скачать книгу бесплатно
Молодому командующему Балтийским флотом В.Ф. Трибуцу помогали заместители Наркома ВМФ И.С. Исаков и Л.М. Галлер. Исаков даже выходил на линкоре «Марат» для обстрела береговых батарей на острове Биорке… В штаб Ленинградского военного округа приехали Л.3.Мехлис и Г.И. Кулик. Они вызвали Галлера и Исакова и стали давать им весьма некомпетентные указания. Необоснованные претензии к флоту с их стороны обострились, когда кампания на суше стала затягиваться. Свои рекомендации они пытались проводить, минуя наркомат и Главный морской штаб. Позднее адмирал И.С. Исаков мне рассказывал, как его вызвали в Смольный и предложили послать в Ботнический залив подводные лодки типа «М». Исаков стал возражать: ведь эти лодки имеют малый радиус плавания…»
В конце октябре 1940 года Сталин вызвал к себе Кузнецова. На этот раз его интересовал вопрос береговой обороны на Балтике. Вместе с начальником Главного Морского штаба Л.М. Галлером, Кузнецов доложил вождю о ходе работ по строительству береговых батарей, принявшему большой размах и быстрые темпы от Кронштадта до Палангена (Паланга), об укреплении западных морских границ на всем их протяжении. Сталин остался в целом удовлетворен докладом, но потребовал работы ускорить.
Из воспоминаний Н.Г. Кузнецова: «В самом конце 1940 года я докладывал правительству о базировании кораблей на Балтике. Зима стояла на редкость суровая. Все базы, включая Таллин, замерзли. Речь шла об использовании Балтийским флотом Либавы. Пользуясь случаем, я попытался выяснить точку зрения руководства на возможность конфликта с гитлеровской Германией, сказав, что флоту нужна ориентировка в этом вопросе.
– Когда надо будет, получите все указания, – коротко ответил Сталин».
Кузнецов описывает данный разговор с явной обидой на Сталина, мол, не разжевал, не выложил на салфетке с золотой каемочкой. Неужели Кузнецов даже годы спустя так и остался в непонимании того, что происходило? Ведь ситуация была настолько сложной, запутанной и быстроменяющейся, что Сталин, при всем желании, не мог дать наркому универсальный рецепт, в виде некой абсолютной инструкции на все случаи жизни. А ведь именно это Кузнецов у него и просил, чтобы обезопасить себя от возможных превратностей в будущем. Но такой инструкции у Сталина не было, поэтому он и ответил назойливому наркому, чтобы тот занимался своими делами и не лез куда не следует. Заметим, что ответ Сталина Кузнецову по Балтике в точности повторяет его ответ наркому по Днепровской флотилии в 1939 году, который мы приводили выше. Это не случайно. Сталин снова и снова терпеливо давал понять молодому наркому, чтобы тот занимался своими военно-морскими делами и не лез в вопросы не его компетенции. Надо будет – тебя проинформируют, а пока осваивай новые базы и повышай боеготовность!
При этом Сталин не сидел сложа руки, а продолжал делать все от него зависящее, чтобы создать наиболее благоприятные условия для Балтийского флота. Так, в результате непростых переговоров, Сталину удалось договориться с побежденной в 1940 году Финляндией об аренде полуострова Ханко, имевшего стратегическое значение, т. к. полуостров прикрывал с севера Финский залив. На полуострове немедленно была развернута военно-морская база. Таким образом, если в начале 1939 года Балтийский флот мог базироваться лишь в дальнем углу Финского залива в Кронштадте, то к 1941 году он имел уже возможность базироваться на пять военно-морских баз. Несмотря на то, что новые ВМБ создавались не на пустом месте, т. к. использовалась старая инфраструктура царского флота, капиталовложения в них все равно предстояли серьезные. Предстояло обеспечить базирование кораблей новых проектов, создать систему береговой обороны, разместить штабы, тылы, наладить связь, разведку и т. д.
