скачать книгу бесплатно
Удар по белому Дону впечатлял. Известный советский историк Гражданской войны Н. Е. Какурин к достоинствам стратегического решения этой непростой задачи относил «гибкость ее решений в зависимости от обстановки», «стремление сосредоточить возможно большее количество своих сил на направлениях, выбранных для нанесения главных ударов».
В начале марта 1918 года В. А. Антонов-Овсеенко принимает новую должность. Он назначается Верховным главнокомандующим войсками Украинской Народной Республики, ее народным секретарем по военным делам. Эта должность называлась и иначе – главнокомандующий советскими войсками федеративных республик на юге.
Германские армии и войска Австро-Венгрии пошли на восток, почти не встречая должного вооруженного сопротивления. Немецкие войска заняли Борисов и Полоцк, Псков и, при поддержке Центральной рады, двинулись на Киев. Россия оказалась в тяжелом положении: в соответствии с сепаратным Брест-Литовским договором старая армия была демобилизована, а новая Красная армия еще только начала создаваться.
Надо было как-то сдерживать германцев и австрийцев. Антонов-Овсеенко понимал, что для создания боеспособной армии, а не отрядов завесы, требуется время. А сражаться на западном направлении требовалось сегодня. И он нашел-таки верный ход. В первых числах марта он вызвал к себе надежного человека, старшего механика харьковского телеграфа Кожевникова, и предложил ему с товарищами сформировать боевые крестьянские дружины в Полтавской и Харьковской губерниях. Так было положено начало партизанским отрядам. Главным комиссаром по организации партизанской войны был назначен матрос Мазалов.
8 марта В. А. Антонов-Овсеенко телеграфировал в Москву председателю Совнаркома В. И. Ульянову (Ленину): «Постараюсь до 17-го организовать и нанести вторгающимся немецким бандам такие удары, чтобы им неповадно было соваться к Питеру – Москве». Однако такое обещание выполнить не удалось. Были оставлены Полтава, и после упорных боев – Екатеринослав (ныне Днепропетровск). Последний город стойко защищал Мариупольский отряд В. А. Варганова из состава 2-й советской армии.
В апреле 1918 года германские войска, взяв в союзники гайдамаков и пройдя всю Украину, вступили в Донецкий каменноугольный бассейн. Затем они промаршировали по улицам Ростова. Воевать на Юге Владимиру Алексеевичу больше не пришлось: в апреле 18-го он был срочным порядком вызван в Москву.
Начались переговоры советского правительства с германским командованием. Антонову-Овсеенко предложили объявить вооруженную борьбу на Украине прекращенной. А в это время союзники большевиков левые эсеры стали призывать к «революционной войне» против Германии. Нарком понимал, что воевать пока нечем, со своими из белого стана разобраться бы: Кубань в огне, Кумуч на Волге, атаман Семенов в Забайкалье.
В Москве у Владимира Александровича сразу нашлось много дел. 5 июля на 5-м Всероссийском съезде Советов фракция левых эсеров (352 человека) выразила недоверие советскому правительству, но большинство участников съезда эту резолюцию не поддержало. На следующий день левые эсеры Я. Г. Блюмкин и Н. А. Андреев с подложным мандатом ВЧК явились в посольство Германии и убили посла В. Мирбаха, после чего скрылись в штабе отряда при ВЧК, которым командовал левый эсер Д. И. Попов.
Там уже находились члены ЦК и другие лидеры партии левых социалистов-революционеров – М. А. Спиридонова, Ю. В. Саблин, Б. Д. Камков, В. А. Карелин, П. П. Прошьян, В. А. Александрович (заместитель председателя ВЧК). Большинство из них Антонов-Овсеенко знал лично. Мятежники арестовали председателя ВЧК Ф. Э. Дзержинского, прибывшего в штаб отряда Попова с требованием выдать убийц германского посла. Затем был арестован М. И. Лацис, назначенный временным председателем ВЧК, председатель Моссовета П. Г. Смидович, ряд видных большевиков.
В ночь на 7 июля мятежные левые эсеры (около 1800 человек, 80 сабель, 6–8 орудий, 4 броневика, 48 пулеметов) под руководством Попова, Саблина и Александровича начали военные действия. Был занят центральный телеграф и призваны части столичного гарнизона присоединиться к ним, но те не «колыхнулись».
