скачать книгу бесплатно
– Эй, русский! – резануло по ушам. И тут же в его затылок уперлось дуло автомата. – Вставай баран! Внушительный пинок в бок последовал за окриком.
– Ну вот и все, – промелькнуло молнией в голове, – не дошел, не сумел. Упершись руками в землю, Егор начал подниматься, но тут добротный армейский ботинок придавил его правую кисть к земле, хрустнули пальцы. У Егора от боли потемнело в глазах. За этим последовал новый пинок. Егор не удержался и завалился на бок. Вокруг громко и грубо захохотали. Преодолев боль, Егор все-таки поднялся. Перед ним с автоматами наперевес стояли человек пять заросших бородами людей. Взгляд пронзительно черных глаз проник прямо в душу Егора, он внутренне содрогнулся. Изощренно оскорбляя и смеясь над своими же, как им казалось, остротами, они грубо тыкали в грудь пленника стволами оружия. Один рыжебородый вытащил нож и поигрывал им перед лицом Егора: – Сейчас из тебя шашлык делать будем – сказал он со зловещей улыбкой. Остальные громко засмеялись.
– Не убивайте меня, я не солдат, у меня нет оружия, – поспешно сказал Егор. – Я сильный, здоровый и много умею чего делать, – добавил он со скрытой надеждой.
– Видим что здоровый, ты кто, зачем пришел в Грозный? Чего тебе тут надо? – поинтересовался рыжебородый.
– Я к другу своему шел Аслану Бакиеву.
– Какой такой Бакиев?
– Он здесь рядом живет на Гудермесской 15.
– Больше не живет, от этого дома развалины остались – заметил другой чеченец с густой, словно каракулевая шапка, шевелюрой. – Что теперь скажешь?
– Я пригожусь вам. Я могу пахать, строить, лошадь подковать, печь сложить.
– Какая печь, баран? Не видишь, война! Где тут поле? Пахать, сеять – передразнил Егора каракулевый чеченец. Но Егор упорно продолжал перечислять свои достоинства. Он понимал одно, ему надо выторговать свою жизнь. Нет, панического страха за себя он не испытывал. Бориску надо найти, твердо помнил он свою задачу, да и матери обещал вернуться.
– Я готовить могу, по дереву работать, кирпич класть.
– Ты посмотри, какой ценный работник нам попался! А стирать умеешь? Штаны нам стирать будешь? – с сильным акцентом изгалялся рыжебородый.
– Буду – смиренно ответил на издевку Егор. Все опять захохотали.
– Ладно, – сказал молчавший дотоле угрюмый чеченец в черной вязаной шапке, натянутой по самые глаза, – тащите его к нам. Егору на голову накинули мешковину, грубо подхватили с двух сторон и повели с площади в обозначившейся просвет улицы. Не видя дороги, Егор спотыкался, и каждый раз получал удар или пинок. Раненое плечо на каждый удар отзывалось пронзительной болью. Егор, стиснув зубы, терпел. Наконец его завели в какое-то здание и вниз по лестнице спустили в подвал, так показалось Егору. Не снимая с его головы мешка, его толкнули, он упал на бетонный пол. – Раз сразу не убили, значит, есть надежда – теплилась в его голове мысль. По гулу голосов Егор понял что в помещении еще есть боевики.
– Кого это вы притащили? – спросил невидимый Егору человек.
– Барана на шашлык – загоготали его конвоиры.
– Здоровый баран.
– Да, здоровый. Он сам признался.
– А зачем сюда-то притащили? Там бы и прирезали.
– Э, он ценный баран, хвалился, что все может. Мы его Махмуду продадим, ему работники нужны. Мясо кончилось, завтра поедем за мясом, вот на баранов и обменяем его. Егор облегченно вздохнул: значит, не убьют. В подвал спустился еще один бородач и прокричал что-то на непонятном для Егора языке. Все разом загалдели, и Егор понял, что они куда-то собираются. Егору связали за спиной руки, притянули их к ногам и в этой неудобной позе привязали к трубе канализации. В подвале стихло. Егор попробовал пошевелить руками, но узлы были крепко стянуты. С улицы донеслись звуки выстрелов, взрывов. Стрельба то разгоралась, то стихала, то приближалась, то отдалялась. Егор потерял счет времени. Руки и ноги затекли и онемели, во рту пересохло. Язык распух. Хотелось очень пить. Наконец послышался топот ног. Боевики возвращались шумно, что-то горячо обсуждая между собой, перемежая русскую, чеченскую и арабскую речь. Рядом с Егором что-то глухо упало. Послышался слабый стон. – Еще пленник – подумал Егор.
