скачать книгу бесплатно
– А кто имеет доступ к суфлеру?
– Только Дима как дежурный оператор или Антон как выпускающий режиссер.
– Точно? А если кто-то прошел в павильон, пока они отвлеклись?
– Дай подумать… В режиссерскую монтажную пройти никто не мог – за час до эфира туда зашел Антон, проверил суфлер и другие дела и стал готовиться к записи. Если только он выходил в течение этого часа и кто-то стоял и караулил, когда он выйдет.
– А он мог и не выйти. Нет, тут на авось не рассчитывали, тут били наверняка.
– Нет, Дашка, Антон исключается! Он же не один сидит, а с ассистенткой, которая титры набивает. Вчера как раз Галка Климова дежурила. Значит, если бы даже он вышел, злоумышленнику помешала бы стереть суфлер Галка. Нет, он не пошел бы на такой риск – суфлер при свидетелях стирать. Что ему – работать надоело?
– В любом случае это надо как-то аккуратненько проверить.
– Хорошо, я поговорю с Галкой. Да и с Антоном тоже.
– Получается, что все подозрения падают на павильон.
– Теоретически – Дима мог набить суфлер и, дождавшись, когда Антон проверит его, стереть прямо перед записью.
– А мог кто-то пройти в павильон прямо перед записью и стереть?
– Вряд ли – там же крутился Дима. Но если кто-то и прошел – он должен владеть техникой, чтобы быстро сориентироваться и сделать свое дело. В любом случае, это тоже надо проверить.
– Проверь, пожалуйста! Ты же понимаешь, от этого зависит наше пребывание здесь! Если нас съедят и нам придется вернуться – какой позор это будет!
– Понимаю – на телевизионной работе придется поставить крест. Дома наши бывшие коллеги нам не простят ни нашего взлета, ни нашего падения.
– А теперь как в детективах: давай подумаем, кому это выгодно. Какие есть соображения?
– Пока под подозрением Артем и Лина.
– Так-то оно так, но тебе никто из них не скажет, что нарочно стер суфлер.
– Будем думать. А только все тайное становится явным.
На том и порешили. В редакцию Даша вернулась спокойная, решительная, готовая к борьбе. Делая вид, что в поте лица трудится за своим компьютером, она вся превратилась в слух – не выдадут ли себя неосторожным словом ее недруги. Но нет, казалось, что никому не было до нее дела, все занимались своими делами, суетились, обсуждали рабочие вопросы и просто шутили. И вдруг…
– Написать сценарий художественного фильма, даже короткометражного – это высший пилотаж. Это не то, что написать сценарий документального фильма, а уж тем более новостийного репортажа, – услышала Даша голос Аси. Скосив глаза, она увидела двух ведущих – Асю и Лину. Они сидели в креслах в уголке отдыха и лениво помешивали чай в чашечках.
– Тем больше уважения для того, кто справился, – подхватила Лина. – Или ты хочешь сказать, что мне это не под силу?
– Я не могу это сказать, так как не знаю, – уклончиво ответила Ася. – Я бы не справилась. Но я вообще не то, что ты – у меня другой статус. Я профессиональная ведущая.
– Вот так новость! А я – нет?
– А ты на двух стульях пытаешься сидеть – и журналист, и ведущая.
– Так что – я тебе уступаю как ведущая, ты это хочешь сказать?
– Ничего я не хочу сказать… Так когда состоится рассмотрение сценариев?
– Завтра. Сегодня утром я отправила свой сценарий Горину.
– А кто еще принимает участие в конкурсе?
– Из наших – только я. Больше никто, как ты говоришь, не осмелился. Остальные со стороны.
– Когда, говоришь, решение будет?
– Завтра.
«Значит, завтра», – подытожила услышанное Даша.
Павел в это время тоже не сидел сложа руки.
