скачать книгу бесплатно
«Я уже как Кэсси! Хотел как лучше, получилось как всегда… – сделав вид, что поперхнулся шампанским, закашлялся Александр.
Кэссиди Колдингс, его подопечная, была опасна, по его мнению, именно своими благими намерениями. В первую очередь, правда, опасна она была для себя самой, но порой и другим более, чем прилично перепадало на орехи.
– Кэсси?! – мысленно воскликнул он. – А не связано ли это странное чувство, словно я о чём-то забыл, с ней? – встревожился он. – Да, нет! Если бы что-то случилось с Кэссиди, я бы уже знал, – мужчина скорчил привычную недовольную гримасу, прикоснувшись к наколотой на запястье его левой руки руне кровных уз. – И потом я ощущал бы тревогу, а не ощущение, что мне чего-то не хватает, – всё также мысленно усмехнулся он, опровергая своё предположение. – Ведь кем-кем, а Кэссиди я сыт по горло! Искренне говоря, я был бы только рад забыть о ней хотя бы на один вечер, но чёрта с два! Вот я опять и снова думаю о ней, беспокоясь, не влипла ли она ещё во что-нибудь! Тысяча ржавых адских котлов, если бы не этот ливень, я мог бы…»
И тут он взглянул на хотя и безмолвствующую, но очень много говорящую выражением своего порозовевшего от сдерживаемого гнева лица Женевьеру и все мысли и о его подопечной, и о ливне, и о граде, и даже о том, что он забыл о чём-то важном, вылетели у него из головы.
По сузившимся глазам и их яростному блеску, обиженно поджатым губам и напряженной позе женщины, он мгновенно понял, что поперхнуться и закашляться, дабы скрыть то, что он не смог сдержать смешок, было весьма и весьма опрометчивым решением. Сомнений не было, ему не только не удалось сгладить впечатление от своего на редкость идиотского прокола, но наоборот этим он его только усугубил.
– Вьера! Ты не… Я сейчас всё тебе объясню…– сбивчиво начал оправдываться Александр, понимая, что ещё одно его неверное движение или слово и об этом приятном вечере в компании Женевьеры можно забыть, как и Женевьере, в целом, тоже.
После первых же его слов, прозвучавших со столь очевидным отчаянием в голосе, женщина заметно расслабилась и даже ласково улыбнулась.
Александр облегченно выдохнул и счастливо улыбнулся в ответ.
И тут за его спиной вдруг раздался резкий треск, самовольно, то есть, без всякого на то разрешения от хозяина дома, открывшегося окна.
Тяжелые бархатные шторы цвета бордо, словно победные знамена, зареяли под потолком. И в комнату вместе с шумом и струями дождя ворвался ураганный поток холодного осеннего воздуха.
От неожиданности хозяин квартиры чуть не швырнул в источник шума огненным шаром. Но, к счастью, и для окна и для квартиры, в целом, вовремя остановился.
– Адский котёл! Что б вас! – обернувшись, обругал он створки окон, которые посмели мало того, что самовольно открыться, так ещё и столь несвоевременно! – Тысяча ржавых котлов! А вы чего?! – это было уже реявшим на ветру, словно победные флаги, шторам цвета бордо.
Вслед за чем, он практически в один прыжок оказался у окна, и уже в следующее же мгновение бестактно вмешавшиеся в столь неподходящий момент створки окна были с силой впечатаны в раму.
Стекла окон, оскорбленные излишней резкостью и грубостью, хотели были возмутиться и громко задребезжать, однако встретившись взглядом с решительно настроенным крушить и громить хозяином квартиры, сподобились лишь в страхе задрожать и жалобно звякнуть.
– Это я, кажется, просто забыл закрыть окно, – объяснил Алекс своей гостье. И горячо и убежденно добавил: – Я сейчас! Одна секунда!
И снова обманул. Правда, не по своей вине…
Он всего лишь хотел убедиться, что на сей раз окно закрыто уже надёжно и что дело изначально было не в поломанном шпингалете. Потому, прежде чем задёрнуть шторы, он подёргал сначала одну створку окна за ручку, затем другую.
Окончательно убедился, что он, и в самом деле, просто забыл закрыть окно и взялся за края гардин…
Однако только он к ним прикоснулся, как в небе огромным огненном деревом вспыхнула ещё одна невероятной мощности молния. Вот только на этот раз вспышка его не ослепила, а наоборот, превратив на несколько мгновений ночь в день, позволила увидеть намного больше, чем он мог бы увидеть в темноте. Да и при свете дня тоже…
Поскольку, выхваченный вспышкой молнии из тьмы мрачный осенний пейзаж, не имел совершенно ничего общего с привычным видом за его окном.
