скачать книгу бесплатно
– Высыпайся и не торопись. Я уже больше не умру.
Юлька чмокнула меня в щеку и выскочила из палаты.
Едва за ней закрылась дверь, как в палате вновь появился Бульдог.
– Ты меня еще охраняешь или нет?
– Охраняю, конечно.
– Слава богу! Я тебя увольнять не собираюсь. Ты будешь уволен только тогда, когда я умру. Чего ты сидишь в коридоре, там и так охранников много! А я здесь одна в палате лежу. А вдруг меня через окно захотят убить?
– Десятый этаж. Сверху еще пять этажей, – вздохнул он.
– Ну и что! Сам знаешь, сколько сейчас киллеров-альпинистов развелось, просто жуть! Мне кажется, что ты стал меня охранять без прежнего пыла. Смотри, а то мне и в самом деле придется тебя уволить!
– Извини. Я и в самом деле обязан находиться внутри палаты.
– Именно это я тебе и пытаюсь доказать. Вдруг меня захотят убить. Кто-нибудь из медперсонала. Знаешь, как в фильме: появляется новенькая медсестра – а оказывается, что это киллер. Ты должен сидеть здесь и проверять весь входящий в палату медперсонал. Вплоть до того, что у них в шприцах. Совсем расслабился!
– Ты права, Чупа. Я и в самом деле расслабился. – Бульдог почесал затылок.
– Давай, ты карауль, а я буду спать. Я устала.
– Конечно, Чупа, ты же женщина…
– Мне всегда спокойно, когда ты рядом.
Бульдог взял мою руку и нежно поцеловал.
– Обещай, что ты никогда от меня не уйдешь, – перешла я на шепот.
– Обещаю, – улыбнулся Бульдог и ласково погладил меня по щеке. – Давай спи.
Я закрыла глаза и блаженно уснула.
Глава 4
Так незаметно пролетали день за днем. Чувствовала я себя намного лучше. Мне уже удавалось подниматься и делать первые шаги, держась за больничную койку. Бульдог, как преданный пес, всегда был рядом со мной, он даже спал у моих ног. Когда я пыталась ходить, он приходил в дикий ужас. Ему казалось, что я в любой момент могу упасть. Чтобы предотвратить это, он подставлял свои огромные ручищи, которые я постоянно одергивала, так как пыталась делать все самостоятельно. Юлька приезжала через день и, как маленький ребенок, радовалась моим успехам. Глядя на мои неуверенные шаги, она хлопала в ладоши, подпрыгивала и дико визжала. Бульдог не мог на это смотреть спокойно и громко смеялся, мотая своей огромной головой.
Ситуация с Фомой по-прежнему оставалась невыясненной и не давала мне спать спокойно. Кто-то сыграл со мной злую шутку. Только вот кто?! Сам Фома или кто-то еще?! Я никак не могла это выяснить. Лешку посадили на самолет и отправили в Ригу, при этом наказав строго-настрого держать язык за зубами. Гарик предлагал отправить его намного дальше, чем Рига, но я пожалела этого идиота. Все-таки родственник, как-никак. Лешка был так напуган, что обещал забыть поездку на похороны брата как страшный сон. Мои мальчики проверили всех девок, с которыми мой муженек встречался в последнее время, но эта суета не принесла особого результата. Все девки были живы, здоровы и Фому не видели уже давно.
Так что гипотеза, выдвинутая Гариком, оказалась беспочвенной и никак себя не оправдала. Охранников, дежуривших в ту ночь, допросили еще раз, но и это не помогло разъяснить ситуацию. Никто ничего не видел и не слышал. Для собственного успокоения я позвонила во все банки, где имела счета, и заблокировала их. Теперь у Фомы не было доступа ни к счетам, ни к ячейкам в депозитарии.
Человека, стрелявшего в меня в туннеле, так и не нашли, Единственное, что удалось выяснить, – это был мужчина крепкого телосложения, примкнувший к группе иностранцев перед посещением Гатчинского дворца.
На нем был комбинезон и панама, натянутая на глаза. На плечах висел увесистый рюкзак. Свидетели утверждали, что этот мужчина говорил на ломаном русском, якобы он представился экскурсоводу как американец, в одиночку путешествующий по России, мол, его интересуют дворцы Петербурга и его окрестностей. Конечно, этот липовый американец был настоящим профессионалом. Он прекрасно знал все входы и выходы Гатчинского дворца. Выстрелив в меня, он успел добежать до конца туннеля и ушел через противоположный выход, ведущий к озеру.
