banner banner banner
Охота за оружием. Неизвестные страницы Холодной войны 1945–1991
Охота за оружием. Неизвестные страницы Холодной войны 1945–1991
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Охота за оружием. Неизвестные страницы Холодной войны 1945–1991

скачать книгу бесплатно

2 октября 1926 г. в Москве начальник разведуправления штаба РККА Берзин и генерал фон дер Лит-Томзен, представлявший рейхсвер, подписали совершенно секретное соглашение об организации совместной танковой школы в Казани[6 - ЦГАСА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 295.]. В целях конспирации советская сторона в соглашении именовалась КА, а германская – ВИКО. Процитирую наиболее интересные места из этого соглашения:

«КА передаёт ВИКО в пользование три конюшни и жилые помещения… из состава казарм для размещения материалов и жилья персонала школы. Три конюшни передаются сейчас же, остальные, поскольку они не могут быть переданы раньше – не позднее 15 мая 1927 г.

ВИКО получает право совместно с частями КА пользоваться прилегающей местностью как учебным полем и стрельбищем, в непосредственной близости к казармам… а также полигоном, находящимся в 7 км юго-восточнее казарм, и путями сообщения между обоими полями. Порядок, очереди и сроки пользования полигоном устанавливаются начальником гарнизона.

ВИКО несет расходы в сумме 125 000 рублей по перемещению частей и военно-учебных заведений, расположенных в освобождаемой для школы части помещений, бывших каргопольских казарм».

Начальником школы стал полковник рейхсвера Раббе. Согласно донесению Берзина Ворошилову, к началу января 1929 г. на курсах имелось: 1 опытный танк в разобранном виде; 6 легковых автомашин; 3 грузовые автомашины; 3 трактора разных систем; 2 мотоцикла. В начале весны ожидалось прибытие: 5 лёгких танков, из них 3 с бронёй; 2 средних танков; 2 легковые автомашины («хорьх» и «ситроен»); 2 грузовые автомашины; 3 трактора.

В нашей исторической и художественной литературе утвердился штамп: «Главный организатор и теоретик германских танковых войск Гейнц Гудериан окончил Казанскую танковую школу». Это очередной миф. На самом деле начальник штаба автомобильных войск рейхсвера Гудериан был в школе «Кама» с инспекционной поездкой и всего только один раз.

Надо ли говорить, что туземные ОГПУ, как мухи г… облепили «Каму», а, выражаясь современным языком, «осуществляли плотное контрразведывательное обеспечение объекта». Досталось и самому Гудериану. Бдительные чекисты донесли, что, «посетив собор Петра и Павла, Гудериан возмущался отношением властей к церквям и соборам».

Обе стороны, а особенно Германия, прилагали все усилия, чтобы сведения о функционировании «Камы» не стали достоянием третьих стран. В марте 1929 г. Ворошилов обратился к Сталину за разрешением заключить фиктивный договор с Германией на покупку танков. В записке говорилось: «С открытием навигации немцы транспортируют в Казанскую танковую школу 10 танков. Танки изготовлены в Германии. В деле транспортировки танков немцы просят нашего содействия, которое должно выразиться в следующем:

Мы заключаем фиктивный договор с фирмой «Рейнметалл» о покупке этих танков для РККА. По прибытии танков в СССР договор этот уничтожается.

По Версальскому договору Германия не имеет права строить танки, ввиду чего актом формальной покупки танков нами немцы хотят обеспечить себя на тот случай, если о транспорте узнает внешний мир. В этом случае формально не будет замешано германское правительство, а ответственность за производство и продаже танков падает на промышленность.

Полагаю, что мы на это пойти можем, так как «покупка танков», где бы то ни было, нам политического ущерба нанести не может. Фиктивный договор мог бы быть заключён либо Военпромом, либо Берлинским торгпредством. В договоре должно быть фиксировано, что деньги за танки уже уплачены.

Скорое прибытие танков в СССР для РККА крайне желательно»[7 - ЦГАСА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 295.].