– Что за…? – одновременно озадаченно, раздраженно и встревоженно прошептал Алекс, застыв с поднятыми вверх руками.
Свет уже несколько секунд как уступил место мраку, но мужчина всё продолжал и продолжал всматриваться в непроглядную тьму за окном, пытаясь рассмотреть в ней ответы на возникшие у него в связи с только что увиденным вопросы.
– Что это было? Что за йотуновщину я только что увидел? – пробормотал он себе под нос. – Это было видение? Или просто игра света, теней и моего переутомившегося воображения?
Несмотря на способность к предвидению, спонтанные видения у Александра случались крайне редко, что его более чем устраивало.
Потому как одно дело целенаправленно сканировать вариации будущего на предмет наибольшей вероятности реализации события в удобное для тебя время и находясь при этом в комфортных условиях и уютном одиночестве. И совсем другое – видеть что-то неопознано-призрачное и часто тревожное в самый неподходящий момент, как это кровавый котел его побери, кажется, случилось с ним только что.
– Адский котел! – в равной степени озадаченно и озабоченно выругался он. После чего, незаметно для себя, но очень и очень заметно для своей недоумевающей гостьи, проворчал вслух себе под нос: – Кэсси, я очень надеюсь, что это не тебя я только что видел! И не обесбашенных на всю голову Афи и Дейла!
Из-за того, что он бурчал себе под нос, гостья уловила не всю фразу целиком, а разобрала лишь одно слово… Которое, к тому же, за последние несколько минут, она слышала уже не первый раз!
– Как, как ты меня назвал? Ке-еэси?! – возмущенно вопросила гостья. – К твоему сведению, меня зовут не Кэсси, а Вьера или Женевьера! Но никак не Кэсси!
– Вьера, Вьера, не сердись! Конечно же, я знаю, что тебя зовут не Кэсси. Да и, поверь мне, тебе не стоит обижаться на меня из-за Кэсси! Она никто! То есть, она моя подопечная, но она мне как кость в горле… – попытался объяснить Алекс и снова провалился в тревожные раздумья.
Вот только, кто ж ему поверил!
– Подопечная?! Так вот как это теперь называется! Подопечная! – саркастически прокомментировала Женевьера, зарядив при этом своему обидчику в спину диванной подушкой.
Однако то ли у неё было плохо с прицелом, то ли подушка не пожелала покушаться на жизнь собственного хозяина, однако снаряд возмездия до цели так и не долетел.
Не долетели до цели также и следующие три подушки, отправленные вслед за первой, в связи с тем, что секунды шли и шли, а никаких других объяснений от погруженного в глубокие и тревожные раздумья мужчины больше не поступало.
Алекс был бы и рад забыть о том, что видел…
Вот только… увиденные им в свете вспышки молнии спины подростков были слишком четкими, чтобы верить в то, что это была лишь причудливая игра света, тени и его воображения. И к тому же слишком знакомыми. Особенно худенькая фигурка, волосы которой в ярком свете молнии вспыхнули золотом.
И если уж он их увидел, то это не просто так…
«Твой Гиннунгагап! Это однозначно были они! Я видел спины Кэсси, Афи и Дейл! – вынужден был признать он. – А даже если и видел, что мне до этого? – попытался он договориться со своим беспокойством. – Я им что нянька? Тем более что им не нянька нужна, а психиатр! Поскольку ни одному нормальному человеку никогда бы не пришло в голову решить прогуляться по кладбищу в такую погоду! – мысленно размышлял он, не обращая внимания на вопли отводившей душу Женевьеры, обвинявшей его во всех смертных грехах. – Кроме того, я буквально накануне просматривал варианты её будущего и не заметил ничего, о чем стоило бы беспокоиться…»
Однако даже, несмотря на столь обнадеживающий аргумент в пользу того, что волноваться ему совершенно не о чем, овладевшая всем его существом тревога так и не уступила и пяди захваченной территории.
– Безмозглая идиотка! – в сердцах прошептал Александр, имея в виду, разумеется, свою подопечную.
Однако пребывающая на взводе и совсем забытая им гостья восприняла данное нелицеприятное высказывание на свой счёт. Причём восприняла она его исключительно болезненно.