Все это было покрыто тайной и осталось для меня загадкой, разгадать которую мне оказалось не по силам.
По ночам я мучилась в догадках и терзалась в сомнениях. Все это напоминало мне игру в прятки, только кто-то играл в открытую, а мне приходилось действовать вслепую. Уравнение с двумя неизвестными, где первым неизвестным был Фома, а вторым – человек, едва не убивший меня в этом дворце.
За день до выписки ко мне приехала Юлька и заявила о своем желании остаться у меня на целую ночь. Я, конечно, жутко обрадовалась и отправила Бульдога на выходной.
Он был недоволен, так как боялся оставить меня даже на минуту. Юлька его заверила, что я буду находиться в надежных руках, после чего мой преданный слуга удалился.
Включив легкую музыку, Юлька достала из пакета литровую бутылку канадского виски и лукаво улыбнулась:
– Ну что, отпразднуем твое выздоровление – как-никак, а завтра домой.
Я подмигнула в ответ, открыла бутылку и вдохнула аромат:
– Натуральное канадское виски! Разве что-то бывает вкуснее!
– Ничего, – подтвердила Юлька и наполнила рюмки.
– За тебя, Чупа. За то, что ты, слава богу, жива, – улыбнулась она и поцеловала меня в щеку. – Только я вот все время думаю: кто в тебя стрелял и куда делся Фома?
– У меня от этих мыслей мигрень скоро разовьется, – вздохнула я. – Знаешь, надо свыкнуться с мыслью, что Фомы больше нет, так будет легче. Я вот завтра выйду из больницы и съезжу к нему на могилку, цветов положу. Для меня он умер. На всякий случай я заблокировала все счета, поэтому, где бы он ни был – в земле или на земле, – доступа к ним он уже не имеет.
– Это ты здорово придумала! И замки от городской квартиры поменяй, хотя я все же склонна думать, что Фомы нет в живых. Если бы он был жив, то обчистил бы тебя по полной программе, можешь не сомневаться. Чупа, а ты не думала, что Бульдог может оказаться предателем?
– Чушь! Бульдог преданный пес, видишь, как он за меня трясется. Я осталась жива благодаря его молитвам и потому, что он вовремя притащил меня в эту больницу.
– А ты не задумывалась над тем, какого хрена он потащил тебя в этот туннель?
– Я и сама туда хотела сходить.
– Странно, человек, который пытался тебя убить, знал все ходы и выходы из этого туннеля. Создается впечатление, что он и Бульдог были в сговоре.
– Ерунда! Тогда зачем Бульдог орал как резаный, чтобы включили свет. Он мог бы просто потянуть время, и все. Но он закричал сразу, когда почувствовал, что я падаю. Если бы Бульдог был предателем и хотел меня убить, то вовсе не обязательно делать это во дворце, на глазах у туристов. Проще завести меня в какой-нибудь закуток и грохнуть потихонечку.
– Не скажи. Бульдог в воровских кругах личность довольно известная, и он жутко печется о своем авторитете. Сама подумай, он же не может броситься в бега или вообще исчезнуть с глаз долой из воровского мира. Всему должно быть объяснение, понимаешь?! Здесь в самый раз слепить постанову и привлечь внимание людей. Произошла инсценировка, и Бульдог здесь ни при чем, с чистенькой, незапятнанной репутацией. Никакого отношения к убийству он не имеет, и ни у кого не возникает никаких мыслей.
– Юлька, ты несешь полный бред! Но ведь я осталась жива.
– По чистой случайности. Неувязочка вышла. Я просто хочу сказать, чтобы ты присмотрелась к этому Бульдогу и была с ним поосторожней. Уж больно он мне не нравится, особенно эта наигранная преданность. Я бы его вообще на твоем месте уволила после этого случая! Хреново охраняет! Квалификация не соответствует его заработной плате.
– Вот когда будешь на моем месте, тогда и увольняй! – разозлилась я.
