Ништяк от космоса

скачать книгу бесплатно


Эдик являлся одним из самых стрёмных Анькиных мужиков. Мерзкий морщинистый хрен с пробивающейся на висках сединой, ростом чуть ниже самого Лёхи. От него пасло за километр ореховым одеколоном, который Лёша на дух не переносил, а на пальцах сверкали мощные золотые печатки. Глазки мелкие, как у мыши, бегали туда-сюда, а губы поджимались в короткой линии каждый раз, когда Эдик, типа, улыбался. Трижды разведённый. Четвёртая жена оказалась вдвое старше Эдика. С ней-то Лёха и спал. Только в этот раз Герасимова всё-таки вывернуло после секса. Благо, не там же, где всё это происходило, а в одной из кабинок офисного сортира. Что-то Лёша уж слишком природнился к этим кабинкам, в которых за двое суток что только не происходило.

То, что муж с женой работали в одной фирме, Лёша узнал только сегодня. Конечно, новость об этом его не порадовала. Следовало быть осторожней, чтобы не упустить свою счастливую звезду. Желательно вообще не пересекаться с Эдиком, чтобы не дразнить быка.

Уже будучи в метро, Лёша печально обнялся со своим портфелем, разглядывая ботинки сидящих напротив клерков. На последней станции его слегка попустило от неприятного события, произошедшего после работы, тогда то парень и заёрзал: руки в карманах спрятал, одну затем вынул и, удивлённо вскинув брови, посмотрел на комок в своей ладони.

«О, лотерейный билет», – без особого энтузиазма он, так, чисто от нечего делать, потёр ногтем закрашенные места. – «А я говорил», – он внутренне усмехнулся и безмятежно пронёсся взглядом по цифрам. Как Герасимов и думал, это кусок бумаги не мог претендовать даже на самый минимальный выигрыш.

***

К дому Лёха возвращался уже довольно поздно. Его старенькие часы, барахлившие последние пару месяцев, докладывали, что уже почти двенадцать. Отовсюду на улице доносились оры, крики и звяканье бутылок. Ох, как бы Лёха хотел щас накатить, конечно, три, а то и пять стопок. Но сегодня только четверг. Может, завтра он позволит себе чуть больше, чем вчера, но явно не сегодня.

Этажи сменяли друг друга, пока Лёша монотонно взбирался по лестнице. Сегодня он не был «во все оружия», а ещё сегодня Герасимов никак не ожидал повторения вчерашнего сценария, с одной лишь поправкой – в этот раз знакомая незнакомка не лежал на лестнице плашмя, а ждала его, сидя у двери.

Они оба замерли, столкнувшись взглядами. Рыжая девушка резко подскочила на ноги, посмотрев на Лёху максимально странно (столько всяких чувств и эмоций было в этом взгляде), и вдруг закричала:

– Ну ты и урод! – её голос дрогнул. – Я у тебя куртку забыла! Телефон забыла! Я даже обувь, блин, не надела! – в подтверждение собственных слов, она задрала ногу, демонстрируя грязную пятку. – Ты человек или валенок?! – крик преобразился в кашель, который девчонка попыталась утрамбовать в собственный кулак. Её щёки полыхали, а взгляд выглядел несколько ошалевшим. – Жесть, я за тобой до самого метро бежала, потом тут ждал, – она громко выдохнула и добавила: – Не делай людям добра больше никогда, чудовище.

Алексей молчал. Довольно долго молчал, прежде чем сделал шаг по лестнице вверх, а затем бессовестно заржал. Его размазало по стене от смеха из-за нелепости ситуации. Он подавился воздухом, тоже закашлялся и, кажется, даже пустил слезу, настолько ему стало весело.

– Да ты офигел, – она снова закричала и быстро спустилась к гогочущему Лёхе, сгребая того за ворот. Девушка была гораздо ниже, худей, но злости в ней явно больше. – Чё ты ржёшь! Чё ржёшь? Не ржи, твою мать! – тряся Лёшу за одежду, потребовала она.

– Ёмаё, – насмеявшись от души, Герасимов кое-как нашёл в себе силы, чтобы успокоиться. – Ты сделала мой день. Я даже представить себе не мог, что кто-то сегодня облажается сильнее, чем я, – сбавив громкость своего гогота, Герасимов издал последний смешок, а затем вдруг резко стал серьёзным. – Лёха.

– Даша, – процедила незнакомка, отпуская чужой воротник с откровенным пренебрежением. – И я желаю тебе самой страшной и долгой смерти, Лёха.

***

Лёха пустил Дашу в дом. Её и вправду потряхивало от холода, но слабенький укол совести Лёха ощутил только щас, после того как знатно проржался.

