скачать книгу бесплатно
Он улыбнулся, напомнив ей волка, загнавшего свою жертву в угол. Айла подумала, не пойти ли ей так быстро, насколько позволят ее шпильки, обратно в зал, где Стелиос болтал с некоторыми из своих гостей. Но прежде чем она успела сделать шаг, Андреас приблизился к ней, и она оказалась прижатой к каменной балюстраде.
Когда его мускулистая фигура нависла над Айлой, ей показалось, что от него исходит угроза. Деться ей было некуда, поэтому она заставила себя гордо вскинуть голову и встретить его жесткий взгляд.
– Почему-то мне показалось, что ты сделал мне далеко не комплимент, когда назвал меня умной девочкой, – заметила она, довольная тем, что ее голос звучит спокойно.
Его глаза сузились, но за секунду до этого она заметила, как он удивился ее вызывающему тону.
– Есть много слов, чтобы описать таких женщин, как ты, и ни одно из них не является комплиментом.
Айла моргнула, ошарашенная яростью, с которой он произнес эти слова.
– Очень красиво, – сказал Андреас все тем же резким тоном. И хотя он касался кроваво-красных камней, соседствующих в колье со сверкающими бриллиантами, его глаза были устремлены на ее лицо, и то, как он смотрел на нее, заставляло ее дрожать и гореть одновременно. Она затаила дыхание, когда он поднес руку к ее уху и щелкнул пальцем по огромному рубину.
– Эти драгоценности и блестящая безделушка на твоем пальце – вот цена за согласие выйти замуж за моего отца?
– У меня нет цены.
Он недоверчиво фыркнул.
– Тогда скажи мне, Айла, если не ради финансовой выгоды, то зачем красивая молодая женщина решила обручиться со старым миллиардером?
– Так ты считаешь меня золотоискательницей?
– В яблочко! Я же говорил, что ты умная, – поддразнил он ее.
Ах, как несправедливо было осуждение Андреаса. На мгновение Айле захотелось оправдаться и рассказать правду об отношениях с его отцом. Но она дала слово Стелиосу, что сохранит его тайну. Тайну, которая будет иметь огромное значение для его семьи и, возможно, для его нефтяного бизнеса. Андреас еще не знал, что «Карелис корпорейшн» находится под угрозой поглощения со стороны другой компании. Скоро он узнает, что ее помолвка с его отцом нужна была, чтобы Стелиос казался сильным и полностью контролирующим дела компании, и Андреас, возможно, даже поблагодарит ее.
– Мы с твоим отцом очень хорошо понимаем друг друга…
Он выругался.
– А Стелиос знает о нас?
– О нас? – Айла подняла брови и с холодным презрением сказала: – Не было никогда никаких «нас».
– Мы жарко целовались в доме моего отца в Лондоне. Боже! Химия, возникшая между нами, была просто взрывоопасной, – напомнил ей Андреас.
Щеки Айлы запылали. Ей не нужно было напоминать о том дне. Она отклонила приглашение Стелиоса присоединиться к нему и Андреасу и выпить с ними кофе в гостиной. Под предлогом того, что занята выпечкой, она ушла на кухню. Она постаралась избегать задумчивого взгляда Андреаса. Но позже он вернул поднос с чашками на кухню.
– Спасибо. Ты можешь оставить чашки в раковине, – сказала она ему небрежно, надеясь, что он поймет намек и вернется к отцу. Ее сердцебиение участилось, когда он остановился, прислонившись к кухонной стойке.
– Итак, ты не соврала, – пробормотал он, глядя, как она достает из духовки противень с маленькими кексами. – Мне показалось, что ты сказала, что занята на кухне, потому что хотела избежать общения со мной.
– Я никогда не вру, – отрезала она, сосредоточив все свое внимание на том, чтобы положить нежные кексы на остывающую решетку, а не смотреть на Андреаса. Но она остро ощущала его присутствие. На нем были джинсы, обтягивающие его стройные бедра, и черная футболка, подчеркивающая мускулистый торс. Его ярко выраженное мужское начало беспокоило ее, а чувственный мускусный запах его лосьона после бритья в теплой кухне будоражил ее чувства.
– Рад это слышать. Тогда, может быть, расскажешь мне, почему мой отец уснул в кресле средь бела дня. Я понимаю, что моложе он не становится, но у него всегда было энергии больше, чем у людей вдвое моложе его.
Недели изнурительной химиотерапии истощили силы Стелиоса, но Айла не могла сказать Андреасу, что его отец проходит курс лечения от рака.