Какие же танки имелись на «Каме»? В 1928–1932 гг. германские фирмы «Крупп», «Даймлер-Бенц» и «Рейнметалл» построили три типа средних и три типа лёгких танков. Собирались эти танки в основном в Швеции в филиалах германских фирм. В целях конспирации средние танки именовались «Gro?-Traktor», то есть тяжёлый трактор, а лёгкие танки – «Leichttraktor», то есть лёгкий трактор.

«Лёгкий трактор», изготовленный фирмой «Рейнметалл» в 1928 г., весил около 9 тонн и имел мотор в 100 л.с. Вооружение его состояло из одной 37/45-мм пушки «Рейнметалл» и пулемёта. Толщина брони – до 13 мм. Скорость хода по шоссе – до 35 км/час.

«Тяжёлый трактор» фирм Круппа и «Рейнметалл» весил 19,5 тонны и был оснащён мотором в 250 л.с. Вооружение его состояло из двух пушек калибра 75 мм и 37 мм. Скорость хода по шоссе достигала 30 км/час. Броня была противопульная толщиной до 13 мм.

Замечу, что эти и другие опытные танки 1928–1932 гг. обладали рядом конструктивных недостатков и так и остались опытными образцами.

Серийные германские танки T-I, T-II, T-III и T-IV ни внешне, ни в конструктивном отношении ничего не имели общего с опытными танками 1928–1932 гг. Другой вопрос, что командование вермахта в целях дезинформации с 1936 по 1940 год периодически показывало опытные танки, выдавая их за серийные, состоявшие на вооружении.

Есть данные, что советская сторона передала немцам на «Каму» две танкетки «Карден-Лойд» Mk.VI, закупленные в Англии для нужд РККА. Однако утверждение, что немцы создали свой серийный танк T-I на базе этих танкеток, представляет вымысел безграмотных журналистов.

К лету 1933 г. работа курсов по разным причинам перестала устраивать обе стороны. 30 июня 1933 г. начальник школы Гехер, сменивший Раббе, был вызван в германское посольство в Москве, где получил инструкцию, что курсы ТЕКО (так к этому времени стали называть «Каму») ликвидируются в течение трёх месяцев.

К 29 июля 1933 г. из имущества ТЕКО («Камы») было предусмотрено к отправке в Германию: «1. Машины (колёсные машины, тягачи, 2 больших трактора «Даймлер-Бенц», 2 больших и 2 лёгких трактора «Крупп», 2 больших и 2 лёгких трактора «Рейнметалл». [Читатель уже знает, что это были за «тракторы».]

2. Оружие и оптические приборы: две – 7,5-см пушки «Рейнметалл» с тормозом, воздушным накатником, одна 7,5-см пушка «Крупп» с тормозом и воздушным накатником, четыре 3,7-см пушки 45–2 с тормозом и воздушным накатником, три 3,7-см автоматические пушки с принадлежностями, к ним же 4 оптических прицела; 1 пулемёт 08/15 с принадлежностью; 3 пулемёта 13 с принадлежностью; 4 пулемёта «Седа» с принадлежностью, 10 пулемётов».

Немцы предлагали продать советской стороне несколько автомашин и мотоциклов, включая вездеход «Бюссинг-НАГ», на сумму 159 тыс. рублей; радиотехническое оборудование (передатчики и приёмники «Телефункен» и «Лоренц») на сумму 10 970 рублей; оружейные и оптические приспособления и т. д. Всего на сумму 284 270 рублей.

11 августа 1933 г. из Казани в Ленинград отправился первый транспорт с имуществом «друзей». В его составе было 4 больших и 2 малых «трактора». Далее имущество было отправлено морским путем через Ленинградский порт.

Говоря о «Каме», я умышленно привожу много цифрового материала, дабы читатель сам мог оценить объём сотрудничества. Для обеих стран это была буквально капля в море. СССР в начале 1930-х гг. уже выпускал танки тысячами, и они как минимум не уступали по своим характеристикам германским «лёгким и тяжёлым тракторам», использовавшимся в «Каме».

