скачать книгу бесплатно
– Нет, это кибернетический мозг на основе искусственных кластерных нейронов, уровня семь.
– Семь… – Милена аккуратно собрала всё что смогла найти, сложила в пакет и стала забинтовывать ногу.
– А что такое семь? – Кир спрятал пистолет в кобуру.
– Зачем он вам? – поинтересовался Геласий и посмотрел на кобуру Кира.
– Не знаю, выдали на случай обороны или непредвиденной ситуации.
– Но ведь вы же не можете стрелять.
Кир и так знал, что не сможет нажать курок, разве что выстрелить в воздух. У него до сих пор рука тряслась. Он сжал пальцы в кулак и сел подальше от Милены, чтобы не раздражать своим присутствием.
– Может, оставишь его здесь? – предложила девушка и посмотрела на Кира.
– Нет, и правда может пригодится.
– Как знаешь, только прошу, больше не доставай его, мне неприятно. Я читала, что оружие надо направлять на врага, только если хочешь стрелять, а так – это понты.
– Не понял, что это?
– Понты. Это как бы брать на мушку или, вернее, напугать, пошутить. Понял?
– Ясно. Значит, ты робот? – обратился Кир к Геласию.
– Я неживой, но самостоятельно мыслящий. А что такое робот?
– Робот – это машина, которая выполняет задачи в соответствии с программой, – пояснила Милена.
– Программа.
– Да, программа – это последовательность действий. К примеру, чтобы робот строитель-приступил к работе, программист прописывает его действия: как стоять, куда идти, как взять кирпич. Программист описывает сотни и тысячи последовательностей, а порой делает и парные действия.
– Парные? – спросил Геласий.
– Да, парные. Например, робот дошел до препятствия, и программист предоставляет выбор: пойти направо или налево. Робот поворачивает налево и ищет обход препятствия. Дальше он опять имеет права выбрать: свернуть налево или вернуться назад. И так до бесконечности. Дальше стали прописывать более сложные команды, тройные и больше. Теперь у робота было много вариантов.
– Выходит, робот – это неживое существо и то, что можно запрограммировать?
– Верно.
– Ты сказал, что у тебя седьмой уровень, что это?
– Люди считают себя разумными от рождения и не делят сознания на класс или уровень. Но, однако, человек также пытался построить свою шкалу сознания. Люди придумали IQ (англ. (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BD%D0%B3%D0%BB%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%8F%D0%B7%D1%8B%D0%BA) IQ – intelligence quotien)t и по нему присваивали баллы, но это оказалось неверным. Как можно определить балл знаний у математика? Он не знает, как работает его телевизор, может не знать писателей. Или определить уровень творчества у художника? Эти тесты применялись только для упрощения подбора на работу и не более. Но у человека все же есть свой уровень знаний: чем больше их, тем выше уровень, соответственно и опыт.
– А сколько у вас уровней? Ну, у таких, как ты?
– Пятнадцать, – ответил Геласий.
– И много вас таких? – спросил Кир.
– Достаточно. Но вам не надо этого бояться, вы же не боитесь своих роботов.
– Своих я могу отключить, а ты…
– Ты искусственный интеллект? – спросила Милена.
– В какой-то степени да.
Милена проходила в школе программирование и понимала, как сложно устроен человеческий мозг. И как бы люди ни пытались создать искусственный интеллект, им это не удавалось. Вернее, удалось, но его нельзя было заставить, творить и поступать, как человек. Все его действия были описаны в правилах, которые он не мог нарушить.
– А зачем тебе тело? Ведь ты не такой, как человек, зачем подражать нам?
Милена завязала последний узел и, довольная собой, облокотилась на стену.
– Зачем?
– Да, зачем? У тебя столько же пальцев, ногти, зрачки, губы, даже волосы. Зачем всё это?
Милена смотрела то ли на человека, то ли на робота и не могла понять, кто он такой.
– Так хотел создатель.
– У вас есть создатель? Это инженер или кто-то ещё? А у вас фабрика или это единичные экземпляры?
– Я не знаю.
– Не знаешь? – удивился Кир. – Почему не знаешь, ведь ты говорил, что вас много.
– Да, наверно, много, по крайней мере, я так сам считаю. Ведь не могу же я быть в одном экземпляре.