«Вот похвасталась, что никогда не лгу», – печально подумала она.
– Твой отец в последнее время много работал, – пробормотала она. – Да, кстати, зачем мне тебя избегать?
Она задала этот вопрос, чтобы отвлечь его от вопросов о здоровье Стелиоса. И ее план сработал. Андреас придвинулся ближе и озорно взглянул на нее. Затем взял ее за подбородок и поднял ее лицо.
– Вот и расскажи мне об этом. Неужели ты думаешь, что я не замечаю, какие голодные взгляды ты на меня бросаешь всякий раз, когда я приезжаю навестить отца?
– Вовсе нет, – начала она, и лицо ее залил румянец. Она смутилась оттого, что Андреас догадался, что она им увлеклась. Это было так не похоже на нее. Она всегда была начеку, давно решив защитить свое сердце от боли отказа, которую ей пришлось испытать в прошлом. Сексуальный смех Андреаса заставил ее вздрогнуть, но, вопреки здравому смыслу, она не отошла от него.
– Да, да, да. Более того, тебе так хочется, чтобы я снова тебя поцеловал.
Сердце бешено колотилось.
– Мне совсем не хочется, – прошептала Айла, но ее слова замерли у нее на губах, когда он наклонился к ней, и его губы оказались так близко от ее губ, и его теплое дыхание коснулось ее кожи.
– Лгунишка.
Андреас поцеловал Айлу. Вернее, завладел ее ртом с такой решительностью, которая должна была бы ужаснуть ее. Вместо этого она капитулировала перед ним, не в силах сопротивляться его пылкой страсти.
Конечно, случалось так, что другие мужчины целовали Айлу, их было несколько, хотя свидания, которые доходили до неуклюжего поцелуя в конце вечера, можно было по пальцам пересчитать. Когда Андреас поцеловал ее, она открыла чувственную сторону своей натуры, которая потрясла ее. Но прежде чем она успела понять, какие чувства захватили ее, он оторвался от ее губ и отступил так резко, что ей пришлось ухватиться за кухонный стол, чтобы не упасть.
Айла почувствовала себя униженной. Она вспомнила то время, когда была подростком и впервые увиделась со своим отцом. Она наивно надеялась, что Дэвид Стэнфорд будет рад познакомиться с дочерью, которую оставил, когда ей было всего несколько месяцев. Но он ясно дал понять, что в его жизни для нее нет места, и это разрушило все ее надежды на отношения с отцом. Тогда Айла поклялась, что никогда больше не позволит ни одному мужчине причинить ей боль.
Она резко вернулась в настоящее, когда почувствовала, как близко Андреас подошел к ней. Она не заметила, как он очутился рядом, но теперь оказалась в ловушке у балюстрады. У нее перехватило дыхание, когда он нежно провел пальцем по ее горячей щеке. Она поняла, что не сводила глаз с его чувственного рта, вспоминая их поцелуй в Лондоне. Блеск в его глазах сказал ей, что он прочел ее мысли.
– Расскажи о своем романе с моим отцом, – потребовал он циничным тоном. – Всего несколько недель назад ты работала у него экономкой и была вполне счастлива, когда целовалась со мной.
– Тот поцелуй был ошибкой, о которой я сразу же пожалела. – Она вновь покраснела под его высокомерным и недоверчивым взглядом. – Правда. Ты плейбой, который использует женщин и выбрасывает их как мусор, как только они ему надоедают. Ты спрашиваешь, почему я приняла предложение твоего отца, и я отвечу. Стелиос – настоящий джентльмен. Он добрый и милый…
Голос Айлы стал хриплым от волнения. Стелиос был единственным человеком, кроме ее матери, который когда-либо заботился о ней, но скоро и он уйдет из этого мира, как ранее ушла ее мать, и она снова останется одна.
– Ты думаешь, что я поверю, что богатство моего отца совсем не повлияло на твое решение принять его предложение?
– Мне все равно, поверишь ты или нет. Я действительно люблю твоего отца.
Андреас дернулся, словно ему дали пощечину. Его голубые глаза жгли Айлу, высматривая тайны ее души.
– Люблю? – передразнил он ее. Своими сильными пальцами он сжал ее запястье. – Да я мог бы поцеловать тебя прямо сейчас и ты бы не стала меня останавливать, невзирая на моего отца, которого, как говоришь, ты любишь, и на всех этих гостей, которых он пригласил на празднование вашей помолвки и которые находятся всего в нескольких шагах отсюда.
