скачать книгу бесплатно
Подготовка экспедиции
Совещание было прервано приходом обеих девушек, из-за спин которых показались Збышек Карский и Джеймс Балмор.
– Завтрак готов, – заявила Салли. – Подать его вам сюда или вы предпочитаете перейти в кают-компанию?
– Это уж как пожелают наши гости, – ответил капитан Новицкий.
– Я предлагаю продолжить совещание за завтраком. Иначе мы потеряем много времени, – сказал Бентли.
– Ваша правда! В таком случае давайте позавтракаем здесь, – предложил капитан Новицкий.
– Если вы хотите послушать нашу беседу, то присаживайтесь к нам, – пригласил девушек и юношей Гарт. – Вы, господа, наверное, не станете возражать?
– Ну конечно нет! Мы не хотели слишком рано будить нашу молодежь, но сведения Бентли могут пригодиться всем участникам экспедиции, – ответил Смуга. – Пожалуйста!
Миссис Аллан помогла девушкам быстро накрыть стол скатертью и подать блюда; не прошло и четверти часа, как прерванное совещание возобновилось.
– Пока что Бентли рассказал нам историю исследований Папуа. Теперь, чтобы полностью войти в курс дела, нам будет полезно ознакомиться с историей открытия остальных двух частей Новой Гвинеи, – начал Смуга.
– Может быть, начнем с голландской части, – предложил Вильмовский.
– Колониальные власти почти ничего не делают для научных исследований страны, – сказал Бентли. – До сих пор во всех трех частях Новой Гвинеи работают только геологические партии, организованные крупными фирмами горнодобывающей и металлургической промышленности. Естественно, что их исследования касаются только залежей полезных ископаемых и минералов. Здешние геологи совершенно не интересовались туземным населением и не стремились проникнуть в тайны труднодоступных местностей[31 - Политика колониальных властей стала причиной общей экономической и социальной отсталости населения Новой Гвинеи. В глубине острова часть населения до настоящего времени остается на уровне каменного века; среди жителей еще встречаются случаи каннибализма и охоты за человеческими головами.].
До 1893 года в голландской части Новой Гвинеи никто не интересовался тем, что находится в глубине острова. Немногочисленные экспедиции проходили только по некоторым участкам побережья. Английский естествоиспытатель и путешественник Альфред Рассел Уоллес в середине XIX века посетил Дорей на северо-западе. Он исследовал Зондские острова, протянувшиеся от полуострова Малакка до Новой Гвинеи, и сделал немало ценных этнографических, лингвистических и зоологических открытий.
– Скажите, пожалуйста, не он ли предложил деление земного шара на зоогеографические зоны? – спросил Томек.
Уоллес, Альфред Рассел (1823–1913) – британский натуралист, биолог, зоолог, антрополог и путешественник. С 1824 по 1832 г. проживал на островах Малайского архипелага, вел исследовательскую работу, в результате которой была выделена так называемая линия Уоллеса – условная граница, отделяющая австралийскую фауну от азиатской. Предложил разделить поверхность Земли на шесть зон, положив начало зоогеографии – науке, изучающей закономерности и условия распространения животных по миру, а также условия расширения и сокращения их ареалов.
– Да, мой дорогой, это предложение внес именно Уоллес, – согласился Бентли. – После него, как я уже упоминал, в 1870–1871 годах русский путешественник Миклухо-Маклай три раза посетил Новую Гвинею. Он изучал в основном восточное побережье, названное его именем, но бывал и на западном.
– Мне приходилось читать статьи этого путешественника в русских журналах, – заметила Наташа. – Мне кажется, это был необыкновенный человек. Ведь он несколько лет жил среди папуасов, научил использовать нож и топор, пытался организовать содружество племен. Туземцы звали его Тамо Рус. Я ни за что не согласилась бы жить среди людоедов.
– Я тоже читал некоторые труды этого путешественника в немецких журналах, – сказал Вильмовский. – Пожалуйста, Бентли, продолжайте ваш рассказ.
