скачать книгу бесплатно
– А бывшие выпускники? Кристен, Джошуа, Рокси?.. Они наверняка продолжали заниматься тут после моего отъезда?
– Да, но одни получают стипендию в колледжах США, другие завершили карьеру из-за травм.
Я поняла. Как Морган… Лучше о ней не упоминать.
– А ты, как я понимаю, только в гостях у родителей? Где сейчас учишься? В Торонто?
Я замерла:
– Нет. Уже нет. Я перевелась в UBC.
Хелен внимательно посмотрела на меня:
– Правда?
– Всего несколько недель назад, – сказала я и опустила глаза.
– Может, ты в поисках работы?
– Я не каталась много лет, Хелен.
– Это не имеет значения. Я только что видела тебя на льду. Тот, кто встал на коньки в пятилетнем возрасте, уже не забудет технику никогда.
– И я не в форме.
Хелен улыбнулась:
– Она вернется быстрее, чем ты думаешь.
– Ты действительно доверила бы мне это?
– Ты была одной из моих лучших учениц, Эмбер. Мне до сих пор очень жаль, что твоя карьера тогда так резко оборвалась. Ты дошла до подготовки к Олимпиаде, все это знают.
У меня ком подступил к горлу. В течение многих лет я запрещала себе думать об этом. Не потому, что я не согласна с Хелен. Злость закипала во мне от мысли, что родители отобрали у меня и это. Отправив на другой континент, в чужую страну, языка которой я совсем не знала. Вместо того чтобы выслушать меня и отнестись с пониманием к моим чувствам. И дело не в Олимпийских играх. Было бы здорово, если бы я прошла отбор, но я никогда не тренировалась ради этого так упорно, как Морган. А, наверное, стоило, чтобы родители поняли, что фигурное катание важно для меня. Хотя спорт в их полностью распланированной жизни играл второстепенную роль. Какая польза от чемпионского титула, говорили они, если спортивная карьера могла враз закончиться из-за одного неверного шага, неудачного прыжка или травмы?
Я ненавидела родителей за это. Но еще больше я ненавидела то, во что они меня превратили. В остервенелую особу, которая из оскорбленной гордости отклонила «щедрое» предложение отца оплачивать тренировки в Торонто после того, как «взялась за ум» и пошла на архитектурный. Наконец занялась чем-то толковым. А не только бесполезной тратой времени на глупые пируэты на льду.
Мой ответ на предложение Хелен становился все более однозначным.
– Хорошо, но работать по полной я не смогу.
Хелен засияла:
– Ставка помощников тренера составляет максимум шестьдесят процентов от полной. Это две тренировки за вечер, два раза в неделю. Если для тебя слишком много, мы что-нибудь придумаем.
Два вечера… Я все равно провожу их, обреченно сидя в своей комнате. Мое прозябание в Ванкувере выглядит слишком жалким, чтобы отказываться от такого предложения. Пора уже зарабатывать самой. Независимо от родителей. Не в их дурацкой фирме, и не присматривая за избалованными чадами их богатых друзей, как я это иногда делала в старших классах школы. Они придут в бешенство, когда узнают, что я выбрала спорт и тренировку детей. Несерьезный и далекий от науки род деятельности, который можно будет указать разве что как «навыки общения» в тех пунктах моего резюме, на которые никто не обращает внимания. Тем более если твоя фамилия Гиллз.
– Два раза в неделю, отлично! – сказала я. Хелен все еще недоверчиво смотрела на меня. – Мне как раз нужна небольшая подработка. И по фигурному катанию я соскучилась. Сделать перерыв в несколько лет не так уж и плохо. Сейчас мне даже интересно передать свои навыки младшим.
– Это здорово, Эмбер!
Я довольно улыбалась.
– Давай проведем пробное занятие на следующей неделе. Потом сможешь окончательно определиться, по душе ли тебе это.
– Договорились!
– Я рада, что ты вернулась. – Хелен улыбалась, и мне подумалось, что вот еще один человек в этом городе, за исключением Лори, который мне рад.
* * *
Солнце давно село, когда я после катка добралась до дома. Вилла ярко светилась огнями. Вряд ли мне повезет и родители еще не вернулись с работы. Можно было бы приготовить себе что-нибудь поесть и запереться в своей комнате. Я морально приготовилась к бою, выходя из прихожей в гостиную. Мама стояла за плитой на кухне, помешивая луковый суп в своей дорогущей кастрюле «Ле Крузет».
– Эмбер! – Она удивленно подняла глаза. – Я думала, ты давным-давно дома.
– А я думала, что ты еще нет, – проворчала я не так громко, чтобы она не смогла меня расслышать из-за гудения вытяжного шкафа.
– Где ты была?
– Гуляла, – отрезала я и пожалела, что оставила коньки сушиться на полотенце в гараже. Обнаружив их, она, конечно же, сразу догадается, где я была.
– Мы ведь можем нормально разговаривать, как взрослые, да? – Мама вздохнула. Это было ее обычное настроение «почемутытаксомнойразговариваешь». Раздражение и усталость в голосе. Хорошо знакомый тон.
– Я была на катке.
Пару секунд она пребывала в замешательстве, но потом, кажется, поняла.
– Ты снова тренируешься?
– Не совсем. – Я расправила плечи. – Хелен Симианер предложила мне тренерскую позицию, и я согласилась.
Выражение лица у мамы оставалось непроницаемым.