Мерзлячка обулась, укуталась в свою куртку и даже надела штаны, после чего молча прошла в хозяйскую спальню.

Лёха сперва не догнал прикола и решил проследовать за ней.

– Ты чё-то попутала? – спросил Герасимов, наблюдая за тем, как она собрала его одеяло и зарылась в него с носом.

– Я спасаюсь от пневмонии, – пояснила Лёше Даша, будто это было очевидно.

– Это, конечно, круто, но, может, не знаю, свалишь уже, например, что думаешь, детка?

– Я из-за тебя чуть не погибла, – Даша слишком яростно возмутилась для умирающего человека. – И я тебе, кстати, заплатила за кров вчера. Счастливым билетом, – пояснила она.

– Во-первых, мне пофиг, – шутки-шутками, но Алексей не был готов к гостям. Он вообще не любил видеть в доме чужаков, ещё и таких наглых, ещё и двое суток подряд… ну, ночей.

– Во-вторых, можешь забрать, – кинув в ноги гостьи скомканный билет, он продолжил: – Эта бумажка не принесла мне ни рубля. А теперь, прошу, – Лёша шагнул в сторону, освободив дверной проём. Он едва сдерживался, чтобы не вышвырнуть эту нахалку повторно, но совесть, даже при большом желании, не позволила бы ему повторить данный трюк. – Уходи по-хорошему.

Даша проверил лотерейный билет.

– Понятно, – коротко заключила она. – Значит, я не тот тебе дала! – вытянув из кармана куртки ещё один свеженький билет с точно такой же космической картинкой, Даша протянула его Герасимову и очаровательно улыбнулась.

За километр было видно, как у Лёши нервно задёргалось веко. Точь-в-точь, как оно дёргалось у его сестры, когда та рассчитывала координаты перед ударом.

Лёша выхватил у Даши билет из руки и стёр цифры. Ничего. Пустота. Отшвыривая лотерейный в сторону, Лёша гневно посмотрел на закутавшуюся в одеяло девушку. А та и бровью не повела, протягивая Лёхе ещё один билет, но и тот оказался пустым. А затем ещё один. И, о Боже мой! Нифига.

– Так, цыпа, ты начинаешь меня раздражать, – Герасимов подошёл к ней впритык и стал пытаться выковырять девку из одеяла. А та как начала кричать, брыкаться, драться, орать об изнасиловании и ментах. Ну офигевшая, подумал Лёша. Последний аж запыхался, временно сбавив темп их борьбы. – Да ты с дуба рухнула!

– Ещё одну ночь, – перехватив запястья Алексея, взмолилась Даша, состроив максимально несчастную рожу. – Пожалуйста. Мне нельзя ночью на улицу, меня ж там изнасилуют, или побьют.

– А меня это, ёпта, как касается? Вызови себе тачку, принцесса, если боишься улицы.

– Я дам тебе ещё один билет, – сказала Даша, чуть отстраняя от себя хозяина квартиры, но не переставая крепко цепляться за его руки. – Точно выигрышный! Только ты сотри его завтра, не сегодня. Прошу. Я из-за тебя проторчала весь день под дверью, согласись, это твой косяк.

И, в принципе, подумав и попугав Дашу ещё немного, Алексей согласился. Нехотя. Очень и очень, блин, нехотя. Хотя у него и появилось несколько условий. Во-первых, Даша должна была спать в гостиной на диване, а во-вторых, она должна была уйти до того, как Лёха заметит её с утра.

На том они и порешали.

Глава 3

– Можно, блин, меня не отвлекать? – Герасимов пнул ногой соседствующий табурет и смерил гневным взглядом Дашу, которая слишком громко дышала. Ну, да, такая вот зараза, специально сидела и дышала, раздражая его. Разве Лёша на китайском говорил? Разве с каким-то акцентом неправильным? Обычно, если честно, на районе его взгляд в стиле «не подходи, зашибу» срабатывал безукоризненно. Ну, типа, всякие утырки брали жопу в руки и тут же меняли локацию, а девушки уж подавно, но с этой мегерой это не работало. Она мало того, что не пряталась в самом дальнем углу после пары таких взглядов, так ещё и на кухне с ним засела, бездельничала тут и дышала. Раздражала.

– Хочешь, ещё и невидимой стану? – хихикнула рыжуха.

– Да, пожалуй, – решив, что на этом разговор окончен и последнее слово осталось за ним, Лёша отхлебнул какое-то пойло из своей кружки и продолжил читать.

Да, прикиньте, он умел это делать. Правда, многие слова понимал с трудом.

Читал Алексей распечатки с рабочими аббревиатурами, чтоб быстрее втянуться в рутину и понять офисный сленг. Ему не хотелось слишком долго зависать в лохах. Мужская гордость, всё такое. Подобные старания обычно окупались в жизни, ну, Лёха в это как минимум верил.