«Надо выяснить, кто теоретически мог быть в это время в павильоне», – решил Павел и направился к доске объявлений, на которую вывешивали расписание работы производственных помещений. Напротив вчерашней даты он увидел: 10–00 «Детский час», 13–00 «Искусство жить», 15–00 «Сельские будни», 17–00 «Точка зрения», 19–00 «Новости». Но! Программа «Точка зрения» была зачеркнута от руки, очевидно, в последний момент, когда расписание уже напечатали и повесили, а вместо нее от руки же написали «Драйв!» – так называлась еженедельная молодежная передача. Почувствовав, что напал на след, Павел двинулся в операторскую, где по обыкновению пили чай, отдыхали между эфирами и просто общались операторы, режиссеры и ассистенты. Там он застал Галку Климову. Она сидела в потертом кресле, по-мужски широко расставив упакованные в кожаные штаны ноги, и с упоением курила, «дыша духами и туманами», – этакая блоковская дама двадцать первого века. Павел начал издалека:
– Привет! Отдыхаешь? Запись еще сегодня предстоит?
– Здорово! У меня озвучка через полчаса… Присаживайся, сейчас чай будем пить, у меня печенье есть.
Павел сел напротив, прикурил, соображая, как начать разговор, чтобы побольше узнать и ничем себя не выдать.
– Слушай, Галя, а кто делает программу «Драйв»?
– А! Приходящий автор… рок-музыкант один, Чекмарев Илья. Не слыхал?
– Нет. А кто режиссер, оператор? Наши, надеюсь? Или тоже приходящие?
– Да ну! Технарей со стороны нельзя, мы же все материально ответственные. Режиссер Титов Иван, оператор Влад Малинкин.
– Влад? Не знаю такого. Ивана знаю, видел, а Влада – нет, не припомню.
– А на что он тебе?
– Да так… – Павел затянулся сигаретой, искоса поглядывая на Галку – стоит ей довериться или нет. – Просто в расписании вычеркнули «Точку зрения» и вместо нее вписали «Драйв». Вот я и думаю – что за программа?
– Да, сама удивилась – должны были «Точку зрения» писать. Спрашиваю Влада: «Ты чего здесь? У вас же всегда по четвергам запись? – А я завтра не могу, – говорит, – попросил Дятлова, чтобы расписание изменили».
– Так-так… А что этот Влад из себя представляет?
– Да так, ничего. Смирненький, тихонький. Да ты, может, видел его – худенький такой, светленький, чем-то на девочку похож. Бывший Линкин ухажер.
– Что?!
– А то.
– А как же Артем?
– Артем тогда женатый был. У него как раз ребенок родился. Это уже потом у них с Линкой закрутилось, он жену бросил, а Линка своего Малинкина. И правильно сделала: Артем-то круче, он редактор «Новостей», а Малинкин кто? Просто оператор. Бедный – до сих пор в Линку влюблен.
– Откуда ты знаешь? – Разговор Павла крайне интересовал.
– Так все знают, что он Линку хочет вернуть. Он особо и не скрывает: когда она на съемки едет, всегда просится, чтобы его к ней в расписании ставили. Ну и вообще…
– Вот оно что-о!
– А что? – заинтересовалась Галка.
– Есть у меня одна мыслишка, – задумчиво сказал Павел. – Только вот сомневаюсь – так это или нет, и не знаю, с кем посоветоваться…
– Так ты со мной посоветуйся! – Галка казалась заинтригованной. – Что там у тебя?
– С тобой? – Павел с сомнением посмотрел на нее. – На вас, женщин, полагаться опасно: болтливы слишком.
– Насчет меня можешь быть спокоен – могила!
– Ну хорошо… Я вот что подумал… Уж не Влад ли стер суфлер?
Галка несколько минут смотрела на него с недоумением, затем взгляд ее стал все более осмысленным.
– Так-так-так! – быстро заговорила она. – А что? Заподозрить его можно: всем известно, что Линка на Дашку зуб точит, ей кровь из носу надо было на первом эфире Дашку опозорить, а чьими руками жар загребать, как не Малинкиными? А он-то, лопух, на все готов, чтобы ей угодить! Так-так-так… Все сходится – и то, что он просил расписание поменять… Слушай, Павлуха, я бы с удовольствием тебе помогла Линке подножку подставить! Я ее терпеть не могу – такая распальцованная! К нам, ассистентам, как к нелюдям относится.
