что было разбросано не очень рачительными хозяевами по бескрайним просторам СНГ. Ольга понимала, что это не ее будущее, но работала добросовестно.
По работе она встречалась со многими людьми, партнерами и клиентами, в основном с мужчинами. Многие пытались завести с ней романчик и даже предлагали руку и сердце, но она благоволила лишь одному – Саше Ермакову из Новосибирска. Саша был красив, атлетически сложен, ростом под два метра, отличался взрывным характером и нетерпимостью, но рядом с Ольгой он превращался в нежного кролика. У Саши был большой бизнес в Сибири, он организовывал добычу и сбыт всего, что можно было добыть в тайге и тундре, а добывали там много чего. Сотни заготовительных артелей, кооперативов, товариществ отгружали ему меха, рыбу, икру, кедровый орех, золото и алмазы с полуподпольных приисков, и даже бивни мамонтов. Была у него доля в нефтяном бизнесе, речные флотилии на Енисее и Лене, и контрольный пакет сталелитейного завода. Все это обширное хозяйство держалось на честном слове, так как Сашин талант организатора с лихвой компенсировался дремучим невежеством в области финансов. Партнерам он не доверял, и небезосновательно, поэтому разогнал всех, и работал сам. Его таежная империя держалась лишь на личных связях и авторитете, который был заложен в прошлые смутные годы, когда он с автоматом на вездеходе накручивал километры по сибирским весям, объединяя под своей «крышей» охотников, рыбаков, старателей и различного рода свободных художников Севера. В Москве он бывал часто и всегда подкидывал Ольге срочную работу, которую оплачивал сразу и очень щедро. Ольга принимала его ухаживания, ходила с ним по клубам и ресторанам, куда простому смертному вход был заказан, но ее это не очень привлекало. Скорее ей импонировала Сашина целеустремленность, опиравшаяся на довольно приличную материальную базу. Кроме того, зная кое-что о финансовых делах фирмы, она понимала, что для нее там нашлось бы огромное поле деятельности.
Его мечтой было создание транссибирской корпорации, которая бы прибрала к рукам все сибирские промыслы. Он часто толи в шутку, толи всерьез повторял: «Мы, Ермаковы, от самого Ермака род ведем, и нам Сибирью править!». Неоднократно он приглашал Ольгу к себе в Новосибирск, предлагал ей стать его женой и по совместительству правой рукой по финансам. Она понимала, что для нее это был выход в другое, желанное будущее, но не испытывала к Ермакову никаких чувств, и это какое-то время удерживало ее от решительного шага.
Но жизнь сама все решила. Из-за склоки между учредителями фирма трещала по швам, Ольга устала латать все новые и новые дыры в бюджете, и однажды, махнув на все рукой, решила принять Сашино предложение. Сидя в одном из шикарных ночных клубов, она с поразившей ее саму беззастенчивостью сказала Саше:
– Если ты еще не передумал увозить меня в твою Сибирь, то имей в виду – я согласна. При условии, что ты будешь меня слушаться во всем, что касается финансов, и дашь возможность заняться инвестициями.
* * *
Поначалу все шло неплохо. За год Ольге удалось вывести в офшоры и инвестировать в различные проекты за границей порядка 20 миллионов долларов. Саша мотался по стране, «решая проблемы», в которых у него недостатка не было. Обещал вскоре перейти в спокойный режим работы и сыграть свадьбу «на всю Сибирь». Но его планам не суждено было сбыться. Сначала он ввязался в борьбу за разработку нового нефтяного месторождения, куда вбухал все активы, включая Ольгины офшорные счета. Деньги зависли на долгое время, к ее великому огорчению. А потом наступила развязка. С Ленских берегов пришли призывы о помощи. Местные Сашины конкуренты сколотили большой отряд наемников, которые обложили поборами его рыбацкие и охотничьи артели и разорили несколько подпольных приисков. Саша собрал отряд боевиков и на нескольких вертолетах бросился отвоевывать свое кровное. В непогоду его вертолет совершил вынужденную посадку неподалеку от лагеря наемников. В завязавшейся перестрелке вертолет был поврежден, и Саша с несколькими боевиками ушел в тайгу. Через неделю, прижатый к берегу Лены, он принял неравный бой и был убит. «Транссибирская корпорация» развалилась в одночасье. Ольга осталась одна перед лицом всех Сашиных врагов. Не будучи ни наследницей, ни правопреемницей, она была не в силах повлиять на стихийный распад бизнеса. Ей оставалось только собрать те личные вещи, что остались в офисе (квартира была опечатана милицией), и уйти, куда глаза глядят. Благо, у нее накопились кое-какие сбережения на личном счету, и она решила вернуться в Москву, отдохнуть немного, присмотреть себе дело на будущее.
* * *
В кассе аэропорта ей сообщили, что последний в этот день рейс на Москву уже в воздухе. Улететь можно было только завтра в полдень. Почему-то этот факт добил ее окончательно, она села на скамейку в зале ожидания и безудержно разревелась. Сколько времени она провела в таком состоянии, трудно сказать. Очнулась она оттого, что кто-то коснулся ее плеча. Подняв, заплаканные глаза, она увидела перед собой седого мужчину лет пятидесяти пяти, и сразу его узнала.
– Аркадий Александрович? – Спросила она обреченно, и забормотала торопливо, удивляясь абсурдности собственных слов и ситуации в целом. – Мы с вами знакомы, я вас знаю… Помню… В Испании…
– Ольга?! – Это было скорее утверждение, чем вопрос. Мужчина протянул руку и сказал повелительно. – Пойдемте со мной. Здесь неудобно.
Действительно, будучи еще в студенческие годы в туристической поездке в Испании они случайно встретились в ресторане и разговорились. Узнав, что Ольга учится на финансиста, Аркадий Александрович Лучинский сказал тогда в шутку: «Вот закончите институт на отлично, Оленька, и я возьму вас в свой молодежный проект!». Этим проектом была транснациональная инвестиционная компания «АРКОИНВЕСТ», которая в ту пору существовала лишь в воображении Аркадия Александровича.
Ольга покорно встала и пошла за Аркадием Александровичем. Вслед им двинулись два крепких парня в одинаковых пальто.
В ресторане, куда они зашли, Ольга немного успокоилась и, направляемая вопросами Аркадия Александровича, более-менее связно рассказала о себе, о своей работе, о том, что произошло с Ермаковым. От нескольких глотков вина в голове зашумело, но это длилось лишь пару минут, потом к груди прилила теплая волна, напряжение последних недель слегка отступило, и она вдруг почувствовала себя в безопасности.
– Так вот значит ты кто! – задумчиво произнес Аркадий Александрович, выслушав рассказ Ольги о ее злоключениях.
– Кто? – испугалась она.
– Да не пугайся! Слухи были, что у Ермака появился маленький, но очень ценный бухгалтер. То-то последнее время у него дела пошли.
– Вы его знали?
– Нет, мы из разных весовых категорий. Но в Сибири его каждая собака знала, а у меня тут свои дела – сталкивались заочно. Очень яркий был персонаж. Да, кстати, и куда ты теперь?
