скачать книгу бесплатно
В комнату вошел Аркадий Михайлович. Он был в белом смокинге. Евгений Павлович обратил внимание, что к лацкану был приколот значок «50 лет в партии».
– Я чувствую, что вы уже нашли общий язык, – улыбнувшись сказал Аркадий Михайлович. – Ленуся! Свари нам кофеек, будь добра!
– С удовольствием! – протяжно проговорила Ленуся.
– Вы знаете, я потомственный оружейник, – продолжил Аркадий Михайлович. – И отец, и дед, все были при оружии. А один из предков чуть ли не у Ивана Грозного этим делом занимался. Да вроде был казнен за какой-то пустяк. Плохо заточил кинжал или алебарду. Бог его знает! Раньше такие вещи не прощали. Может, и наши все строгости оттуда? А то многие любят на революцию все сваливать… Вы как считаете?
– Думаю, граница запада с востоком тогда была значительно левее… Вы пятьдесят лет в партии? – поинтересовался Евгений Павлович.
– А, вы про значок? Эффектно смотрится на белом. Верно? Да, около того. Люблю эту эмблему. Подарок одного клиента. Вам тоже нравится?
– Да, неплохой, – согласился Евгений Павлович.
– Вы что предпочитаете? Коньяк, водку, виски?
– Немного коньяку, – замявшись, ответил Евгений Павлович.
Аркадий Михайлович достал темную пузатую бутылку. Разлил в рюмки коньяк. Пригубили.
– Прекрасный коньяк! – похвалил Евгений Павлович.
– Стараемся, – улыбнулся в ответ Аркадий Михайлович.
– У меня к вам небольшой вопросик, – решил приступить к делу Евгений Павлович. – Недавно у одного налетчика был изъят револьвер системы «Бульдог».
– С характерной царапиной на рукоятке, – подхватил Аркадий Михайлович. – Всегда говорил, оружие не должно иметь никаких особых примет. Но жизнь есть жизнь! И вы, конечно, сразу же вспомнили про оголтелую собачонку, живущую этажом выше, а потом и про меня грешного! Что ж, откровенность за откровенность. Для вас не секрет, что в некоторых странах торговля оружием разрешена. Ну а у нас и речи об этом не может быть! И тем не менее оружие попадает в народ. Я не говорю о различного рода хищениях. Это и так ясно. Черный рынок и прочее. Сейчас циркулирует множество различного оружия, в том числе и трофейного из Афгана. А как вы думали? И ваш автомат оттуда!
– Но это же централизованное распределение. Все зарегистрировано, ведется учет! – возразил Евгений Павлович.
– Учет! – усмехнулся Аркадий Михайлович и уже серьезнее добавил: – Именно, дорогой Евгений Павлович, что учёт! И контроль! Но вы не находите, что в обществе всегда есть силы, заинтересованные в циркуляции оружия?
– Прошу, господа! Кофе готов! – возвестила торжественно Ленуся.
– Перейдем в столовую! – предложил Аркадий Михайлович. – Мне Ленуся говорила, что вы к ней проявляете интерес. Я считаю, что центральная симметрия гораздо важнее осевой. И в данном случае это подтверждается. Женщина в центре, а мужчины уравновешивают композицию. Поэтому все связанное с оружием может иметь и корыстный интерес.
Столовая, как, впрочем, и вся квартира, была выдержана в стиле «Дом преуспевающего адвоката-врача-инженера начала века».
– Это, разумеется, шутка! А не попытка шантажа!.. Но в принципе, таким образом, может быть предотвращен стихийный захват оружия взбунтовавшимися массами! – продолжил Аркадий Михайлович начатую мысль. – А когда концентрация оружия контролируется, тогда, естественно, ничего страшного произойти не должно… И, вообще, мы с вами можем открутить ленту назад, ну, как в кино, и немного переиграть. С того момента, как вы заходите ко мне за автоматом. Ну как, идет? – Он испытующе посмотрел на Евгения Павловича.
– Вы знаете, я придерживаюсь другого взгляда на время, историю и, конкретно, человеческую жизнь. Даже если я соглашусь на ваше, безусловно, заманчивое предложение, то, к величайшему сожалению, все снова будет так, как было. Нет-нет, я не фаталист, – предупредил Евгений Павлович возражения Аркадия Михайловича. – Тут дело в другом, и не потому, что это не может повториться. Совсем наоборот. Все происходящее именно повторяется. И каждый раз одинаково. Соответственно полностью стираясь из памяти. Но при стирании бывает брак. Вот нам и кажется, что все с нами происходящее уже когда-то было, временами, конечно.