Подавлением левоэсеровского мятежа руководили председатель Высшей военной инспекции Н. И. Подвойский и начальник Латышской стрелковой дивизии И. И. Вацетис. Вечером 6-го числа была арестована фракция левых эсеров съезда Советов во главе с Марией Спиридоновой. Ударной силой большевиков по ликвидации выступления своих, уже бывших, союзников стали красные латыши.
В 2 часа ночи 7 июля позиции мятежников были окружены советскими войсками, которые в 6 утра начали наступление. Левых эсеров обстреляли из пушек после того, как они отказались сложить оружие. Около 300 человек сдалось в плен. Остальные рассеялись, их преследовали. На следующий день 13 мятежников, в том числе Александрович, задержанные с оружием в руках, были расстреляны по постановлению ВЧК.
Вслед за выступлением левых эсеров в Москве, на Восточном фронте произошел так называемый мятеж Муравьева. Вооруженные столкновения имели место при разоружении боевых дружин левых эсеров в Петрограде, Витебске, Владимире, Орше и других городах.
Антонов-Овсеенко не был среди руководителей подавления левоэсеровского мятежа в самой Москве. Ему поручалось преследование вырвавшихся из столицы отряды мятежников, которые отступали в направлении города Владимир. Их вскоре настигли в 30 верстах от Москвы. Были захвачены пленные, а в числе трофеев значились орудия и пулеметы. О каких-то серьезных боях в той операции сведений нет.
Когда в середине июля вспыхнул так называемый антисоветский Ярославский мятеж, В. А. Антонов-Овсеенко был назначен уполномоченным Совнаркома по его подавлению. Но член Высшего военного совета сумел прибыть в город только тогда, когда бои в нем уже закончились. С группой партийных агитаторов он побывал в Шуе и Иваново-Вознесенске, выступая на многочисленных митингах.
В июле и августе 1918 года Владимир Александрович исполнял обязанности народного комиссара по морским делам. Были серьезные опасения, что германский флот появится в водах Финского залива, на ближних подступах к Кронштадту и Петрограду. Антонов-Овсеенко дает предписание командованию Балтийским флотом готовиться к постановке минных заграждений. То есть дополнить те обширные минные поля, которые были поставлены в начале Первой мировой войны.
9 августа штаб Балтийского флота получил экстренную телеграмму: «Минное заграждение поставить немедленно». Телеграмма была подписана В. И. Ульяновым (Лениным) и В. А. Антоновым-Овсеенко.
В августе – сентябре 1918 года народный комиссар по военным делам был командирован Совнаркомом в Берлин для участия в переговорах с правительством Германии. Рассматривались вопросы взаимоотношения двух государств, раздираемых политическими противоречиями.
Затем он непродолжительное время командует группой войск на Восточном фронте, занимавшей участок Ижевск – Пермь. В октябре в «Известиях Наркомвоен» была опубликована полемическая статья Владимира Александровича, который писал: «Подлинный стратегический узел завязывается для нас не на Дону или Кавказе, он туго завязывается на Урале».
Но долго воевать на Восточном фронте Антонову-Овсеенко не довелось. Реввоенсовет Республики, который в годы Гражданской войны возглавлял Л. Д. Троцкий (Бронштейн), учитывая опыт Антонова-Овсеенко (введенного в состав Реввоенсовета) в начале Гражданской войны, направляет его на Украину, большая часть которой уже находилась в руках германских войск.
17 ноября он назначается командующим и членом Реввоенсовета Особой группы войск Курского направления Украинского фронта, который только начал создаваться. Основу группы составляли две украинские советские дивизии. От Главнокомандующего Вооруженными Силами Республики ожидалось значительное усиление, но на деле оно оказалось только обещанием. Резервы уходили на Восточный фронт, откуда шла наибольшая опасность.
В том же ноябре, 30-го числа, следует новое назначение. В. А. Антонов-Овсеенко возглавляет Революционный военный совет Украинской Красной армии из трех человек (он, В. П. Затонский и Ф. А. Артем). Одновременно становится членом Совета рабочей и крестьянской обороны Украинской ССР.
Советские войска начали наступление по трем направлениям – на Чернигов, Купянск и Белгород. Но вскоре их приостановили, командование стало заниматься доформированием войск и их обучением, поиском резервов. А. В. Ракитин в историко-биографическом очерке «В. А. Антонов-Овсеенко» пишет о той ситуации:
«…Так и не получив директивы главкома, Антонов решил вновь действовать против интервентов самостоятельно. Правда, лобовая атака немецких позиций наличными силами не могла принести успеха, это показала попытка взять с налета Белгород.