– Примерно в это же время итальянец Луиджи Альбертис обследовал долину реки Флай и хребет Тамрау с горой Арфак[32 - Современное название горы Арфак – Квока.] на полуострове Вогелкоп[33 - Современное название полуострова Вогелкоп – Чендравасих.], а Адольф Майер прошел от залива Мак-Клур[34 - Современное название залива Мак-Клур – Берау.] до залива Гелвинк[35 - Современное название залива Гелвинк – Чендравасих.], – продолжал Бентли, то и дело поглядывая в записную книжку. – Второй период исследований начался лишь после 1893 года[36 - В 1910 году голландская экспедиция прошла по всему побережью острова. Экспедиция Уолтера Гудфеллоу, позднее под руководством капитана Ролинга, дошла до Снежных гор (современное название – Маоке) со стороны южного побережья. В 1913 году А. Р. Ф. Уоллестон взошел на гору Карстенс (современное название – Джая), а Вейерманн исследовал притоки реки Дигул и определил высоту горы Юлиана (ныне гора Мандала). Капитан Тен-Клостер исследовал страну на юг и юго-восток от залива Гелвинк (ныне Чендравасих). В 1914 году капитан Опперманн обследовал течение реки Мамберамо, а лейтенант Струве – ее западного притока Руфайе (ныне Увиммерах). Исследования, прерванные войной, были возобновлены в 1918 году.]. Путешественник Энрике Враз снова посетил места, где до него побывал Альбертис, причем значительно расширил и уточнил знания об этом районе. В 1903 году он направился в глубину страны к востоку от залива Гелвинк. В 1904 году в южной части Нидерландской Новой Гвинеи он исследовал реку Дигул. Съемка течения рек южного побережья произведена только в прошлом году. По самым последним сообщениям губернатора из Порт-Морсби, в настоящее время исследуется течение реки Мамберамо.
– А как обстоят дела в германской колонии? – спросил Смуга.
– Как только немцы появились в Новой Гвинее, они организовали экспедицию, возглавляемую Отто Финшем; экспедиция произвела съемку береговой линии на протяжении около тысячи миль, – ответил зоолог. – Экспедиция открыла реку Императрицы Августы, которую туземцы зовут Сепик. Спустя два года Дальманн прошел вдоль берегов этой реки около сорока миль, а адмирал фон Шлейниц и ученый Карл Шрадер обследовали реку Сепик на участке протяженностью в 326 миль, считая от места ее впадения в море. Другие путешественники исследовали побережье острова между заливом Астролябии, рекой Сепик и заливом Хьюон. В 1887 году те же Шрадер и Шлейниц опять отправились исследовать реку Сепик и дошли почти до границы нидерландской части Новой Гвинеи. Спустя девять лет Лаутербах прошел от залива Астролябии до гор Бисмарка и открыл реку Раму. Совсем недавно Даммкелер и Фрелих исследовали район между реками Маркем и Сепик. Как видите, исследование Новой Гвинеи на всех трех частях острова продвигается очень медленно.
– Вы совершенно правы! Организованные до сих пор экспедиции принесли очень мало сведений о центральной части острова, – сказал Смуга. – Именно тут нам придется идти по необследованной территории.
– Немцы, как и все другие, ведут в колониях беззаботную жизнь, – вмешался Новицкий. – Но мы по опыту знаем, что для туземцев даже лучше, если колонизаторы не очень спешат совать нос в их дела.