– Что-что-ооо?! Кто безмозглая идиотка? Я – безмозглая идиотка?! – праведно возмутилась она. – Сам ты безмозглый идиот! Самый настоящий, больной на голову идиот! Нет, ты еще хуже! Ты мерзавец! Негодяй! Сволочь! – задыхаясь от ярости и негодования, перечисляла она. – Как ты посмел так со мной поступить?! Никогда тебя не прощу! Зачем ты меня пригласил? Чтобы посмеяться надо мной?! Я тебе не игрушка! А прикидывался таким воспитанным, таким обходительным! Ноги моей здесь больше не будет! Ты слышишь меня, мерзавец?! Я к тебе обращаюсь? И вообще, повернись, когда я с тобой разговариваю!!! – потребовала женщина, окончательно теряя терпение и выходя из себя.
Однако погруженный во всё более и более становящиеся беспокойными мысли Алекс даже не шелохнулся, он продолжал стоять, глядя в окно.
– Адские колокола! Что-то не так! Не знаю что, но что-то определенно не так! – уверенно прошептал он.
Одновременно с ним «озарение» снизошло также и на его гостью:
– А может ты просто импотент?! Конечно! Конечно же, ты импотент! Просто импотент! – мстительно провозгласила она, уверенная в том, что на этот раз ей точно что-то ответят.
Но ей снова не ответили.
Что, само собой, ещё больше разозлило женщину, и потому в этот раз Алексу в спину полетела уже не подушка, а бутылка шампанского.
Правда, с той большой разницей, что у бутылки, в отличие от подушек были все шансы достичь поставленной ей цели, то есть разбиться о затылок мерзавца, негодяя, сволочи и просто импотента.
– Никто, никто, пребывающий в здравом уме и твердой памяти, не пошел бы на кладбище ночью, чтобы просто прогуляться! Тем более при такой погоде! Эти йотуновы дети что-то снова задумали! Адские котлы! Как же тут не беспокоиться?! – тем временем размышлял хозяин затылка и жертва покушения, что, впрочем, не помешало ему мгновенно развернуться, правой рукой поймать бокал, а левой бросить в женщину заклинанием глубокого и продолжительного сна.
Вслед за чем его рука сама собой потянулась в карман со смартфоном.
– Зачем, ты его отключил, неужели не мог просто перевести в беззвучный режим? – раздраженно спросил он сам себя, ожидая пока, наконец, загрузится программное обеспечение. – Тысяча адских котлов, что-о-ооо? – остолбенело, уставился он на экран. – Не может быть! Ржавый, кровавый котел! Не может быть, чтобы сегодня было тридцать первое октября! Все котлы ада! – выругался он и, поняв, наконец, что именно не давало ему покоя, схватился за голову. – Хэллоуин! Ночь Хэллоуина… Единственная ночь в году, когда границы между Потустороньем и Посюстороньем практически не существует! Твой ж Гиннунгагап! Я совсем забыл о том, какое сегодня число!
Слишком много обязанностей свалилось на него в последние несколько месяцев. Слишком много забот и проблем. Так много, что в таких мелких и незначительных подробностях, как: какой сегодня день недели, число и даже месяц, он целиком и полностью полагался на своего секретаря-референта Барри, который следил за его расписанием деловых встреч и прочих мероприятий с тем же рвением и педантичностью, что и мать новорожденного за режимом сна и кормления своего чада.
Вот только мать новорожденного при своём чаде практически неотступно находится двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, а его помощник имел очень неприятную, по мнению Александра, привычку отдыхать от своего босса в свои законные выходные, как Барри их называл.
В те самые выходные дни, одним из коих и являлось сегодняшнее тридцать первое октября, которое Александр провёл, глубоко погрузившись в свои исследования.
Настолько глубоко, что о том, что он ничего не ел с самого утра, он вспомнил только тогда, когда за окном уже стемнело.
К слову, не вспомни он об ужине и не ожидай доставки заказа на дом, он бы и звонок Женевьеры пропустил бы. Поскольку иначе его смартфон так и оставался бы в беззвучном режиме.
– Вот тебе и благосклонная рука судьбы, не позволившая мне провтыкать чудесный вечер с интересной мне женщиной из-за того, что я придурок не побеспокоился внести её номер в список «важных контактов», – укрывая полуобнаженную женщину одеялом, с кривой усмешкой самоиронично думал Александр.
Окинув прощальным взглядом волнующие изгибы прекрасной Женевьеры, он не удержался от разочарованного вздоха.
Вечер был безнадёжно испорчен.
И то ли ещё его ждёт, когда она проснётся…
Он мог бi, разумеется, подчистить своей гостье память. Однако ментальное вмешательство в мозговую деятельность человека было небезопасным и потому регулировалось соглашением между Потустороньем и Посюстороньем.