Командование фронта избрало другую тактику – мирные переговоры и постепенное просачивание украинских советских частей в тыл Белгорода и Харькова. Надо было, не предъявляя немцам ультиматума, не ввязываясь в тяжелые бои, постепенно оттеснять их от демаркационной линии.
События торопили! С юга угрожали флот и войска Антанты, на Дону укреплялся генерал Краснов, в Киеве – Петлюра, объединившийся с белогвардейцами».
Антонов-Овсеенко прилагал все усилия для пополнения Украинской советской армии. Это ему в значительной мере удалось. На конец декабря она насчитывала в своих рядах 14 тысяч штыков, 1350 сабель при 20 орудиях и 139 пулеметах. Но при этом надежды на «революционное разрушение» германских войск (на Украине еще оставалось 8 их дивизий) армейской группы «Киев» не оправдались.
Владимир Александрович в своих «Записках о гражданской войне» свидетельствовал: «…Как ни быстро разлагались германские части, все же они продолжали сохранять старую воинскую организацию, прежнее командование и некоторую дисциплину».
В первый день нового 1919 года в Харькове вспыхнуло восстание против петлюровцев. Германское командование поддержало войска Украинской директории под тем предлогом, что восставшие якобы мешают успешной эвакуации немецких войск. Антонов-Овсеенко на свой страх и риск двинул красные полки на Харьков и 3 января освободил город от петлюровцев. На следующий день, 4 января 1919 года, он назначается командующим Украинским фронтом.
Главком Республики И. И. Вацетис дает директивное указание командующему фронтом «продвинуться до левого берега Днепра», то есть отбить у петлюровцев Киев. В то же время он телеграфировал В. А. Антонову-Овсеенко:
«Стратегические задачи на Украине настолько обширны, что для разрешения их требуется несколько армий, что по силам лишь войскам РВСР; поэтому тем 3–4 полкам, формирование которых Вами еще не закончено, мною никогда не ставилось стратегических задач».
Регулярных полков в составе сил Антонова-Овсеенко действительно имелось немного. Тогда командующий фронтом сделал ставку на формирование надежных крупных партизанских отрядов с опытными, преданными советской власти командирами. Такими отрядами командовали В. Н. Боженко, Н. Г. Крапивянский, Н. А. Руднев, Н. А. Щорс и другие. События развивались быстро. 1-я Советская Украинская дивизия, нанеся поражение петлюровцам, освобождает Чернигов и Бахмач. Владимир Александрович, прибыв в родной Чернигов, приветствовал там командира дивизии Локотоша и его бойцов.
Симон Петлюра сумел оправиться от удара и собраться с силами. Он объявляет о формировании пяти армейских корпусов. 16 января Украинская директория объявляет войну Советской России. Но командование Украинского фронта опережает противника в начале наступления, главными силами идя на Киев. Петлюровцы, понеся большие потери, сочли за благо оставить город без боя. 6 февраля в Киев вступают два советских полка – Богунский Николая Щорса и Таращинский В. Н. Боженко.
Штаб Украинского фронта продолжал находиться в Харькове. Антонову-Овсеенко директивно ставится задача – поддержать Южный фронт и до конца разгромить петлюровцев. Наступление возобновляется: на острие атакующего удара ставится дивизия Щорса. В марте занимаются Винница и Жмеринка.
Войска фронта вышли в пределы Правобережной Украины, к Северной Таврии и степным районам Приазовья. Они были развернуты в полосе около одной тысячи километров от правого берега реки Припяти до Гуляй-Поля и состояли из 1-й и 2-й Украинских, 1-й Заднепровской советских дивизий, двух бригад и нескольких отдельных полков. К середине февраля силы фронта насчитывали 43,6 тысячи штыков и 3,5 тысячи сабель при 124 орудиях и 606 пулеметов.
Наступательная операция заканчивается к 1 апреля выходом красных войск на берега пограничного Днестра. Главнокомандующий Республики И. И. Вацетис докладывал председателю Совнаркома: «Успех превзошел всякие ожидания».
Развивая успех, войска Украинского фронта врываются в Крым. Перекоп и Сиваш брала дивизия Петра Дыбенко, бывшего председателя Центробалта и народного комиссара по морским делам, соратника Владимира Александровича по Октябрю 17-го года в Петрограде.