Однако стоило Герасимову увлечься, как сбоку вновь что-то зашумел. На сей раз этим чем-то стала вода. Ладно, первый раз Лёха стерпел. Потом загремели ложки, вилки, кружки и тарелки. Лёха поднял башку со скрипом и принялся хмуро глазеть Даше в спину. В такую раз ударишь – наверняка сломаешь. Останавливать девушку Лёша не стал только потому, что мыть посуду не входило в список его хобби, а поэксплуатировать навязчивую гостью подобным образом казалось Лёше хорошим решением. Тем более, что это произошло внезапно, по доброй воле. Только вот Лёха не мог нормально сосредоточиться, особенно когда эта деваха полезла изучать его холодильник своими загребущими ручонками.

– Я в тебя сейчас плюну, – положив распечатки на стол, предупредил её Лёха. – Ты нарочно меня из себя выводишь? Хочешь получить? Или тебя лучше в ванной притопить, как котёнка? Ты чё тут расхозяйничалась, а?

Даша развернулась к нему, вынимая из морозилки покрывшийся ледяной коркой кусок залежавшегося мяса.

– Жрать хочу, – сказала она с откровенным наездом. – У меня весь день по одному месту пошёл. Я осталась на холоде и в голоде из-за такого засранца, как ты, – хватаясь за сердце, Даша вымученно вздохнула. – А я, к слову, больной человек!

– Да вижу я, – хмуро кивнул Лёша. – Что больной человек, – и потёр виски.

– У тебя что, комплексы какие-то? Или у тебя убудет, если я объем тебя на кусок тухлого мясца?

– Ладно, фиг с тобой, жри, – Лёша поднялся на ноги, не выпуская чашки из своей руки. – Я к себе в комнату. Если ты зайдёшь в неё или, что ещё хуже, зайдёшь без стука – оторву тебе нос и скажу, что так и было.

После этих слов Алексей с громким топотом удалился в ванную и заперся там. Минут на двадцать, может больше, а вышел из неё уже свежий и приободрившийся. С мокрой башкой и блестящим от гладкости подбородком. Лёша накинул полотенце на бёдра, держа путь в свою комнату, но по дороге бросил короткий взгляд на кухню, где странная девушка до сих пор занималась странными делами. Углубляться в суть вещей Герасимов не стал, так что двинул дальше, закрывая за собой дверь и по обычаю закуривая. «Дурацкий день», – подумал он и, несмотря на все свои чёртовы обещания самому себе, а также амбициозные стремления, вскрыл бутылку пива.

У Лёши, очевидно, зависимость. Он любил пить. И не так был важен повод. Хотя сегодня повод явно имелся – вон, гремел чем-то за стеной. Раздражительный, крайне нелепый повод.

Глоток за глотком, сигарета за сигаретой. Лёха ещё пытался сколько-то раз вчитаться в текст, но у него нифига не получалось его запомнить. Его деловой костюм лежал в углу комнаты, примятый какими-то вещами. Судя по настенным часам, уже примерно два часа ночи, может и больше, а Герасимов до сих пор не спал, лишь слушал.

Стены в его доме были тонкие, так что можно расслышать любые звуки и, судя по звукам, эта Даша уже даже сходила в душ, пускай Лёха ей и не разрешал, но и не то что бы он был сильно против.

В какой-то момент Герасимову показалось, что его даже начало клонить в сон. Но раздражение росло и копилось, а алкоголь лишь всё усугублял. Так что Лёхе в любой момент могло сорвать крышу, превратив его в настоящее чудовище.

Все эти яркие злобные чувства забурлили внутри Герасимова ещё стремительнее после третьей бутылки пива, после чего вырвались из груди смачным ругательством:

– Твою мать! – Лёша подскочил с кровати и мир вокруг него резко завертелся.

Герасимов вышел из своей комнаты в одних спортивных штанах, очень громко преодолел коридор и вошёл в гостиную, ощупывая глазами бодрствующую Дашу. После душа её рыжие, до сих пор влажные волосы забавно завивались, щёки налились румянцем, и дышала девушка как-то слишком часто и громко для здорового человека.

Лёша замер посреди комнаты и глядел на неё. Даша тоже уставился на Лёшу, не сводя с него своего взгляда.

– Я думала, что ты уже спишь, так что старалась не шуметь, – сказала она, с неким опасением отходя на шаг назад от хозяина квартиры. – Ты чё такой… дикий какой-то, а, Лёх?

А Лёха ей ничего не ответил. Просто молча приблизился, протягивая ладонь. Он сгрёб Дашу за воротник футболки, в которой девчонка шлялась вот уже вторые сутки, и без каких-либо вступлений и предъяв Лёха огрел её крепкой пощёчиной по лицу. Да так, что Даша аж отшатнулся в сторону.