– Правильно, капитан, я даже не знаю, разумно ли будет нам присоединяться к какой-либо из правительственных экспедиций. Ведь мы не стремимся к завоеванию страны. И независимость нашей экспедиции нам поможет в общении с туземцами[37 - В то время как герои нашего романа готовились к путешествию, в германской части Новой Гвинеи экспедиция Нейгаусса исследовала течение реки Маркем. Германско-нидерландская пограничная комиссия прошла вверх по реке Сепик почти до границы британской части, не дойдя до нее всего лишь 60 миль. Путешественник Рихард Турнвальд изучал бассейн реки Сепик, а миссионер Пильхофер прошел от реки Варии, протекающей вблизи границы британской части, до реки Маркем. После начала Первой мировой войны Австралия захватила германскую часть Новой Гвинеи. Тогда Герман фон Децнер, стремясь избежать плена, укрылся в глубине джунглей и пытался дойти до границы нидерландской части, где намеревался сесть на германский корабль и отправиться на родину. Хотя ему это и не удалось, он все же сумел пройти места, до него не исследованные. После войны Децнер опубликовал свои наблюдения, не лишенные интереса, несмотря на то что они часто основывались только на сообщениях туземцев. Австралийские власти после занятия германской колонии застали там всего лишь несколько плантаций на побережье и несколько миссий, расположенных вблизи джунглей. Германские власти не заботились об организации научных экспедиций в глубину острова.].
– Ну, мне кажется, пора приступить к подписанию договора, – заметил директор Гарт. – Предлагаю пойти к нотариусу. Я уже распорядился подготовить соответствующие документы.
– Сразу же после подписания договора все участники экспедиции получат чеки на полную сумму следуемого аванса, – добавил Бентли. – Деньги вам будут нужны на покупку необходимого личного снаряжения. Капитан, когда ваша яхта будет готова к отплытию?
– Гм, я буду готов через десять дней, – ответил капитан после минутного размышления.
– Значит, через десять дней мы отправляемся в путь, – решил Бентли. – А теперь за работу, друзья!
К вечеру Смуга распределил функции и дал задания всем участникам экспедиции. Это выглядело примерно так:
Ян Смуга – руководитель и начальник экспедиции;
Тадеуш Новицкий – охотник-следопыт и вооруженный охранник;
Томаш Вильмовский – охотник-следопыт и вооруженный охранник;
Анджей Вильмовский – научно-исследовательские работы;
Карл Бентли – научно-исследовательские работы;
Салли Аллан – препаратор животных и повар полевой кухни;
Наталья Владимировна Бестужева – медсестра и повар полевой кухни;
Збигнев Карский – снабжение и запасы;
Джеймс Балмор – препарирование и работы по лагерю;
Джек Стэнфорд – препарирование и работы по лагерю;
Генри Уоллес – препарирование и работы по лагерю.
Кроме того, во время плавания по морю все участники экспедиции входили в состав экипажа корабля и подчинялись капитану Новицкому. Постоянный экипаж яхты, состоявший из четырех индийцев, не принимал участия в сухопутном путешествии. В задачу этого экипажа входила охрана яхты во время отсутствия капитана.
Само собой разумеется, что верный Динго, полученный Томеком в подарок от Салли во время первого пребывания Томека в Австралии, тоже принимал немаловажное участие в экспедиции. Он прекрасно умел находить следы животных и нести сторожевую службу на марше и во время стоянок.
Вся следующая неделя прошла в работе с рассвета до поздней ночи. Капитан Новицкий почти не покидал борт яхты. Вместе с Динго он заглядывал во все уголки, следил за работой по внутренней перестройке судна. Остальные участники собирали на складе в парке Таронга различные припасы, купленные Бентли, сортировали их, составляли списки и упаковывали в ящики из тонкой жести, которые тщательно запаивали.
В этом деле не принимала участия только Наташа, которая проходила медицинскую практику в одной из больниц Сиднея.
Томек делал все возможное, обучая Збышека его ответственному делу. Ведь малейший недосмотр мог свести на нет все усилия участников экспедиции и угрожал потерей ценного оборудования или припасов, добыть которые в глубине джунглей было совершенно невозможно. Десятки ящиков постепенно грузили в трюмы судна. Только на восьмой день Томек попросил «штаб» экспедиции проверить книги снабженца-кладовщика. Все жестяные ящики и брезентовые мешки были тщательно пронумерованы и вписаны в прошнурованную книгу с указанием цены, веса или количества упакованных предметов.