Встал вопрос о создании советского правительства Крыма. Но командующему Украинским фронтом пришлось заняться другим делом. 6 апреля советские войска взяли Одессу. Под городом впервые красные взяли в качестве трофеев танки: один из них был отправлен в Москву в качестве подарка председателю Совнаркома.
Вскоре мятеж подняла бригада атамана Н. А. Григорьева, участвовавшая в боях за Одессу. Захватив в городе богатые трофеи, Григорьев отвел бригаду «на отдых» в Александрию. Перед этим командующий Украинским фронтом в штабном вагоне имел разговор с глазу на глаз с бывшим петлюровцем.
Перед этим с фронта были сняты все боеспособные части, которые перебросили в Донбасс для удержания каменноугольного бассейна от перешедшей в наступление Добровольческой армии генерал-лейтенанта А. И. Деникина и донских белоказаков. В Донбасс отправилось до 50 тысяч штыков, 4 тысячи сабель (5 кавалерийских полков), артиллерия, броневые части.
В тылу «разложилась» бригада Нестора Махно: она, уйдя с фронта, «открыла» его для белых. Неблагонадежность махновцев Антонов-Овсеенко определил еще тогда, когда посетил их столицу Гуляй-Поле, где, как командующий фронтов, провел смотр местным запасным частям.
Теперь возникла серьезная опасность соединения Григорьева с Махно. Активизировались петлюровцы. В это время пришло распоряжение РВСР расформировать Украинский фронт и передать часть его войск Западному фронту, а часть – Южному фронту. Это было требование Л. Д. Троцкого. Картина Гражданской войны в России резко менялась.
Антонов-Овсеенко сложил с себя полномочия командующего войсками Украинского фронта на основании постановления Совета обороны Советской Украины от 11 мая 1919 года. Но главнокомандующим всеми ее вооруженными силами он еще оставался, и периодически вмешивался в оперативные распоряжения войскам.
Бывший командующий Украинским фронтом «без работы» долго не остался. В августе 1919 года он назначается уполномоченным ВЦИК и ЦК РСДРП(б) по продразверстке. Должность не связывала его с руководством войсками.
Возможно, на такое назначение вчерашнего командующего фронтом повлиял «суровый выговор» из Москвы за то, «что вопреки обещаниям и несмотря на многократные настояния, ровно ничего серьезного для освобождения Донбасса не сделано». Под выговором стояли три подписи, в том числе В. И. Ульянова (Ленина) и И. В. Сталина. Более того, ему угрожали партийным судом.
В октябре 1919 года ЦК РКП(б) направляет В. А. Антонова-Овсеенко в Тамбовскую губернию. Там он работает председателем губернского исполкома. Через несколько лет Владимир Александрович на страницах газеты «Правда» расскажет о тех трудных, неспокойных временах:
«Фронт близко. На фронте неудачи. В губернии бродят шайки “зеленых”, в городе – чека сообщает – белые готовят восстание. Губком превращен в крепость. У подъезда часовой из комотряда, на площадке лестницы – другой, на посту. В передней – скамьи, бревна на случай баррикадировать двери. В губкоме постоянное дежурство нескольких человек для связи…
На балконе – в сторону площади – пулемет. Полевой телефон – с заводским комитетом, с чека, на случай разрыва обычной городской связи».
Когда фронт стал отходить на юг, надобность для Москвы в пребывании Владимира Александровича в Тамбовской губернии отпала. Он получает новые должности, на которых не задерживается. Становится заместителем Главного комитета по всеобщей трудовой повинности (Главкомтруда). Назначается членом коллегии Наркомата рабоче-крестьянской инспекции. Утверждается членом при Совете труда и обороны по проведению в жизнь военного положения (оно вводилось в 24 губерниях), а потом еще и членом коллегии Наркомата труда. Отбывает в Пермь с правами уполномоченного ВЦИК, становясь там председателем губернского совещания.
В 1920–1921 годах В. А. Антонов-Овсеенко снова оказывается в Тамбове, но уже в новом качестве. Он становится председателем полномочной комиссии ВЦИК по ликвидации известного в отечественной истории Тамбовского крестьянского восстания, которое в советское время называлось кулацко-эсеровским. На борьбу с ним были брошены значительные силы Красной армии (РККА). Восстание охватило не только Тамбовскую, но и соседние с ней Воронежскую и Саратовскую губернии.