– Тренер? А это возможно без предварительного обучения?
Я слегка напряглась:
– Меня берут пока помощником тренера.
Мама издала неопределенный звук.
– Что ж, неплохо… Уверена, у нас в бюро ты могла бы больше зарабатывать. Но это твое решение.
– Неужели ты не понимаешь? Я ни за что не пойду к вам работать, потому что это снова будут ваши деньги, которыми вы потом будете меня попрекать.
– Мы бы никогда не стали…
– А «вернись в Ванкувер или заплати нам за обучение»?! – перебила я ее, мама замолчала и опустила глаза. По крайней мере на несколько секунд ей стало неловко, когда я поймала ее на откровенной лжи.
– Эмбер, ты же знаешь, что твой отец…
– Хочет управлять мной? Думаете, у него есть власть надо мной?
– Я была против твоего возвращения, но его решение было единственно разумным.
Я замерла на мгновение, пока до меня доходил смысл ее слов. Я была против твоего возвращения… Ага, против… Как всегда. Как и тогда, когда она все же предпочла отправить меня в парижский интернат, вместо того чтобы оставаться просто матерью. Выслушать меня, когда нужно. Хоть раз отнестись ко мне всерьез, черт побери.
– Ты могла бы нам всем облегчить задачу, – сказала она, а мне захотелось что-нибудь разбить. Мама повернулась к шкафчику со специями. – Прими душ и скорее спускайся. Ужин уже готов, и отец вернется с минуты на минуту.
Моя рука крепко сжимала ремешок спортивной сумки.
– У меня нет аппетита, – сказала я и выхватила один банан из корзины с фруктами на кухонной стойке. – И этот бекон в супе… он, кстати, все еще не вегетарианский.
Пока я шла по лестнице, у меня ужасно бурчало в животе. Я была очень голодна, но при мысли о том, что мне придется сидеть за одним столом с родителями, все как рукой сняло.
– А суп, кстати, с копченым тофу.
Я помедлила одну миллисекунду и пробежала последние несколько ступенек вверх.
* * *
Я только что из душа после тренировки. А ты?
Несколько капель из-под полотенца, закрученного тюрбаном на голове, упали на экран телефона, пока я набирала ответ на «Как дела? Что делаешь?» от Коула. Его вопрос дал мне ясно понять, чего он от меня хочет.
Ответ пришел быстро и в виде селфи, на котором он, в синей униформе, лежал на крайне неудобного вида топчане.
Коул (без-пяти-минут-врач)
Комната для персонала требует, чтобы ее использовали по назначению.
Что ты делаешь в больнице?
Я думала, вы еще на стадии распределения.
Так и есть. Ты хорошо информирована)
Я дружу с Лори, помнишь?
Как я мог забыть;)
Ну и?
Я все еще работаю ассистентом на «Скорой».
Вот и работай. Ведь тебе там за это платят?
Делать нечего, вот уже час на кушетке валяюсь…
Дежурство заканчивается в девять.
Потом я могу сесть в машину и поехать куда угодно. КУ-ДА-УГОД-НО…
Например, к тебе.
Я медлила, прежде чем ответить. Никогда в жизни не приглашу его сюда.
Нет.
Завтра у тебя?
У тебя в квартире секретная лаборатория по производству метамфетамина?
Или почему ты не приглашаешь меня к себе?
Хуже. Я живу у родителей.
Ок.
Согласен, это хуже.
Губы расползлись в улыбке. Она тут же исчезла, так как в верхней части экрана появилось новое Ватсап-сообщение.
Почему нужно донимать меня именно сейчас, когда в кои-то веки появился шанс заняться секстингом с парнем, который, как в плохом анекдоте, лежал в дежурке на кушетке и не придумал ничего лучшего, чем написать мне?
Ботан из ботанов
Привет, подумал, надо написать тебе. После нашего разговора сегодня…
Это было только начало сообщения от Эммета в предварительном просмотре, но этого оказалось достаточно, чтобы меня бросило в жар. Он передумал? Сердце бешено колотилось. Все еще с полотенцем на голове и в любимой пижаме с рисунком из кленовых листьев я рухнула на кровать, быстро зашла в Ватсап и прочитала его сообщение полностью.
…мне кажется, мы должны встретиться уже на этой неделе и обсудить чертежи для проекта.
Я закатила глаза. Он серьезно ставит в сообщениях все точки и запятые?! И отметила про себя, что в переписке с ним ни за что не буду этого делать.
Вслед за этим последовал точный перечень окон в его расписании, которые он мог предложить мне на этой неделе (вот зануда!), и любезное прощание в заключение.
Боже. Во что я ввязалась…
Лучшая кандидатура, чтобы порадовать моих родителей, – тренькало мое подсознание. Если он так же скрупулезно будет работать над проклятыми чертежами, как пишет сообщения, то я уже в шаге от цели оправдать ожидания родителей.
Моим первым желанием было проигнорировать сообщение Эммета и сразу вернуться в чат с Коулом, но Эммет упорно оставался в Сети. Я все равно буду гореть в аду, так чего мелочиться?
– Сорикетти, – ответил на другом конце Эммет, и я точно знала, что он красный как рак. Сто пудов он ненавидел разговаривать по телефону.
– Гиллз, – передразнила я его в том же духе, изо всех сил стараясь сохранять серьезность. – Окно в пятницу в пять вечера мне идеально подходит.
– А, привет… э-э-э, хорошо. Меня это тоже устраивает.
