Буря. Двенадцатая ночь. Зимняя сказка

Тринкуло

Ни тебе дерева, ни кустарника, чтобы укрыться от непогоды. А новая буря собирается: ишь как ветер распевает! Вон та самая черная туча, огромная тучища, совсем как бочка, того и гляди выльет всю свою жидкость. Что, если опять гром загремит? Мне и голову приклонить некуда! А уж если эта туча лопнет, то польет как из ведра. Это что такое? Человек или рыба? Мертвое или живое? Рыба. Пахнет рыбой. Так и несет старой, тухлой рыбой. Так, вроде не очень свежей трески. Странная рыба! Вот бы показать эту рыбу в Англии, – был я там как-то, – хоть нарисованную показать, и то не осталось бы ни одного ротозея, что бы не дал за это серебряной монетки. Там бы это чудовище из меня человека сделало! Всякая диковина там может состояние составить. Тамошние люди гроша не дадут, чтобы помочь безногому нищему, а десять заплатят, чтобы поглазеть на мертвого индейца. А ноги у него – как у человека, и плавники – вроде рук. Да он еще теплый, честью клянусь! Нет, я маху дал. Беру назад свои слова. Какая же это рыба? Это здешний житель, туземец, которого только что громом убило.

Гром.

Ого! Опять буря начинается! Ничего другого не остается делать – залезу под его дерюгу: иного убежища здесь нет. Странных товарищей по постели дает человеку несчастье. Запрячусь сюда, пока буря не выльет своих помоев до дна.

Входит Стефано, распевая, с бутылкой вина в руках.

Стефано

Не хочу я в море, в море!Здесь, на суше, я помру!

Прескверный напев для того, чтобы петь на похоронах. Но вот мое утешение. (Пьет.)

(Поет)

Боцман, пушкарь, и штурман, и я —     Каждый с красоткой гуляет:Кто с Молли, кто с Мегги; у всех есть своя;     Только Китти все обегают.Язык ее дерзок, и нрав упрям,Матросов она посылает к чертям:Не нравится, видишь, ей дух смоляной.А где хочет, щекочет красотку портной.Так в море, ребята, а Китти к чертям!Тоже паршивая песня! Но вот мое утешение.

(Пьет.)

Калибан

Не мучай меня! О-о-о!

Стефано

Это еще что! Уж нет ли тут чертей? Не вздумали ли они обернуться дикарями или индейцами? Ха-ха! Не затем я спасен от воды, чтобы испугаться ваших четырех ног. Недаром про смельчаков говорят: «Самый крепкий человек, который когда-либо ходил на четырех ногах, не заставит его отступить!» И это будут повторять, пока Стефано втягивает ноздрями воздух.

Калибан

Дух мучает меня! О-о-о!

Стефано

Это какое-нибудь местное чудовище: четвероногое, и как будто его трясет лихорадка. Но как же, черт возьми, выучилось оно по-нашему говорить? Надо ему помочь хоть бы только за это! Если бы мне удалось его вылечить, приручить и привезти в Неаполь, это был бы славный подарок для любого императора, который когда-либо ходил в башмаках.

Калибан

Прошу тебя, не мучай меня: я живо снесу дрова.

Стефано

Чудовище в припадке и говорит не то чтобы очень умно. Дам-ка я ему глотнуть из моей бутылки: если оно никогда не пробовало вина, так его припадок от вина пройдет. Если бы только мне его вылечить да приручить, я его задешево не продам: кто его получит, тот мне заплатит за него, и здорово заплатит!

Калибан

Пока ты меня еще не очень мучаешь, но скоро начнешь; я это знаю, потому что ты трясешься. Это на тебя Просперо так действует.

Стефано

Ну-ка, ну-ка, поди сюда! Раскрой рот: это тебе развяжет язык, котик. Раскрой рот: стрясет твою лихорадку, говорю тебе, живо стрясет. Ты и не знаешь, кто тебе друг. Ну, разинь же пасть.

Тринкуло

Я узнаю этот голос. Это… Но нет, тот утонул, а это – нечистая сила. Спасите, спасите!

Стефано

Четыре ноги и два голоса? Какое очаровательное чудовище! Передний голос у него затем, чтобы хорошо говорить о своих друзьях, а задний – затем, чтобы ругаться и поносить их. Если бы понадобилось все вино из моей бутылки, чтобы вылечить его от лихорадки, я не пожалею. Ну, аминь! Теперь я волью немного и в другой твой рот.

Тринкуло

Стефано!

Стефано

Твой другой рот зовет меня? Батюшки, страх какой! Да это не чудовище, а сам дьявол! Уйду от греха подальше: у меня нет длинной ложки.

Тринкуло

Стефано! Если ты Стефано, дотронься до меня, заговори со мной: я Тринкуло. Не бойся, я твой добрый друг Тринкуло.

Стефано

Если ты Тринкуло, вылезай оттуда. Я вытащу тебя за меньшую пару ног. Если тут есть ноги Тринкуло, так это они самые. Да, ты и есть Тринкуло! Как ты сюда попал? Как тебе удалось сделаться приплодом этого урода? Разве он способен разрешаться Тринкулами?

Тринкуло

Я думал, что его убило громом. Но ты не утонул, Стефано? Я начинаю надеяться, что ты не утонул. Прошла буря? Я укрылся под дерюгой мертвого урода от ливня. А ты жив, Стефано? О Стефано, два неаполитанца спаслись!

Стефано

Не верти меня так, пожалуйста: у меня желудок не очень крепок.

Калибан

(в сторону)

Вот чудные созданья или духи!Вот славный бог с напитком неземным!Я перед ним колени преклоню.

Стефано

Но как ты спасся? Как ты попал сюда? Клянись этой бутылкой рассказать мне правду, как ты попал сюда. Я спасся на бочке хереса, которую матросы выбросили за борт, клянусь этой бутылкой, которую я собственными руками смастерил из древесной коры, как только сошел на землю.

Калибан

Я поклянусь этой бутылкой, что буду тебе верноподданным, потому что твой напиток – неземной!

Стефано

(не слушая его, к Тринкуло)

Вот! Теперь расскажи мне под клятвой правду: как ты спасся?

Тринкуло

Доплыл до берега, приятель, как утка. Я ведь плаваю, как утка, честью клянусь.

Стефано

(подставляя ему бутылку)

На, целуй евангелие! Хоть ты и плаваешь, как утка, все-таки ты порядочный гусь.

Тринкуло

О Стефано! А у тебя много еще этого?

Стефано

Целая бочка, приятель. Мой погреб – в скале на берегу моря: там я запрятал вино. – Ну что, уродец? Как поживает твоя лихорадка?

Калибан

Не с неба ли ты сошел?

Стефано

Вот именно, с луны свалился. Я ведь был лунным жителем в свое время.

Калибан

Я видел тебя на луне и обожаю тебя. Моя хозяйка мне показала и тебя, и твою собаку, и твой куст.

Стефано

Хорошо. Клянись мне; целуй евангелие. Я сейчас наполню его новым содержимым. Клянись.

Тринкуло

Клянусь белым светом, это препустое чудовище. И я его боялся! Слабое чудовище. Верит в лунного жителя! Бедное легковерное чудовище! – Однако, чудовище, ты славно потягиваешь.

Калибан

Я покажу тебе все плодородные места на острове, я буду целовать твои ноги. Умоляю, будь моим богом!

Тринкуло

Клянусь белым светом, прековарное пьяное чудовище! Когда его бог заснет, он стащит бутылку.

Калибан

Я буду целовать твои ноги. Я дам клятву быть тебе покорным подданным.

Стефано

Иди же сюда. На колени – и клянись.

Тринкуло

Я со смеху умру, глядя на это чудовище со щенячьей головой. Преотвратительное чудовище: так бы и поколотил его!

Стефано

Ну, целуй ногу.

Тринкуло

Не будь несчастное чудовище так пьяно… Отвратительное чудовище!

Калибан

Я укажу тебе ключи, и ягодНарву тебе, и рыбы наловлю.Чума на моего тирана! БольшеНе буду дров ему таскать; пойдуЯ за тобой, о чудный человек!

Тринкуло

Пресмешное чудовище! Сделало себе чудо из бедного пьянчуги!

Калибан

Дай к яблоням я провожу тебя;Когтями трюфелей тебе нарою;Я научу, как гнезда сой искать,Ловить мартышек ловких, рвать орехи;С утеса чаек молодых достануЯ для тебя. Пойдешь теперь со мной?

Стефано

Пожалуйста, показывай дорогу без дальнейших разговоров. – Тринкуло, так как король и все наши потонули, мы можем вступить во владение островом. – Вот тебе, неси мою бутылку. – Приятель Тринкуло, мы ее скоро опять наполним.

Калибан

(охмелев, поет)

Прощай, мой хозяин, прощай, прощай!

Тринкуло

Вот горластое чудовище! Вот пьяное чудовище!

Калибан

(поет)

Больше ставить сеть не буду,И таскать не стану дров,И не буду с первых словЧистить стол и мыть посуду!Бан-бан, Ка… Калибан!Тебе хозяин новый дан!

Свобода! У-у! Свобода, свобода! У-у! Свобода!

Стефано

О славное чудовище! Показывай дорогу!

Уходят.

Акт III

Сцена I. Перед пещерой Просперо

Входит Фердинанд, неся бревно.

Фердинанд

Есть в трудностях порою наслажденье,И униженье можно благородноСносить. Порой смиренные делаПриводят к славной цели. Труд мой был быНесносно тяжким, если бы не та,Кому служу. Она животворитВсе мертвое и труд мой превращаетВ блаженство. Кротость дочери – превышеСуровости отца. Он мне строжайшеВелел сложить здесь тысячи полен.Она ж в слезах твердит, смотря на это,Что никогда подобный низкий трудРаботника такого не имел.И мне светло от этой сладкой мысли,И труд мне легок.

Входят Миранда и, в отдалении, Просперо, не замечаемый другими.

Миранда

                           Ах! Я вас прошу,Не надрывайтесь так. Хотела б я,Чтоб молния спалила эти бревна!Оставьте их и сядьте. Загоревшись,Они заплачут, что терзали вас.Отец в науку погружен теперь:Свободны вы часа на три, не меньше.

Фердинанд

Как вы добры! Но до заката солнцаЯ должен кончить все.

Миранда

                                  Так вы присядьте:Я поработаю за вас. Давайте,Я отнесу бревно.

Фердинанд

                         Нет, дорогая;Я б мускулы порвал, сломал бы спинуСкорей, чем вас таким трудом унизить,А самому лениться.

Миранда

                            Труд приличенМне, как и вам, но мне он будет легче:К нему вас принуждают, я ж охотноИсполню это все.

Просперо

(в сторону)

                           Попалась, птичка!Иначе б не пришла.

Миранда

                              Устали вы?

Фердинанд

Нет, чудная! Со мною свежесть утраИ ночью, если близко вы. Молю вас:Скажите, – чтоб в молитвах поминал я, —Как вас зовут?

Миранда

                    Миранда.

(в сторону)

                                   О отец мой,Я твой запрет нарушила!

Фердинанд

                                     Миранда!Чудесная Миранда! Вы прекраснейВсего на свете! Много женщин раньшеМне нравилось: их голоса нередкоПленяли слух мой. Нескольких любилЗа их достоинства; но ни однойЯ не встречал, чтоб в прелести ееКакой-нибудь не вкрался недостатокИ не испортил их. Но вы, Миранда,Вы несравненны, бесподобны выИ сотканы из лучших совершенств.

Миранда

Не знаю женщин я, и их чертыЯ только в зеркале своем видала.Мужчин я тоже знаю только двух:Вас, милый друг, и моего отца.Не представляю, каковы другие.Но скромностью моей клянусь (онаВ моем приданом – лучший перл), что в миреМне, кроме вас, товарища не надо.Воображенье лучше вас не можетСебе представить никого на свете.Но, кажется, я слишком заболталась,Забывши наставления отца…

Фердинанд

Узнай, Миранда: по происхожденьюЯ принц и даже, может быть, король(Не дай-то бог!), – и рабства выноситьНе стал бы я, как овода укусов.Но слушайте, что говорит душа!Увидя вас, я вашу власть призналИ сердце отдал вам навеки в рабство:Для вас стал терпеливым дровосеком.

