скачать книгу бесплатно
Что делать, похоронили. Света предложила выкупить у меня половину родительской квартиры. Вера и так не хотела нам квартиру в этом районе, поэтому я согласился. Сестра со своим мужем через нотариуса оформили необходимые документы и отдали мне деньги за половину стоимости этой квартиры и выписали меня оттуда. Жизнь продолжается. Как-то я заходил к ним в гости. Квартира изменилась до неузнаваемости. Великолепный ремонт, новые двери и окна. Молодцы, что сказать.
Так незаметно прошло два года. Из армии вернулся Серёга. Пьянка нашей банды понеслась с новой силой. Андрея в армию не взяли. За эти два года он успел попасть в аварию и переломать себе тазовые кости. Теперь он ковылял, стараясь сильно не опираться на одну ногу. Виталик сходил в армию и через полгода его комиссовали как «анурезника». Это когда писаются под себя самопроизвольно. Да, это конечно он сам закосил. До армии то у него ничего такого не было. Целыми днями мы упивались до состояния нестояния. Моя с Верой заначка начала незаметно рассасываться, до тех пор, пока это не обнаружила сама Вера. Она забрала оставшиеся деньги себе, но продолжала вместе с нами выпивать. Говорят женский алкоголизм страшнее мужского и труднее из него выбраться. Она не смогла выбраться, и её уволили. Но она продолжала жить со мной и за мой счёт. Геннадий Владимирович сделал мне последнее предупреждение:
– Вась, хватит пить. Даю тебе ещё один месяц, приведи себя в порядок. Ты же взрослый человек, возьми себя в руки, наконец-то!
Сдержать себя было трудно, и не очень хотелось. Жгучий напиток будоражил во мне силу и желание, а Вера только усугубляла это желание. В один вечер, вернувшись с работы в свою комнату, я обнаружил пьянючую Веру в постели с таким же пьяным Серёгой. Увидев меня, они протрезвели и подскочили с кровати. Мой мозг выстрельнул первым. Я схватился за табуретку и начал охаживать ей этих двоих. Им повезло отделаться ушибами и выскочить за дверь без серьёзных травм. Внутри всё горело, мозг требовал допинга, руки дрожали. Хорошо, что не дошло до убийства. Я закрылся в комнате, и стал вливать в себя всё, что обнаружил: недопитая этими двумя бутылка и заначка в носке под кроватью.
Очнулся я в середине следующего дня. В комнату громко стучали. Я открыл. Вошёл Геннадий Владимирович. Он отмахнул рукой от носа воздух:
– Фу… Какая вонь… Ты не внял моих предупреждений? По-моему хватит. Получи расчёт и можешь съезжать из общежития. Хватит Вася, хватит…
С этими словами он ушёл, а я не знал, куда от стыда деть своё опухшее помятое лицо. Даже умывшись, оно не стало свежее. Мои вещи уместились в одну сумку. Вот оно всё моё нажитое. Жидковато… В бухгалтерии автобазы получил расчёт. Теперь я свободен. А нужна мне эта свобода? Где денег теперь брать? Ничего, отдохну и устроюсь куда-нибудь.
Знакомый дом, подъезд, этаж. Я постучался в дверь к сестре Светлане. Она мне и открыла дверь. Увидев меня в таком состоянии, да и ещё с сумкой в руках:
– Выгнали? Допился.
– Впустишь или мы, так и будем в дверях разговаривать? – спросил я.
Она, впуская, открыла дверь шире и отошла дальше. Мы прошли на кухню. На столе с приятной голубоватой скатертью стояла чашка с фруктами и хлебница с булочками. Света налила нам чаю и села рядом:
– Слушаю…
– Мне бы перекантоваться у тебя пока работу не найду… – начал я.
Она отрицательно покачала головой.
– Но это же и моя квартира тоже! – стал настаивать я.
– Уже давно нет. Мы отдали тебе за причитающуюся половину деньги. Бумаги ты подписал. Толик точно будет от этого не в восторге и не согласится. А вот твои документы на сохранение могу взять, чтобы ты их не потерял.