После жестокого подавления «антоновщины» на Тамбовщине Антонов-Овсеенко оказывается на посту председателя Самарского губисполкома и комиссии помощи голодающим. Избирается председателем Самарского городского исполкома. В декабре 1922 года он – председатель Полномочной комиссии ЦК РКП(б) в Кронштадте. Исследователей Гражданской войны поражает тот факт, что в те годы Владимир Александрович не засиживался в должностях.
В 1922–1924 годах В. А. Антонов-Овсеенко – начальник Политического управления Реввоенсовета Республики (с 28 августа 1923 года – Реввоенсовета СССР).
Во время пребывания на посту главного политработника РККА он стал известен тем, то по его личной инициативе с 1 января 1924 года стала издаваться центральная военная газета «Красная звезда», ныне центральный печатный орган Министерства обороны Российской Федерации.
В те же годы Владимир Александрович был председателем Военно-исторической комиссии, членом редколлегии и председателем военной секции Истпарта (истории партии) при ЦК РКП(б). Его перу принадлежат: «Записки о Гражданской войне» (4 тома), мемуары «В семнадцатом году», первый марксистский очерк истории Гражданской войны «Строительство Красной армии в революции».
Когда «отзвучали» последние отголоски Гражданской войны, Владимира Александровича направляют трудиться на дипломатическое поприще, благо опыт работы за границей еще до Октября 17-го был немалый. Весной 1924 года он возглавляет дипломатическую миссию в Кантоне по вопросу об урегулировании советско-китайских отношений. С 1924 по 1928 год – полномочный представитель СССР в Чехословакии. Затем такие же посты занимает в Литве и Польше (с 1928 по 1934 год).
В эти годы у В. А. Антонова-Овсеенко выходит четырехтомник «Записок о Гражданской войне». Он имел большой успех у читателей.
Было время (1923–1927 годы), когда В. А. Антонов-Овсеенко ходил в сторонниках Л. Д. Троцкого, примкнув к троцкистской оппозиции. Его счастьем являлось то, что фракционной работы в рядах партии он не вел. Газета «Правда» 8 апреля 1928 года писала, что, разобравшись в сущности позиции троцкистов, Антонов-Овсеенко порвал с ними. Однако И. В. Сталин о троцкистском прошлом организатора штурма Зимнего дворца, ставшего крупным советским дипломатом, помнил. Думается, что подозрительность к себе вождя Владимир Александрович с начала 30-х годов ощущал.
В июне 1934 года полномочного посланника в Варшаве отзывают в Москву и неожиданно для многих (и для него самого) назначают прокурором РСФСР, хотя он никакого юридического образования не имел. Но зато был тверд по отношению к врагам революции в годы Гражданской войны, кто бы они ни были: контрреволюционеры или белые, махновцы или мятежные тамбовцы. Одновременно В. А. Антонов-Овсеенко (с 1934 по 1937 год) является членом ВЦИК.
Когда в далекой Испании начинается Гражданская война, он снова призывается на дипломатическое поприще. Антонов-Овсеенко назначается генеральным консулом СССР в Барселоне. Ему приходится заниматься поставками вооружения для войск республиканцев, вопросами участия в войне советских военных специалистов. В республиканской Испании Владимир Александрович находился с сентября 1936 года по сентябрь 1937 года.
По возвращении с войны в Испании он в том же сентябре 37-го назначается народным комиссаром юстиции РСФСР. В этой высокой должности, когда маховик сталинских репрессий был раскручен, Антонов-Овсеенко пробыл совсем недолго. 12 октября последовал арест по сфабрикованному делу. Следствие шло почти четыре месяца. Арестант содержался в Бутырской тюрьме (в «Бутырках»).
8 февраля 1938 года Военная коллегия Верховного суда РСФСР приговорила его к 10 годам лишения свободы без права переписки. В тот же день видный большевик В. А. Антонов-Овсеенко был… расстрелян: его не стало в 55 лет.
Гражданская реабилитация Владимира Александровича Антонова-Овсеенко, профессионального революционера, наркома по военным делам и главнокомандующего фронтом в годы Гражданской войны, полномочного посла СССР, прокурора и наркома юстиции РСФСР состоялась в 1954 году. В следующем году он был посмертно восстановлен в рядах Коммунистической партии. В феврале 1956 года – публично реабилитирован на ХХ съезде КПСС.
В 1973 году В. А. Антонову-Овсеенко на его родине, в городе Чернигове, был поставлен памятник.