– Не злись. Ты же знаешь, что я никогда не буду на твоем месте, потому что твое место мне не по зубам. У меня нет такой жизненной хватки. Не по Сеньке шапка! Я и не стремлюсь на твое место, у меня мозгов не столько, сколько у тебя! Жить в окружении отморозков, управлять ими, как куклами, иметь столько денег и без труда справляться со своими ресторанами и магазинами способна только ты. Это достойно восхищения и уважения. Я горжусь, что имею такую подругу. Потому что я, по сути дела, неудачница, обычная интриганка, которая не может разобраться со своими мужиками только потому, что вообще не способна принимать самостоятельных решений. Кстати, если мне понадобится работа, ты устроишь меня продавщицей в один из своих магазинов?
– Зачем тебе работа? Я всегда дам тебе столько денег, сколько нужно.
– Нет, я хочу заработать деньги. Я не могу принимать деньги из рук подруги. Это уже не дружба. Я никогда не искала в тебе выгоду. С мужика взять деньги – это святое. Мужика грех не разуть. Их надо колпашить и разувать по полной программе. Уметь раскрутить мужика и при этом сделать так, чтобы это воспринималось как должное, – тоже в своем роде талант. В конце концов, нормальный мужик должен знать: чем больше он потратит на женщину, тем красивее будет в ее глазах. Мужики – они же по своей природе жадные и сами не прочь упасть к кому-нибудь на хвост. Халяву все любят. Временами они просто забывают, что за все на свете надо платить, даже за любовь и преданность. Их же, как в больнице, постоянно надо подлечивать, чтобы они кошелек под подушку не клали, а делились с ближним. Ничего, за это им потом воздается. Знаешь, Чупа, можешь смеяться, но уж здесь меня Бог талантом не обидел. Немного труда, борьбы, актерского мастерства – и я могу оставить мужчину, грубо говоря, на бобах. Необязательно быть супермоделью или красавицей. Главное – уметь себя преподнести, главное – уметь внушать. Мне ничего не стоит внушить мужику, что ничего более совершенного в этом мире, кроме меня, просто не существует. Я его крест, и ему предстоит тащить его на своем горбу, как бы ни приходилось тяжело. Я, как плющ, который обвивается вокруг дуба и питается его жизненными соками. Дуб при этом чахнет и высыхает, а плющ цветет и разрастается все больше и больше. А ты говоришь – брать деньги с тебя! Женской дружбе нет цены, иначе это не дружба.
– Ну хорошо, если уж тебе так хочется работать, я дам тебе место директора магазина или на худой конец администратора. А хочешь, будешь просто ревизором. Можешь в любой момент приходить в мои магазины с ревизией и выписывать штрафы. Вот тебе и живая наличка, – засмеялась я. – Только мне кажется, что в данный момент тебе работа ни к чему. Двое мужчин трудятся не покладая рук, чтобы выполнить любую твою прихоть.
– Да, только они мне так осточертели, что, по всей вероятности, придется искать третьего. Только он должен зарабатывать столько, сколько зарабатывают эти двое, – засмеялась Юлька и налила нам по рюмке. Затем она осторожно посмотрела на меня и тихо сказала: – Чупа, будь осторожна, обрати внимание на Бульдога. То, что произошло в Гатчинском дворце, может повториться еще раз. Не пропускай мои слова мимо ушей, а прими к сведению. Ты прекрасно знаешь, что я тебе плохого не желаю.
На следующий день к больнице подъехали мои ребята с огромным букетом цветов. Мы выпили шампанское прямо у больничных дверей и поехали ко мне на дачу. Я села в машину рядом с Бульдогом и подозрительно посмотрела на него. Я конечно же не хотела верить Юлькиным словам, но все же то, что она говорила, прочно засело у меня в голове. В самом деле, какого черта Бульдог повез меня в этот дворец? Откуда киллер знал, что именно в это время мы будем в Гатчине? Ведь убийство было спланировано самым тщательным образом. Человек, стрелявший в меня, прекрасно знал, что в этом туннеле выключают свет, знал он и то, что в противоположном конце есть запасный выход, который ведет к озеру и глухому лесу.
– Как провел выходной? – спросила я у Бульдога, стараясь выглядеть беззаботной.
– Нормально, – буркнул он.
– Со своей девушкой встречался?
– Чупа, зачем тебе это надо?