Однако определенную положительную роль для СССР эта школа все же сыграла. За три года (к апрелю 1932 г.) через «Каму» прошло 65 человек начсостава танковых и мотомеханизированных частей. При модернизации ряда советских танков был использован германский опыт, полученный на «Каме». Конкретно, в танке Т-28 применили подвески «тяжёлого трактора» Круппа, в Т-26, БТ и Т-28 использовали метод сварки корпусов германских «тракторов». В танках Т-26, БТ и Т-28 применили приборы наблюдения, прицелы, идею спаривания орудия с пулемётом, электрооборудование и радиооборудование, как на германских «тракторах».

От «Камы» мы перейдём к опытному танку ТГ (танк Гротте). В марте 1930 г. в СССР прибыла группа германских инженеров во главе с Эдвардом Гротте, который должен был организовать группу по проектированию новых советских танков. Вся эта затея принадлежала техническому отделу ЭКУ ОГПУ, который в это время начал создавать первые «шараги».

Начальник отдела ЭКУ некий товарищ Уюк в апреле 1930 г. выдал Гротте техническое задание на проектирование танка весом 18–20 т, скоростью 35–40 км/час и толщиной брони 20 мм. Вооружение должно было состоять из двух пушек калибра 76 и 37 мм и пяти пулемётов. Остальные параметры (размещение и установка вооружения, боекомплект, запас хода и т. д.) оставлялись на усмотрение конструктора. Для проектирования и постройки опытной машины на заводе «Большевик» было создано конструкторское бюро АВО-5.

За проведением работ непосредственно наблюдали представители Реввоенсовета и правительства. Так, 17–18 ноября 1930 г. К. Е. Ворошилов лично посетил завод «Большевик», о чем и доложил Сталину: «Готовность танка на сегодня составляет 85 %. Осталась незавершённой достройка моторной группы, коробки скоростей и ряда дополнительных агрегатов. Образец изготавливается в специальной мастерской, где сегодня заняты около 130 рабочих и техников. В настоящее время постройка танка задерживается из-за тяжёлой болезни самого Э. Гротте, но наши инженеры предполагают, что 15–20 декабря опытный образец все-таки будет закончен».

Однако в течение последующих месяцев танк так и не был достроен. Главной причиной этого стала ненадёжная работа специального танкового двигателя воздушного охлаждения конструкции Гротте. Поэтому в апреле 1931 г. для проведения первого цикла испытаний на танке ТГ временно установили авиационный двигатель М-6. Поскольку габариты М-6 были несколько больше габаритов двигателя Гротте, потребовалась переделка некоторых агрегатов танка. Только к началу июля 1931 г. танк более-менее был готов к испытаниям.

Танк ТГ имел довольно оригинальную конструкцию. Вооружение его было двухъярусным. В верхней части корпуса в каземате (боевой рубке) размещались 76-мм пушка и три 7,62-мм пулемёта «максим» в шаровых установках. В верхней вращающейся башне была установлена 37-мм пушка ПС-2.

В качестве 76-мм танковой пушки была использована зенитная пушка Лендера обр. 1915 г. Первоначально за её модернизацию взялся П. Сячентов и назвал её «76-мм танковая пушка ПС-19» (А-19). Сячентов хотел использовать дульный тормоз, но руководство УММ РККА[8 - УММ РККА – Управление механизации и моторизации РККА. Существовало с 1929 г. по 1934 г., затем было переименовано в АБТУ – Автобронетанковое управление.] категорически воспротивилось. Гротте пришлось кардинально переработать проект пушки. В частности, он убрал из-под ствола противооткатные устройства и поместил их справа и слева от ствола, изменил конструкцию люльки, сконструировал гильзоулавливатель и новый щелевой дульный тормоз. Пушка ПС-19 в ходе испытаний показала себя неплохо, но при ведении непрерывной стрельбы отмечены отказы полуавтоматики. Замечу, что по проекту 76-мм пушка должна была находиться во вращающейся башне, но из-за ошибок при строительстве танка нижняя башня превратилась в неподвижную цитадель.

