Главный приз – планета Земля

скачать книгу бесплатно


Мне будет приятно от мысли, что где-то далеко-далеко, за пятьсот световых лет, кто-то будет вспоминать обо мне. А может быть, наши с тобой усилия, принесут какие-то плоды? И у тебя родится сын или дочка. Нет, пусть лучше родится сын! И когда он вырастет, то ты расскажешь ему обо мне. Только прошу тебя, Кети, не упоминай о моей тёмной стороне жизни.

– Ты сам расскажешь ему обо всём, Боб!

– Я не совсем понял тебя?

– Я никуда не лечу, Боб!

– Что ты говоришь, Кети! Ты шутишь?!

– Я говорю серьёзно. Я никуда не полечу! Не для того я ждала тебя долгих пять лет, чтобы через несколько дней расстаться. Я остаюсь с тобой, Боб! Я так решила, и даже не пытайся меня отговаривать!

Боб обхватил голову руками.

– Что ты говоришь, Кети! Одумайся!

– Я уже всё обдумала, любимый! Я буду встречать «конец света» с тобой, Боб! Вместе с тобой!

Глава 4

Мэй

На следующий день, собрав все необходимые вещи и взяв на поводок Грея, Глеб прибыл на «Альбатрос». Сложив вещи в каюте и оставив там же собаку, он занялся подготовкой к предстоящему полёту. Необходимо было совместно с техниками проверить работу двигателей, загрузить вещи, которые могли бы понадобиться в полёте. Изучить навигационные карты. «Альбатрос» должен был в числе первых кораблей прокладывать маршрут предстоящей экспедиции, и это накладывало дополнительную ответственность на членов экипажа. Решено было задействовать три смены, каждая вахта должна была длиться по восемь часов. Затем восемь часов бодрствования и восемь часов сна.

За семь дней до намеченного старта на борт их звездолёта прибыл штурман с корабля асхейцев. Мэй, как он назвался, пожал по земному обычаю всем руки, дождался приглашения и сел в кресло штурмана. Он принялся знакомиться с панелью приборов и мониторами, изредка задавая вопросы о назначении той или иной кнопки.

Все, кто находился в рубке, с интересом наблюдали за ним. Ростом он не сильно отличался от землян, но был несколько плотнее всех присутствующих. Иногда казалось, что в кресле сидит обычный земной человек, если бы не лиловый с оттенком синего цвет кожи, золотистый зрачок и желтоватый цвет радужной оболочки глаз да, пожалуй, несколько необычная форма ушной раковины. Вот, собственно, и всё, чем он отличался от землян. На русском говорил он довольно чисто, но иногда путал род и склонение. Асхеец часто улыбался, всячески пытаясь завоевать доверие землян и наладить контакт, что, впрочем, было вполне естественно. Им вместе предстояло провести в звездолёте почти полтора месяца.

Глеб тоже наблюдал за гостем, и, так как его вопросы относились преимущественно к нему, охотно на них отвечал. Но, несмотря ни на что, Глеб не мог отделаться от необъяснимого чувства тревоги, возникшего у него после знакомства с асхейцем. Он поймал себя на мысли, что подобное чувство возникало у него тогда, когда в его кабинете кто-то из заключённых начинил лгать и изворачиваться, пытаясь выставить себя в другом, более выгодном свете и избежать наказания. Во всём поведении Мэя чувствовалась какая-то неискренность. Надо сказать, что и Грей придерживался того же мнения.

Собака с первой же встречи невзлюбила инопланетянина и при его появлении начинала рычать на него. Мэй, увидев Грея, старался как можно быстрее прошмыгнуть мимо него. Приходилось во время дежурства Глеба запирать пса в каюте. Когда Мэй в первый раз увидел Грея, то испуганно попятился и широко открыл от удивления глаза.

– Что с тобой, Мэй? – поинтересовался Глеб. – На вашей планете нет собак?

– Есть. Но они несколько меньше, – запинаясь, ответил Мэй.

С землянами Мэй общался на русском языке, но, как выяснилось, знал английский, а также общий язык всех землян, который назывался эсперанто. Иногда он консультировался с асхейцами по встроенному в комбинезон голографическому вещателю.

Слыша их гортанную речь и не понимая предмета их разговора, Глеб чувствовал себя как бы «не в своей тарелке». Не понимая до конца, что им движет, простое любопытство или какое-либо другое чувство, он спросил его однажды:

– Когда ты успел выучить наши языки, Мэй?