– Чисто женское любопытство.
– Да, я к ней ездил.
– Она еще танцует?
– Танцует, что ей еще делать? Кроме как танцевать, она ничего не умеет.
– А в каком баре она танцует?
– В «Трех шестерках» на Невском.
– А как ее зовут? – улыбнулась я.
Бульдог насторожился и внимательно посмотрел на меня.
– Чупа, ты что задумала?
– Ничего. Просто я бы хотела знать имя своей соперницы, – засмеялась я.
– Ну, ты тоже сказанула. Разве у такой женщины, как ты, бывают соперницы?!
– Выходит, что бывают. Так все-таки как ее зовут?
– Даша.
– Красивое имя.
Бульдог замолчал и уставился на дорогу. Выдержав паузу, я тихо спросила:
– Бульдог, скажи, а почему мы поехали в тот день именно в Гатчинский дворец?
– Не знаю. Наверное, потому, что я там был много раз и это мой самый любимый дворец. Я хотел показать его тебе, – растерялся он.
– Странно. Почему ты выбрал именно тот дворец, где есть этот чертов туннель? Ведь больше таких туннелей нет ни в одном дворце.
– В этом-то и весь кайф. Такого ты больше нигде не увидишь. В Петергофе есть грот, но это совсем не то. В Гатчину специально приезжают, чтобы на туннель посмотреть. – Внезапно Бульдог так резко затормозил, что мы чуть не врезались в придорожный столб. Повернувшись ко мне, он пристально посмотрел на меня. – Чупа, а ты к чему это спросила? Ты меня подозреваешь?
Я не ответила. Бульдог тяжело задышал.
– Ты хочешь сказать, что я в сговоре с убийцей?
– А я разве разрешала тебе останавливать машину? – ледяным голосом отчеканила я. – Посмотри назад. Там едут несколько машин с моими ребятами, поэтому советую тебе не делать глупостей и не привлекать внимания, твое дело везти меня на дачу. Я задала тебе вопрос и хотела получить ответ, только и всего.
Бульдог надавил на газ, и машина медленно тронулась с места. У него был такой несчастный вид, что казалось, через пару минут он расплачется. Мне даже стало как-то неловко, что я усомнилась в его преданности и послушала Юльку. Если бы я не была в той шкуре, в которую влезла, то обязательно положила бы его голову к себе на колени и пожалела. Бульдог был вне всякого подозрения. Если бы он хотел, чтобы меня убили, то меня бы уже давно убили. Я погладила его по плечу и тихо сказала:
– Прости. Я не имею права в тебе сомневаться…
Бульдог ничего не ответил, и до дачи мы доехали молча. Немного отдохнув, я встретилась со своими мальчиками, и мы обсудили текущие «производственные» вопросы.
– Будем считать, что Фома мертв, – объявила я своим ребятам, ослепительно улыбнувшись. – Теперь всем вам понятно, что вами будет руководить женщина. Я думаю, что недовольных среди вас нет, а если таковые найдутся, то быстренько исчезнут из наших плотных рядов. Вам всем и так уже давно известно, что делами в последнее время управляла я. Фома безоговорочно выполнял все мои приказания. Он уже давно смирился со своей участью и являлся моей правой рукой. Почти два года я была мозговым центром банды. Я и впредь буду разрабатывать планы вооруженных налетов, если они, конечно, понадобятся или в них возникнет необходимость, хотя мы постоянно стараемся избегать открытого применения грубой силы. Кадровые вопросы я также буду решать самостоятельно.
– Чупа, мы единогласно признаем тебя, и нас совершенно не смущает, что ты женщина, – сказал Гарик. – Менты уверены в том, что банду возглавляет опытный профессионал, а в других группировках думают, что нами руководит бывший или действующий опер. Никто не может предположить, что главарь – женщина, никогда не переступавшая порога тюремной камеры.
– Спасибо за доверие, – улыбнулась я. – Для посторонних глаз я просто удачливая предпринимательница, которой досталось неплохое наследство от покойного супруга. Не нужно иметь уголовный опыт, чтобы вами управлять, достаточно иметь хорошие мозги. С сегодняшнего дня я устанавливаю железную дисциплину. Вы ничем не должны отличаться от добропорядочных горожан, и уж тем более вам нельзя привлекать к себе внимание милиции. Запрещается хранить и употреблять наркотики, использовать оружие без надобности и сорить деньгами напоказ. За нарушение моих требований я буду увольнять из группировки, безжалостно штрафовать, а неисправимые героинщики могут получить пулю.