37-мм пушка ПС-2 была разработана Сячентовым на базе качающейся части 3,7-см германской противотанковой пушки «Рейнметалл». Теоретически из нее можно было вести и зенитный огонь, но практически эффективность стрельбы из нее по самолётам была нулевая.

Корпус ТГ был полностью сварным, что для СССР являлось новшеством. Также новшеством была противоснарядная броня (лоб корпуса и башни – 50 мм). Ходовая часть ТГ состояла из пяти опорных катков большого диаметра, четырёх поддерживающих катков среднего диаметра и двух катков малого диаметра. Независимая подвеска на спиральных пружинах, допускавшая вертикальное перемещение опорных катков на расстояние до 220 мм, вместе с пневматическими шинами типа «Эластик» должна была обеспечивать танку чрезвычайно мягкий ход.

Экипаж танка состоял из пяти человек: механика-водителя, командира (он же был наводчиком 37-мм орудия), пулемётчика и двух человек, обслуживавших 76-мм орудие.

Испытания танка ТГ начались 27 июня 1931 г. и продолжались с перерывами до 1 октября. Танк показал максимальную скорость движения 34 км/час. В ходе испытаний выяснилось, что из-за тесноты в цитадели практически невозможна одновременная стрельба из 76-мм пушки и хотя бы из одного «Максима». Выявилась также неудовлетворительная работа бортовых тормозов и недостаточная эффективность гусеницы на мягких и вязких грунтах, поскольку высота гребней траков была очень мала.

4 октября 1931 г. по распоряжению правительства была создана специальная комиссия для изучения танка Гротте. После ознакомления с машиной и доклада конструктора комиссия вынесла следующее решение: «Считать, что танк ТГ в данном виде является чисто экспериментальным типом танка, на котором должны быть опробованы в работе все механизмы, представляющие практический интерес». Комиссия отметила также целый ряд интересных технических идей Гротте, никогда ранее не использовавшихся в танкостроении. Но из-за огромной стоимости танка ТГ, составившей 1,5 млн рублей (к примеру, стоимость танка БТ-6 составляла всего 60 тыс. рублей), даже при устранении всех отмеченных недостатков танк ТГ не мог быть принят для серийного производства.

Опытный образец танка ТГ хотели продемонстрировать на военном параде, дабы напугать супостата. Однако нарком Ворошилов решил, что танк «слишком секретен», и в начале 1934 г. ТГ был переведен на полигон в Кубинку под Москвой.

В то время отечественная промышленность была не готова к производству тяжёлых танков Гротте с противоснарядной бронёй. И все эти проекты остались на бумаге.

Вскоре УММ РККА отказалось и от услуг самого Эдварда Гротте, объяснив это тем, что конструктор ранее не занимался танкостроением, а работавшие с ним во время работы над ТГ советские инженеры получили большой опыт по постройке такого сложного танка и изучили лучшие заграничные танки.

Таким образом, ни один наш серийный танк не имел германского прототипа.

В ходе войны в Испании советские специалисты ознакомились с захваченным германским лёгким танком Т-1.

В середине 1930-х гг. в Чехословакии был создан неплохой лёгкий танк LTvz.35, вооружённый 37/39 мм/клб пушкой «Шкода» А-3 с бронепробиваемостью 52 мм по нормали на дистанции 100 м. Толщина лобовой брони танка составляла 25 мм, борт и корма – 16 мм.

Чешский танк превосходил польский танк 7ТР и советский Т-26 обр. 1933 г.

Югославская и польская армии поспешили с заказами LTvz.35, но получить танки не сумели по политическим причинам.

Зато Румыния с 1 сентября 1938 г. по 22 февраля 1939 г. от фирмы «Шкода» получила 126 танков. В румынской армии LTvz.35 получил обозначение R-2.

Просили LTvz.35 и немцы, но чехи отказали, а попытки абвера получить техническую документацию на танк закончились дипломатическим скандалом.

10 танков LTvz.35 закупил у «Шкоды» даже афганский шах, они были изготовлены, но из-за начала войны в Афганистан не попали.

