скачать книгу бесплатно
– Если ты закончил, я продолжу. – Старуха не подала вида, что слова оперативника хоть немного задели ее самолюбие.
– Конечно, продолжай, я с удовольствием послушаю и, пожалуй, наконец привлеку тебя, например, за лжесвидетельствование. – Губы Олега искривились в надменной улыбке. Диана перевела свой взгляд на Олега и всем своим видом показала, что ему стоит помолчать.
– Не удивляйся, что я знаю твое имя, мне очень много ведомо и ещё больше, к сожалению, мне неизвестно. Я знаю зачем ты здесь, девочка… Я хочу тебе сказать, что ты уже привлекла его внимание…, прошу лишь об одном, будь осторожнее в своих решениях, не доверяй никому.
Олег явно занервничал, ему не нравилось в какое русло перешел монолог старухи, но он сдержался, то и дело ощущая на себе тяжёлый взгляд девушки.
– Вы знаете, кто может хотя бы подсказать, где его искать? – В голосе Дианы проступила легкая дрожь. Олег, никогда раньше не видевший девушку в таком состоянии, сконцентрировал все свое внимание на ней. Все время, со знакомства на вокзале и ежеминутно, он видел стальную леди, без намека хоть на малейшую ахиллесову пяту, даже стоя вся в пятнах крови, эта хрупкая девочка не дрогнула. Теперь смотря на Диану, он понимал, что все это было лишь маской, способом защиты от жестокого окружающего мира, и за всей этой ложной сталью скрывалась маленькая, беззащитная девочка.
Лицо старухи искривилось так, словно ей причинили боль:
– То, как я его вижу тебе, к сожалению, не поможет, прошу лишь об одном – отступись. Я не могу однозначно сказать, чем это закончится, я вижу лишь варианты, и в каждом из них расклад не в твою сторону.
От слов старухи Диане стало по-настоящему страшно, она ощутила, как мурашки бегут по коже, как с каждым новым словом страх проникает все глубже и глубже, пропитывая каждую частичку ее тела своей вязкой влагой. На глазах её еле заметно проступили капельки слез. Издалека рассмотреть их было практически невозможно, но Олег, пристально наблюдавший за девушкой уже несколько минут, уловил эти филигранные изменения.
– Так, мне надоело это представление! – Оперативник резко встал из кресла, лицо его было перекошено злобой. – У тебя пять минут, чтобы скрыться из моего поля зрения, иначе я не посмотрю на твой возраст и загоню тебя в КПЗ!
– Я и так уже ухожу, не переживай… – Инесса наконец повернулась к нему. – Я сделала то, что должна. – Старуха без особого труда поднялась со стула и безошибочно направилась двери.
Диана было дернулось помочь ей, но старуха тут же остановил ее жестом, чувствуя и контролируя каждое, даже самое незначительное движение в комнате. Подойдя к двери, она на пару секунд замерла, а затем сразу же нащупала ручку и медленно покинула кабинет. Олег все это время с неподдельной злобой исподлобья наблюдал за старухой. Как только дверь закрылась, он с облегчением выдохнул и рухнул в кресло, прикрыв лицо ладонью и легонько потирал лоб. Головная боль, практически канувшая в небытие, вспыхнула с новой силой, после взгляда старухи.
– Какая необходимость была её выгонять, объясни? – Диана гневно взглянула на Олега, капелек слез по уголкам глаз теперь как ни бывало.
Оперативник долго и пристально смотрел на девушку, храня могильное молчание, стараясь понять, почему все это время он не мог разглядеть в ней маленькую, беззащитную девочку, и лишь когда лицо Дианы подогрелось от гнева, он заговорил:
– А я смотрю, ты повелась на все эти сказочки? – Голос его был уже не так груб. Устроили тут для тебя небольшое представление, а ты рада купиться. – Олег еле заметно ухмыльнулся.
– А у тебя есть объяснение всему тому, что произошло сейчас здесь? Вдруг она могла хоть чем-то помочь? Люди умирают один за другим, а у нас нет ничего! Понимаешь? Ничего! – Диана неожиданно для себя перешла на несвойственный для себя высокий тон, но тут же взяла ситуацию под контроль.
– А что здесь объяснять-то? – Олег представительно облокотился на стол обеими руками и сцепил пальцы в замок: она насобирала данные из слухов и сплетен и решила проехаться нам по ушам! Для нее это могла быть просто шикарная реклама! Подумай! А ты так просто на это повелась!
– За себя лучше переживай! – Раздосадовано буркнула Диана, она осознала всю абсурдность ситуации, и ей стало по-настоящему стыдно.
