скачать книгу бесплатно
– Ну, коль вы без злого умысла, то Федор.
– Скажи, Федор, ты счастливый человек?
– Вон куда занесло! Ежели по-честному, то да. Сегодня и поел, и четушку заработал. Вот.
Федор достал ополовиненную посудину.
– А скажи, ты бы меня с другом угостил? Не пожадничал бы?
– Кто? Я? Пожадничал?!.. Ребята, а ничего, что стакана нет? Из горла будете?
Федор стал решительно отворачивать пробку.
И тут мы с другом разом обратили внимание: на запястье у Федора была наколка с изображением пятиконечной звезды над перекрестием двух мечей.
Заметив наш взгляд, Федор поспешил опустить рукав.
– Воевал? – спросил мой друг.
– Воевал, – сухо, будто чужим голосом, ответил Федор.
– Ладно, дружище, пить мы не будем. Просто захотелось узнать, что ты за человек. Прости. Вот возьми немного денег. Сходи в баню, побрейся, купи чего-нибудь поесть. Своих ведь негусто, – я попытался отвести внимание от наколки.
Федор в лице переменился, исчезла хмельная ухмылка:
– Вам и впрямь интересно узнать, что я за человек? Да меня давно за человека-то не считают… Счастлив ли я? Да кто мне скажет, что такое счастье?! А денег ваших не возьму, не проси. После такого принять подачку – хуже, чем украсть… Как звать-то вас, мужики?
– Василий и Сергей. А тебе-то зачем?
– А затем. Не ожидал я от вас… Каков я человек… Хочу за вас помолиться. Сегодня в церковь не пойду. Пьян я. А завтра просплюсь, протрезвею, помоюсь, вот тогда и в церковь можно.
И он, выпрямив спину, твердым шагом пошел прочь.
На полигоне с Калашниковым (Отрывок из романа «Торговец», финалиста «Российской литературной премии – 2022» в номинации «Лучший роман года»)
Машина за Ваниным пришла к восьми утра.
– Едем на 25-й километр, в часть, – сказал он водителю, – там встречаемся со всеми.
В стороне от основных дорог располагалась Н-ская войсковая часть – стрелковый полигон. Тут обычно проводились мероприятия огневой и тактической подготовки подразделений местных силовых ведомств.
Полигон был разделен на несколько секторов: 25-метровая короткая трасса для пистолетных упражнений, длинная полоса препятствий, 500-метровая трасса для стрелков из автоматов и пулеметов. Трасса для снайперов была организована отдельно, рядом с сектором для метания гранат.
Возле самого штаба части – плац, и тут же – высокая башня для отработки навыков лазания по стенам – альпинистской подготовки.
На обваловке длинного рубежа стоял старый, весь оржавевший БТР, а в самом дальнем углу – такая же старая самоходка.
Еще издали Ванин услышал выстрелы – ребята вели пристрелку оружия.
«Молодцы, парни», – подумал Ванин. Он знал, опытные бойцы, они всегда перед «показухами» доводили все до ума, чтобы все было, как надо.
На обваловке уже стояли столы с патронами. Возле столов начальник пункта боепитания с красной повязкой Ильяс Галеев.
Увидев Ванина, подошел командир отряда капитан Володя Феоктистов, поприветствовал, отдав честь.
– Здравия желаю, Алексей Валерьевич. У меня все готово.
– Отлично, Володя. Пойдем, поздороваемся с ребятами, – и они направились к огневому рубежу.
Ванин хорошо знал этот отряд, неоднократно бывал у них в гарнизоне, проводил занятия по новинкам отечественного и зарубежного стрелкового и специального оружия, участвовал в нескольких учениях в качестве консультанта. Приглашали его и на собрания по случаю присвоения очередных и внеочередных воинских званий, или на вручение боевых наград. Словом, Ванина здесь знали и видели не первый раз.
С бойцами здоровался, как заведено в спецназе – крепко пожав руку и обнявшись.
– Как мишенная обстановка? – поинтересовался он у командира.
– На короткой трассе – грудные, для пистолетов и пистолетов-пулеметов. На 100 метрах – грудные и ростовые, для автоматов. На 300 и 500 метрах – дзоты, для пулеметов, там, в левом углу, падающие мишени для снайперов.
– А это, что за бочки? – пальцем указал Ванин.
– Это персонально для вас. Дистанция 200 метров, в бочках бензин с керосином. Вы хотели из ПКМа бронебойно-зажигательными вальнуть.