– Где он? – услышал Егор голос.
– Здесь. С головы Егора сдернули мешок. В сумраке подвала он не сразу разглядел человека стоявшего напротив.
– Он? – спросил рыжебородый у человека. После некоторого молчания человек подтвердил:
– Да, мы вместе служили.
– Аслан! Разрывая слипшиеся губы, обрадованно воскликнул Егор.
– Что вы хотите с ним делать? – холодно спросил Аслан у рыжебородого.
– Махмуду продадим, если твой друг тебе не нужен. Он хвалился, что на все руки мастер, Махмуд обрадуется, ему как раз нужны работники.
– Хорошо, пусть берет.
– Аслан! Как же? Это ж я, Егор.
– Забудь Егор. Твоя страна напала на мою страну. Ваши солдаты убивают наших ребят. Мы теперь с тобой по разные стороны.
– Аслан, я шел к тебе не воевать, я шел за помощью. Аслан посмотрел на Егора долгим тяжелым взглядом, повернулся и молча вышел из подвала. Егор бессильно опустил голову. Он не верил своим глазам и ушам. Друг весельчак Аслан отверг его.
– Дай хоть воды – попросил он у рыжебородого, а то помру и Махмуду нечего будет продавать.
– Я тебе сейчас такой воды дам – пошел на него рыжебородый.
– Дай, – остановил рыжебородого один из его товарищей, – зачем товар портить.
– Ладно, согласился нехотя рыжебородый, зачерпнул железной кружкой из бачка, стоявшего в углу подвала и подал Егору. Но связанный Егор не мог взять кружки.
– Развяжи меня, не убегу. Некуда мне бежать. Я сам к вам шел.
– Ладно, опять согласился рыжебородый. Он отвязал Егора от трубы, распустил веревку на руках и ногах. Егор растер затекшие и онемевшие конечности и залпом до дна осушил кружку. Тут он увидел еще двух пленников. Молодые испуганные солдаты, связанные вместе одной веревкой, сидели на полу у стены подвала. Совсем мальчишки – подумал Егор.
– Их тоже Махмуду продадите? – спросил он.
– Заткнись! – толкнул Егора прикладом автомата рыжебородый – разговорился больно! Егор сел рядом с солдатами. Рыжебородый снова связал его, но к трубе не стал приматывать.
– Сиди тихо, а то башку разобью, – произнес он и отошел к своим. Боевики устраивались на отдых, выставив караул. Ночью Егор ни на минуту не задремал. Рядом тихонько стонал один из пленников. Другой уговаривал его шепотом: терпи Толян, а то убьют. – Надо же, подумал Егор, так же, как моего младшего братишку зовут. На душе было тошно. Аслан предал его. Придется как-то самому выкручиваться. Он устало прикрыл глаза, в надежде подремать хоть чуть чуть, но боль в потревоженной руке и тревога не давали забыться сном. Вдруг Егор почувствовал легкое прикосновение. Он открыл глаза и в сумраке едва разглядел перед собой лицо Аслана. Тот прижал палец к губам, давая понять ему, чтобы он молчал.
– Я найду тебя – шепнул Аслан и бесшумной тенью скрылся во тьме. Егор воспрянул духом. Его друг отрекся от него, чтоб не оплошать перед своими, догадался он. Утром Егору и двум пленникам надели на головы мешки и затолкали в небольшой старый обшарпанный автобус-буханку. Автобус с полчаса петлял по раздолбанным снарядами улицам Грозного, выбираясь из города, потом часа три трясся по разбитой горной дороге. Наконец миновав перевал, спустился в небольшое поселение, прилепившееся домами к склону горы. Автобус остановился у одного из домов, укрывшегося за высоким забором из гофрированных железных листов. На стук из ворот вышел паренек подросток.
– Зови хозяина – приказал ему рыжебородый чеченец. Подросток удалился, а боевики вытащили пленников из машины и завели во двор. Егору ничего не видел из-за мешка, но вот скрипнула дверь дома.
– Э, Сахрутдин, ты опять мне дохлых баранов притащил! – услышал он недовольный голос.
– Я тебе работника на все руки привез Махмуд. Вот посмотри какой здоровый – сказал рыжебородый Сахрутдин, сдергивая с головы Егора мешок. Егор зажмурился от слепящего солнечного света. Махмуд, пожилой чеченец в высокой каракулевой шапке, с окладистой седой бородой, подошел к Егору, осмотрел его со всех сторон. – Как скотину осматривает – подумал Егор, – хорошо в рот не заглядывает.
– Воевал? – спросил его Махмуд.
– Нет – ответил Егор.
– Тогда зачем пришел на нашу землю?
– К другу шел за помощью.
– Какую помощь ты хотел от друга? – продолжал пытать его Махмуд.
– Брат мой до войны в Грозном жил, – соврал Егор, не моргнув глазом, на консервном заводе работал, да вот пропал. Мать извелась, просила найти.
– Друг не помог?
– Нет.
– Правильно. Чеченец русскому не друг. А ты баран безмозглый, хоть и здоровый – рассмеялся Махмуд. Боевики захохотали вместе с ним.
– Ну ничего, мозги тебе не понадобятся. Будешь хорошо делать то, чего тебе скажут, будешь живой – продолжил он.
– Что ты умеешь?
– Много чего – ответил Егор.
– Ладно, посмотрим.
– А это что за дохлятина? – ткнул он палкой в грудь раненного пленника. Зачем его притащили? Он на ногах не стоит. У меня не лазарет. Оставьте эту падаль себе или прирежьте.
– Он молодой, оклемается, – заступился за своего товарища другой пленник, и тут же получил внушительный удар, от которого свалился на землю.
– Вставай ишак, чего разлегся, будешь говорить когда тебе разрешат – потешались боевики, пиная упавшего пленника. Тот под градом ударов, все же сумел встать на ноги.
– Э, Махмуд, гарячий болно, астын – сказал один из боевиков – за них выкуп можно палучить. У этой дохлятина мат, атец богатый, – коверкая русский язык, ткнул он пальцем в сторону раненого. Внутри Егора все кипело от негодования. Он еле сдержался, чтоб не показать своей закипающей злости. Сорвусь – все погибнут, понимал он, а мне надо жить и этим солдатам тоже. Он подвинулся ближе к молодому раненному солдату, как бы загораживая его собой.
– Бери Махмуд, этот один стоит пятерых, а солдаты в придачу. Хочешь убей, хочешь съешь, – заметил рыжебородый Сахрутдин, все опять захохотали. – По барану за каждого дашь и мы в расчете. Махмуд что-то крикнул по-чеченски. Появился рослый угрюмый парень, он накинул Егору на шею веревочную петлю-удавку, такие же петли стянули шеи солдат, затем все веревки связал вместе и потянул пленников за собой. Удавка сдавила горло, заставляя убыстрять шаг. Раненный пленник не поспевал, задыхался. Егор помогал ему как мог, принимая на себя удары плети конвоира. Другой пленник матерясь сквозь зубы, обещал при случае расплатиться за все с лихвой со своими рабовладельцами. Конвоир охаживал и его плетью. Мальчик подросток бежал впереди этой средневековой процессии и что-то гортанно выкрикивал. Из дворов выходили женщины, дети. Мальчишки кидали камни, норовя попасть пленникам в головы. Одна из женщин подбежала к Егору и плюнула, целясь ему в лицо. Егор отшатнулся. – За что? Я этим людям не сделал ничего плохого. Они так ненавидят русских, что готовы разорвать каждого на куски. Пройдя половину улицы, угрюмый свернул в кривой переулок, в конце которого остановил процессию. Там прямо в земле за железными решетками зияли ямы. Пленников одного за другим спустили в яму и заперли решетку на замок.
Глава 6
– Ну, давайте знакомиться – обратился Егор к своим невольным товарищам. – Я Егор Романов из под Тулы.
– Я Макс, а это Толян – представился товарищ раненного. Мы оба москвичи, срочники. Нас из «учебки» сразу на Кавказ отправили. В первом же бою в плен попали. Да и боя-то не было. Окружили внезапно и перестреляли всех. Мы и опомниться не успели. Я бы ушел, да Толяна подстрелили, вот мы и подзадержались. Они хотели убить нас, но я сказал, что родители наши очень богатые, дадут за нас большой выкуп.
– Что, правда богатые? – спросил Егор.
– Да нет, обычные, середнячки. Я соврал, раненного Толяна прикончили бы, для работы он не годится.