Андреас опустил взгляд на ее судорожно вздымавшуюся грудь. Айла знала, что должна немедленно потребовать, чтобы он отпустил ее. Но она не могла ни говорить, ни думать. Пряный запах его лосьона после бритья, смешанный с чем-то неуловимо мужским, лишил ее рассудка. Жар охватил ее. Ей было трудно дышать.
Айла облизнула пересохшие губы, и Андреас пробормотал проклятия.
– Это безумие, – сказал он хрипло.
Айла, должно быть, сошла с ума, позволив Андреасу прорвать линию ее защиты. Даже если бы не эта фальшивая помолвка со Стелиосом, было бы глупо желать Андреаса, от чувств к которому ее бросало в жар и в дрожь одновременно.
Ни один мужчина никогда прежде не волновал ее так, как Андреас. Она страстно желала прижаться к нему всем телом и сгореть в его огне. Но поцелуй, которым они обменялись в Лондоне, для него явно ничего не значил. Она совсем не хотела быть игрушкой Андреаса. Она положила руку ему на грудь, чтобы оттолкнуть. И теперь не знала, радоваться или огорчаться, когда он опустил руки и сделал шаг назад.
Когда дверь распахнулась и в дверном проеме показалась немного сутулая фигура Стелиоса, на террасу из гостиной хлынул свет.
– Айла?
– Я здесь, – откликнулась она. Она все еще смотрела на Андреаса и покраснела от его презрительного взгляда, который он бросил на нее.
– Что ты тут делаешь в темноте? – спросил Стелиос.
– Я показывал Айле несколько примечательных зданий на материке, – сказал Андреас отцу, идя рядом с ней, когда она шла навстречу Стелиосу. – Я объяснил, что вилла стоит на холме, поэтому отсюда открывается такой чудесный вид.
Стелиос хранил молчание, переводя взгляд с Айлы на своего сына.
– Понятно, – наконец мягко сказал он.
Стелиос пообещал, что объяснит своей семье причину их фиктивной помолвки после дня рождения Нефели. Айла была искренне привязана к этому пожилому человеку. Она улыбнулась ему и взяла его под руку.
– Мне следовало тебя предупредить, что я пойду подышать свежим воздухом на террасу.
– Мне нужен твой совет, – сказал Стелиос. – Мой друг Георгиос планирует посетить Британский музей в Лондоне. Ему очень хочется увидеть их коллекцию древнегреческого искусства. Я сказал, что ты сможешь посоветовать, куда ему нужно отправиться в первую очередь.
– Ты много времени проводишь в музеях, Айла? – спросил Андреас.
– Я работаю ассистентом куратора Британского музея, в отделе, посвященном Древней Греции и Древнему Риму. Эта должность позволяет мне работать неполный рабочий день и совмещать работу экономки вашего отца в Лондоне и подготовку к защите докторской диссертации по античным цивилизациям.
С лица Андреаса исчезла ухмылка, и Айла почувствовала некоторое удовлетворение. Она позволила Стелиосу проводить ее обратно в зал, чтобы присоединиться к остальным гостям. Андреас назвал ее золотоискательницей, и теперь она наслаждалась тем, какой эффект произвели на него ее слова.
Айла оглянулась и увидела, что он последовал за ними и взял бокал с подноса официанта. Должно быть, он почувствовал, что она на него смотрит, и как бы в насмешку приветственно поднял бокал и осушил его одним глотком.
Андреас был само воплощение мужественности, и она вспомнила, как он прижал ее к балюстраде террасы мускулистым бедром. Яркий свет подчеркивал оливковый оттенок его кожи, и, когда он небрежно провел рукой по своим темным волосам, ей ужасно захотелось сделать то же самое.
Никогда прежде Айла еще не была так очарована представителем противоположного пола. Она с усмешкой подумала, что вполне может носить титул самой старой девственницы в мире. Хотя она сомневалась, что Андреас поверит в это. Все говорило о том, что он был убежден, что она использовала свои женские чары, чтобы завоевать его отца-миллиардера.
Глава 3
Андреас шел по песку там, где волны набегали на берег. Солнце поднималось высоко в небо, и воздух уже довольно сильно прогрелся. Обычно он отправлялся на пробежку на рассвете, когда еще было прохладно, а новый день только начинался. Но сегодня он проснулся поздно после беспокойной ночи. Сон ускользал от него в течение нескольких часов. Он все пытался понять свое поведение прошлым вечером, когда последовал за Айлой на террасу и ему так сильно захотелось поцеловать ее.