– Добро, добро, – подытожил Ванин.
Ровно в 10:30 подошли представительские автомобили. В первой был Тримаскин и Селиванов – представители из Москвы. Из второй вышли Вробель и Планке – гости из Австрии.
Увидев Ванина в униформе, без погонов и знаков отличия, без петлиц, Планке глянул на Вробеля.
– Необычная форма. Это какие рода войск?
Вробель улыбнулся, быстро сообразил:
– Часть – НАТО, а основной элемент формы одежды – русский, морская пехота. Так одеваются, пожалуй, только профессиональные наемники, ха-ха-ха.
Командир и бойцы ждали на позиции.
Кроме штатного армейского, по табелю положенности в «Кречете» стояли на вооружении и специальные виды, чего, обычно, посторонним не демонстрируют.
Прошел звонок от помощника Калашникова: «Главному вчерашнее мероприятие понравилось. По его указанию гостей посадят на борт через ВИП-зал, без лишних глаз. Ждите, Михаил Тимофеевич уже выехал».
Не успел помощник закончить сообщение, подошла машина с Калашниковым.
Он со всеми поздоровался и, не нарушая начавшуюся церемонию, передал слово Ванину для представления образцов вооружения и их тактико-технических характеристик.
Далее Ванин объяснил порядок стрельб.
Закончив объяснения, гостям выдали наушники. Калашников от наушников отказался, а вместо них использовал две пустые пистолетные гильзы, вставив их в ушные раковины донцем внутрь.
Планке заметил это и спросил: «Так тоже делают профи?» Вробель кивнул головой: «У них, похоже, любителей вообще нет».
И тут началась музыка!
Ребята снарядили магазины обычными патронами и трассерами: три обычных, один трассирующий – так хорошо видно, куда ложатся пули.
Стреляли спецназовцы виртуозно. В глазах Планке и Вробеля восхищение и восторг.
Был полный штиль, безветрие, и густой дым повис сизым облаком над линией огня.
Планке вдохнул полной грудью и просиял: «Для солдата нет слаще запаха пороха».
Потом объявили небольшой перерыв.
Гостям подали чай из общего армейского термоса. Гости пили с благоговением.
Тем временем поставили дверь, переносные стены – будет демонстрация спецоперации «Захват».
Ванин уже стоял с бойцами и поверх куртки надевал бронежилет, на голову – шлем-сферу. На локтях и коленях специальные титановые щитки.
Первым номером шел коренастый, крепко сбитый Дима Кочергин, по отрядной кличке Каканька. В левой руке – тяжеленный щит, в правой – автоматический пистолет Стечкина АПС.
Вторым шел Ванин, вооруженный новехоньким штурмовым самозарядным гладкоствольным карабином ижевского производства. Этого еще ни один иностранец не видывал.
За Ваниным – Костя Перевозчиков, с таким же ружьем.
По громкой связи, чтобы все слышали, вещал командир: «В укрепленном здании засела группа террористов, опасных преступников. Вооруженные до зубов террористы отказались сдаться и сложить оружие. Поступил приказ о их уничтожении… Внимание, штурмовая группа…»
Бойцы изготовились, командир отдает приказ: «Захват!»
Двумя оружейными выстрелами специальными патронами Ванин и Перевозчиков вышибают дверной замок. Дима Кочергин ударом ноги вываливает ее окончательно и, сделав три-четыре шага вперед, щитом и огнем, на ходу прикрывая идущих за ним товарищей, из пистолета поражает первых двух «террористов». Ванин следует сразу за ним, потом делает приставной шаг влево, производит первый выстрел с левой руки и тут же, ловко перехватив ружье, сделав шаг вправо, открывает огонь с правой, а затем ведет так называемый инстинктивный огонь от бедра. Костя, уходя влево, делает кувырок и, стреляя с колена, уничтожает тех, кто находился в левом секторе обстрела. Задание выполнено!
Вся операция длилась меньше десяти секунд.
Переоблачившись, Ванин вернулся к гостям. Тримаскин поздравил его первым: «Я и не знал, Алексей Валерьевич, что ты так здорово колбасишь. Лихо, с обеих рук, да еще от бедра, маятником в раскачку».
Ванин, немного смущенно и все еще не придя в себя, ответил: «Ребят надо благодарить. Я что, покуражился, а им завтра в реальный, непоказушный бой… Есть еще одно упражнение…»
Ванин взглядом нашел Феоктистова.
