скачать книгу бесплатно
– Могут.
– Вот и я о том же. Только дверь запирать надо, чтобы не шокировать заведующую подобным зрелищем. Некоторые люди не выносят, когда другим бывает хорошо, знаете ли.
Выйдя на улицу, Данилов первым делом достал мобильный и позвонил Елене.
– Я устроился в одиннадцатый КВД, – сообщил он новость. – Выхожу на работу завтра.
– Поздравляю, – ответили ему, не выказывая, впрочем, особой радости. – А где он?
– На Гиляровского.
– Подходящее место?
– Как бы сказать… – замялся Данилов. Поискал было нужные слова, да так и не нашел. – Поживем – увидим. По деньгам вроде ничего.
– По деньгам в Москве сейчас везде ничего. Ладно, вечером расскажешь, я сейчас занята.
Похоже, Елена была не в духе. Данилову хотелось надеяться, что в этом повинны рабочие проблемы, а не домашние. А если и домашние, то, во всяком случае, не его поиски работы, неожиданно растянувшиеся на два с лишним месяца.
До сих пор все как-то не складывалось. В одном месте мурыжили две недели, а потом отказали, в другом непременно был нужен специалист с категорией, в третьем Данилов и главный врач с первой же минуты знакомства почувствовали выраженную антипатию друг к другу… Короче говоря, причин было много, а итог один. К тому же, как оказалось, столичные главные врачи более охотно берут на работу иногородних, нежели москвичей. Как-то незаметно, исподволь, сформировалась вот такая традиция.
Один из главных сказал Данилову прямо, без обиняков:
– Если человек приезжает в Москву, скажем, из Пензы или Волгограда, то он безумно рад своей зарплате и думает только об одном – как бы удержаться на работе. Нюансы типа ремонта в кабинете и работы без медсестры его не напрягают, даже наоборот, потому что за работу на приеме без сестры он получает надбавку. И лишнюю субботу ему выйти не проблема, и в праздник подежурить. А москвичам все не нравится – и нагрузка, и ремонт, и администрация. Права свои, в отличие от обязанностей, знают назубок. И каждый москвич считает себя самым умным, умнее всех. В том числе – и своего начальства. Я, если вам интересно, сам москвич, но на работу предпочитаю брать приезжих. Проблем с ними меньше.
– Ну, я бы, наверное, не стал так обобщать, – осторожно заметил Данилов.
– Вот-вот! – обрадовался главный врач. – Вы подтверждаете мою правоту.
– Чем? – удивился Данилов.
– Тем, что, не устроившись еще на работу, уже начинаете меня поучать!
Данилов не без сарказма поблагодарил за откровенность и поспешил уйти.
Исходя из имеющихся перспектив, новую работу можно было, пожалуй, считать удачей. Если и не огромной, то, во всяком случае, крупной. Данилов решил, что событие стоит того, чтобы в его честь купить торт и нажарить отбивных из имевшегося в холодильнике мяса.
День выдался погожим – прохладным, но солнечным, поэтому Данилов решил пройтись пешком до «Сухаревской». В ближайшем киоске купил большой брикет пломбира и ел на ходу, несмотря на минусовую температуру. Мимо Института имени Склифосовского, своего прежнего места работы, уход откуда получился вынужденным, прошел как мимо пустого места. Ну, был в его жизни период работы в Склифе, возил он когда-то сюда больных чуть ли не в каждое дежурство на «Скорой». Дальше-то что? Нельзя всю жизнь жить воспоминаниями. С глаз, как говорится, долой, из сердца вон. Прошлого не вернуть. Если разобраться, то никакого прошлого и не существует, потому что его уже нет.