– Русский я выучил за два дня, как только получил предписание на ваш звездолёт. Другие языки немного раньше, – ответил тот и, заметив недоумение на лице у Глеба, добавил, – с помощью обучающего устройства.

– Знаешь, Мэй, – сказал Глеб, – я бы тоже хотел выучить асхейский язык.

– Вы все сможете выучить его сразу после прилёта на планету Асхей. Это совсем несложно! – сухо произнёс Мэй.

– Нет, Мэй, ты не понял! Я хочу выучить его прямо сейчас! Я прошу, нет, – я просто настаиваю на этом.

– Хорошо, – нехотя произнёс Мэй, – я попрошу, чтобы обучающее устройство доставили сегодня.

Ольга, услышав их разговор, попросила Глеба зайти к ней.

– Послушайте, Глеб, – сказала она после того, как он сел в кресло, – мне кажется, что вы не до конца доверяете нашему другу.

– Не я один! Грей придерживается такого же мнения, – попытался отшутиться Глеб, – собаки очень тонко чувствуют фальшь.

– Собака может реагировать на необычный цвет кожи или, возможно, на запах, который мы не улавливаем. Мне кажется, что тут дело не в собаке, а в вас! Глеб! Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, но мне кажется, что на ваше настроение и поступки влияет характер выполняемой вами в последние годы работы. Нельзя постоянно всех в чём-то подозревать. Нашей цивилизации грозит гибель! Асхейцы предложили нам свою помощь. Более того, они готовы приютить нас, дать нам кров и пищу! Разве после всего этого мы можем их в чём-то подозревать? Подумайте над моими словами. И, пожалуйста, Глеб! – Она неожиданно перешла на «ты». – Будь помягче с Мэем. Ему сейчас тяжело! Что касается языка, я тоже хотела бы его выучить. – А затем она будто пропела своим красивым голосом: – Вы свободны, Глеб Камински.

Глеб, выходя из каюты капитана, чувствовал себя нашкодившим школьником, которого только что отчитали. Внутри у него клокотал вулкан, готовый выплеснуться наружу.

– Я не обязан доверять какой-то синей образине, – раздражённо произнёс он.

Перед объявлением начала эвакуации президент и ответственные за эвакуацию лица лично проинспектировали все корабли и убедились в их готовности. Затем президент попросил связаться с Арк Тором и пригласить посланника прибыть на борт президентского звездолёта «Джордж Вашингтон».

– Подготовка к полёту завершена, – сказал президент после того, как посланник вошёл и сел в кресло напротив. – Ваш звездолёт летит с нами?

– Мы нагоним вас по дороге, – последовал ответ, – наши штурманы помогут вашим кораблям проложить маршрут и пройти сквозь «кротовые норы». А мы хотели бы остаться и зафиксировать момент столкновения. Все отснятые материалы будут вам предоставлены.

– Мы бы хотели, чтобы с вами остался и один из наших кораблей.

– К сожалению, это невозможно! Первый пространственно-временной континуум или, проще, – «кротовая нора», который вам предстоит пройти, будет стабилен ещё десять земных суток. Затем у него изменится полярность. Мы успеем преодолеть её. Ваш звездолёт, если он останется с нами, ввиду его более низкой скорости не успеет это сделать в оставшийся промежуток времени. Проходить нестабильный континуум очень опасно! Были случаи, когда даже наши опытные пилоты оказывались либо очень далеко от расчётной точки, либо попадали в другие временные рамки. Я понимаю ваше желание своими глазами увидеть момент катастрофы, но в данном случае вам необходимо будет поверить нам и отснятым материалам. Кроме того, по прибытии на Асхей на вашу планету будет запущен космический зонд либо отправлен один из ваших кораблей, который подтвердит достоверность предоставленных нами сведений.

Президент молчал, обдумывая все доводы, приведённые Арк Тором, и наконец произнёс:

– Хорошо! Значит, до встречи в пути!

– Удачного вам старта и счастливого полёта! – пожелал Арк Тор. – До встречи в пути!

После того как посланник вышел, президент обратился к уполномоченному по эвакуации генералу Альберту Пападеску:

– Эвакуированы ли люди на Марс и Луну? И сколько?