Смуга медленно читал записи вслух. Сначала шли хозяйственные предметы: то есть 2 палатки четырехместные, 2 двухместные и 2 большие с противомоскитными сетками для научной и препараторской работы, 10 противомоскитных сеток, 4 раскладные койки из бамбука с балдахинами и москитьерами, 10 гамаков, 15 теплых легких одеял, жестяные миски, ложки, вилки, кружки, кастрюли и котелки, спиртовка, керосиновая лампа, раскладная брезентовая ванна для купания, мыло, различные туалетные принадлежности, бидон с керосином, 3 банки спирта, комплект слесарного инструмента и аптечка.
Далее в книге были тщательно записаны запасы продовольствия: консервы мясные и рыбные, супы и молоко в порошке, мука, крупа, рис, горох, фасоль, сахар, соль, чай, кофе, мед, сухари и табак. Из предметов, необходимых для научной работы, в книгу были занесены: измерительные приборы, компасы, микроскоп, фотоаппарат с необходимыми принадлежностями, приборы и химические средства, употребляемые при препарировании шкур животных и птиц, консервировании растений, сетки для ловли насекомых, ловушки, стеклянные банки, жестяные коробки и бидоны.
Личное снаряжение участников экспедиции состояло из двойного комплекта одежды: для похода по джунглям каждому предназначалась мягкая полотняная шляпа, тонкая рубашка с длинными рукавами, длинные полотняные штаны, у которых нижняя часть штанин заправлялась в невысокие суконные башмаки; для похода по легкодоступной местности – короткие штаны до колен, куртка с короткими рукавами, чулки и суконные башмаки.
Кроме того, каждый участник располагал четырьмя комплектами личного белья, носками, брезентовыми куртками с капюшонами, башмаками, подбитыми гвоздями, для похода по горным местностям, женщины брали с собой юбки и краги[38 - Краги – накладные кожаные голенища.].
Предпоследние страницы книги содержали записи о заменителях денег – меновых товарах для туземцев: топорах, ножах разного рода, ожерельях, зеркальцах, губных гармошках, разноцветных хлопчатобумажных тканях, жевательном табаке в черных палочках, ящиках с запасом продовольствия для носильщиков.
В конце книги находились записи о вооружении экспедиции: штуцерах, винтовках, револьверах, охотничьих ружьях, мелкокалиберных винтовках для охоты на небольших птиц, амуниции и сигнальных ракетах.
На борту яхты отдельно хранились запасы продовольствия на время путешествия по морю. Осмотр снаряжения и его проверка продолжались до самого вечера; в конце концов «штаб» пришел к заключению, что подготовка к экспедиции закончена. По словам капитана Новицкого, «Сита» будет готова к выходу в море через три дня. Поэтому гостеприимный Гарт предложил путешественникам совершить поездку на морской пляж в Наррабин.
Томек с удовольствием принял предложение. Во время прежнего пребывания в Австралии он хорошо ознакомился с Мельбурном, родным городом Бентли, и теперь обрадовался возможности сравнить Мельбурн с Сиднеем.
На другой день утром участники экспедиции выехали в город на двух экипажах, запряженных парами лошадей. Оказалось, что директор Гарт – прекрасный проводник. Экипажи сначала промчались по улочкам пригорода, буквально утопавшим в зелени садов, потом проехали через южные районы, застроенные особняками и изрезанные многочисленными лагунами и заливами со множеством парусных судов. Потом посетили зоологический и ботанический сады, музеи, церкви, купили кое-что на память в торговом районе центральной части города и наконец приехали на набережную порта.
Всю дорогу Томек рассказывал молодым друзьям обо всех достопримечательностях, встречавшихся по пути. Он сообщил им, например, что Сидней четвертый, а Мельбурн – пятый город по величине во всем Южном полушарии. Превышают их по площади и населению только южноамериканские города: Буэнос-Айрес, Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро[39 - Буэнос-Айрес – Аргентина, Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро – Бразилия.]. Вся торговая, промышленная и культурная жизнь Австралии сосредоточена в двух городах – Мельбурне и Сиднее. Отсюда отправляются во все концы света основные австралийские товары: шерсть, мясо, кожа и пшеница.