Когда вчитываешься в строки «разношерстной» биографии этого человека удивительной даже для годин Гражданской войны судьбы, то думается о той роли, которую он сыграл тогда. Овсеенко чем-то напоминает лихого, умелого «пожарника» в руках глав Реввоенсовета и Совнаркома, кидавших вчерашнего профессионала-подпольщика Антонова туда, где было «тонко» и грозило прорывом, где приходилось начинать, как говорится, почти с нуля и стоя на зыбучем песке. Где требовался человек решительный и жесткий, потому что время стояло такое.
Таких «пожарников», да еще с клеймом бывшего троцкиста, неважно, какого уровня, история Гражданской войны в России знает немало. Эти люди, кто выжил в ее огне, пережить сталинские репрессии 30-х годов просто не могли: судьба у них на финише была незавидная. Трагичная.
Блюхер Василий Константинович
Главнокомандующий Народно-революционной армией, советник Сунь Ятсена
Один из первых пяти Маршалов Советского Союза родился в 1890 году в деревне Барщинка (всего 16 дворов) Георгиевской волости Рыбинского уезда Ярославской губернии в семье русского крестьянина-бедняка, внука суворовского солдата, по имени Лаврентий и по прозвищу Блюхер. Мать была из крестьянского православного рода Медведевых соседней деревни Курганово.
Такое прозвище Лаврентий, вернувшись со службы (скорее всего, будучи увечным воином) в родную деревню, получил за обилие наград – Георгиевский крест и медали за Отечественную войну 1812 года – от своих земляков. Они при встрече сравнили земляка, обладателя солдатского «Егория», с прусским генерал-фельдмаршалом Гебхардом Блюхером, виденным на лубочных картинках. Со временем такое необычное прозвище стало «немецкой» фамилией крестьянского рода на Ярославщие.
Трудовую деятельность «отходника» Василий Блюхер начал в 1904 году, после окончания сельской церковно-приходской школы. Начинал с «мальчика на побегушках» мануфактурного магазина в Санкт-Петербурге. Затем трудился подручным и слесарем на ряде заводов. На Мытищинском вагоноремонтном заводе состоялось первое знакомство молодого рабочего с агитаторами-революционерами.
В феврале 1910 года за призыв рабочих на митинге в Мытищах был арестован во время выступления. Суд приговорил его к 2 годам и 8 месяцам тюремного заключения. Этот срок наказания он провел в Бутырской тюрьме в Москве.
Выйдя из тюрьмы, Василий Блюхер много занимался самообразованием, учился на годичных подготовительных курсах, но поступить в университет, что было его мечтой, не успел. Началась Первая мировая война.
В августе 1904 года он был призван в армию. После обучения в 93-м запасном полку он попал рядовыми в 19-й пехотный Костромской полк. Воевал на Юго-Западном фронте, в полковой команде охотников (разведчиков). За отличия в боях был награжден Георгиевскими крестами 3-й и 4-й степеней, Георгиевской медалью «За храбрость» 4-й степени и чином младшего унтер-офицера.
На фронте Василий Блюхер провоевал всего четыре месяца. Во время разведки под Тернополем, во время боя в январе 1915 года он получил тяжелые осколочные ранения от разрыва гранаты. В госпиталях, после нескольких операций, пролежал целый год. Его дважды санитары переносили в морг, посчитав за умершего.
Младший унтер-офицер был уволен из армии как инвалид войны с назначением пенсии. Его левая нога стала короче на полтора сантиметра, и Василию Блюхеру пришлось, скрывая свою хромоту, учиться ходить вразвалочку. Подлечившись в родной деревне, он отправляется на поиски работы, которую находит в Казани, на местном механическом заводе. Здесь, в июне 1916 года, фронтовик вступает в партию большевиков.
После Февраля 17-го года Блюхер переехал на новое место жительства, в Самару. Здесь он установил связь с местным большевистским комитетом. Вскоре от председателя Самарского губернского ревкома (РВС) В. В. Куйбышева получил задание устроиться добровольцем в местный 102-й запасной полк. Не без труда георгиевский кавалер-инвалид был зачислен в запасную воинскую часть, где начал вести агитационную работу. Был избран председателем полкового комитета. Во время Октября 17-го года полк выступил на стороне революции.