«Я понемногу становлюсь циником, – подумал Данилов. – Наверное, цинизм – это обратная сторона жизненного опыта. Какая глубокая мысль, почти готовый афоризм, надо бы записать». Записывать, конечно, не стал, поленился. Да и что толку записывать один афоризм? Вот если бы целую книгу…
Возле турникетов «красная шапочка»[1 - Красная шапочка – прозвище сотрудниц метрополитена, носящих красные головные уборы.] громко жаловалась румяному круглолицему сержанту:
– Но уважение… уважение-то должно быть? Я на многое не претендую, но когда «старой вороной» называют…
«Старой вороной» – не самый худший вариант», – хмыкнул про себя Данилов, вспомнив фельдшера Гильского со «Скорой», который именовал свою тещу как за глаза, так и в глаза только матом. Теща, не от большого ума, написала жалобу на имя заведующего подстанцией. С полным перечнем всех своих «имен», «званий» и «титулов». Тот прочел, поржал и отдал жалобу Бильскому, который тут же пустил ее по рукам. Так вот теща Гильского и шагнула из письма в легенду. Народ потом года два то и дело вставлял к слову «тещу Гильского». «Приезжаем мы на вызов, а нам вместо «здрасьте» выдают то, что Гильский своей теще говорит». Потом Гильский уехал жить в Израиль. Тещу, как ни странно, забрал с собой. Не иначе как жена настояла.
Дома Никита воспринял новость с огромным энтузиазмом.
– Вау! Значит, теперь всякие там справки в бассейн, осмотры в КВД и все такое прочее можно будет иметь без напряга?
– Без напряга можно иметь только свою лень, – парировал Данилов. – Ты чего это привычку завел грязную посуду в раковине оставлять? Или я не в курсе, что мы наняли домработницу?
– Да я как раз собрался мыть, но тут позвонили, а потом…
– Ты забыл, – подсказал Данилов.
– Да. – Со страдальческой гримасой Никита надел «дежурный» кухонный фартук и подошел к раковине. – О, а ведь справками выгоды не заканчиваются! Ведь в случае чего можно будет обратиться, правда?
Метод мытья посуды у Никиты был свой, особый. Он не смачивал влажную губку моющим средством, а просто поливал им грязную посуду и потом тер ее губкой.
– Ты же знаешь, – Данилов сымитировал непонимание, – что ко мне можно обратиться с любой проблемой.
– Да я не об этом! – досадливо дернул плечом подросток. – Я имею в виду всякие последствия…
– Последствия чего? – уточнил Данилов.
– Ну, контактов сексуальных…
– Последствия сексуальных контактов иногда бывают фатальными, – назидательно сказал Данилов. – Лучше не доводить до последствий. Тебе рассказать, почему нужно пользоваться презервативами, или ты уже в курсе?
– В курсе, – буркнул Никита. – Но если что…
– Если что – можешь на меня рассчитывать, – обнадежил Данилов. – Вне зависимости от того, где я буду работать. Чем смогу – помогу.
– Так, значит, справку в бассейн можно хоть завтра?
– Послушай, имей совесть! – возмутился Данилов. – Я сегодня устроился на работу, завтра у меня первый рабочий день! И как ты себе это представляешь? Я прихожу и ломлюсь кому-то из врачей, сидящих на приеме? «Здравствуйте, я ваш новый сотрудник, Вова Данилов, напишите моему сынишке справку в бассейн, пожалуйста». Что обо мне люди подумают? Дай освоиться, знакомство с кем-то свести. Заочная выдача медицинских справок и заключений – это, чтоб ты знал, преступление.
– Кто-то из знаменитостей сказал, что преступлением можно сделать самое невинное занятие, – огрызнулся Никита.
– Тем не менее вещи надо принимать такими, какими они являются. Это тоже сказал кто-то из знаменитостей. Так что со справкой придется подождать хотя бы до следующей недели. Или сходи получи ее обычным путем, если так торопишься.
– Обычным путем будет еще дольше, – фыркнул Никита. – За направлениями очередь отсиди, потом анализы сдай, флюорографию сделай… За неделю можно не успеть. Я лучше подожду. А нельзя целую пачку справок заготовить, только дату не проставлять?