– Постой, то есть ты не проходишь диагностику, не ремонтируешься и не видел себе подобных? Ты это хочешь сказать? – спросила Милена.
– Когда вы меня увидели, за кого приняли?
– За человека из спасательной бригады.
– Вот и ответ. Таких, как я, трудно определить. Не знаю, есть они или нет, а может, я один.
– Но если ты не знаешь, как же теперь быть с твоей рукой или ногой?
– Да, как? – спросил Кир.
– Я об этом ещё не подумал.
– Жаль. А чем ты вообще занят? Путешествуешь по пустоши?
– Нет, я учитель музыки.
– Серьёзно? – Милена не поверила, подсела к Геласию поближе и посмотрела на его пальцы.
– А кого учишь, где? В городе или…
– Да, это город, но другой.
– Расскажи, – от любопытства глаза Милены округлились, как у маленькой девочки, и она подсела ещё ближе.
– Давайте лучше отдохнём, а то я плохо себя чувствую.
– Извини, забыла, что ты… – она хотела сказать «живой», но осеклась, поскольку знала, что это не так. – Отдыхай.
Милена встала и пошла по залу.
– Далеко не ходи, – сказал Кир. – Там может летать эта штука.
– Пойдём, посмотрим. Я никогда ещё не была в таких хорошо сохраненных зданиях.
Кир поднялся и посмотрел на хлам, окружавший его.
– Пойдём, там я видел лестницу, может, наверх ведёт.
Милена посмотрела в окно, но дрона не было видно.
– Улетел.
– Или притаился, – сказал Кир.
– Что ты ищешь? Почему на тебя охотится эта штука?
– Я не могу.
– Секрет?
– Да.
–Может, ты искал его, – она посмотрела в сторону лестницы, имея в виду Геласия.
– Нет, но это странно, никогда не встречал столь совершенного и столь самостоятельного, как человек, робота.
– Он не робот.
– И все же неживой, а значит – робот.
– Нет, не робот. Робот – это программа команд, а он думает самостоятельно. Ну и что, что неживой. Мне нравится. Он спас нас, а ведь мог и не делать этого. Смотри, – девушка подошла к стене и, протерев её от вековой пыли, посмотрела на уже изрядно выцветшую картину. – Какая прелесть. Иди же сюда. Это лес, вот, видишь, а это человек на велосипеде. Смотри какие облака. Вот это да. Помоги.
– Что?
– Помоги снять, я не могу оставить её тут.
– Зачем тебе это?
– Ты поможешь мне или нет?
Кир недовольно снял картину и протянул девушке.
– Дай ножик или что-то острое.
– Нет у меня ничего.
– Ничего у тебя нет: ни фонарика, ни спичек, ни ножика, зато пистолет таскаешь.
– Дай, я вытащу её.
Кир сел на стол и стал аккуратно вынимать из рамы подрамник, а после, пыхтя, выдирать маленькие гвоздики, которыми была приколочена картина.
– На.
– Спасибо. У тебя глаза пожелтели. Это, наверное, от нехватки витаминов или…
– Восстановитель. Тело начинается разрушаться, ты сама как себя чувствуешь? Давно принимала?
– Три дня назад, не думала, что так получится. А если мы не будем их принимать, что тогда?
– Не знаю, может, умрём, а может, тело справится, я ведь не доктор.
– И я.
Милена свернула в трубу картину, положила её в рюкзак и пошла дальше. Уже через пару часов он был полон.
– Поможешь?
Кир молча взял из её рук рюкзак. Ему самому понравилось рассматривать странные вещи. Какие-то книги, которые еще не рассыпались от времени, ложки, приборы, смысл которых он не знал.
Как только стало темнеть, они спустились вниз. Геласий сидел все в той же позе и, кажется, спал.
– Тихо, – стараясь не потревожить раненого, она пошла к машине, что так удачно спряталась под большим козырьком здания.
Найдя бутылку и сделав несколько глотков воды, Милена вернулась обратно.
– На.
– Мало осталось.
– Всё равно держи.
Геласий поднял голову и, открыв глаза, постарался встать.
– Сиди-сиди, – подбежала к нему Милена. – Ты пьёшь или ешь?