– Да, господин президент. Пять миллионов триста тысяч восемьсот человек отправлены на Луну и сорок миллионов тридцать восемь тысяч двести сорок восемь человек – на Марс.

– Сколько людей подлежит эвакуации и готовы ли для них спальные модули?

– Да, господин президент, каждый из эвакуированных нами людей будет обеспечен всем необходимым для перелёта.

– А скажите, генерал, сколько людей остаётся на Земле? – поинтересовался президент.

– Примерно шесть с половиной миллионов.

– Почему так много?!

– Остаются тяжелобольные, те, которые не смогут перенести полёт, много пожилых людей, а также те люди, которые не захотели оставить своих близких. Отказались от эвакуации много коренных жителей Африки, Австралии, северных народов, различные религиозные фанатики. Кроме того, в эфир прорвалась прорицательница Зара и заявила, что катастрофы не будет и астероид пролетит мимо Земли. Многие ей поверили и надеются переждать всё «светопреставление» в бункерах.

– Необходимо предупредить людей обо всех последствиях принятых ими решений. Обратитесь ещё раз по всем информационным каналам к гражданам. И подготовьте мне на завтра текст обращения о начале эвакуации.

– Слушаюсь, господин президент.

– Отправление кораблей назначаю на девятнадцатое июня. Старт в 12 часов дня.

За день до намеченного старта Глеб набрал номер Боба. На экране возникло довольное и слегка нетрезвое лицо его друга.

– Привет, Боб! Как дела?

– Лучше, чем можно было представить! Я возле своего дома! На берегу океана! Со мной рядом Кети и ещё две пары. Мы пьём пиво, играем в футбол, загораем, в общем, наслаждаемся жизнью!

На заднем плане, за спиной Боба, летал мяч и слышались чьи-то оживлённые возгласы.

– Разве Кети не летит? – удивлённо спросил Глеб.

– Нет, она решила остаться. Кети, – позвал Боб, – поздоровайся с Глебом!

На экране возникло улыбающееся, разгорячённое игрой лицо Кети.

– Привет, Глеб! – тяжело дыша, проговорила она.

– Привет, Кети! Хорошо выглядишь!

– А разве счастливая женщина может выглядеть иначе?

– Нет, конечно! Я, собственно, позвонил попрощаться. Завтра мы улетаем. Старт назначен на 12 часов дня.

– До свидания, Глеб! Счастливого пути!

– Зря вы всё это затеяли! – повернул к себе экран и продолжил разговор Боб. – Готов биться об заклад, – он пролетит мимо.

– Почему ты так в этом уверен, Боб?

– Посмотри вокруг, – Боб повёл экраном, и Глеб увидел песчаный берег пляжа, сгрудившиеся кучкой пальмы, несколько красивых белых домов с верандами, безмятежный океан с плывущими вдалеке с горбатыми китами, выгибающими свои тёмные спины над бирюзовыми волнами, беспечных чаек, пронзающих своими заострёнными телами голубое, бездонное небо.

– Ну не может Господь Бог уничтожить эту красоту! Не может! И, ты знаешь, что-то говорит мне, что вы ещё вернётесь.

– Я бы тоже этого хотел, Боб! Прощай, дружище!

– До встречи, Глеб! Удачного полёта!

Глава 5

Отлёт

Утром 19 июня земляне покидали свою планету. Небо было затянуто негустыми тучами, моросил мелкий летний дождь. Казалось, небо Земли плакало, навсегда прощаясь с земными жителями. Впрочем, временами солнышку всё же удавалось проглянуть среди редких туч, и тогда лужи искрились на солнце и слепили глаза. А над верхушками стоящего светло-зелёной полосой за пределами Космопорта леса и высоко в небе появлялась разноцветная радуга. Земля прощалась со своими детьми, оплакивая и провожая их в трудный и опасный полёт, и дарила им напоследок удивительно красивые картины земных пейзажей, словно приглашая запомнить их навсегда.

Люди длинными вереницами тянулись к стоящим на космодроме звездолётам. В руках они несли сумки, держали за руки и несли детей. Можно было подумать, что это группы космических туристов отправляются в далёкое путешествие, если бы на лицах у людей не были бы видны напряжение, тревога и озабоченность. Настроение у всех было подавленное. Только что они покинули свои дома, города, и теперь им предстояло навсегда покинуть свою планету.