– Это любопытно… Но увы, лишено правдоподобия, на мой непросвещенный, конечно, взгляд. Я не интеллектуал, я практик. Поэтому возможен, например, обмен на милицейский наган со шнурком. Скажем, для исполнения какого-нибудь странного желания. А для чего, в сущности, и жить, как не удовлетворяя самые смешные, естественно, на первый взгляд, причуды. По-моему, только так и можно сопротивляться, разумеется, в какой-то очень незначительной мере собственной несвободе.
– Я должен откланяться, – произнес Евгений Павлович. – Служба-с!
– А может быть, останетесь? У нас сегодня, ну не то чтобы прием, а так, соберутся знакомые, интересные люди, получите удовольствие. Будут и очень хорошие женщины.
– Женщины? – засомневался Евгений Павлович: «Может, действительно остаться? Пожалуй, все же не стоит…» – И, приняв окончательное решение, добавил: – К сожалению! Увы!
– Ну что ж, тогда не смею задерживать, – любезно закончил разговор хозяин дома. – Рад был познакомиться!
– Взаимно, – не менее любезно попрощался Евгений Павлович.
Подпорченные всходы
«Запорожец» двигался между стандартными девятиэтажными блочными домами. Илья свернул на широкую пешеходную асфальтированную дорожку.
– Ты нарушаешь, – заметил было задремавший Евгений Павлович.
– Нам можно, – лениво откликнулся Илья и, оживившись, добавил: – Ого!
Впереди группа молодых парней образовывала небольшой плотный круг. Оттуда доносились крики, да изредка под дружный хохот взлетали вверх предметы женской одежды. Прохожие старательно огибали эту группу стороной на приличном расстоянии.
– Раздевают кого-то? – предположил Евгений Павлович.
– Да… Каких-то девиц… – подтвердил Илья, притормозив машину.
– Кажется, в данном случае мы не имеем права применять оружие… – нерешительно произнес Евгений Павлович. – Может быть, посигналить им?
– Чтоб они подошли и перевернули машину, – ядовито продолжил Илья. – А что там в инструкции-то было для подобных случаев? Я расписался, не читая.
– Оружие применять исключительно в воспитательных целях, – усмехнувшись, ответил Евгений Павлович.
– Это как раз тот самый случай!
Евгений Павлович вспомнил, как несколько лет тому назад он вышел вечером во двор подышать свежим воздухом. Два молодых оболтуса из его дома нагло обшаривали карманы у какого-то пьяного мужика. Подростки тоже были навеселе. Отец одного работал в милиции. Сынишка, правда, не обшаривал, а давал советы приятелю. Евгений Павлович хотел их шугануть, но не сделал этого. Тогда еще был жив его старенький автомобильчик, который и так частенько царапали. А вмешайся, его подвергли бы настоящей обработке. Воспоминание было неприятным в основном из-за беспардонной наглости молокососов…
Евгений Павлович вышел из машины. Снял с предохранителя автомат и спрятал его за спину.
– Эй! – закричал он. – Быстро по домам!
Никто не прореагировал. Только один на мгновение повернул возбужденное лицо.
«Видимо, все под газом…» – предположил Евгений Павлович и снова закричал:
– Кому сказано! Расходись!
Вакханалия постепенно прекратилась. Часть подонков развернулась и не торопясь стала приближаться к Евгению Павловичу. Дальше медлить было нельзя. И он дал короткую очередь под ноги наступавшим. После мгновенного шока все бросились врассыпную. Остались только две полураздетые, растрепанные девицы. Евгений Павлович подбежал к ним.
– Поднимайте одежду и быстренько в машину! – ласково пригласил он потерпевших.
Те послушно подобрали свои вещи и понуро поплелись к «Запорожцу». Залезли внутрь.
– Вы что, козлы, не в свое дело нос суете?! – неожиданно со злобой заявила одна из девиц.
– Верно, Люсь! Менты проклятые! Вечно нормальным людям жить мешают! – поддержала ее вторая.
– Что? – переспросил пораженный Евгений Павлович.
– Цыц! – прикрикнул на них Илья. – Ты посмотри, какие сявки неблагодарные! – обратился он к Евгению Павловичу. – Им, наверно, нравится, когда их раздевают или насилуют!
– Нравится, не нравится! Не ваше дело! – продолжала грубить Люська. – Без вас разберемся!
– Мы сами виноваты! – поддакнула подруга.
Им было лет по семнадцать. Слезы размыли обильную косметику на лицах. И они были похожи на потерпевших неудачу клоунов.
– Значит, за дело? – поинтересовался брезгливо Илья.
– Значит, за дело! – ответила Люська. – А вас, козлов, это не касается! Видела, Наташ! Как Валька на меня смотрел? Переживал!
– Видела, видела! Мы с чужими ребятами были, вот они и разозлились! – пояснила Наташка.
– Какая мразь! – посетовал Илья. – Вот и проливай из-за таких идиоток кровь. Ну ничего, в отделении разберутся!