Глава вторая
Чистые трусы – залог быстрого выздоровления
Представление Данилова на еженедельном собрании сотрудников диспансера оказалось предельно кратким.
– Первым делом хочу сообщить, что у нас появился новый физиотерапевт, доктор Данилов, – сказала главный врач. – Его график: нечетные – утро, четные – вечер.
Данилов было привстал, но Марианна Филипповна взмахом руки велела ему садиться и продолжила:
– Всегда хочется начинать собрание с хороших новостей, но сегодня, к сожалению, у меня нет ни одной хорошей новости. Не приготовили вы мне хороших новостей. Зато плохих – хоть отбавляй. Начнем с самого насущного. Анна Петровна в пятницу побывала в отделении медосмотров…
Отделения медицинских осмотров нередко располагаются в удалении от диспансеров. Принято считать, что это делается для удобства обследующихся и из санитарно-эпидемиологических соображений. На медосмотры, мол, приходят здоровые люди, лучше, если они не будут контактировать с больными. На самом же деле отделения медицинских осмотров «удаляются» для удобства сотрудников диспансера – чтобы толпы народа, ежедневно приходящие на осмотр, не мешали бы работать. Не толпились в коридоре, не слонялись по кабинетам с дурацкими вопросами: «А где?», «А что?», «Это лаборатория, да?». Лучше уж пусть ходят по филиалу.
– …Анна Петровна, поделитесь своими впечатлениями.
В монументальной даме с резкими чертами лица, сидевшей за столом президиума слева от главного врача, Данилов безошибочно угадал главную медсестру. Угадал по характерному выражению лица, гораздо более начальственному, нежели у главного врача и его заместителей. Эту черту главных медсестер Данилов подметил давно.
– Впечатления у меня самые отвратительные! – Голос у Анны Петровны был зычным, под стать внешности. – Я уже говорила об этом Марии Сергеевне, но Марианна Филипповна решила вынести этот вопрос на конференцию…
– Сколько же можно об одном и том же? – тихо простонал женский голос за спиной у Данилова.
– Вся наша жизнь состоит из повторений, – ответил другой голос, тоже женский.
– …если встать в коридоре нашего филиала и понаблюдать за тем, как народ заходит в кабинет врача и выходит из него, то уже через десять минут становится ясно, что никаких осмотров в кабинете не производится! Вы спросите, как можно из коридора видеть то, что происходит в кабинете? А видеть не надо, можно просто догадаться! Каждый из вошедших задерживается в кабинете не больше, чем на минуту-другую. За это время одеться-раздеться не успеешь, тем более – зимой, не то чтоб положенный осмотр произвести! А ведь надо еще и документацию заполнить!
– Простите, но я вас перебью, – вмешалась главный врач. – Документация, уважаемые доктора, самое главное в нашем с вами деле! Ее следует вести так, чтобы комар носа не мог подточить! Выдали заключение, справку – должна быть соответствующая запись в карте, в медосмотрах – в журнале. Должна быть подана статистика. Все должно соответствовать стандартам! Зарубите себе это на ваших красивых носах! Чтобы потом, через месяц или через полгода, не пришли бы дяди с удостоверениями и не взяли бы вас за… не буду уточнять, за какое место! Глазом моргнуть не успеете, как получите свои три года – и хорошо, если условно! Неужели трудно хотя бы документацию вести как надо? Я же еще и премии за это вам плачу.
По залу среди сотрудников послышались смешки.
– Да, я понимаю, что эту мою премию можно заработать за полчаса, – после небольшой паузы продолжила главный врач. – Но не забывайте о том, что вас могут взять за руку не только за документальные несоответствия, но и с поличным! И не надо думать, что за руку хватают дураков, а с вами, умненькими-разумненькими, ничего не случится. Случится, еще как случится, если будете искушать судьбу! Прошу вас, Анна Петровна, продолжайте.