Город Сидней носил характер портового города. Южная часть отделялась от северной бухтой Порт-Джексон, который вреза?лся в сушу языком десятикилометровой длины, тянувшимся вплоть до устья реки Парраматта. Сильно изрезанный берег изобилует здесь десятками заливов и бухточек.
Наши путешественники остановились на берегу, чтобы полюбоваться видом северной части города, расположенной на противоположной стороне бухты Порт-Джексон. Они уселись на скамьях посреди большого парка, сплошь заросшего кустарником и пальмами.
– Ну как, Томек, нравится вам наш Сидней? – спросил Гарт.
– Не в обиду Бентли, надо признать, что Сидней, пожалуй, красивее Мельбурна. Здесь не столь правильная и симметричная застройка, как в Мельбурне, поэтому город выглядит живописнее, – ответил Томек.
– Если так, то, может быть, вы решите поселиться здесь? Я могу предложить вам хорошую должность в управлении парка Таронга.
– Ничего из этого не выйдет! Я как-то пытался задержать Томека в Мельбурне, – вмешался Бентли. – В ответ он пригласил меня в Варшаву после того, как Польша получит независимость.
– Что ж, с течением времени суждения меняются, – со смехом сказал Гарт. – Часто на такое изменение влияют личные обстоятельства.
Томек покраснел, а Гарт добавил:
– Не спешите с ответом. Я возобновлю свое предложение после возвращения экспедиции из Новой Гвинеи.
– Спасибо, я подумаю, – ответил молодой человек.
– Как пить дать, Томек готов сесть на мель, – зычно шепнул на ухо Смуге капитан Новицкий.
– Мне тоже очень нравится Сидней, – бойко заявила Салли. – Сюда обязательно надо перенести столицу Австралийского Союза.
– Ого, вашими устами говорит жительница Нового Южного Уэльса, – возразил Бентли, поддерживая спор между Мельбурном и Сиднеем о том, какому городу быть столицей Австралийского Союза, основанного в 1900 году.
– Вы убедитесь, что в будущем Сидней станет еще красивее[40 - В 1908 году правительство Австралийского Союза приняло решение о постройке в Новом Южном Уэльсе столицы на юго-запад от Сиднея, на берегу реки Маррамбиджи. Строительство новой столицы, получившей название Канберра, началось в 1913 году. Первое заседание австралийского парламента в Канберре состоялось в 1927 году. Так был решен спор двух городов.], – сказал Гарт. – Я слышал о проекте, который придаст городу еще большую монументальность и красоту. Я думаю о проекте постройки колоссального моста, который соединит южные районы города с северными[41 - Гарт не ошибся. В марте 1932 года в Сиднее закончилось строительство великолепного висячего моста через залив. По мосту проложена двухпутная железная дорога, трамвайные пути, автомобильная дорога шириной в пять полос движения и тротуары для пешеходов.].
– Каждый кулик свое болото хвалит, – громогласно заявил Новицкий. – Но нигде нет такого города, как наша старая Варшава!
Путешественники вернулись на «Ситу» в прекрасном настроении. На яхте уже заканчивались последние работы по подготовке к выходу в море. Яхта была начищена до блеска. Везде пахло свежей краской.
Миссис Аллан была очень взволнована. Она ни на шаг не отходила от дочери, просила всех и каждого оберегать ее от опасностей. Ведь это был предпоследний день перед отъездом ее единственного ребенка в опасное путешествие.
Беседа друзей на яхте затянулась до глубокой ночи, но, несмотря на это, путешественники вскочили с коек на рассвете.
Захватив с собой Динго, они дошли до пристани, откуда на пароме переправились в северную часть Сиднея. В обществе Гарта они в экипажах отправились на пляж Наррабен. Все охотно искупались, не опасаясь нападения акул, так как пляж находился на берегу лагуны, соединяющейся с морем проливом, через который акулы не заплывали. Динго, которому порядком надоело пребывание на тесной яхте, прямо-таки ошалел от радости. Теплый солнечный день прошел весело и беззаботно.