Господи, она заставляла его дрожать, как подростка, находившегося во власти своих гормонов. Химия между ними была почти осязаемой, и, если бы она не оттолкнула его, он сомневался, что смог бы устоять перед ней. Но осознание того, что он мог попасть в компрометирующую ситуацию с невестой своего отца, наполнило его отвращением к самому себе. Еще более непонятно было то, что Айла выбивала его из колеи своей смесью чувственности и невинности, которая, по его мнению, никак не могла быть настоящей.
Он был убежден, что Айла всего лишь охотница за чужим богатством. На собственном горьком опыте Андреас убедился, что некоторые женщины не испытывают угрызений совести и готовы на все, лишь бы получить доступ к состоянию семьи Карелис. Он поджал губы, вспомнив лживые слова своей бывшей девушки Сэйди, которыми она поделилась с прессой после того, как он разоблачил ее попытку обмануть его. Ему следовало бы раньше понять, что Сэйди интересовалась не им, а его банковским счетом. Он готов был заключить любое пари о том, что Айлу привлекает лишь богатство его престарелого отца. Ее ранимость, которая пробудила в Андреасе желание оберегать ее, чувство, о существовании которого он и не подозревал, несомненно, была частью ее хитрого плана.
Он побежал быстрее, и очень скоро ему стало трудно дышать. Но когда он добрался до конца залива, миновав старый рыбацкий домик, который он когда-то превратил в свое маленькое убежище, и поднялся на мыс вулканической породы, то едва обратил внимание на открывавшийся оттуда потрясающий вид на кристально-бирюзовое море. Вместо этого у него перед глазами была Айла, в ее сексуальном красном платье. Он вспомнил, как она слегка коснулась его, когда проходила мимо него на террасе.
Она так настойчиво убеждала его, что любит Стелиоса. А что еще она могла сказать? Но при всем его цинизме он не мог отрицать, что ее слова прозвучали вполне искренне. И еще одна вещь сбивала его с толку: она была образованной девушкой и работала в этом чертовом музее. Если бы она была более легкомысленной, ей было бы легче отказаться от отношений с его отцом. Айла Стэнфорд была загадкой. Андреас не знал, что с ней делать, и это ужасно его раздражало.
Когда он возвращался на виллу, у него зазвонил телефон.
– Ты уверен? – переспросил он офицера службы безопасности, которого попросил изучить прошлое Айлы. – Понимаю. Это очень интересно. Продолжай копать, Тео.
Отец с Айлой завтракали на террасе с видом на огромный бассейн. Андреас надеялся незаметно проскользнуть в дом, но Стелиос помахал ему рукой, и, вздохнув, он направился к столу.
– ????????[1 - Доброе утро! (греч.)], папа, Айла, – пробормотал он греческое приветствие. У него промелькнула мысль, что отец выглядит исхудавшим по сравнению с тем, как он выглядел месяц назад в Лондоне. Но затем он посмотрел на Айлу и позабыл обо всем на свете.
В отличие от вчерашнего вечера, на котором она блистала в образе секс-бомбы, сегодня утром она выглядела чистой как свежевыпавший снег. На ней был бледно-лимонный сарафан с узкими бретельками, открывавшими ее изящные плечи. Андреас впервые увидел ее распущенные волосы и пожалел, что не может прикоснуться к этому золотисто-медовому шелку, мягкими волнами ниспадавшему ей на спину.
Отчаяние охватило его. Его увлечение Айлой было чем-то ранее ему неведомым. Женщины возникали и исчезали из его жизни, не оказывая на него никакого влияния. Он наслаждался их обществом, пока все было на его условиях, а также сексом без всяких обязательств. Возможно, он так сильно хотел Айлу, потому что она была для него запретным плодом. Для мужчины, который еще подростком понял, что, не прикладывая особых усилий, может иметь любую женщину, какую пожелает, тот факт, что с ней у него ничего не может быть, делал ее столь притягательной.
Но, возможно, причина, по которой его сердце так сильно забилось, когда он встретил холодный блеск ее серых глаз, была в том, что Айла потрясающе красива. Отведя от нее взгляд, Андреас посмотрел на стопку газет на столе. Большинство европейских бульварных газет поместили на первой полосе фотографию Стелиоса, смотрящего в глаза своей невесте и прижимающегося губами к огромному бриллианту на ее пальце.