– Народ в коридоре щедро делится друг с дружкой сведениями, – забасила главная медсестра. – Сколько нужно дать врачу, можно ли приносить чужие книжки… Причем все это громко, в открытую, будто в магазине цены на мясо обсуждают. Приходи кому надо, слушай и заводи дело. Ну разве ж так можно? Сейчас не девяносто пятый год, когда всем было все равно, а милиция не успевала с отстрелами разбираться! Нынче другие времена. И внаглую превращать филиал государственного учреждения в магазин по продаже заключений вам никто не позволит!
– А зачем позволять? Главное, чтоб не мешали! – громко сказал сосед Данилова, кареглазый брюнет с курчавой шевелюрой.
– Так не бывает, чтобы не мешали, Георгий Асланович! – возразила главная медсестра. – И давайте не будем отвлекаться. Речь идет о том, что нынешнее положение дел в филиале чревато большими неприятностями. Уж слишком там все очевидно.
– А что нам скажет Мария Сергеевна? – спросила главный врач.
– Что я могу сказать? – вскочила со своего места сидевшая в первом ряду Мария Сергеевна. – Я вам с глазу на глаз уже все сказала, Марианна Филипповна, и я не понимаю, зачем надо устраивать мне такую вот публичную порку! Я же объяснила вам, в чем дело! Не понимаю, почему к нам такое предвзятое отношение? Потому что это филиал? Как будто больше придраться не к кому. Можно подумать, что у других все в шоколаде!
– Мария Сергеевна, давайте без эмоций! – одернула ее главный врач. – Говорите по существу, без шоколадов и стенаний. Никто к вам не придирается, просто я хочу на вашем примере…
– А какой тут пример, Марианна Филипповна? – перебила начальство заведующая отделением медицинских осмотров. – Я же объяснила вам ситуацию! Ладно, объясню еще раз, принародно. Дело в том, что Анна Петровна, судя по всему, попала к нам в тот момент, когда друг за другом в кабинет заходили те, кто уже прошел осмотр и сдал анализы. У них все было готово, они уже осмотрены, записаны, результаты анализов пришли. Оставалось только вписать заключение и пропечатать его. Это действительно минутное дело. Зачем сразу думать о плохом?
– А то, что болтают в очереди… – напомнила главная медсестра.
– А то, что болтают в очереди, меня не волнует! На чужой роток не накинешь платок! В очереди с таким же успехом могут болтать и о том, как, например, Анна Петровна списывает спирт и прочие медикаменты, или про то, как в лаборатории делают левые анализы! Что теперь – и этому будем верить?
– Уважаю Машу! – сказал Данилову сосед. – Умеет женщина за себя постоять! Сразу из двух стволов по Аньке выстрелила.
– Почему из двух? – спросил Данилов.
– Потому что завлабораторией – ее близкая подруга. Они вот так, – сосед потер друг о друга указательные пальцы, наглядно показывая Данилову степень близости главной медсестры и заведующей лабораторией. – На одних реактивах столько имеют, сколько нам и не снилось. Да, давайте познакомимся, меня Георгием зовут.
– Владимир, – представился Данилов, обмениваясь рукопожатием с соседом.
– Я запомнил, – улыбнулся Георгий. – Память пока еще не подводит.
– Вы себя назвали, и я должен себя назвать, – улыбнулся в ответ Данилов, – а то еще подумаете, что знакомиться не хочу.