Пить чай я не стал. Выложил все свои документы на стол, взял яблоко, булочку и молча вышел из квартиры. Да, теперь квартира не моя, права сестра, но как сестра могла бы меня впустить пожить ненадолго, пока на работу не устроюсь. Вечер я провёл у Виталика. Он жил с матерью, не работал и отбирал у неё часть денег себе на выпивку. Отец ушёл от них, когда Виталику было десять лет, и пропал. Мама сама тянула его, сколько могла. С работы уволили его давно, за пьянку, но так никуда больше и не устроился. Я сбегал и прикупил бутылочку на расчётные деньги. Виталик снабдил закуской. Чуть позже подтянулся Андрей. Серёга узнал, что тут буду я и отказался. Увидел бы его – убил бы! Мать Виталика закрылась в своей комнате и не выходила оттуда. Я рассказал про своё горе, предупредил Андрюху, чтобы его брат не попадался мне под руку, но тот дал мне информацию к размышлению:
– А вот смотри… Если бы это произошло не с Серёгой, а какой-нибудь другой мужик её телепал? Да Серёга тебе глаза открыл на то, что твоя Вера ещё та сучка!
– Может и открыл, но я бы, чтобы открыть другу глаза, не стал бы к его бабе в кровать лезть! – ответил я.
От этой темы мы, в конце концов, ушли и стали пить за здоровье, за дружбу и за всё то, что нам приходило на ум в наши дурные головы.
Прошло лет восемь-девять, не знаю точно, так как пил безбожно. На работу так и не устроился. Лицо превратилось в гриб сморчок, такое же корявое. Волосы стали реже, не мытые, не чёсанные, только иногда, когда просыхал от перепоя, заходил к Светке, и она меня подстригала. Иногда получалось занять у неё денег. Но как занять? На словах… Она то понимала, что возврата не стоит ждать, ей просто было жалко смотреть на то, во что я превратился. Но что я могу сделать? Ох уж эти гены! Ночевал, где придётся. Очень часто ночевал на ЖД вокзале. Спал на лавочках. Несколько раз увозили теперь уже в полицию. Как быстро меняются названия одного и того же, а менты они и есть менты, как их не назови. Потом научился сруливать вовремя, прятался от охранников. В одну холодную зимнюю ночь на вокзале я спрятался за одного ожидающего своего поезда пассажира, мужика, среднего возраста. По залу прогуливался охранник. И вот этот мужик повернулся в мою сторону.
– Мужик, не смотри на меня… Всё нормально. – попросил его я.
– А у меня не всё нормально! Ты возле моих вещей сидишь. – ответил тот.
– Охранник пройдёт, и я уйду.
– Слышь, уйди! От тебя воняет.
– Да, сейчас. Я не спал и не ел несколько дней…
– И поэтому от тебя бухлом свежевыпитым воняет? На это денег нашёл.
Я не стал спорить, чтобы не привлекать внимание охраны, а просто сел напротив этого мужика. Охранник прошёлся по залу и удалился. Я перевёл глаза на этого мужика. Он глазами пытался прожечь во мне дырку. Намёк понят! Дверь дежурного по вокзалу была приоткрыта. Дальше виднелся спуск в подвал. Я как бы ненароком просочился за эту дверь и спустился в подвал. Много удобных закутков и сверху на трубах отопления лежанок можно устроить. Вскарабкался по трубам наверх, завернулся в свою куртку и уснул.
Мужик, из зала, наблюдавший за мной подошёл к дежурному по вокзалу. Женщина включила громкую связь:
– Да, слушаю Вас.
– У вас, – он показал на вход, куда просочился я: это служебный вход?
– Да. – настороженно ответила она.
– К вам туда пьяный мужик прошёл.
Женщина встала с места и пошла в сторону подвала. Через несколько минут она вернулась. Мужчина продолжал стоять у её окошка.
– Вы, наверное, ошиблись, там нет никого. – ответила она.
– Нет, не ошибся. Я за ним наблюдал. И отсюда он не выходил.