Когда Андреас проснулся, в социальных сетях уже бушевала буря, вызванная брачными планами его отца. Заявление о предстоящей свадьбе привело к резкому скачку котировок акций «Карелис корпорейшн» на фондовом рынке. Инвесторам нравились сильные руководители компаний, и, вероятно, известие о том, что Стелиос собирается жениться на женщине на несколько десятков лет моложе его, доказывало, что старик все еще является силой, с которой нужно считаться.
– Я удивлен, что ты решил сделать публичное заявление о своей помолвке, папа. Ты раньше критиковал меня всякий раз, когда мое имя попадало в заголовки газет.
Стелиос поджал губы.
– Интервью с твоей недовольной бывшей любовницей в дешевых газетенках – это не то же самое, что объявление о моих будущих планах в прессе.
Но Андреас искренне удивился.
– Ты всегда старался держать личную жизнь подальше от бизнеса, но я так понимаю, что ты пригласил журналистов в зал заседаний «Карелис корпорейшн», чтобы сделать заявление о помолвке. Я просто хочу сказать, что такая дружба с папарацци так не похожа на тебя.
Ему показалось или Стелиос и правда почувствовал облегчение, когда разговор прервался появлением дворецкого с кофейником в руках? Несколько мгновений спустя жена Диноса, Тула, которая работала поваром на вилле с тех пор, как Андреас себя помнил, принесла тарелку с его любимым завтраком из шпината и сыра фета, завернутых в тесто фило.
– Я счастлива, что ты больше не гоняешь на своем мотоцикле, – сказала ему Тула после того, как они обменялись приветствиями. Она подняла глаза к небу. – Я всегда молилась, чтобы ты был в безопасности. Когда с тобой произошел несчастный случай, я ужасно волновалась за тебя.
– Ну, как видишь, я полностью выздоровел, – заверил ее Андреас, машинально потирая рукой длинный шрам на груди, скрытый под одеждой. Потеря карьеры гонщика все еще причиняла ему боль, а шрам был уродливым напоминанием о несчастном случае во время гонки два года назад, из-за которого он получил разрыв аорты.
– Мы все рады, что Андреас наконец-то перестал валять дурака и гонять на мотоциклах с ужасной скоростью, – сказал Стелиос довольно резко.
Челюсти Андреаса сжались. Он и не ждал сочувствия от отца, всегда осуждавшего его занятия гонками.
– Четыре года подряд я был первым в чемпионате мира по супербайку, – напомнил Андреас отцу. – Гоночная команда, которой я владею и которой управляю, считается мировым лидером в разработке аналитики, используемой для модернизации тестирования конфигурации двигателей, также спонсоры «Aeolus racing» выделяют миллионы долларов на ее поддержку. Я бы не стал называть это дурачеством.
Стелиос нахмурился.
– Твое место здесь, в Греции. Совсем не в Калифорнии. Ты знаешь, что я отойду от дел и ты должен быть готов возглавить компанию.
– За последние полтора года ты большую часть времени провел в Англии, – заметил Андреас. – Каждый раз, когда навещал тебя в Лондоне, я пытался поговорить о «Карелис корпорейшн», в особенности о тревожных слухах, которые до меня докатились. Но ты всегда отказывался говорить со мной об этом.
Стелиос помрачнел.
– Я должен быть уверен в твоей преданности «Карелис корпорейшн». Если бы ты меньше времени тратил на женщин, а в грязных бульварных газетенках было бы поменьше историй о твоей личной жизни, я был бы более уверен в том, что тебе можно передать самую главную должность в компании.
Андреас заскрежетал зубами.
– Ты же прекрасно знаешь, что женщина, продавшая свою историю папарацци, говорила неправду.
Но репутация была испорчена, с горечью подумал Андреас. Когда модель, рекламировавшая нижнее белье, Сэйди Барнс, сказала ему, что беременна от него, он попросил ее сделать тест на отцовство. Она со слезами на глазах обвинила его в том, что он ей не доверяет, но он настаивал на тесте. Вместо этого Сэйди продала таблоидам историю о том, что Андреас бросил ее и отказался от своего еще не родившегося ребенка.
Буря в прессе разразилась в тот день, когда он должен был участвовать в гонке. Если бы он ее выиграл, то получил бы титул чемпиона мира по супербайку в рекордный пятый раз. Но за час до гонки Стелиос позвонил Андреасу и обвинил его в том, что он опозорил имя Карелиса и нанес ущерб компании. Андреас был уверен, что яростная ссора с отцом способствовала тому, что он потерял концентрацию внимания, что и привело к аварии.