Надо ли говорить, что наше ГБТУ крайне заинтересовалось чешской новинкой. Переговоры с фирмой «Шкода» начались в середине 1938 г. Советская сторона предложила испытать два образца танка LTvz.35 в СССР и в случае успеха планировала начать его лицензионное производство. В ответ чехи предложили предоставить два прототипа танков ?-II-a, конструктивно почти не отличавшихся от серийных машин, и вскоре это соглашение было подписано. Один прототип предназначался для испытаний, а второй был резервным.

В СССР для сборки и испытаний танков прибыла чехословацкая делегация – два водителя (Kriz, Levy), шесть сборщиков и три офицера. Водители прибыли вместе с танками 8 сентября 1938 г., а 11 сентября приехали сборщики с офицерами.

И уже 14 сентября начались испытания, которые продолжались до 9 октября включительно. Всего танк прошел 1503 км по просёлку, дорогам с гравийным покрытием и пересечённой местности. Первоначальные результаты были весьма обнадеживающими. При первом пробеге на 450 км танк развил максимальную скорость 36 км/ч при движении по шоссе, и 32,4 км/ч по просёлку.

На огневых испытаниях в составе экипажа присутствовал советский артиллерист. В целом табличные значения орудия А-3 были подтверждены, причём стрельбы проводились как днём, так и ночью. Всего было сделано 50 выстрелов осколочно-фугасными снарядами и 49 выстрелов бронебойными снарядами.

В отчёте об испытаниях чехословацкого танка «Шкода Ш-2А» скоростные характеристики, манёвренность и подвижность танка на местности оценивались как приемлемые. 37-мм пушка А-3 могла успешно бороться с любым танком, бронирование которого не превышает 25–30 мм, на дистанциях до 500 м. Пулемёты работали безотказно и показали высокую точность стрельбы. Однако нашлись и недостатки. Советские специалисты отметили тесноту в боевом отделении и его недостаточную вентилируемость (правда, это было свойственно и всем советским танкам), неудобные кресла, повышенный износ резиновых бандажей опорных катков и перегрев двигателя. Бронирование и защищённость танка Ш-2А были признаны недостаточными.

Чехи не сообщали данных о технологии изготовления танка без покупки лицензии. Тогда наши пошли на хитрость, дабы провести анализ чешской брони. Поскольку незаметно отпилить или отвинтить что-то от танка было невозможно, инженер Н. Ф. Шашмурин, принимавший участие в испытаниях, нашёл следующий выход. По его эскизу изготовили точную копию броневой заглушки заливной горловины топливного бака. На очередной заправке (а танк ездил много) заглушку подменили.

К 1936 г. модернизация лёгкого танка Т-26 привела к тому, что его ходовая часть оказалась сильно перегруженной. Заводские доработки дали лишь частично положительный эффект, и тогда в НКАП решили позаимствовать часть узлов у танка фирмы «Шкода». Но за предоставление патентованной технической информации нужно было заплатить большие деньги, а это советскую сторону не устраивало. И вот в одну из ночей охрана у ангара с чехословацким танком «внезапно» исчезла, и советские инженеры за несколько часов обмерили танк, в первую очередь подвеску. Затем был изготовлен один опытный образец танка Т-26 с подвеской типа «Шкода», который проходил испытания в 1939 г.

После испытаний советская сторона согласилась купить только один танк, да и то по более низкой цене, чем просила «Шкода». От закупки лицензии наши отказались, и чехи справедливо решили, что русские будут копировать LTvz.35 по купленному экземпляру.

В результате чехи получила деньги только за аренду танков. Отъезд технического персонала из СССР начался 11 октября. Последними 17 октября уехали техники.

После оккупации Чехословакии трофеем вермахта стали 244 танка LTvz.35, которым немцы присвоили индекс Pz.35(t) или 35(t). Любопытно, что наши командиры в начале войны и послевоенные историки в 1950–1970-х гг., не разобравшись, считали 35(t) «тридцатипятитонными немецкими танками».