В Поволжье и соседний с ним Урал пришла Гражданская война. В Самаре создается вооруженный отряд, который направляется к Челябинску для очищения города от оренбургских белоказаков атамана А. И. Дутова. Комиссаром революционного отряда, которым командовал капитан старой армии Садлуцкий, назначается помощник комиссара гарнизона Самары большевик Василий Блюхер. Самарцы, на вагонах эшелонах которого вывели надпись «Демобилизованные», без боя с казачьими заслонами прорвались к Челябинску и участвовали в освобождении города.
После этого самарцы подкрепили так называемый «Северный летучий отряд» моряков-балтийцев мичмана Сергея Павлова. Этот отряд в истории Гражданской войны был знаменит «ликвидацией» Ставки Верховного главнокомандующего России в городе Могилеве и зверским убийством на местном вокзале генерал-лейтенанта Н. Н. Духонина, только вступившего в командование Ставкой.
С марта Блюхер командовал сводным Восточным отрядом в борьбе с дутовщиной. «Северный летучий отряд», самарцы, уральские отряды красногвардейцев завязали бои с белоказами-дутовцами в районах Троицка, станицы Татищевой, Оренбурга, Верхнеуральска, других местах. Неприятель, будучи разбитым, уходил в степи. В этих боях проявились незаурядные способности В. К. Блюхера, его умение руководить отрядами в сложной боевой обстановке.
Блюхер становится на время председателем Челябинского ревкома и Совета. 10 мая он получает новое назначение. В выданном ему мандате говорилось:
«Предъявитель сего товарищ Василий Блюхер Уральским областным военным комиссаром (Ф. И. Голощекиным. – А.Ш.) назначается главнокомандующим всеми отрядами, находящимися под Оренбургом. Всем начальникам отрядов предписывается точное и беспрекословное подчинение всем распоряжениям товарища Блюхера».
Путь воинского эшелона из Челябинска под Оренбург лежал через Самару. Но тут вспыхнул мятеж Чешско-Словацкого корпуса. Белочехи захватили и Челябинск, и Самару. Советские войска под Оренбургом оказались отрезанными от своих тылов и находились в фактическом враждебном окружении. Отряд Блюхера первый бой с белочехами провел под Бузулуком, но дальше ему продвинуться не удалось.
Отряды красногвардейцев и красных партизан стали стягиваться к Белорецкому заводу (ныне город Белорецк) на реке Белой. Здесь на заседании военного совета 2 августа 1918 года по предложению В. К. Блюхера был согласован план дальнейшего прорыва по тылам белых на соединение с Красной армией через Верхнеуральск, Миасс, Екатеринбург навстречу войскам Восточного фронта, о местонахождении которых информации не имелось.
Главнокомандующим был избран бывший казачий офицер Николай Каширин, а его заместителям стали Блюхер и Иван Каширин, брат Николая. В то же время Василий Блюхер оставался командиром самого большого, сводного Уральского отряда. Другими большими отрядами являлись Верхнеуральский Н. Д. Каширина и Троицкий Н. Д. Томина. Соединенные советские отряды получили название «Уральской партизанской армии».
Армия за 8 дней ожесточенных боев прошла около 50 километров и подступила к городу Вернеуральску. Перед ним состоялся тяжелый бой на лысой горе Извоз, которая господствовала над округой. Но удержаться у Верхнеуральска и поселка Тирлянский, окруженных восставшими казачьими станицами, красным не удалось. Из-за недостатка сил (4700 штыков, 1400 сабель, 13 орудий) они были вынуждены отойти опять к Белорецкому заводу.
В боях у Верхнеуральска был тяжело ранен в ногу главнокомандующий Н. Д. Каширин, и руководить отрядами на поле боя он уже не мог. 2 августа по решению военного совета его сменил Блюхер. Василий Константинович реорганизовал разрозненные отряды в полки, батальоны и роты и предложил новый план похода: через Петровское, Богоявленский завод и Архангельское прорываться на Красноуфимск. По такому пути можно было опереться на местных рабочих, получить пополнение и продовольствие. Военный совет такой план принял.
Начав поход 5 августа, Уральская партизанская армия к 13 августа с боями преодолела Уральский хребет в районе Богоявленского завода. Вместе с партизанами уходили многие их семьи. По пути Блюхер присоединил к себе 2-тысячный Богоявленский партизанский отряд М. В. Калмыкова, а затем Архангельский отряд В. Л. Дамберга (1300 человек) и ряд других местных отрядов красных партизан.