Вечером все иллюминаторы яхты «Сита» ярко светились. Капитан Новицкий давал торжественный прощальный обед. На рассвете следующего дня корабль должен был сняться с якоря.
V
На волосок от смерти
Яхта «Сита» на всех парусах шла по гладкому как зеркало океану. На руле стоял опытный моряк, индиец Рамасан, который уверенно вел корабль на север, точно по курсу, вдоль восточного побережья Австралии. Поэтому капитан Новицкий, хотя и выходил время от времени, словно по привычке, из каюты и поднимался на капитанский мостик взглянуть на полосу суши на западе, сразу же исчезал в навигационной рубке[42 - Другое название – штурманская рубка; место на судне, где сосредоточены навигационные приборы и карты, на которые капитан (на крупных судах – штурман) наносит курс судна.]. Он часто склонялся над картой, лежавшей там на столе; внимательно просматривал вахтенный журнал, куда дежурные офицеры обязаны были вписывать данные обо всем, что было замечено во время их вахты. Встречая в журнале свои поправки к несоответствующим морскому коду записям, капитан снисходительно улыбался, потому что вахтенными офицерами на «Сите» были его ученики по морскому делу: Вильмовский, Смуга и Томек.
Они уже многому научились. Во время рейса с Дальнего Востока в Индию и потом в Австралию они принимали деятельное участие во многих работах на яхте. В трудной и ответственной профессии моряка до сих пор только Томек мог похвастаться серьезными успехами. Даже капитан Новицкий не мог найти в записях Томека, сделанных во время вчерашней вахты, каких-либо ошибок. А записано было вот что:
«Брисбен[43 - Брисбен – порт, основанный в 1824 году для высадки ссыльных преступников. С 1859 года столица штата Квинсленд.], 21 января 1909 года, четверг.
В 9:15 утра „Сита“ пришвартована[44 - Пришвартовать – прикрепить судно к пристани с помощью стальных или пеньковых канатов.] к пирсу в порту Брисбен, тем самым закончен первый участок пути из Сиднея. „Сита“ прошла 460 морских миль за 5 дней при средней скорости от 3 до 4 узлов[45 - От 5,5 до 7 км/ч. Узел – скорость судна, равная 1 морской миле в час. Международная морская миля – единица расстояния в море, равная 1852 м.]. Причина малой скорости – встречное восточно-австралийское течение, которое отклоняло судно от курса. „Сита“ стояла в порту 7 часов. Во время постоя пополнялись запасы; взято на борт: 3000 литров свежей воды, поданной насосом в главный резервуар, ящик помидоров, 10 вилков капусты, 50 килограммов картофеля, 20 килограммов бататов, ящик яблок и 20 килограммов свежей говядины. В 4:15 пополудни отдали швартовы и покинули порт. Вахтенный офицер – Томаш Вильмовский».
Из дальнейших записей можно было убедиться, что «Сита» около двенадцати часов назад оставила за собой мыс Санди-Кейп на северной оконечности острова Фрейзер в ста семидесяти милях от Брисбена. Капитан Новицкий сделал нужные расчеты и определил положение яхты на карте. Оказалось, что яхта прошла уже три четверти пути, то есть триста двадцать пять морских миль от Брисбена до Рокгемптона на реке Фицрой. Это был последний порт на австралийском материке, в котором должна была задержаться «Сита». По расчетам капитана Новицкого, «Сита» придет в Рокгемптон утром следующего дня.
На рассвете почти весь экипаж «Ситы» поднялся на палубу яхты, чтобы в блеске безоблачного дня полюбоваться южной оконечностью Большого Барьерного рифа, или, как его еще называют, Большого Кораллового барьера[46 - В устной речи и художественной литературе Большой Барьерный риф называют также Большим Коралловым барьером или Большим барьером.]. С тех пор как в 1770 году англичанин Джеймс Кук прошел через рифы Большого Кораллового барьера и очутился во внутренних водах материка, барьер этот считался одним из чудес света. Как раз «Сита» проходила по естественному широкому каналу, левый берег которого был австралийским материком, а правый состоял из множества островов, разбросанных в Коралловом море.