По этой причине, чтобы подчистить кому-либо из смертных память, любому законопослушному ведьмаку, к коим относил себя и Алекс, требовалась разрешение МАНЗИМ (Межсторонней Ассамблеи Наблюдателей по Законному Использованию Магии).
Но, виду того, что его проблема относилась к сугубо личным, он и без обращения знал: разрешение он не получит.
Вот если бы Женевьера увидела нечто такое, чего, по мнению Ассамблеи, она не должна была увидеть – это было бы другое дело.
Справедливости ради нужно отметить, что даже если бы ментальное вмешательство и не было запрещено, из чисто корыстных побуждений Александр ни за что не стал бы чистить память не только своей пассии, но и любому другому человеку.
И не только потому, что проникая в чужое сознание можно было сильно навредить психическому здоровью реципиента, но и потому что это было неэтично.
И посему выбора у него не было.
Хочешь – не хочешь, а проблему придётся решать гораздо менее эффектным общедоступным методом, который заключался в том, что ему придется объясняться и извиняться, а делать это Александр просто терпеть ненавидел!
Мужчина тоскливо вздохнул ещё раз, после чего решительно пересёк комнату и сел в своё любимое кресло. Любимым, правда, оно было не само по себе, а благодаря висевшей на стене напротив огромной плазменной панели.
Разблокировал экран смартфона и выбрал в записной книжке нужный ему контакт…
– Вне зоны досягаемости! Естественно! – раздраженно прорычал он. – Ладно, Кэсси, не хочешь по-хорошему! Придётся по-плохому!
Глава 2
Александр щелкнул по приложению «Мои дети», активировав его. И его брови недоуменно поползли на лоб. Согласно показаниям GPS-трекера Кэссиди, Альфред и Дейл в данный момент плескались в прибрежных водах Аппер-Нью-Йорк-Бей[2 - Аппер-Нью-Йорк-Бей (англ. Upper New York Bay – в переводе «верхняя нью-йоркская бухта») – бухта на западе Атлантического океана в дельте реки Гудзон, часть залива Нью-Йорка. Залив окружают острова Манхэттен, Лонг-Айленд, Стейтен-Айленд, а также часть материка (штат Нью-Джерси, США).], что же касается остальных четырёх членов неугомонной семерки, то они находились на территории кладбища Грин-Вуд[3 - Грин-Вуд – кладбище в Бруклине, Нью-Йорк, США. В 2006 году получило статус национального исторического памятника. На кладбище похоронены выдающиеся политики, деятели культуры, военные, члены масонских лож и другие. Общая численность захоронений около 560 000.].
С одной стороны, беспокоиться было вроде бы не о чем: в своём видении он видел надгробные памятники, а не водную гладь, что указывало на то, что в водах залива, более чем вероятно, плавали только смартфоны Кэссиди, Афи и Дейла, а сами они, как и их друзья, в данный момент тоже находились на кладбище Грин-Вуд.
В первый момент, как только он понял, что Кэссиди, вероятней всего, отправилась на кладбище Грин-Вуд, Александр облегченно выдохнул: это кладбище славилось своими ночными экскурсиями. И особенно людно на этих экскурсиях было именно в ночь на Хэллоуин.
– Было бы людно, если бы не жуткая буря с грозой и ливнем, которая сейчас беснуется за окном, – тут же поправил он себя.
Кроме того, был ещё и вопрос со смартфонами! Ведь даже, если учесть, что кладбище Грин-Вуд располагалось недалеко от побережья залива Аппер Бей, всё равно было непонятно, как смартфоны его подопечной и её друзей попали в залив. Ладно бы ещё, если бы в заливе оказался один смартфон, этому можно было бы придумать невинное объяснение, но все три!!!
И вот здесь Александр понял, что начинает беспокоиться по-настоящему.
Тем не менее, набирая номер лучшей подруги Кэссиди, он всё ещё надеялся, что его тревоги беспочвенны.
Пенелопа ответила так мгновенно, как если бы ждала его звонка, что было не только не особо хорошим знаком, но и очень подозрительно.
– Пэн, какого адского котла Кэссиди делает на кладбище Грин-Вуд?! – не озаботившись приветственными церемониями, сразу же с места в карьер потребовал он ответа, надеясь застать вероятную сообщницу своей подопечной врасплох.