Теперь Уральская партизанская армия представляла из себя значительную силу. Она имела в своем составе 6 стрелковых и 2 кавалерийских полков, артиллерийский дивизион, другие части. Всего 10,5 тысячи штыков и сабель, 18 орудий. Армия двигалась на марше, имея впереди авангард, за ним главные силы, а затем арьергард. Длина походной колонны составляла до 20 километров. Движение тормозили плохие дороги и обоз с беженцами.
Блюхер понимал всю невыгодность положения армии: путь ее лежал в треугольнике рек Залима, Белая и Сим. Следовало как можно скорее покинуть его. Приходилось сокращать стоянки, совершать ускоренные марши. И каждодневно вести разведку по пути движения армии красных партизан Юга Урала.
Белое командование прилагало немало усилий для ее разгрома. 20 августа у населенного пункта красные партизаны выиграли тяжелый бой. 27 августа они форсировали реку Сим и заняли железнодорожную станцию Иглино, 12 километров северо-восточнее Уфы. Участок железной дороги Уфа – Челябинск был разрушен, и неприятель, в том числе белочехи, на Урале на пять дней потеряли прямое сообщение с Сибирью. Это был чувствительный удар.
Последовали новые бои – на реке Уфа, у селения Красный Яр (здесь был построен мост через реку, помогали местные жители-башкиры), в других местах. К 10 сентября Уральская партизанская армия дошла до района Аскина, и у села Тюйно-Озерская прорвала кольцо окружения: белых войск из состава Сибирской армии перед ней уже не наблюдалось.
Войска Блюхера выходили на соединение с передовыми частями советской 3-й армии Восточного фронта три дня: с 12 по 14 сентября. Штаб 1-й Бирской бригады, которой командовал Павел Деткин, самым гостеприимным образом встретил партизанского командующего.
Через десять дней красные партизаны Южного Урала прибыли в город Кунгур, где их основная часть влилась в состав поредевшей в прошедших боях 4-й Уральской (ставшей затем 30-й) стрелковой дивизии. Начальником ее назначается В. К. Блюхер. Меньшая часть пошла на пополнение других дивизий и полков: потери советской 3-й армии во время наступления белой Сибирской армии на Пермь оказались серьезными.
Так Уральская партизанская армия прекратила свое существование, а ее 54-дневный поход героической страницей вошел в историю Гражданской войны в России. Путь ее походил по горам, лесам и болотам. Бойцы проявили высокую организованность и массовый героизм, проведя более 20 победных боев. Были разгромлены несколько белых частей, полк белочехов и полк польских легионеров, гарнизон Стерлитамака. Действия Уральской партизанской армии содействовали начавшемуся наступлению Восточного фронта, что признавало высшее командование противной стороны.
Газета «Часовой революции» в день вступления красных партизан Юга Урала в Кунгур писала: «Все на праздник в честь наших красных боевых молодцов, в честь цвета Красной армии – блюхеровских отрядов».
О южноуральских партизанах и их командующем запрашивала Москва, Совнарком и Реввоенсовет Республики. Член Уральского обкома партии большевиков А. П. Спунде писал председателю Совнаркома В. И. Ульянову (Ленину):
«Посылаю вам сведения о Блюхере, о котором мы с вами… говорили… Товарищи утверждают, что буквально во всех случаях его стратегические планы на проверку оказывались абсолютно удачными. Поэтому Уральский областной (комитет) РКП(б) (и, конечно, Советов тоже)… настаивают на том, чтобы Блюхер с его отрядами был отмечен высшей наградой, какая у нас существует…»
Реввоенсовет 3-й армии доложил председателю ВЦИК Я. М. Свердлову: «Переход войск тов. Блюхера в невозможных условиях может быть приравнен разве что к переходам Суворова в Швейцарии. Мы считаем, что русская революция должна выразить вождю этой горсточки героев, вписавших новую славную страницу в историю нашей молодой армии, благодарность и восхищение».
В те дни учреждается самый первый советский орден Красного Знамени. Он был предназначен для награждения граждан РСФСР, «проявивших особую храбрость и мужество при непосредственной боевой деятельности». Иначе говоря, это была высокая орденская награда за военные заслуги.
28 сентября 1918 года Президиум Всероссийского Центрального исполнительного комитета постановил: «Первым по времени знак отличия присудить тов. Блюхеру». Так Василий Константинович Блюхер, будущий Маршал Советского Союза, стал обладателем военного ордена Красного Знамени (но не за № 1, как это ошибочно считается). Стал самым первым орденоносцем среди советских военачальников.