Салли Аллан впервые довелось увидеть грозные коралловые рифы Большого барьера, вызывающие такой страх у всех моряков. Поэтому она, сгорая от любопытства, подбежала к Томеку, стоявшему у правого фальшборта[47 - Фальшборт – деревянное или металлическое ограждение по краю наружной палубы судна.].
– Томми, как называются эти живописные острова? – спросила она, придерживая за ухо Динго, ласкавшегося у ее ног. – Далеко ли еще до рифов?
– Это так называемая группа Козерога, по-латыни Каприкорн, а мы идем по проливу Каприкорн, моя красавица, – весело ответил Томек, подражая голосу капитана Новицкого. – Ты спрашиваешь, далеко ли до рифов? Вот они, присмотрись-ка хорошенько, только не высовывайся слишком далеко за борт, а то еще свалишься в воду.
Кук, Джеймс (1728–1779) – английский путешественник, исследователь, картограф, капитан Королевских военно-морских сил. Возглавлял три кругосветные экспедиции. Открыл Новую Зеландию, нанес на карту малоизученные ранее части восточного побережья Австралии. Во время первой экспедиции (1768–1771) открыл пролив между Новой Гвинеей и Австралией, установив таким образом, что Новая Гвинея является островом.
– Ну и что же, – ответила Салли, пожимая плечами. – Я хорошо плаваю, и, кроме того, такой знаменитый путешественник и рыцарь, как ты, наверняка спас бы меня!
– Конечно, только вряд ли было бы что спасать… Ты же знаешь, что здешние воды кишат акулами! А ты для них – лакомый кусочек!
– Ты в самом деле считаешь меня лакомым кусочком? – кокетливо спросила Салли, лукаво посматривая на Томека.
– Гм, если я так сказал… – буркнул Томек, смутившись, и отвернулся.
– Ты сильный, Томек! С тобой и Динго я ничего не боюсь, но, пожалуйста, не смейся надо мной. По-твоему, это риф?! Хотя мне и не приходилось бывать в этих краях, я все же могу отличить живописный островок от опасного барьера, созданного коралловыми рифами!
– Я вовсе не насмехаюсь, – возразил Томек. – Группа островов Каприкорн – это самая южная оконечность Большого барьера, который вопреки распространенному мнению вовсе не является сплошной преградой. Значительная его часть состоит из множества мелких рифов, островков и островов, и только лишь на севере, на протяжении шестисот миль, рифы стоят сплошной стеной. Впрочем, вскоре ты в этом сама убедишься.
– Честное слово, я думала, что ты подшучиваешь надо мной! – недоверчиво ответила Салли.
– Спроси кого хочешь, если не веришь мне. По дороге из Сибири в Австралию мы все видели Большой Коралловый барьер, а папа много нам о нем рассказал.
– Значит, меня ввело в заблуждение название «барьер»!
– Дело в том, Салли, что название Большой Коралловый барьер относится к роду рифов, из которых он состоит. Ты, пожалуй, помнишь из уроков географии, что различают три рода рифов: береговые, то есть прилегающие непосредственно к берегу, барьерные, или находящиеся на некотором расстоянии от береговой линии и отделяемые от нее лагунами, и, наконец, атоллы, имеющие форму кольца с лагуной внутри. Большой Барьерный риф относится к роду барьерных рифов.
– Да, да, теперь я вспомнила! Кроме того, рифы бывают подводными и надводными, – воскликнула Салли.
Беседу молодых людей прервала зычная команда капитана Новицкого:
– Эй, вы, там, голубки! Довольно ворковать! Все наверх! Грот и бизань – на гитовы![48 - Грот – главный парус на грот-мачте; бизань – кормовой парус, прикрепляемый к ближайшей к корме бизань-мачте; гитовы – тонкие канаты, которыми крепятся и на которых поднимаются и спускаются паруса.]