– Твою мать, – протянула ошарашенная девчонка, хватаясь рукой за щеку. – За что? – её голос был ровный, никакой наигранности, шуток, ничего такого. Даша не заорала, не закричала, даже не заплакала от боли, а только резко бросилась с кулаками на своего обидчика, целясь тому в кадык.

Драки было не избежать. Они обменялись пощёчинами, в основном, конечно, драться лезла Даша. Они дёргали друг друга за шмотки, ругаясь сквозь стиснутые зубы. Из разбитых губ Лёши сочилась кровь, да и из ноздри Даши тоже, которую уже успели пошвырять в разные стены. Если бы было можно, Даша бы ему ещё и зубы выбила, но обошлось без этого. Только какие-то вещи с полок попадали, пока эти двое по комнате носились. Даша схватилась за какую-то лампу и со всей дури огрела ею парня по голове. А затем – подсечка, и Герасимов прижал девчонку к любимому старому дивану в гостиной, нависнув сверху. Даша протянула пальцы к шее Алексея, обхватив ту металлической хваткой. Обычная семейная драка – сказал каждый второй на районе, заметив это. Пацан поругался со своей бестолковой бабой за территорию, и каждый из этой ячейки общества уже хочет прикончить друг друга. Сказал бы каждый второй на районе.

Но они знали друг друга всего два дня.

Оба вдруг внезапно убрали руки, без намёка на жалость. Резкий приток воздуха заставил Лёшу закашляться, упершись лбом в диван. Его дыхание щекотало шею девушки под ним, её скулу и висок. Они вмиг опомнились, оказавшись слишком близко. Герасимов ещё не осознавал, что сидит на бёдрах Даши, которая, в отличии от Лёхи, вся напряглась.

– Отвали, – Даша отвела взгляд и предприняла попытку оттеснить от себя Лёшу. – Слезь с меня, дятел. Я сваливаю.

Но Лёха молчал. Он внимательно смотрел на Дашу своими пьяными глазами, не отстранившись ни на сантиметр. Налюбовавшись лицом напротив, Лёха ответил, сжав своими холодными пальцами горячие скулы девушки.

– Раньше надо было, – Герасимов резко наклонился к ней, перехватив Дашино дыхание. – «Думать», – закончил фразу Лёша уже мысленно, вжавшись губами в чужие.

Это не был поцелуй, ничего подобного. Лёша легкомысленно распустил руки, одна из которых быстро оказалась под её футболкой. Холодные пальцы прокатились по торчащим рёбрам девушки вниз и начали тягая туго затянутый ремень в джинсах во все стороны. Слегка помедлив, Даша и сам начала действовать. Она дёрнула башкой, отделавшись от поцелуя, и взглянула на Лёшу исподлобья с приоткрытым ртом. Она хотела ляпнуть что-нибудь гадкое, но вместо этого лишь протянула ладонь вперёд, фиксируя руку поверх чужой ширинки. Даша бесстыдно оскалилась, языком смахнув кровь, до сих пор струящуюся у неё из-под носа.

Пока Лёша разбирался с джинсами девушки, не отводя глаз от лица напротив, его раздражение лишь множилось. Он вдыхал запах Даши. Толкался лбом в её лоб. Трогал пальцами маленькую грудь через ткань, как не трогал ни одну тёлку. Дашина раздражающая ухмылка постепенно стёрлась с её лица, сменившись надсадным дыханием и размазанным внимательным взглядом её зелёных глаз. Она продолжала увиливать от жёстких поцелуев, которые пытался навязать Лёша, и смело тянула резинку спортивок Герасимова вниз, запуская ладонь под его одежду. Затем Даша перехватила свободной рукой тёмный затылок парня, стягивая в кулаке Лёшин хвост. И всё было как в тумане. Оба красные от захлестнувших эмоций. Один пьяный, другая, судя по жару, простывшая. И оба целовались на диване, засунув друг другу руку в штаны.

А потом всё резко потемнело.

***

Алексей проснулся с первым звоном будильника, абсолютно потерянный и с сильнейшей головной болью. Он медленно встал с дивана и осмотрелся. Затем осмотрел себя и свои красочные засосы, цветущие вдоль грудной клетки.

Сперва он не понял, что это за укусы насекомых. А потом как понял, что аж взвыл.

Сегодня он никуда не спешил, буквально на цыпочках удаляясь в свою комнату. Там он оделся, привёл себя в порядок, как сумел, сложил распечатки и вышел в коридор. По квартире он прошёлся раз пять, но никого в ней не нашёл. Входная дверь оказалась не закрыта, так что Лёша смекнул, что произошло.