Когда ребята разъехались, я осталась наедине с Гариком. Гарик посмотрел на меня с обожанием и тихо сказал:
– Молодец! Сегодня ты была просто на высоте. В наши дни, когда в Петербурге царит беспредел похлеще, чем в двадцатые годы, женщины все чаще становятся во главе организованных преступных сообществ. В «черном бизнесе», как и в бандитской среде, всегда больше ценились не крепкие кулаки, а быстрый ум. А в этом дамы всегда превосходят сильный пол. – Он искренне улыбнулся.
– Ладно, достаточно комплиментов. Ты лучше скажи, какие наболевшие вопросы у нас сегодня стоят на повестке дня.
– Назрел тут один каверзный вопросик. Есть у нас подкрышная фирма «Ариста». Так вот, когда-то коммерсу, который ее возглавляет, давали деньги на раскрутку. Этот коммерс занимался в свое время пивом, влез в долги, короче: у него возникли проблемы с другой крышей, его чуть не замочили, и он обратился за помощью к нам. Мы его у той крыши отмазали, все с пацанами уладили, выплатили, сколько он должен, плюс проценты и забрали его под крышу к себе. Фома выделил ему денег на раскрутку. Он раскрутился, деньги вернул и каждый месяц исправно платил нам определенную сумму. Теперь же он заматерел, имеет целую сеть магазинов на Литейном. Ездит на «шестисотом» и имеет пятикомнатную квартиру на Невском. В общем, в последнее время он стал ныть, что ему тяжело отстегивать такую сумму, что он в убытке, товар, мол, плохо берут, и стал просить снижения ежемесячных выплат. А сам жиреет на глазах, прикинь. Уже за руль «мерседеса» с трудом садится, живот мешает. Это я, конечно, так, образно, не такой уж он здоровый, просто денег у него, как у курицы зерна. Мы ему крышу обеспечиваем, другие группировки его не трогают, а он нам платить отказывается. Так теперь он вообще оборзел. Сотовый отключил и нанял целую кучу охраны. Нас к себе на пушечный выстрел не подпускает, решил вообще без крыши, самостоятельно работать. Я вот и хочу посоветоваться, что с ним делать? Забылся просто парень, взлетел слишком высоко. Надо бы ему напомнить, кем он был и кто ему давал денег. Ликвидировать?
– Ликвидировать мы всегда успеем, это несложно. Давай-ка попробуем с ним побеседовать и денежки забрать. Может, он просто с виду такой несговорчивый.
– Ты предлагаешь его похитить с целью выкупа?
– Нет, пока я ничего не предлагаю. Я просто хочу, чтобы он приехал ко мне на разговор.
– Чупа, но он сам не поедет. Он даже сотовый отключил.
– Тогда привези насильно и закрой в подвале.
– А если стрелять придется?! Его же так просто голыми руками не возьмешь. Рядом с ним человек десять охраны ходит…
– Стрелять не надо. Охрана же с ним дома ночью не спит. Нужно проникнуть в его квартиру и ждать там.
– В принципе, ты права, у него как раз жена с сыном в отпуск улетели. Он сейчас один живет. Самый подходящий момент для того, чтобы с ним поговорить.
– Конечно, возьми серьезного домушника, Влада, например. Он работает профессионально, может любой сейф открыть. Пусть он пробьет квартиру, и приступайте к своей работе. Запомни: стрелять в крайнем случае. Как только его возьмете – сразу ко мне в подвал. Я с ним побеседую. Мы ему ставку не уменьшим, а значительно повысим. Если откажется платить, тогда ликвидируем. Будем искать на его место более сговорчивого.
Как только Гарик ушел, я вышла из дома и поискала глазами Бульдога. Он сидел рядом с беседкой и читал газету. Я подошла и положила на газету свою ладонь. Он поднял глаза и безразлично посмотрел на меня.
– Еще скажи, что ты меня не хочешь!
Бульдог покраснел и что-то пробурчал себе под нос.
– Так ты меня не хочешь? – повторила я.