– Ладно, не обижайся, мы оба напряжены, и оба устали. Когда у нас на руках будут результаты с первого места преступления?
– Я позвоню сегодня в нашу лабораторию, просила их не откладывать в долгий ящик, поэтому, если не сегодня вечером, то завтра утром мы уже будем знать кому принадлежали отпечатки, найденные на месте преступления и прочие биологические следы.
Олег удрученно вздохнул:
– Боюсь, нам это не поможет, тот, кто это делает, явно знает свое дело, устроить такую бойню и не попасться никому на глаза… для этого явно нужен талант. В любом случае, я знаю где мне стоит начать копать, но ты всё же попытайся выбить пробы пораньше… чем черт не шутит, вдруг из этого получится что-то дельное. – Оперативник, опираясь на стол, поднялся, ему явно не здоровилось и скрыть это не получалось при всех стараниях.
– Созвониться я в легкую могу и по дороге, ты явно не в самой лучшей форме. Мне, если честно, не хочется оставлять тебя в таком состоянии.
– Да прекрати ты причитать, я в норме, слишком давно не спал нормально, уже стал привыкать…
– Вот поэтому я и поеду с тобой… в лаборатории у меня всё равно нет дел, пока не будет результатов, а вместе мы сможем опросить гораздо больше людей.
– Ты себе хотя бы представляешь, что такое опрос? – Олег с недоверием взглянул на Диану: – Контингент, с которым я собираюсь работать, тебя будет воспринимать как раздражитель. Я справлюсь со своей работой, не переживай. А ты поезжай отдохни… С утра на тебе лица нет по понятным причинам… Я позвоню тебе через пару-тройку часов, и обсудим наш совместный план действий, напарник. – Оперативник едва заметно улыбнулся. Впервые за все время – искренне.
Диана молча оглядела Олега с ног до головы и, одобрительно кивнув, отправилась к себе в кабинет.
Оперативник солгал, он уже давно не чувствовал себя настолько отвратительно, казалось, что каждая молекула его тела отдает невыносимой болью, в голове то и дело витала мысль, бросить все и просто отоспаться, но увы, на это уже не было времени, каждая секунда промедления могла стоить очередной жизни. Диана, запершись в запыленном кабинете, не знала, как приступить к работе. Её и вправду волновало состояние Олега, но ещё больше беспокоило свое собственное, она прекрасно отдавала себе отчет, что ей нельзя сейчас оставаться одной. Голос старухи колокольным звоном стучал в голове, каждое слово, произнесенных ею предсказаний, врезалась в разум все глубже и глубже, не давая покоя. Страх то и дело накатывал волна за волной, погружая мысли в непроглядную пучину первобытного ужаса. Год за годом она отчеканивала свой стальной характер, закаляясь каждый раз, когда выезжала на новое дело, наблюдала за тем, на что способна человеческая природа, но теперь, на фоне всего навалившегося, лишь пара фраз предсказательницы выбила почву из-под ног. Она ощутила слабость, беспомощность и безысходность, так давно не посещавшие её. Когда-то в глубоком детстве у неё был замечательный верный друг – небольшой черный, как уголек пес – Черныш. Она ухаживала за ним с того самого момента, как нашла полумертвого на окраине города, выброшенного на смерть своим бывшим хозяином. Отец запретил заносить животное в квартиру, и ей пришлось обустроить конуру не далеко от подъезда. С тех пор ежедневно она заботилась о бедняге и без труда вырастила дружелюбного и доверчивого друга, в котором души не чаяли все жители дома. Она так дико любила пса, что даже засыпала с мыслями о том, как встанет с утра пораньше и обнимет своего воспитанника. И вот однажды, в один из таких беззаботных утренних будней, она тихонько встала, чтобы ненароком не разбудить родителей, дабы не быть усаженной завтракать, медленно и практически беззвучно повернула защелку двери и бегом помчалась на встречу своему счастью. Этот день она запомнила навсегда. На улице был густой и белый, словно парное молоко туман, солнечные лучи с трудом пробивались через него, освещая блестящие от влаги траву и асфальт. Диана несколько раз окликнув своего пса, отправилась к его конуре. Приближаясь, она увидела своего друга, спящим на картонке, в луже красной жидкости. Лишь подойдя вплотную, рассмотрела, что от головы пса практически ничего не осталось – череп был размозжен на мелкие кусочки кирпичом, лежащим рядом. Она пронзительно закричала и бросилась к телу собаки, не осознавая, что та давно мертва. В этот момент она ощутила, что такое истинная безысходность. Соседи, выскочившие на крики, увидели маленькую девочку, измазанную кровью, держащую на руках пса с ошмётками вместо головы. Она уже не кричала, а смотрела в одну точку и не обращала внимания на то, что творится вокруг, взгляд её был абсолютно пуст – в этот момент Диана познала, что такое смерть. Заговорила она лишь спустя две недели.