Стоит упомянуть и об испытаниях в СССР весной 1940 г. трофейного танка Т-III (германское название PzKpfw III, но для удобства читателя я буду называть германские танки Т-I, T-II, T-III и т. д.).

У читателя возник уже вопрос: а не опечатка ли «1940 г.»? Может, 1942-й? Нет, все верно. В ходе похода Красной армии осенью 1939 г. для освобождения Западных Белоруссии и Украины от польской оккупации произошло несколько боестолкновений с германской армией, наступавшей на Польшу с запада. В ходе них было захвачено два танка – Т-II и Т-IIIF.

Ещё в Польше по Т-III с дистанции 400 м из нашей 45-мм пушки было произведено два выстрела, не пробивших бортовой брони толщиной 32 мм. Штатный бронебойный снаряд БР-240 оставил в борту две выбоины округлой формы глубиной 18 мм и 22 мм, но тыльная часть листа повреждений не имела, только на поверхности образовались выпучины высотой 4–6 мм, которые покрылись сеткой мелких трещин.

Этот факт вызвал сильное раздражение у наших военных – ведь 45-мм пушка была в 1939 г. основной противотанковой пушкой и танковой пушкой в Красной армии.

Посему на танковом полигоне в Кубинке был проведен новый обстрел Т-III из 45-мм пушки. При стрельбе с той же дистанции (400 м) при угле встречи от нормали от 0° до 30° лишь два из пяти снарядов пробили 32-мм броню танка.

Согласно отчёту, «обстрел из 45-мм пушки бронебойным снарядом брони немецкого среднего танка даёт нам крайний случай пробития, т. к. указанная немецкая цементированная броня толщиной 32 мм равнопрочна 42–44-мм гомогенной броне типа ИЗ. Таким образом, случаи обстрела борта танка под углом большим, чем 30 градусов, приводят к рикошету снарядов, тем более что поверхностная твердость немецкой брони чрезвычайно высока…

В данном же случае дело усугублено тем, что при стрельбе использовались снаряды выпуска 1938 г. с некачественной термообработкой корпуса, которая в целях увеличения выхода велась по сокращенной программе… что привело к повышению хрупкости корпуса снаряда и его раскалыванию при преодолении толстой брони высокой твердости»[9 - Цит. по: Свирин М. Н. Броневой щит Сталина. История советского танка. 1937–1943. М.: Яуза; Эксмо, 2006. С. 179–180.].

Еще одной особенностью германского танка была его трансмиссия и особенно коробка перемены передач. По расчётам выходило, что танк должен обладать большой подвижностью. Мощность двигателя в 320 л.с. позволяла 19,8-тонной машине развивать скорость по шоссе до 65 км/ч, а правильный выбор передач позволял хорошо реализовать обороты двигателя на любых дорогах. Испытатели провели совместный пробег танка Т-III с нашими машинами – Т-34 и БТ-7, который подтвердил преимущества немецкого танка на ходу. На мерном километре гравийного шоссе на перегоне Кубинка – Репище – Крутицы максимальная скорость «немца» достигла 69,7 км/ч, в то время как Т-34 смог развить лишь 48,2 км/ч, а БТ-7 – 68,1 км/ч. При этом Т-III обладал лучшей плавностью хода, а также отличался удобными местами всех членов экипажа.

Осенью 1940 г. начальник Кубинскского полигона отправил председателю Комитета Обороны К. Е. Ворошилову письмо: «Изучение последних образцов иностранного танкостроения показывает, что наиболее удачным среди них является немецкий средний танк «Даймлер-Бенц-Т-3Г»… Он обладает наиболее удачным сочетанием подвижности и броневой защиты при небольшой боевой массе – около 20 т… Это говорит, что указанный танк при сравнимой с Т-34 броневой защите, с более просторным боевым отделением, прекрасной подвижностью, несомненно более дешевый, чем Т-34, и потому может выпускаться большой серией.