Стрельба главным калибром
Из воспоминаний Н.Г Кузнецова «Накануне»: «После финской кампании наркомом обороны был назначен С.К. Тимошенко, начальником Генерального штаба – генерал армии К.А. Мерецков. Но смена руководства, к сожалению, не повлекла за собой организационных перемен… Вопросы организации всегда были очень важными в военном деле. И чем быстрее развивается техника, чем более мощные средства поступают на вооружение, тем эти вопросы становятся острее. Полученный нами опыт во время финской кампании и события, последовавшие в Европе, заставили нас усиливать боевую подготовку флотов. Корабли весной выходили в плавание раньше, чем в предыдущие годы. Моряки работали с большим напряжением и добивались заметных успехов. Очень много делалось и для усиления флота новыми кораблями, авиацией, средствами береговой обороны. Делалось это спешно, средства на военные нужды выделяли почти без ограничения. Под влиянием военной обстановки в Европе правительство все больше занималось укреплением обороноспособности страны. Однако, накапливая боевые силы, мы недостаточно заботились о том, чтобы постоянно держать их в боевой готовности на случай внезапного нападения. Между тем пожар войны мог в любую минуту перекинуться к нашим границам. На Балтийском театре для нас, моряков, многое изменилось. Шло освоение новых баз, быстро строились новые аэродромы и береговые батареи. После финской войны мы осваивали арендованный полуостров Ханко и острова в Выборгском заливе. Летом 1940 года Эстония, Латвия и Литва по воле своих народов вошли в состав Советского Союза».
В марте 1940 года Сталин отправил Кузнецова лично осмотреть полуостров Ханко. Из воспоминаний Н.Г Кузнецова «Накануне»: «В августе (имеется в виду 1940 г. – В.Ш.) я поехал на Балтику. Там, в устье Финского залива, проводились крупные учения. Штаб флота к этому времени передислоцировался в Таллин. Наша оборона в Финском заливе строилась по схеме обороны Петрограда в первую мировую войну, разумеется модернизированной. Главная минная позиция находилась на меридиане Таллина. Здесь корабли и береговые батареи должны были дать бой «противнику», если бы он попытался прорваться в Финский залив. Особое внимание уделяли новым, современным силам флота. Подводные лодки были выдвинуты далеко в Балтийское море. Авиация встречала «противника» вдали от наших берегов и наносила ему мощные удары. Однако у нас было слабое место. Порккала-Удд, на который опиралась минная позиция в первую мировую войну, теперь принадлежал Финляндии. Арендованный нами полуостров Ханко находился значительно западнее, и это затрудняло дело. К тому же Финское побережье нависало над всеми нашими коммуникациями от Таллина до Кронштадта. Поведение тогдашнего финского правительства не вызывало сомнений, что в случае войны с Германией Финляндия будет на ее стороне».
Между тем, военно-политическая ситуация на Балтике накалялась. Так 27 сентября 1939 года в Нарвском заливе неизвестной подводной лодкой был потоплен советский пароход «Металлист», кроме этого у эстонского побережья подвергся атаке и транспорт «Пионер». До сих пор история этих атак окружена завесой тайны. По одной из версий эти суда атаковала польская подводная лодка «Орел», которая после этих атак интернировалась в Таллине, а затем сбежав из оттуда, перешла в Англию. По другой версии эти атаки выполнила некая советская подводная лодка, а факт этих атак был использован для политического давления на прибалтийские государства. Косвенно это подтверждается, якобы, тем, что вскоре после событий с «Металлистом» и «Пионером», последовало заключение договоров о взаимопомощи между Эстонией, Латвией, Литвой и СССР. Есть и такая версия, что никто никого вообще не атаковал, а вся история с двумя пароходами явилась политической дезинформацией, предпринятой для давления на прибалтов. Как все было в действительности, мы не знаем. Очевидно лишь то, что Сталин, безусловно, знал об этой атаке и если все же история с «Металлистом» и «Пионером» действительно была разыграна, то проходила она с одобрения вождя. Впрочем, никаких доказательств этому нет, да и не в характере Сталина было устраивать столь дешевые провокации.