Теперь эта картина из детства вновь стояла перед глазами: тогда она обещала себе, что никогда в жизни более не будет такой беспомощной. Но теперь в Диане вновь проснулась та маленькая незащищенная девочка.
Панические атаки становились всё сильнее и сильнее, сердцебиение учащалось все больше, легким будто не хватает кислорода. Исполинскими усилиями, собрав волю в кулак, она смогла взять себя в руки. Задерживая дыхание, девушка смогла привести пульс в приемлемое состояние. Прислонившись к стене спиной, Диана медленно сползла вниз, слёзы мелкими струйками согрели её щеки. Прокрутив еще пару раз все слова старухи в голове, она дала себе обещание, что, не взирая ни на что, доведет начатое до конца.
Из прострации её вывел лёгкий стук в дверь. Диана тут же подскочила и достала из кармана джинс небольшое зеркальце и пристально осмотрела лицо. Тушь растеклась по щекам, и сейчас она напоминала индейца в боевой раскраске. Девушка тут же судорожно начала приводить себя в божеский вид. Стук вновь повторился и уже был настойчивее.
– Минуту, пожалуйста. – В голосе её, по-прежнему, можно было различить слезные нотки.
Еще раз оценив внешний вид, она с обычной для нее строгостью произнесла:
– Входите!
Дверь немного отворилась, и, в образовавшуюся щель, протиснулся следователь:
– Диана Сергеевна, не помешаю? Мне нужно с вами переговорить.
– Конечно, Виктор Михайлович, проходите.
Виктор, с прежней скромностью, окончательно просочился в кабинет и практически бесшумно прикрыл дверь, опершись на нее спиной. Он мельком оглядел лицо криминалиста, глаза её были предательски красными, но он решил не подавать виду, что заметил это.
– Я вот по какому делу… Пока Олег занят сборкой анализов со свидетелей, нам бы не мешало сопоставить наши наработки, может и сможем чего надумать?
– Конечно, Виктор Михайлович, только давайте в Вашем кабинете, здесь очень грязно, а я все никак не наведу должного порядка.
– Можно просто Виктор, следователь легонько улыбнулся, и я Вам предлагаю отправиться позавтракать, сомневаюсь, что Вы успели, я выдернул Вас в такой ранний час, что мне очень совестно, но ситуация, сами понимаете…
– Тогда, просто Диана и на «ты». С удовольствием, мне не помешает, после всего развеяться.
Виктор молча открыл дверь и джентельменским жестом пропустил криминалиста вперед. Диана не отказала, в мыслях она была дико рада его приходу, теперь жуткие мысли было проще отогнать.
– Вот черт… Я совсем забыла, пальто оставила у Олега в машине, оно все в крови же было…
– Не переживай, придумаем сейчас что-нибудь…
Глава 9
Олег старался вести автомобиль максимально внимательно, теперь он только и думал о том, как мог по дороге в отдел сбить кого-нибудь и проклинал себя за такое неадекватное поведение. Но мысли все рассеялись, как только он увидел свою точку назначения. Огромная, уродливая, длинная многоэтажка идеально бы подошла для съемок какого-нибудь пост апокалипсиса в постсоветском антураже, однако она служила местом жительства большинства малообеспеченных семей города, квадраты тут были доступны, как нигде. Этот район местные называли гетто, и далеко не просто так. Нарваться на неприятности здесь можно было в любое время суток, причем закончиться эти неприятности в лёгкую могли поножовщиной. Местные уже давно тут создали собственную экосистему, со своими кастами, царьками и прочей ересью и очень не любили, когда инородные тела вторгались в их отлаженный организм, иммунная система тут же отторгала неприятеля. Но именно здесь стоило искать приезжих, о которых любезно поведал Олегу Казак, ведь лучшего места для того, чтобы раствориться в толпе и городе не было…
Олег сбавил ход и аккуратно полз по узким улочкам, то и дело примечая косые взгляды: большинству из местных он был знаком, как никто другой. Это было злачное место для сбора показаний, тут всегда все были в курсе последних событий, и местные стукачи без особых угрызений совести, сливали всю информацию: кто за символическую цену, кто за потерявшийся состав преступления, а кто и за сломанный нос – у каждого своя цена. Наконец он припарковался напротив заветного подъезда, заглушив мотор и тут же нащупав табельное, немного успокоился – на месте. У входа на лавочке, троица неприятного вида молодых людей заливалась гиеноподобным смехом, но, как только оперативник заглушил мотор, они очень заинтересовались незнакомцем и направились к нему с явным желанием поприветствовать. Олег слегка припустил стекло, когда один из молодых людей, нагло привлек его внимание, нарочито проведя печаткой по двери автомобиля. Это действие сопровождалось мерзковатым металлическим скрипом и наверняка оставило после себя следы.