Оно ему надо? Какой ответственный гражданин! Дежурная вызвала охранника и они вместе, взяв фонарик, спустились в подвал. Обшарив все закутки, они всё же обнаружили меня и стали сдёргивать с труб. Я упал. Взвыв от боли, я ударил охранника и попытался убежать, но вдвоём им удалось меня повалить. Дежурная вызвала полицию. Наряд прибыл незамедлительно. Давно знакомый мне участковый оформил мне пятнадцать суток за моё поведение и предупредил:
– Вася, ещё раз появишься в моём районе, я повешу на тебя какое-нибудь дело, и ты загремишь в тюрягу. Ты меня понял?
Я невольно кивнул головой. Он был человек-слово. В тюрьму не хотелось. От слова «совсем». Я, как и положено, отбыл свои пятнадцать суток с исправительными работами. Кормили хорошо, спал на нарах, мне к твёрдому не привыкать, а вот выпить хотелось неимоверно. Поэтому, сразу после освобождения, заявился к Виталику. Его мама была уже на пенсии.
– Ооо… Это надо отметить. – потянулся ко мне он обниматься.
Компашка нашей банды собралась всем составом. На Серёгу я уже не обижался, он за мир между нами проставился. Из-за бабы ссориться? Не по-мужски это! Денег на выпивку почти наскребли, остатки Виталик вытребовал с мамки. Гудели два дня. На второй вечер мама Виталика попросила:
– Виталь, может, хватит?
– Мама! Уйди в свою комнату, пока не зашиб! – отреагировал он.
Мать покорно ушла и закрылась.
– Зачем ты так с ней? Она ведь твоя мама? – мне стало жалко её.
– Мама? Так пусть кормит сынульку. Я не просил её в мои дела соваться. Эх, не было папки, чтобы задницу мою ремнём драть. Теперь пусть терпит!
Утро следующего дня. Очнулся я на ковре в комнате в холодных и мокрых брюках. Не уж-то я, как мой отец когда-то обоссался? Да, так и есть. Водки на опохмелку не оказалось. Виталик денег у матери не нашёл. Видимо спрятала…
– Сегодня какой-то там христианский праздник. Расходимся по церквям. – предложил Андрей и раздал каждому по пластиковому стаканчику: надо на вечер насобирать.
Я пришёл к сестре:
– Светик, займи денег, пожалуйста.
– Ты свой лимит уже давно исчерпал. Я даже со счёта сбилась, сколько ты мне уже должен. Может пора счётчик на проценты включить?
– Ну, в последний раз!
– Твой каждый раз был последний… – дальше она не стала со мной разговаривать и закрыла передо мной дверь.
Я хотел снова постучаться и даже занёс свой кулак вверх перед дверью, но ведь это ничего не изменит. Денег в этот раз точно не видать. Чего тратить время, голова продолжает трещать по швам. Рука опустилась вниз. Я вышел из подъезда. Навстречу попался сосед.
– Саш, доброе утро. – начал я.
– Привет. – ответил он.
– Можешь мне денег дать? Мне Серёга денег должен. Он тебе вернёт потом.
– А с чего я тебе денег должен дать? Ты мне кто? Друг? Брат? Родственник? Я даже Серёге никогда не занимаю.
– Ну, мне как другу.
– Ты мне никогда другом не был. – ответил Александр и пошёл домой.
Я добрался пешком до центра города. Голова кружилась, сушняк сдавливал горло. Хоть бы стопочку намахнуть! Навстречу шёл мужчина с рюкзаком с наушниками в ушах. Я подошёл к нему:
– Можно к Вам обратиться?
Тот высунул из одного уха наушник:
– Что?
– Можно к Вам обратиться?
– Попытайся…
– Выпить немного хочется, голова болит.
– Иди и выпей.
– Не займёте денег?
– Нет, конечно!
– Я же честно сказал, что выпить хочу. Не обманывал.
– Это не моя проблема.
– Слушай, мужик, я дурак! Могу и по-плохому.
– А какой я могу быть дурак, ты и не подозреваешь! Могу так дать, что в травматологию не на один месяц попадёшь.