– Ну что, покажем пулемет Калашникова под западный патрон 7,62х51? Ленту снарядили?
– Так точно, все готово. – Феоктистов подвел собравшихся к позиции. – Алексей Валерьевич, пулемет пристрелян на 300 метров, но мишени стоят на двухстах – делайте поправочку.
– Учтем, Володя. – Ванин поднял пулемет, приладился. – Попробуем так, ребята, как когда-то в школе учили, с рук.
Дал первую короткую очередь. Недолет, немного правее. Сделал поправку. Еще очередь. Лучше, но еще чуточку повыше.
Дал третью, длинную. Первые пули вырвали клочья земли метрах в двух, спереди, и чуть левее бочки, но зато последующие четко вошли в цель…
Раздался глухой хлопок, бочка подпрыгнула, несколько раз перевернулась в воздухе, и в небо вырвалось пламя вперемежку с клубами черного дыма.
Под аплодисменты Ванин опустил пулемет, поставил его на предохранитель. – Стрельба окончена, оружие на предохранителе.
Планке подзадоривал: «А вторую бочку?»
Ванин изобразил многозначительную мину: «Шедевры не повторяются, господин генерал».
Подошел Феоктистов, тихонько спрашивает: «Гостей можно угостить солдатским пайком?»
– Что там, у тебя?
– Водка в котелке, хлеб, сыр, сало, колбаса, соленые бочковые огурчики…
– Тогда уж, зови всех, – распорядился Калашников. – У меня с собой тоже кое-что есть.
Гостям предложили индивидуальные разовые стаканчики, но те, увидев, как бойцы и промышленники пустили по кругу общий котелок, запротестовали и сказали, что они тоже солдаты и водку будут пить по-русски.
Так и пошло: пили прямо из котелка, закусывали нехитрой снедью, беря угощения прямо с плащ-палатки, расстеленной тут же на земле.
Передохнув и еще раз поблагодарив бойцов за радушный прием, гости приготовились к отъезду в аэропорт. От обеда они отказались, к великому сожалению хозяев.
По настоянию Калашникова, «на посошок» все же приняли, закусив удмуртскими перепечами с грибами и русским деликатесом: холодной отварной осетриной с ядреным тертым хреном.
«По коням, ребята!» – скомандовал Тримаскин, напомнив, чтобы гости ничего не забыли.
Распрощавшись со всеми, первым поехал Михаил Тимофеевич. К себе в отдел.
После него на служебной машине отправился Ванин. Сперва – домой переодеваться. Оттуда – на завод. Рабочий день был в самом разгаре.
От тайги до британских морей
Демину явно не везло.
Отработав по спецконтракту в группе военных консультантов в одной из арабских стран, он вернулся домой и, дав еще одну подписку о неразглашении, был готов начать обычную гражданскую жизнь.
В управлении ему было предписано «отлежаться на дне», а потом выйти на связь по обозначенному телефону с указанным человеком. Ему сказали, что работа за рубежом будет засчитана в стаж воинской службы по схеме «три – за один», то есть за год работы – три годы службы. Он подумал, что для того пекла, в котором он жарился целых два года, схема вполне справедливая. Такие привилегии предоставлялись либо за участие в боевых действиях, либо за выполнение заданий особой важности. У него в послужном списке значилось и то и другое. Ему сделали необходимые отметки в удостоверении, но на руки выдали фиктивный воинский билет для рядового состава с отметкой об отсрочке, чтобы по месту жительства не было вопросов у военкомата.
Четко выдержав установки, он позвонил в Москву.
Переспросив, как его зовут, ему сообщили, что нужный ему человек здесь больше не работает. Он понимал, что по правилам игры ему вряд ли скажут, и тем не менее спросил, где этого человека можно найти, – дело важное. После некоторой паузы, голос по телефону ответил, что этого человека вообще уже нет, потом поинтересовался:
– Вы у нас работали?
– Да, – сказал он, – в группе Максимова (имя кодовое).
Телефон назначил время повторного сеанса связи: дату и час.
Он снова был пунктуален – приучен.
На этот раз ему ответили коротко и ясно: «Продолжайте учебу в аспирантуре. Ваша предполагаемая командировка отсрочена. Если будете менять место жительства, не беспокойтесь: ваша учетная воинская карточка у нас на контроле».