– Эй, дядя, это парковочное место занято, придется тебе переехать. – Молодой парень искривился в надменной улыбке, все лицо его было покрыто шрамами от перенесенной ветрянки или еще какой-либо болезни.
– Я тут на пару минут. – Собеседник в Олеге пробуждал дикое желание начать потасовку, но он старался сдержаться изо всех сил – Но, если надо, я перегоню…
– Ты не понял, тут все места заняты, давай, сваливай отсюда… или плати. – Не унимался надоедливый собеседник.
– А ты, значит, у нас присматриваешь за парковкой, да?
– Ну естественно! Ты че такой непонятливый!
Пара стоявших позади «охранника парковки» товарищей захихикала.
– Да не вопрос, – Олег закрыл окно и вышел из машины, под внимательным взором молодого человека. Рассмотрев его поближе, оперативник смекнул, что его собеседнику не было еще и двадцати годов:
– Сколько?
– Вот это другой разговор… два косых в час, и все будет Ок.
– Приемлемо… – Олег достал кошелек и отсчитал две тысячи, приметив, как блестят глаза у всей троицы. – Значит в течении часа машина в полной сохранности с тех пор, как я мотор заглушил, так? – Оперативник протянул деньги молодому человеку.
– Обижаешь! Будем блюсти за ней, как за мамкой родной! – Направившись к лавочке, отмахнулся парень.
– Подожди, друг. – Олег легонько хлопнул по плечу своего собеседника, из-за чего тот, недоумевая, обернулся: – Посмотри-ка, царапины этой тут не было! – Оперативник ткнул пальцем в след от печатки.
– Не понял…
– Чего ты не понял? Твои слова, что будешь за машиной следить? А тут царапина… Как называют людей, которые слово не держат?
– Ты че тут бурогозишь? Предъявить решил что-то? Троица тут же окружила Олега.
– Предъявить? Ну ты загнул… Я тебе вопрос задал, ты на него ответишь или нет? Сейчас повторю: как называют того, кто не отвечает за базар? – Олег растянулся в дружелюбной улыбке.
– Мужик, ты дурак что ли? Проблем хочешь? – Парень недоумевал все больше.
Олег лишь разочарованно покачал головой и, сделав вид, что уходит, со всего маху апперкотом подловил собеседника с такой силой, что его тщедушное тельце подлетело на пару сантиметров над землей. Двое его товарищей, явно неожидавшие такого поворота событий, растерялись на пару секунд – этого хватило, чтобы Олег уложил их обоих, хорошо отработанными ударами, рядом с их товарищем. Прихватив стонущего от боли и держащегося за челюсть гопника за шиворот обеими руками, он помог ему подняться.
– Прежде чем базарить, подумай, вывезешь ли… Бабки верни, дебил.
– Тебе все, мужик… край… – Прошипел еле слышно парень.
– Тяжелый случай… – Олег забрал деньги и с размаху ударил гопника в печень с такой силой, что тот заскулил как щенок и обмяк:
– Еще раз пасть откроешь, я из тебя котлету сделаю. – Оперативник разжал руку, и парень, словно безжизненный кусок мяса, шлепнулся на землю.
Один из товарищей гопника резко подскочил и побежал к подъезду, Олег догонять его не стал и лишь проводил его довольным взглядом. Второй попытался встать на ноги, но после команды лежать, вновь плюхнулся на пузо, не желая словить еще порцию. Олег, довольный собой, закурил и оперся на капот своего автомобиля. Долго ждать не пришлось. Не прошло и минуты, как из подъезда высыпал с десяток недовольных, в основном это была такая же молодежь, но была среди них и троица мужчин лет сорока, один из них, явно самый смелый, достал довольно внушительный перочинный нож и скорчил такую рожу, что Олег не сдержал улыбки.
– Че скалишься, мразь? Мы тебя сейчас резать будем! – Мужчина смело направился к Олегу, толпа последовала за ним, но спустя мгновение все замерли.