– То есть подтвердишь, если что?
– Да, рассчитывай на меня смело!
– А Димку с Антоном можно в свидетели взять?
– Думаю, на Димку рассчитывать можно: он Влада недолюбливает. Поговори с ним. А насчет Антона – не знаю… Да и зачем он тебе? Я подтвержу, что в монтажной кроме нас двоих никого не было. Значит, след надо искать в павильоне. А там Димка ответственный… Короче, давай чай пить…
Попив чай с сухим печеньем, Павел отправился в операторскую искать Диму. Однако оказалось, что тот еще не вернулся со съемок, так что пришлось просидеть в ожидании еще битый час. Павел и там попил чай, только не с печеньем, а с сушками, старательно поддерживая вялотекущую беседу с двумя пожилыми операторами, коротающими время до технической планерки. Наконец Дима вернулся.
– Митяй, тут тебя уже час человек дожидается… – сказал один из операторов.
– Ты, что ль? – Дима покосился на Павла, начиная распаковывать камеру.
– Да, дело есть…
– Погодь, распакуюсь вот, пойду камеру сдавать и поговорим.
Некоторое время они молча шли по лабиринтам и переходам телевизионного царства. Наконец Дима нарушил молчание:
– Чего хотел-то?
– Разговор есть…
– Ну?
– Когда записывали Дашу, произошла неприятность: суфлер оказался стерт. Это случилось как раз во время твоего дежурства – ты суфлер набирал.
– Ну набирал – и чо? Какие ко мне претензии? Антон проверял за час до записи – все было нормально.
– Так он сам, что ли, накрылся?
– Да я-то почем знаю? Детективы… Горин через своего Васю всю плешь проел, теперь еще один выискался… И, главное, все на меня! Нашли стрелочника… Конечно, я человек маленький, проще на меня все списать, из зарплаты удержать, да и дело с концом.
– Скажешь тоже, из зарплаты удержать. Это еще доказать надо, что ты виноват.
– А кому это надо – доказывать? Не-е… Оштрафуют, как пить дать. Вася сказал.
– Так если ты не виноват – докажи! Чего ты лапки свесил?
– А как я могу доказать, если я сам ничего не понимаю! Был да сплыл.
– Погоди-погоди… Был кто-то в павильоне при тебе?
– Ну был…
– Кто?
– Влад был, он к своей записи готовился.
– Так-так-так…
– А что «так-так-так»? Он, что ли, стирал? Зачем ему?
– Затем, что его Линка попросила.
– Ха! А Линке зачем?
– А Линка Дашку невзлюбила.
– Нууу… взлюбила, невзлюбила… Это уже сплетни какие-то, интриги… Я далек от этого.
– Вот вычтут из зарплаты – тогда узнаешь, далек ты или все-таки близок.
– Да пошли вы все!.. Ну, допустим, это сделал Влад – как доказать-то? Отопрется и будет прав.
– Надо сделать так, чтоб сам сознался.
– Да он чо – дурак?
– Слушай, Дим, я попытаюсь сделать так, чтобы он сознался… Чего ты на меня так смотришь? Бить-пытать не буду. Но давай договоримся: если сознается, ты подтвердишь, что видел его в павильоне?
– Подтвержу… А было бы здорово, если бы он раскололся! С деньгами расставаться уж больно не хочется… Действуй, Павлуха, удачи тебе!
Теперь предстояло главное – расколоть Влада. Павел выяснил, что Влад сегодня задействован на репортажных съемках. Оставалось одно – ждать. Рабочий день близился к концу, когда в операторскую вошел худенький паренек со светлыми, подстриженными, как у девочки, волосами и нежным румянцем на щеках. Он покосился на незнакомого ему Павла, выгрузил камеру из футляра, затем деловито представился:
