скачать книгу бесплатно
Ветер и Воля
Наталия Шитова
Княжество Невская Славия на пороге тревожных перемен: старый грозный князь одной ногой в могиле, все пребывают в смятении, спешно вызван домой старший княжич-наследник…Наследник Финист молод, неглуп, хорош собой, дерзок и решителен. Одна беда – он слишком долго не был на родине, привык к вольной жизни на чужбине. Стоило ему вернуться в родовое гнездо, как на него обрушивается столько неожиданных новостей, подозрительных событий и странностей, что только успевай уворачиваться. В придачу к княжескому титулу Финиста ждёт целый набор: происки неведомых врагов, проблемные младшие братья и юная мачеха, которая совсем не та, за кого себя выдаёт… Сможет ли молодой княжич разобраться в окружающих его интригах, вывести на чистую воду заговорщиков и найти своё счастье?..В тексте: яркие любовные линии, крепкая дружба, настоящие мужчины и прекрасные женщины, кровная месть, борьба родовых кланов, альтернативная реальность, природная магия и современные технологии
Наталия Шитова
Ветер и Воля
Глава 1
Ливень только что кончился, и воды кругом хватало. После затяжных дождей дорогу развезло. Небольшой юркий внедорожник то и дело нырял в заполненные до краев глубокие ямы, но упрямо пробирался через колдобины вперед.
Путешественников было двое.
За рулем сидел худощавый парень лет двадцати пяти, по обличью швиден: короткие белесые волосы, светлые глаза, очень бледная кожа и россыпь неярких веснушек. Почти бесцветные брови только добавляли его лицу мягкости. Время от времени он то чуть слышно напевал что-то, то насвистывал. Дорога требовала внимания, но водитель успевал и поглядывать по сторонам, и выбирать путь поровнее. При взгляде за окно на его лице появлялось искреннее, почти восторженное любопытство, а когда он смотрел на товарища, любопытство сменялось тревогой.
Его спутник пребывал в крайне подавленном настроении. Он развалился на сидении, рассеянно уставившись в никуда, и чем дальше, тем его лицо становилось все мрачнее и мрачнее. Крепкий, холеный, с усами, бородкой и копной длинных пепельных кудрей, он выглядел старше и представительнее товарища. Уже довольно долго он молчал, а если водитель пытался отвлечь его от тяжелых мыслей, цедил в ответ по пол слова сквозь зубы.
– Смотри мне, самоход не покалечь, – не удержался он после очередной рытвины. – На родине чинить его будет некому.
Водитель улыбнулся и ответил с заметным мягким выговором:
– Это не страшно. Ты же знаешь, я со всем справляюсь сам. И с машинами тоже… то есть, пардон… ох, в смысле не пардон, а прощения просим… в общем, с самоходами, – вконец запутавшись, водитель торопливо закончил. – Не беспокойтесь, светлый княжич, довезу вас в лучшем виде.
– И давно мы с тобой на вы? – удивился княжич.
– На родине, – водитель сделал особый упор на этом слове, – я всего лишь верный холоп своего господина. Веду себя сообразно.
– Калина, хватит издеваться, – сердито буркнул княжич и отвернулся.
Калина пожал плечами с самой невинной усмешкой. Но, взглянув на угрюмую гримасу своего спутника, нахмурился:
– Да не переживай ты так. Знаю я, как себя вести. Я зря, что ли, зубрил уклад? Я тебя не подведу.
– Надеюсь.
– Не надейся, Финист. Просто будь уверен.
Княжич прикрыл глаза, отвернулся, тяжело вздохнул и медленно выдохнул.
– Не волнуйся, – бодро проговорил Калина, бросив на товарища обеспокоенный взгляд. – Это я вроде как в гостях, а ты домой возвращаешься.
– Домой? Скажешь тоже… – княжич скривился и нервно покусал губы. – Домой… Худо мне там было, Калина. Так худо, что не описать. И думаю, вряд ли там что-нибудь изменилось с тех пор.
Калина покачал головой:
– Ошибаешься. Много чего изменилось. Твой отец одряхлел. Твои братья выросли…
– И моя мать умерла… Да, я помню, – княжич Финист печально покачал головой. – Я понимаю, что отец не вечен, что рано или поздно пришлось бы вернуться. Так что я не волнуюсь. Но и радоваться тут нечему. Если бы ты со мной не поехал, совсем тошно было бы.
– Я ж не могу бросить своего друга, с которым полсвета вместе исколесили, – улыбнулся голубоглазый Калина. – Только видит бог, на той половине света дороги были получше…
– Согласен, – кивнул княжич. – У нас, знаешь ли, просто смотрят на эти вещи. Если тебе надо, доберешься и по такой дороге. Если же не хочешь, значит, не очень-то и надо. К тому же наши самоходы не такие хрупкие, как этот…
Он снова примолк на полуслове и рассеянно уставился в окно.
– Финист, а ты мог не возвращаться?
– Не мог, – буркнул тот.
– Почему?
– Потому что пришел посольский вызов. Отец за десять лет меня ни разу не позвал. А тут засуетилось посольство, значит все серьезно. Скорее всего, отец болен и уже ни на что не в силах повлиять. Как я могу не вернуться? От моего желания больше ничего не зависит. Я наследник. На мне теперь родовые земли.
Калина неопределенно скривился:
– Грустно. Вот так разом со свободой распрощаться… Я бы не смог.
– У меня нет выбора, – спокойно ответил княжич Финист.
– А ты не преувеличиваешь? Что такого страшного произойдет с родовыми землями, если не ты, а какой-нибудь другой родич унаследует их?
Финист покачал головой:
– Еще чего! Если я отрекусь, родня перегрызется. Только кровавой смуты и внутриродовой розни мне не хватало.
– Так уж сразу и рознь? – недоверчиво рассмеялся Калина.
Княжич стал еще серьезнее и назидательно, с расстановкой проговорил:
– Неопределенность в наследных делах, Калина, чревата страшными последствиями. И не только для княжеской семьи. Все в княжестве должны твердо знать, что есть хозяин, который в нужное время придет, всех рассудит и все расставит по местам. Иначе люди теряют почву под ногами, и до беды недалеко.
– Не согласен! – твердо заявил Калина. – Кто бы ни приходил рассуживать, расставлять все по местам надо сразу, самим, а не по чьей-то указке.
Княжич хмыкнул:
– Мы с тобой, должно быть, о разном говорим. Лично я – о народе Невской Славии.
– Люди везде одинаковы, Финист.
– Люди? Отдельные люди пожалуй. А вот стаи человеческие сильно различаются. Особенно те, что по разные стороны Большой Стены, – отрезал княжич.
У Калины явно было особое мнение по этому вопросу, но продолжать спор он не стал, только усмехнулся:
– Поживем – увидим. Но что мне в тебе нравится, Финист, так это ясность мысли и твердость духа… Слушай, а как же теперь наши задумки? Мы ж осенью собирались в горы. А у тебя на уме только государственные дела.
– Горы, горы… – мечтательно вздохнул Финист. – Ты прости меня, Калина, о горах придется забыть. Я славно прижился в Юропии, но я не хочу, чтобы княжество разодрали на части из-за того, что альпийские отели мне нравятся больше, чем отцовское поместье…
– Хоп! – воскликнул Калина и протянул руку. – С вас штрафной, княжич!
– За что это?
– За отели!
– Ну, гостиницы, – раздраженно поправился Финист.
– Не "ну", а гони талер!
– Я ж с тебя за "машину" не взял!
– Мне простительно. Я швиден-полукровка, вырос на чужбине, свой второй родной язык знаю неважно. А тебе, чистокровному славичу, стыдно на родимой земле чужеземными словами бросаться, – выкрутился Калина и на всякий случай еще раз протянул руку. – Давай, давай, раскошеливайся.
– Как же, разбежался. Ты мне еще за "пардон" должен. Так что квиты, – отрезал Финист.
– О-кей, – Калина разочарованно надул щеки.
Финист хмыкнул и протянул ладонь.
Калина обиженно застонал, но княжич, не говоря ни слова, звонко прищелкнул пальцами. Калина запустил руку в нагрудный карман кожаной куртки, вынул монету и положил на ладонь Финиста. Тот, не глядя, убрал монету к себе и примирительно сказал:
– Ну-ну, не дуйся. Не будешь же ты отрицать, что счет в мою пользу. Даже с поправкой на твое нелегкое детство на чужбине.
Калина промолчал и словно в отместку направил самоход в глубокую колдобину. Финист едва успел схватиться за поручень над боковым стеклом и замысловато выругался.
– Повтори-ка, – угрюмо произнес Калина.
– Что повторить?
– Вот то самое, что только что сказал.
– Зачем? – удивился Финист.
– Для обогащения моего словарного запаса.
Финист весело рассмеялся, но вдруг замолчал и положил ладонь на локоть Калины:
– Остановись.
– Что случилось?
– Дорожный дозор.
– Ну вот, не хватало еще… – тоскливо пробормотал Калина. – Опять самострелами в затылок тыкать будут…
– Не будут, – возразил Финист.
Калина недоверчиво поджал губы:
– Да? С чего бы вдруг им этого не делать? Думаешь, этим дармоедам получить на лапу не хочется? Так сколько можно?! У меня уже талеры на исходе!
– Мы больше ничего никому давать не будем, – покачал головой Финист. – Это имело смысл только вблизи Большой Стены и в пограничных волостях. Мы уже почти в столице, и больше нет смысла таиться.
Самоход затормозил рядом с двумя дозорными в мышино-серых мундирах и легких байковых шлемах.
– Какие чудные шапчонки-то! – усмехнулся Калина, разглядывая служивых. – И кто только им такие пошил?
– А ты не скалься, – строго сказал Финист. – Нечего смеяться над представителями княжеской власти.
Один из дозорных шагнул к водительской двери.
Калина опустил стекло.
Вороненое дуло самострела уперлось в висок Калины в следующее же мгновение.
– Руки на руль! Второй – а ну, вылезай!
Финист, не спеша, выбрался из самохода. Там его уже ждал другой дозорный.
– Лицом к самоходу, руки на крышу!
Финист коротко вздохнул и повиновался.
Первый дозорный со всяческими предосторожностями тем временем извлекал наружу Калину. Скоро Калина и Финист уже смотрели друг на друга, упираясь ладонями в крышу самохода.
– Представители княжеской власти не очень изобретательны в своих приемах, – улыбнулся Калина другу и тут же болезненно поморщился, получив тычок в спину дулом самострела.
Финист с досадой поджал губы. Покосившись на знаки различия дозорных, он обратился к тому, который занимался Калиной:
– Десятник, а вы бумаги наши проверить не хотите? А то мало ли что…
Тычок дулом в поясницу достался уже княжичу.
Однако, повинуясь кивку начальника, второй дозорный принялся охлопывать Финиста в поисках карманов.
Наконец, на свет было извлечено удостоверение в прозрачном оболочнике и передано в руки старшему дозора. Тот с презрительной миной вчитался, но тут же побледнел и хватанул воздух.
– Отставить!.. – просипел он напарнику. – Отставить!.. Опусти оружие, болван!
Ничего не понимающий дозорный послушно отступил назад. По растерянному выражению его лица было ясно: подобное поведение десятнику несвойственно.
– Ну и? – прогибаясь и потирая поясницу, осведомился Финист. – И какого же, позвольте узнать, рожна надо размахивать оружием, даже не удосужившись проверить, кого остановили?
– Виноват! – пролепетал десятник, возвращая Финисту удостоверение. Из-под байкового шлема по вискам дозорного заструился пот.
– Имя? Личный номер? – рявкнул Финист.
Перепуганный дозорный сделал несколько судорожных вдохов, прежде чем вскинул руку в воинском приветствии и выпалил:
– Десятник Радим, светлый князь! Личный номер пятьсот восемь, Ижорский дорожный караульный полк.