Олег достал табельный ПМ, демонстративно снял с предохранителя и прицелился ровно промеж глаз вооруженного ножом. Он вальяжно затянулся, выбросил недокуренную сигарету на стонущего от боли «охранника парковки» и спрыгнул с капота:
– Это ты тут самый смелый? Тебе значит маслину и закатаю!
– Олег, ну ты в своем репертуаре! – Из подъезда, шоркая, вышел старик, все почтительно расступились. Оперативник опустил пистолет, но на предохранитель ставить не стал.
– А как иначе, Прохор Семенович? Воспитанники твои хамят, деньги требуют, а я ведь к тебе в гости заехал чайку попить.
Старик долго с серьезной миной рассматривал непрошенного гостя, оценивая сложившуюся ситуацию, но затем еле заметно улыбнулся:
– Ладно, парни, отбой. У нас тут мусора в гостях нарисовались! Махнул он рукой. А ты заходи, попьем чайку, так уж и быть, убедил.
Олег спокойно прошел через толпу за стариком, прекрасно зная, что теперь его никто не посмеет и пальцем тронуть. В подъезде, не взирая на день, было темно до жути и рассмотреть можно было только силуэты предметов.
– Вы бы хоть лампочку тут вкрутили что ли…
– Нет нужды в ней здесь, ты поспокойнее не мог заехать? Меня Казак давно предупредил о твоем визите…
– Семенович, ты же знаешь, я люблю по-шумному: с шарадой, с салютом!
– Давай, не выкабенивайся тут, я тебе не особо рад, вашего брата на дух не перевариваю, и, если бы не Казак, говорили бы мы с тобой только на допросе.
На втором этаже уже было достаточно светло, чтобы осмотреться: пошарпанные стены были исписаны неприличностями различной виртуозности, штукатурка с потолка практически вся была на полу, оголив бетонные плиты. Коридор, по которому вел оперативника старик, казался бесконечным. Когда-то это здание строилось для освободившихся заключенных, работающих на городских, ныне покойных, заводах. С тех пор мало изменилось, разве что бывших зеков и их отпрысков разбавили приезжие, попавшие сюда от безысходности или желания скрыться. Нильск всегда таких принимал в свою большую, дружную семью. Старик неожиданно остановился напротив двери справа:
– Пришли…
– И как ты только в этих катакомбах ориентируешься.
Войдя внутрь, Олег был немного ошарашен обстановкой, казалось, он попал в старый советский фильм: холодильник «Бирюса», стационарный дисковый телефон, радио, наверняка помнившее голос Левитана – все это создавало впечатления прогулки по музею.
– Вот это старье, я такое только в фильмах и видал!
– Сам ты – старьё, это история наша, я ещё мелкий был, а этот холодильник и это радио уже по полной работали, и что ты думаешь? До сих пор, как часы…, впрочем, ты не об этом пришел говорить, не так ли? – Старик сел за старенький столик и включил сенсорный чайник, дико выделяющийся среди всего архаизма окружения.
– Естественно, ты тут знаешь всех и каждого. Мне нужны имена всех приезжих за последние два месяца, которые здесь проживают. – Олег без приглашения сел напротив старика, от чего тот недовольно скривился, для него было непривычно такое неуважительное отношение.
– А тебе тут не картотека, опер! По чем мне сливать тебе ребят?
– А по том, Семенович, что мы оба знаем, что в твоем гадюшнике обитают рецидивисты и беглецы со всей страны. Знаем и то, что ты этот бизнес организовал, знаем, что рыльце у тебя тоже в пушку и что, ели надо будет, сядешь ты до конца своих дней, которых тебе осталось не так и много.
– Угрожаешь? – Старик недовольно насупился и подперев голову рукой уставился на стол, не моргая. Чайник издал писк, сигнализирующий о нагретой воде.
– Да больно надо. У нас тут мясорубка настоящая на улицах, а ты пальцы гнешь. Не того ты в свое гнездо пустил, не того…
– Ты же понимаешь, что я не могу своих клиентов тебе слить? Я же не сука…
– Ты пойми меня тоже, Семенович, не сольешь – я зайду сюда с ребятами из маски шоу, и мы перевернем весь твой бедлам с ног на голову. Но ни мне, ни тебе это не нужно… Все мы с этой кормушки жрем…
– Давай так… У меня с Казаком на примете есть пяток ребят…, я черкану тебе где их искать вне дома, а ты их там и крутанешь.
– Уговор, давай так и поступим, как говориться, и овцы сыты…
– Вот список. – Старик достал из кармана сложенный в четверть лист.
– Даже так? Тогда к чему весь этот цирк с «не могу и не буду»?
– Ты получил, что хотел? Иди теперь с миром, оставь меня в покое.