Я огляделся. Железнодорожный район. Нет, к этому участковому не хочу попадать. Сплюнув в сторону мужика, я продолжил путь. Мужик, тоже пошёл своей дорогой.
За вокзалом находилась церковь. Верующие понемногу стекались в неё. Возле ворот и на лестнице стояли старушки со своими стаканчиками и просили подать. Я пристроился к ним и тоже пытался тянуть к подающим свой стаканчик. Иногда даже перепадало. Я находился немного ниже по лестнице, чтобы подставлять свой стаканчик пораньше идущим в церковь. Один, видимо студент, просто проходил мимо церкви и остановился, чтобы её сфотографировать. Я подошёл к нему со стаканчиком:
– Подайте, пожалуйста.
Он оглядел меня:
– Работать не пробовал, дядя?
– Пробовал, пока не нашёл своё призвание. Бог велит давать просящим.
– Я не крещённый, мне пофиг. Вон тем старушкам могу подать, у них пенсия не позволяет нормально питаться. А вот ты… Тебе сколько лет? Сорок?
– Тридцать… – призадумался я. А сколько мне уже лет-то? Тридцать с мелочью…
– Тридцать? – призадумался он: Паршиво выглядишь. Наверное, ни жены, ни детей. Даже цели в жизни нет. Бухаешь! Главное чтобы день прошёл. А дальше?
– У меня есть цель. Хочу жить хорошо.
– Это заслужить надо и заработать.
– Мне родители не дали образования нормального. Вот и у меня не сложилось.
– Причём здесь родители?
– Они пили. И меня в это втянули. Обстановка видите ли была для меня неблагоприятная.
– У меня родители тоже сильно выпивали. Это ведь исключительно от тебя зависит, каким ты станешь. Мне трудно было учиться, помочь было некому. Я сам подходил к учителю и просил её мне объяснять. Сам до всего доходил. Закончил школу на отлично. Поступил на бесплатное обучение в институт. А вот такие как ты, которые вечно ноют, что не дали, не помогли, только отвращение вызывают. Покой только в выпивке находят. Нет в тебе внутреннего стержня, без него ты никто. Просто как-нибудь глянь на себя в зеркало. Во что ты превратился в свои тридцать. Ты ведь что-нибудь умеешь? Где-то же учился?
Парень ушёл. А что? Он прав. У меня нет ничего. Ни дома, ни жены, ни детей, ни малейшей цели. Даже работы нет. Светка вон, сама всего добилась: школа на отлично, институт. Сейчас работает в нормальной компании, получает достойную зарплату. С мужем и детьми ездят на отдых постоянно. А я, что, достоин грязных обоссанных штанов? Наверное, достоин… Трясучка и головная боль поутихла. Я раздал собранные за утро в стакан деньги бабкам возле церкви и направился в сторону дома. Проходя мимо остановки, зацепило наклеенное объявление со словом «Требуются». А что там?
Требуются дворники и сантехники в ЖКХ. У меня ведь руки «золотые» были… Вот именно, БЫЛИ… Я сорвал объявление и пошёл по этому адресу. В подвале дома сидела начальница этого ЖКХ. Увидев такое чудо как я, она сморщилась:
– Заблудился?
– Нет. – протянул объявление я: Вам работники нужны?
– Нужны. Но от тебя работником не пахнет. Проспись, приведи себя в нормальный вид и приходи с документами… Посмотрим. Будешь бухать, сразу за порог.
– Я приду на следующей неделе, оставьте для меня место, пожалуйста.
Она ничего не ответила, только глазами указала на дверь.
Выйдя из подвала ЖКХ, я твёрдо решил: «Начинаю новую жизнь!» Привести себя в порядок… Так для этого деньги нужны. Можно металлолом сдавать. Весь день посвятил сбору всяких алюминиевых банок и другого цветного металла по городу. К вечеру присел отдохнуть около одной помойки. В животе неумолимо выл и рычал невидимый зверь. Одна бабушка, выкидывая мусор, услышала это. Она оглядела меня:
– Что сынок? Тяжко?
– Уже нормально, справлюсь.
– Пойдём, я тебя накормлю.