Согласно особому мнению тт. Гинзбург, Гаврута и Троянова, главными недостатками указанного типа танка является его вооружение из 37-мм пушки. Но согласно сент. с.г. разведобзора, эти танки уже модернизируются путем усиления брони до 45–52 мм и вооружения 47-мм или даже 55-мм пушкой»[10 - Свирин М. Н. Броневой щит Сталина. История советского танка. 1937–1943. С. 181–182.].

Итак, даже Т-III с 37-мм пушкой был серьезным соперником Т-34. Соперником, я имею ввиду, не в индивидуальном поединке, ведь танки – не рыцари, а в наступательном бою совместно с другими родами войск. А тем временем в Германии пошли в серию новые модификации Т-III и Т-IV, а также различные самоходные противотанковые орудия.

В этой книге я пытаюсь быть объективным и писать не только об успехах нашей разведи, но и о её неудачах, приведших к серьёзным последствиям. Кроме того, следует заметить, что после 1937–1938 гг. в СССР стало больше грамотных военспецов, но, увы, малограмотные персонажи а-ля Тухачевский всё же остались.

В 1940 г. советская разведка получила «достоверные сведения» о том, что де в Германии не только созданы, но и запущены в серийное производство супертанки со сверхтолстой бронёй и сверхмощной пушкой. При этом назывались астрономические величины.

Обобщив все эти данные, Разведуправление Генштаба РККА 11 марта 1941 г. представило «наверх» спецсообщение № 316. О тяжёлых танках вермахта там говорилось следующее: «По сведениям, требующим дополнительной проверки, немцы начинают строить три образца тяжёлых танков.

Кроме того, на заводах «Рено» производится ремонт 72-тонных французских танков, участвовавших в войне на западе.

По сведениям, поступившим в марте мес. с.г. и требующим проверки, на заводах «Шкода» и Круппа ставится производство 60- и 80-т танков»[11 - Россия. XX век. Документы. 1941 год. В 2 кн. / Под ред. А. Н. Яковлева. М.: Международный фонт «Демократия», 1998. Кн. 1. С. 752.].

Как видим, в Генштабе сидели умные ребята – анализировать и перепроверять германскую «дезу» не стали, а лишь подстраховались: «по сведениям требуется проверка».

«А был ли мальчик?» Действительно, в Германии велись опытно-конструкторские работы по созданию тяжёлых танков и даже изготовили несколько прототипов тяжёлых танков VK-6501 и VK-3001 (оба фирмы «Хеншель и сын»). Но это были фактически макетные образцы шасси. Не было сделано даже опытных образцов пушек для тяжёлых танков. Самыми мощными танковыми орудиями были 7,5-см пушки KwK 37L24 (чуть лучше нашей 76-мм пушки обр. 1927/32 г. и куда хуже Ф-32 и Ф-34).

Ну, кроме того, в Куммерсдорфе проводились испытания французских танков с противоснарядной бронёй. Вот и всё! А дальше шла великолепная дезинформация абвера. Когда и как на нее клюнули наши разведчики, мы, видимо, никогда не узнаем – в архивы Ясенева независимым историкам вход закрыт.

Руководство клюнуло на «дезу» абвера и потребовало от Котина и К° создать отечественные супертанки. Руководство танковых заводов и КБ было заинтересовано в создании монстров, благо на ОКР шли огромные суммы. В те годы Грабин очень чутко реагировал на малейшие пожелания начальства, да и его неуемное честолюбие требовало быть «впереди планы всей».

Ещё в 1938 г. Грабин начал работы над перспективной 85-мм танковой пушкой Ф-30. Первоначально она создавалась как полевая 85-мм пушка с круговым обстрелом. Баллистика пушки взята от 85-мм зенитной пушки обр. 1939 г. (со снарядом весом 9,2 кг и начальной скоростью 900 м/с). Угол вертикального наведения Ф-30 –5°; +20°.