– Ладно, мужики! Не надо в отделение! – неожиданно плаксиво заныла Люська. – Давайте сами разберемся. Можем поехать к Наташке, посидим, обсудим, – предложила она.
– О! Чуть не забыл! – спохватился Евгений Павлович, вспомнив учебные занятия. – Надо собрать гильзы!
– Какие гильзы? – опешил Илья.
– По инструкции после отстрела необходимо собрать, – пояснил Евгений Павлович. – Для отчета.
– Зря ты это. Ехать надо.
Евгений Павлович не послушался совета, подошел к месту происшествия и стал подбирать гильзы. В этот момент ему залепили по голове камнем. Сознание его замутилось, и он упал на колени. По лицу потекла кровь. К нему бросился Илья. Подхватил под руки и потащил к машине. Девицы, воспользовавшись ситуацией, быстро выскочили и помчались прочь.
– Назад, поганки! – страшно закричал им вслед Илья. – Стрелять буду!
Девицы остановились и покорно поплелись к машине.
– Какого черта надо было собирать гильзы? – сердился Илья, бинтуя напарнику голову. – Рана пустяковая, но кожа рассечена. Придется накладывать швы.
– Ну что вы к нам привязались? – запричитала Наташка. – Вам что, больше всех надо? Да? Вон старику уже камнем в лоб закатали!
Евгений Павлович пришел в себя и не понял, про какого старика идет речь. Потом до него дошло, что имеют в виду его. Несмотря на боль, он чуть не подавился от такой наглости.
– Да поймите же вы, наконец! – стала терпеливо объяснять Люська. – С нами отчим хотел побаловаться. С этого все и началось. Покатились по наклонной!
– Сразу с обеими? – недобро поинтересовался Илья. – Может, вы сестры?
– Не, мы подружки. Живем в одном доме. А отчим у каждой свой. Неужели неясно?
– И каждый отчим хотел побаловаться?
– Ну да! Чего тут непонятного-то? Не знаете, что ли, какие отчимы бывают? Ну и пошло-поехало! Постепенно превратились в подвальных проституток. Подрастем и пойдем торговать своим телом в гостиницу «Космос». Естественно, за валюту! Теперь до вас дошло?
– А там, глядишь, подцепим какого-нибудь канадца или еще кого и хелло, Америка! Вы кино или там телевизор-то хоть смотрите? – подхватила Наташка.
– Да они, наверно, и в «Космосе» -то никогда не были! – презрительно заявила Люська.
– Ладно, Люсь! Не выступай! Это не наше дело! Вон как мужику досталось! Не надо так, Люсь!
Илья завел машину.
– Вы люди или нет? – вдруг закричала Люська.
– Успокойся ты!.. – не нашел подходящего слова Илья. – В травму едем.
Девицы замолчали.
В травмпункте было полно народа. Кто на костылях, кто с загипсованными руками.
– Мы на службе, – стал разъяснять пострадавшим Илья. – Нам положено без очереди!
– Все на службе! Ишь какой нашелся! – возмутились ожидающие. – Еще, бесстыжие, девок с собой привели! – негодовали старушки.
Кто был из болезных пободрей, пробовали щипать девиц. Те били озорников по рукам, показывая, что они всяким там позволять не будут.
– Видите, мужик от хулиганов пострадал! – неожиданно базарно заорала Люська. – Совесть у вас есть или нет? Человек на страже порядка находился! А вы?!
Это неожиданно подействовало, и Евгения Павловича пропустили без очереди. Рана оказалась незначительной, наложили швы и заклеили пластырем.
– Синяк будет хороший! – пообещал напоследок врач.
Евгений Павлович вышел из кабинета. Ему навстречу бросились девчонки.
– Больно было? Бедненький! – посочувствовала Наташка.
Компания вышла из травмпункта. Между задержанными и патрульными прежнего антагонизма уже не было.
– Бросайте вы свое недостойное ремесло, – посоветовал им напоследок Евгений Павлович, припомнив свой небольшой педагогический опыт работы в ПТУ. – А то скатитесь в пропасть!
– Вы чего, правда, решили, что мы такие? – засмеялась Наташка. – Это мы так, чтоб вас разжалобить. Мы на самом деле не такие.
– Такие не такие. О родителях своих хоть подумайте, – закончил Евгений Павлович. – Можете идти на все четыре стороны!
– Уже и неохота расставаться! – засмеялась довольно Наташка. – Привыкли к вам, козлам!
– Ладно! Ступайте подобру-поздорову! – смягчился и Илья.
– Если что надо, забегайте! Вы вроде мужики неплохие. Мы в столовке практику проходим, – сказала на прощание Люська.
Не торопясь, изображая важных дам, они пошли прочь.
– С них как с гуся вода… – покачал головой Евгений Павлович, забираясь в машину. – Но для страны они еще до конца не потеряны. – И помолчав, добавил неуверенно: – Будем надеяться…
В гостях