В яме стоял затхлый воздух, насыщенный испражнениями. Сколько здесь перебывало пленников до них, неизвестно. Узники здесь ели, спали и справляли нужду. Привалившись спиной к стене ямы, бледный Толян дышал часто и со свистом. Похоже легкое задето – предположил Егор.
– А что будете делать, когда поймут, что за вас не заплатят? – спросил он у Макса.
– А до того времени, что- нибудь изменится. Может сбежать удастся. Толян бы окреп, тогда и его бы на работу пристроили, а там, глядишь, что-нибудь придумали бы.
– А ты сам-то чего перед этими суками расстилаешься? Я так понял ты не из призывников? – предположил Макс.
– Отслужил я пять лет тому назад. Брат мой здесь пропал. Может быть вот так же, как мы, в яме томится, а может погиб. Искать приехал – ответил со вздохом Егор, может что слышали? Романов Борис его зовут.
– Нет – отрицательно мотнул головой Макс. Мы ведь только прибыли, а он видать раньше нас здесь оказался.
– Пить – простонал Толян.
– Потерпи друг, ведь должны же они нас поить и кормить, если рассчитывают на выкуп, – предположил Макс. – За мертвяков-то ничего не получат. Поздно вечером, когда уже сумерки пригасили синеву клочка неба, видневшегося сквозь решетку, сверху послышался шорох, решетка откинулась и вниз на веревке опустилась корзинка с кувшином воды и черствой мучной лепешкой. Егор взял кувшин и лепешку и крикнул голове, которая виднелась в просвете их тюремного колодца:
– будьте людьми, принесите хоть какие-нибудь лекарства для раненного и воды побольше, худо ему, умрет, денег не получите! Голова ничего не ответила. Решетка встала на место, щелкнул замок. Егор разделил лепешку на три части, отпил немного воды и передавая кувшин Максу, предупредил: – не пейте всю, оставьте воды раны омыть. Он обследовал свою рану, кровь не сочилась, подсохла коркой. Заживает, как на собаке – отметил он. Оторвал кусок от своей рубашки, смочил водой и приложил к воспаленному плечу. Кровяная короста постепенно размякла, немножко полегчало. – Ты Толяну рану омой. Кровь отмочи, стягивать кожу не станет. На вот остатки рубашки – поучал Егор Макса, и много не пои, давай по глотку.
Всю ночь Толян метался в бреду: то кричал что-то несуразное, то звал маму. К утру, когда алый отблеск зари окрасил решетку темницы, он стих, вроде как уснул. Егор, не спавший уже пару ночей, задремал. Очнулся он от окрика: – Эй, ты здоровый, давай сюда! Сверху в яму спустилась лестница. Вчерашний конвоир указал пальцем на Егора: – ты, вылезай. Егор поднялся по спущенной лестнице наверх. Свежий воздух хлынувший в легкие, вытесняя смрад ямы, буквально опьянил его. Стражник связал ему руки за спиной и, толкнув в спину, повел его обратно в тот дом, куда их привезли вчера. Там стражник о чем-то поговорил по-чеченски с женщиной, вышедшей из дома. Та, жестикулируя руками, давала наставления громко, повелительно. Стражник послушно кивал ей в ответ. Егора провели за дом, где располагались строения для скота. Стражник развязал ему руки, показал на вилы и лопаты в углу сарая и приказал: – хорошо убирай. Не понравится хозяйке, палку об тебя обломаю. Сам, обняв ружье, присел на низкую каменную кладку хозяйственной ограды, уставившись зло на пленника выпуклыми черными глазами. Егор взял вилы, взвесил в руке и подумал: подходящее оружие, не ребята бы, показал бы я этому вояке «куськину мать». Но, тяжело вздохнул и приступил к работе. До обеда он трудился не покладая рук. Вычистил от навоза все помещения для скота и подмел весь хозяйственный двор. Потом появилась все та же женщина, что-то прокричала стражнику. Он махнул Егору рукой. Егор аккуратно поставил на место метлу и вилы и пошел за стражником. У ворот стояли жигули с откинутым капотом. Молодой парень с жидкой бородкой на прыщавом лице копался в моторе. Рядом стоял сам хозяин Махмуд.
– Ты машину починить можешь? -обратился Махмуд к подошедшему Егору.
– Я трактор чинил, комбайн. А автомобиль не приходилось – ответил Егор.