На площадке перед звездолётом крутилась белая кудлатая собачонка с тёмным пятном на спине. Она виляла хвостом и заглядывала в лица людей, своими золотыми глазами, словно пытаясь понять, что происходит.

– Мама! Собачка хочет лететь с нами! Давай возьмём её с собой! – сказала идущая за ручку с мамой маленькая девочка лет шести на вид, обладательница больших синих глаз и вздёрнутого носика. Девочка была одета в синее платьице. На голове у неё красовались два больших белых банта. В руках она держала большую куклу.

– Нет, милая, мы не сможем её взять, – ответила ей мать, – мы будем лететь очень долго на другую планету. Мы там немножко поживём, а когда вернёмся, собачка будет нас встречать.

– Ну почему? Мы же берём Марту с собой! – сказала девочка, нежно прижимая к себе куклу и обиженно надувая губки. – Мама, я не хочу лететь на другую планету!

– Не бойся! Сейчас мы сядем в звездолёт, и ты уснёшь, а когда проснёшься, – мы уже прилетим.

– А почему мы должны улетать? – продолжала допытываться девочка.

– Я же тебе говорила, Вики, нашей Земле угрожает опасность. Оставаться здесь нам нельзя! Нам необходимо улететь. Но герои спасут нашу планету, и мы совсем скоро вернёмся обратно.

– Мама, а мы, правда, вернёмся обратно?

– Правда, милая, правда! – говорила мать, незаметно вытирая слёзы.

– Мама, а почему ты плачешь?

– Я не плачу, солнышко моё, это просто дождик!

Посадка людей в звездолёты была завершена, и космические корабли один за другим начали выруливать на взлётные полосы. В одно и то же время с разных концов Земли корабли поднимались вверх, чтобы потом собраться вместе и полететь к новой, неизвестной планете. Их новому дому!

«Альбатрос» вырулил на взлётную полосу одним из первых, и теперь, наблюдая за стремительно удаляющейся Землёй, экипаж не сдерживал слёз.

Звездолёты разгонялись, выбрасывая из двигателей потоки раскалённого воздуха, поднимались ввысь, превращаясь в светящиеся точки, и скоро совсем пропадали из поля зрения немногочисленных провожающих, стоящих на бетонных плитах Космопорта.

Полёт протекал нормально. Звездолёт, набрав скорость, поглощал пространство с немыслимой скоростью. Впереди маячили светящиеся точки головных кораблей. Каждый член экипажа выполнял свои обязанности, и каждодневные заботы заглушили на время грустные мысли. Но, чем ближе приближалось время катастрофы, тем больше напряжение и тревога охватывали всех летевших на кораблях землян.

За час до столкновения астероида с Землёй весь экипаж, за исключением вахтенных, собрался в кают-компании. Люди сидели молча, взявшись за руки. Лишь один из механиков что-то бормотал, скорее всего, слова молитвы. Ольга, пользуясь привилегией слабого пола, всхлипывала, уткнувшись в плечо Глеба. Все вздрогнули, когда таймер на часах пробил один раз. На часах было 18.30. Глеб ощутил щемящую пустоту внутри себя от мысли, что их Земля перестала существовать. Пути назад больше не было. По-видимому, те же чувства испытывали и остальные. На их лицах были видны растерянность и печаль. Горстка землян летела сквозь пространство на встречу с неизвестностью. Через полчаса все молча разошлись. Ольга, не выпуская руки Глеба, привела его в свою каюту. Она так и уснула, не раздеваясь, прижавшись к Глебу, временами всхлипывая и изредка вздрагивая во сне.

Наутро она долго извинялась за проявленную слабость и все последующие дни старалась делать вид, что ничего не произошло. Но Глеб изредка, все же ловил на себе её заинтересованные взгляды. Встречаясь с Глебом в коридоре, она либо торопилась пройти мимо, растерянно улыбаясь, либо обращалась к нему с каким-то незначительным, наскоро придуманным вопросом, при этом её щеки начинали покрываться румянцем. После этого она, очевидно, начинала злиться на себя и в дальнейшем старалась вести себя подчёркнуто вежливо и сохранять дистанцию. Без сомнения, Глеб нравился ей. Она это почувствовала сразу после их первой встречи. Как никак, а её прапрабабушка была цыганка и, говорят, умела предсказывать будущее.