– Кэсси здесь? На кладбище Грин-Вуд? – переспросила явно опешившая девушка. – О-о! Наконец-то! – с облегчением выдохнула она. Александр хотел было уточнить, что Пенелопа имеет в виду под «наконец-то», но так как девушка параллельно с ним переговаривалась также и с кем-то из подруг, то он подумал, что «наконец-то» скорей всего адресовалось подруге, а не ему. И посему решил не отвлекаться и это же посоветовал своей собеседнице. – Пэн, я задал тебе вопрос! Что Кэссиди делает на кладбище?
– Что Кэссиди делает на кладбище? Ну как что? Да ничего особенного… – сбивчиво начала объяснять девушка, явно что-то утаивая, по мнению Александра. – Ну в том смысле, что всё как обычно! Каждый год на Хэллоуин мы всей нашей компанией ходим на кладбище Грин-Вуд. Разве вы этого не знаете?
– Нет, не знаю, – сквозь зубы известил её мужчина, чья тревога сменилась раздражением, потому что Пенелопа ему лгала. И ложь её была шита белыми нитками, так как ни она, ни Кэссиди не могли ходить на кладбище Грин-Вуд каждый год уже только потому, что последние несколько лет они провели в Англии. Где сначала учились в колледже при Викканской Академии, а потом и в самой Академии, из которой он сам лично и одну и другую забрал и перевёл учиться в УМИ (Университет Магического Искусства).
– Ну возможно, Кэсси просто подумала, что вы не будете против, и поэтому не стала вас беспокоить, – предположила Пенелопа. И Александр практически воочию увидел как она недоуменно пожимает плечами и как округляются её честные-пречестные глаза, настолько убежденно-увещевающий у неё был голос. – Это же абсолютно безопасное общественное место, с кучей народа! И…
– Пэн, позови её к телефону! Скажи, что мне немедленно нужно с ней поговорить! – перебив щебечущую без остановки девушку, потребовал он.
– Кого её? – искренне удивилась девушка.
– Пэн, не строй из себя идиотку! Разумеется, Кэссиди! Кого же ещё?!
– Позвать Кэссиди? – озадаченно переспросила Пенелопа. – Но она сейчас не со мной…
– Что значит не с тобой?! С кем, если не с тобой?! Где она?! – Александр выстреливал вопросами, как если бы стрелял из револьвера, причём, если судить по тому, как с каждым вопросом у него все более и более перехватывало дыхание, то стрелял он в себя.
– Как где? – удивилась Пенелопа. – Но вы же сами сказали, что она на кладбище Грин-Вуд.
– Пэн, во-первых, кладбище Грин-Вуд, если мне не изменяет память, занимает площадь порядка двести гектаров. А во-вторых, я не знаю, где она! – практически проскрипел мужчина зубами.
– Ох! Так вы не знаете?! А я подумала… – слишком обеспокоенно-виновато, чем стоило бы в таких обстоятельствах, пролепетала девушка. И Александра снова посетило ощущение, что она от него, что-то скрывает.
– Пэн, что я не знаю? Что я должен знать?! Где эта рыжая бестия, адский котёл её подери?! – севшим от волнения голосом прохрипел он.
– Но в том-то и дело, что я не знаю! Мы не знаем! Но я подумала, что вы знаете! – выкрикнула Пенелопа в сердцах.
– Тысяча кровавых адских котлов! – прорычал Александр. – Пэн! Сию же минуту быстро, чётко, кратко выложи мне всё, что знаешь? И начни с того, почему ты и Кэссиди отправились на кладбище раздельно?
– Потому что у Кэсси была встреча с клиентом, – выпалила Пенелопа. И хотя она сразу же заметила свою оплошность, и довольно изобретательно её исправила, добавив: – Ну вы знаете, с одним из тех, я имею в виду, клиентов, которым Кэссиди помогает с домашними заданиями в качестве репетитора. Кэссиди же у нас очень умная и отзывчивая… – тем не менее, отвлечь Александра от слова «клиент» ей не удалось.
– На ночь глядя, на Хэллоуин, домашнее задание? – саркастически уточнил опекун, перебив горе-сказочницу на полуфразе. – Пэн, ты меня совсем за идиота держишь? Имя и адрес клиента! Живо!
– Но это не то, что вы подумали! – тут же заверила его девушка, обеспокоенная тем, что у Александра может возникнуть превратное мнение о её подруге. – Она не… В общем, он не её клиент, а клиент АМУ и…
– Пэн, мне плевать, чей это клиент, Кэссиди или некой Амуи! И мне плевать, что это за клиент! В данный момент для меня главное – это найти Кэссиди. Это единственное, что меня волнует! Поэтому повторяю: имя и адрес клиента! И Амуи, заодно!