– Э, какая разница, железка все равно железка. Давай смотри – приказал он. – Отойди Саид, – сказал он прыщавому, – дай русскому посмотреть. Мне сказали что он мастер на все руки. Вот и посмотрим какой он мастер. Егор снял куртку, закатал рукава свитера и принялся обследовать мотор. Машина была старая, в запущенном состоянии. Под капотом разве что мыши не водились. Егор попросил тряпку и воды, тщательно прочистил все закоулки двигателя, проверил все контакты и проводки, но машина не заводилась. Он еще раз проверил контакты и нашел неполадку. После очередной пробы двигатель неуверенно, будто захлебываясь, все таки заурчал. – Масло надо поменять и аккумулятор на исходе – сказал он Саиду, наблюдавшему за ним все время, пока Егор работал.
Между тем уже вечерело. Подошел Махмуд, осмотрел машину, вычищенную Егором и внутри, и снаружи, посмотрел оценивающе на Егора и пробурчал: – ладно, отдыхай сегодня. Подошел охранник, сунул Егору лепешку и кувшин воды.
– Пошли – приказал он Егору. Но Егор обратился к Махмуду:
– Хозяин, нам бы воды побольше да лекарства для раненного. Ты ведь хочешь получить за него выкуп. Он умрет, если ему не помочь. Потеряешь пленника, потеряешь деньги. Много денег, его отец очень богатый человек – вдохновенно врал Егор, играя на жадности Махмуда.
– Откуда я тебе лекарства возьму? Сами лечимся чем придется. Пусть его отец поспешит с выкупом, если хочет своего щенка живым увидеть! – рявкнул Махмуд.
– Ну хоть пузырек перекиси водорода или спирта, или водки – продолжил Егор, рискуя навлечь на себя гнев хозяина. Но Махмуд сказал что-то Саиду и тот пошел в дом. Вернулся он с пузырьком перекиси и бегущей вслед за ним женщиной, которая громко ругала его, размахивая руками. Махмуд цыкнул на нее. Женщина сбавила прыть, но все еще продолжала возмущаться.
– Ну и семейка – подумал Егор – за копейку удавятся. Он сунул пузырек в карман куртки, подхватил кувшин с водой и покорно зашагал к своей тюрьме. Когда стражник закрыл решетку зиндана, Егор внимательно обследовал рану Толяна.
– У него пуля прямо под кожей – сказал он, почти насквозь прошла. Можно вытащить, если бы нож был.
– Есть у меня ножик, подал голос Макс, только перочинный.
– Сойдет – сказал Егор. Макс вытащил из заднего кармана брюк маленький перочинный нож, нажал на кнопочку и лезвие автоматически выскочило из рукояти.
– Это мне отец еще в десятом классе подарил – улыбнулся он.
– Тебя что, не обыскали? – удивился Егор.
– Они набросились на нас кучей. Я оказался на спине. Все что было в карманах куртки и брюк, все вышарили, а перевернуть меня не сообразили, – усмехнулся Макс. Но с перочинным ножом много не навоюешь. Егор взял ножичек, попробовал пальцем остроту лезвия. – Да, надо бы наточить немного. Они оба с Максом принялись шарить в сумерках темницы, в поисках хоть какого-нибудь камешка. Камешек был найден и Егор тщательно наточил ножик. – Давай Макс подлечим немного твоего друга. Переворачивай его на живот, пулю доставать будем. Держи его за плечи, чтоб не дергался. Оторвав очередной лоскуток ткани от своей основательно истерзанной рубахи, Егор смочил его перекисью из пузырька, обтер ножик и кожу Толяна в районе раны.
– Терпи Толян – сказал Егор и решительно рассек багровый воспаленный абцес. Толян мучительно громко застонал. Не обращая внимания на стоны, Егор выдавил гной, а с ним и пулю. Полил перекисью рану, отчего жидкость запузырилась, зашипела, закипела. После того, как перекись перестала пузыриться, прикрыл рану лоскутом ткани. – Вот теперь пойдет на поправку. Должен пойти, словно убеждая себя, добавил он. -Теперь и перекусить можно. Напоив больного и устроив его поудобнее, Егор с Максом, разделив лепешку, принялись за еду.
– Ну чего там? – еще не прожевав свой кусок, нетерпеливо полюбопытствовал Макс. Про наших ничего не слышно?
– Нет – ответил Егор. Тихо, будто и войны нет.
– А тебя зачем звали?
– Работать – кратко ответил Егор.
– А что заставили делать?
– За скотом прибрать, машину починить.
– Починил?