Летом 1940 г. 85-мм пушка Ф-30 прошла испытания на Гороховецком полигоне на учебном танке Т-28. 5 декабря 1940 г. Кировский завод выпустил опытный танк КВ-220 (объект 220) с 85-мм пушкой Ф-30. Вес танка возрос до 62 т, поэтому на него пришлось установить опытный дизель В-5 мощностью 700 л.с. 31 января 1941 г. начались заводские испытания КВ-220, но уже на следующий день дизель полетел, и испытания пришлось прервать. Работы над Ф-30 в целом велись вяло, так как основное внимание было уделено танковым пушкам других калибров.

В марте 1938 г. заводу № 92 Артуправление выдало задание на проектирование 95-мм танковой пушки. Работая как всегда оперативно, Грабин уже в сентябре 1938 г. выслал в ГАУ рабочий проект 95-мм танковой пушки Ф-39.

Ствол пушки состоял из трубы и кожуха. Затвор вертикальный клиновой полуавтоматический. Было два варианта: унитарное заряжание (длина патрона 936 мм, и он в Т-28 подавался наклонно) или раздельное (длина снаряда 505 мм и гильзы 497 мм). Боекомплект и баллистика должны были совпадать с 95-мм дивизионной пушкой Ф-28. И, как всегда, Грабин не ждал утверждения проекта, а заранее закончил изготовление чертежей и заказал поковки и литье.

Летом 1940 г. 95-мм танковая пушка Ф-39 успешно прошла заводские испытания в танке Т-28.

Почувствовав, что в ГАУ задул ветер в сторону 107-мм дивизионных пушек, Грабин не стал цепляться за заделы Ф-28 и Ф-39 и, фактически прекратив работы по 95-мм пушкам, перешел к проектированию 107-мм танковых пушек. Тем более что это отвечало и взглядам самого Грабина на танковые пушки. Вспомним хотя бы его крылатую фразу: «Танк – это повозка для пушки». В 1940 г. Грабин предложил проект 107-мм танковой пушки Ф-42 с баллистикой 107-мм пушки обр. 1910/30 г. В пушке Ф-42 были широко использованы детали и агрегаты от Ф-39. В марте 1941 г. 107-мм пушка Ф-42 была установлена в башне танка КВ-2 и успешно прошла заводские испытания.

Результатом германской «дезы» стало постановление Совнаркома № 827–345 от 7 апреля 1941 г., которым предусматривалось вооружение танка КВ-3 – 107-мм пушкой ЗИС-6 с начальной скоростью снаряда 800 м/с. Кировскому заводу предписывалось «установить план по изготовлению в 1941 г. 500 штук танков КВ-3 со 107-мм пушками.

Завод № 92 (т. Грабин) вместе с Кировским заводом обязаны разработать чертежи установки 107-мм пушки ЗИС-6 в башне КВ-3 и к 30 мая 1941 г. предъявить в Наркомат обороны СССР для утверждения.

Завод № 92 обязан к 25 мая 1941 г. подать на Кировский завод 107-мм пушку ЗИС-6 с установочными деталями, установить в башне КВ-3 и вместе с Кировским заводом обработать бронировку системы.

Завод № 92 НКВ обязан обеспечить подачу Кировскому заводу 107-мм пушек ЗИС-6 на программу 1941 года в следующие сроки:

июль – 45,

август – 80,

сентябрь – 110,

октябрь – 110,

ноябрь – 110,

и до 15 декабря – 65».

Тем же постановлением предусматривалось создание танков-монстров КВ-4 и КВ-5, вооружённых 107-мм пушкой ЗИС-6:

«О танке КВ-4.

Директору Кировского завода т. Зальцману:

1. Спроектировать и изготовить по тактико-техническим требованиям, утверждённым НКО СССР, танк КВ-4 (с удлиненной базой), вооружённый 107-мм пушкой ЗИС-6 и основной бронёй 125–130 мм, предусмотрев возможность увеличения толщины брони в наиболее уязвимых местах до 140–150 мм.

2. К 2 октября 1941 г. изготовить один опытный образец, для чего:

а) изготовить и подать на Ижорский завод чертежи на корпус и башню КВ-4;

б) к 15 июня 1941 г. предъявить на утверждение в НКО СССР макет и технический проект танка КВ-4;