Накал страстей на собрании тем временем возрастал. Вскочила заведующая лабораторией и поинтересовалось, почему именно ее Мария Сергеевна выбрала в качестве примера? Мария Сергеевна ответила, что ни перед кем, кроме главного врача, она отчитываться не собирается. В конце концов, главному врачу пришлось долго стучать ладонью по столу, требуя тишины в зале. Когда же, наконец, все замолчали, Марианна Филипповна перешла к следующему вопросу:
– Нагрузка у врачей, сидящих на приеме, стабильно остается высокой…
– Конечно, высокая, – прокомментировал Георгий, – сами же ее пишем. Примем один раз, расписываем на три…
– А вот лаборатория за прошлый месяц не выполнила план и осталась без премии. И не по своей вине, а по вашей, дорогие наши дерматологи и венерологи! Плохо направляете больных на анализы, забываете не только о мониторинге, но и о первичной сдаче. Это никуда не годится…
– Пусть научатся работать быстро, тогда все будет в порядке! – громко сказал Георгий. – Люди не хотят сидеть по три часа в очереди в нашу лабораторию, вот и сдают анализы в других местах!
– Вот с другими местами, наверное, надо прекращать! – нахмурилась главный врач. – Мы должны прежде всего думать о своей лаборатории, а не о чужих. Свою лабораторию мы знаем, верим ей…
– Какое там «верим»? – поморщился Георгий. – Пишут что хотят, только на бумаге половину анализов делают.
– Распространенная практика, – отозвался Данилов.
– …а анализам со стороны мы полностью доверять не можем, – продолжало начальство – Тем более что цветные принтеры сейчас есть у каждого второго, и распечатать фальшивку не составляет никакого труда. И не надо говорить про очереди! По три часа в нашу лабораторию никто еще не сидел! Что, я не вижу, что ли, какие там очереди? Ну, минут тридцать-сорок иногда просидеть можно, да и то не так уж часто такое случается.
– Но если нам приносят анализы из других клиник, мы не можем от них отмахиваться! – сказал кто-то из сотрудников.
– Отмахиваться не надо, Евгений Викторович. Просто скажите, что доверяете нашей лаборатории и попросите пересдать анализы.
– Так половина откажется! – возразил Евгений Викторович. – Что тогда?
– Пусть половина откажется, но другая-то половина пересдаст! – ответила главный врач. – Работать с людьми надо, о коллегах думать, а не только свои талоны строчить! Когда вы активно направляете на анализы в нашу лабораторию, больные вам подчиняются! Когда вы забываете, они или не сдают анализы, или сдают их на стороне. Все зависит от вас. Я подумала и решила, что на какое-то время вопрос с направлением на анализы надо взять на особый контроль. Уж очень много денег недополучает диспансер в результате подобного попустительства.
– И направлять на анализы надо по уму! – вставила заведующая лабораторией. – Помнить про биохимию, про контроль…
– Да, совершенно верно, Людмила Николаевна. Биохимия должна быть у всех, без исключения, мы же не можем правильно лечить человека, не имея представления о том, как функционируют его печень и почки? Помните про мониторинг, своевременно назначайте контроль… В общем, так: не будет премий в лаборатории – не будет их и по всему диспансеру!
Сотрудники недовольно загудели.
– Один – за всех, все – за одного, вот наш корпоративный принцип! – повысила голос главный врач. – Мы вместе делаем одно дело. Так…
– Дела у нас, положим, разные, – сказал Георгий. – У них дела, а у нас так, делишки.
Главный врач обвела глазами сотрудников и, найдя того, кто был ей нужен, пригласила:
– Игорь Венедиктович, выходите сюда, к нам! Выходите, не стесняйтесь, ведь вы так отличились, как никто у нас еще не отличался! Родина должна знать своих героев!
Из самого заднего ряда вперед вышел невысокий широколицый толстяк.
– Кодовое имя – Колобок, – шепнул Георгий.
– Похож, – оценил Данилов.
– Хороший мужик, но косяки пороть мастер.
– Сегодня утром мне позвонила заместитель главврача сто тридцать седьмой поликлиники. – Марианна Филипповна сокрушенно покачала головой. – Вчера она имела удовольствие беседовать по телефону с нашим Игорем Венедиктовичем…
Игорь Венедиктович покраснел и опустил глаза. Совсем как ребенок, самовольно опустошивший домашний конфетный склад.
