скачать книгу бесплатно
Смотреть на мир сквозь розовые стекла,
Бежать по лужам глупой, но счастливой,
Сходить, не доезжая до конечной…
Для счастья нет нужды искать причины.
Забытые сны
Что же с тобой стало, девочка?
Где та мечтательница-фантазёрка?
Да, изменилась, чуть повзрослела,
Но в душе осталась ребёнком.
Плачешь в подушку, смеёшься реже,
Чтоб не нарушить общего хора,
В шкафу за одеждой не видишь двери,
А среди облаков – дракона.
Ты слишком долго себе внушала,
Что фей и эльфов не существует.
Лютня, звучащая лунной ночью —
Воображенья пустая шутка.
В детстве любила бродить по лесу,
Каждой игрушке давала имя,
Верила в чудо, во сне летала.
Что же из сказки ты упустила?
Да, пусть Там Лин спасён не тобою,
Из сильмариллов не льётся сила.
Только истории бесконечны.
Всё, что фантазией оживила.
Под облепиховой чай с малиной
Пишешь в блокнот список дел на завтра,
А в голове снова сотни мыслей:
Мартовский заяц, безумный шляпник,
Древние чары в старинном замке,
Танцы русалок во время шторма —
Днём это кажется нереальным,
Ночь убирает чужие догмы.
Звёздная пыль на оконной раме,
Свет от луны проникает в сердце.
Ну а с рассветом всё вновь как прежде.
Каждому чуду есть время и место.
Где- то в душе ты наверно знаешь:
Всё, что увидела, не приснилось.
Страшно дать повод найти диагноз,
Общество нормой отгородилось.
Вот в облаках хвост блеснул на солнце…
Нет, показалось, ну кто поверит?
В век технологий и рассуждений
Сказка почти затворила двери.
Может, когда-нибудь ты вернёшься
К маленькой девочке с чистым взглядом,
Слёзы Морфея дождём прольются,
Сны позабытые станут явью.
Сказка не может без нашей веры,
Дверь приоткроет, зовёт с собою.
Сменив реальность как киноленту,
Страна чудес ждёт новых героев.
Мария Леонова
Зубр в зубровнике
Взлохмачен, грязен,
А в глазах – темнота,
Остры коричневы рога.
С ледникового периода
По матушке Земле идёт,
Его тяжелая нога след кладёт.
В нём и дикость, и смирение,
Ведь был он в истреблении.
Но теперь задумчиво и праздно
Он ест яблока библейский плод,
Восстановили всё же его род.
Древностью дразня века,
Спокойно смотрят его глаза,
Над ним – синий небосвод,
И время тысяч лет назад
В нём замедлило свой ход.
Додо[1 - Авторская иллюстрация к стихотворению «Додо» размещена на лицевой стороне обложки сборника.]
На Маврикии давно
Не стало птицы Додо.
Как же вышло так,
Как стало,
Что в нынешние
Времена его не стало.
Толстый клюв
И добрый нрав,
Толстобрюх
и большелап.
Мясо он не ел,
Ел фрукты,
Плавала птица
Весело в бухте.
Был смирен,
Не падок,
Дружелюбен,
Сладок,
И любил он всех,
Даже у людей потом
Это вызывало смех.
Не боялся ничего,
Словно он изначально
Был не от мира сего.
Он не мог летать,
Только бегал быстро
Птиц Додо отряд,
Если вдруг настигал
Опасности снаряд.
А так – всё спокойно,
И краснеет шёлка
Ласковый закат,
Медленно и долго
Ночь идёт,
И птицы спят.
Всё бы было ничего,
Но человек бросил
На остров своё весло.
Птице просто не повезло,
Стал обедом на столе,
Морской голландской братве.
Съели раз и съели два,
Пять и шесть,
И сто по десять.
Каждый месяц —
Остановка,
После Атлантики ночёвка.
Мир затих,
Желудок полон,
Хоть и мясо жёстко.
Моряки бедного Дронта
Ловят много и ловко.
И пришёл час мирской,
Что исчез Додо родной,
Записал Исаак Ламотиус
В книжке охотничьих
Угодий этот минус.
Как будто было всё предрешено,
Принял Додо на себя удар,
Попав в бульонный отвар,
Веря до последнего,
Что он будет человеку нужен,
Но не как горячий ужин.
И смеялись над Додо,
Над доверчивостью его.
Но, наверное, Додо
Необычен и священен,
Божья птица,
Ведь не зря
Голубю он родня.
Отдал он свою материю
Человеческому тлению,
Но духовно и как символ
Он остался до сих пор:
И эмблема он, и идол
На Маврикии гербе,
Пережил он моряков,
Гордо смотрит на врагов.
Так, при всём конца величии,
В безобразном животном обличии
Оказался не Додо,
А человек…
Ненасытность и обжорство
Не несут любви и славы.
Убивая всё живое,
Заманиваем себя в вулкан лавы —
Одиночества, болезней,
Страхов стен и прочих бедствий,
Так всё длится за веком век,
Мы все заповеди нарушаем
И бесконечно умножаем
Этот грех.
Елена Смолицкая
Собачке Герде
Дворняжка. На цепи она сидела…
И в зной, и в стужу двор наш берегла.
Как искренне в глаза она глядела!
Как сильно возвращения ждала!
И даже если пролетит полгода,
Когда приеду к бабушке своей,
Собачка неизысканной породы
Хвостом замашет втрое веселей.
Не забывает! Боже, как приятно,
Когда тебя так неподдельно ждут!
И, отправляясь каждый раз обратно,
Погладить на прощанье подойду.
Свободна я, мне все пути открыты,