Миранда

Вы любите меня?

Фердинанд

                          Землей и небомКлянусь! Коль правду говорю, пускайОни желания мои исполнят!А если нет, пусть обратят во злоВсе доброе, что в жизни ждет меня!Я вас превыше всех сокровищ мираЛюблю, ценю, боготворю.

Миранда

(в сторону)

                                  Как глупо:От радости я плачу…

Просперо

                               Как прекрасноСочувствие сердец! Пусть милость небаСойдет на их союз!

Фердинанд

                        О чем же плакать?

Миранда

О том, что недостойна я. Не смеюОтдать то, что хотела бы, и взятьТо, без чего умру. Ах, все пустое:Чем больше я стараюсь чувство скрыть,Тем явственней оно. Прочь, ложный стыд,И помоги мне, чистая невинность!Хотите – буду вашею женой,А нет – тогда умру служанкой вашей.Отвергнете меня вы как подругу, —Рабой вам буду.

Фердинанд

                        Нет, моей царицей,А я твоим рабом!

Миранда

                        Так вы – супруг мой?

Фердинанд

О да! И счастлив этим, точно рабСвоей свободой. Вот моя рука.

Миранда

А вот моя; с ней – сердце. НенадолгоПрости!

Фердинанд

          Сто тысяч добрых пожеланий!

Уходят Фердинанд и Миранда в разные стороны.

Просперо

Хоть не могу я ощущать восторгаПодобно им, кому все это ново,Но радости моей предела нет.Вернусь, однако, к книгам: мне ещеДо вечера осталось много сделать.

(Уходит.)

Сцена 2. Другая часть острова

Входят Калибан (с бутылкой), Стефано и Тринкуло.

Стефано

Не говори об этом! Когда бочка опустеет, мы будем пить воду; раньше этого – ни капли. Поэтому – смело на абордаж! – Слуга-чудовище, пей за мое здоровье.

Тринкуло

Слуга-чудовище! Безумие этого острова! Говорят, здесь, на острове, всего-навсего пять человек. Из них трое – мы. Если у остальных двоих мозги в таком же порядке, как у нас, то государство шатается.

Стефано

Пей, слуга-чудовище, раз я тебе приказываю. У тебя глаза прямо на лоб лезут.

Тринкуло

Куда же им еще лезть? Вот было бы славное чудовище, если б у него глаза под хвост лезли!

Стефано

Мой слуга-чудовище утопил свой язык в вине, а я и в море не утонул: я проплыл тридцать пять миль, пока добрался до берега, – клянусь дневным светом! Ты будешь моим лейтенантом, чудовище, или знаменосцем.

Тринкуло

Лейтенантом – куда ни шло, если ты захочешь. Но знаменосцем не быть ему ни в коем случае.

Стефано

Уж мы с тобой убегать не будем, мосье чудовище.

Тринкуло

Не то что убежать, даже уйти не удастся: ляжете молча, как собаки.

Стефано

Урод, да заговори хоть раз в жизни, если ты хороший урод!

Калибан

Как поживает твоя честь? Дай мне полизать твой сапог. А ему я служить не стану: он трус.

Тринкуло

Ты лжешь, невежественное чудовище! Да я сейчас в состоянии самого полицейского толкнуть! Говори, распутная рыба: может ли быть трусом человек, когда выпил столько хересу, как я нынче? Ты хочешь сказать чудовищную ложь, потому что ты – полурыба-получудовище.

Калибан

О, как он издевается надо мной! Зачем ты это позволяешь, государь?

Тринкуло

«Государь», говорит! И как это чудовище может быть таким идиотом!

Калибан

Вот-вот опять! Закусай его до смерти, прошу тебя.

Стефано

Тринкуло, держи язык за зубами. Если ты будешь бунтовать, я на первом дереве тебя… Бедное чудовище – мой подданный, и я не потерплю, чтоб его обижали.

Калибан

Благодарю, мой государь! Разреши мне снова повторить тебе мое прошенье.

Стефано

Можешь, черт возьми! Становись на колени и говори. Я буду стоять, и Тринкуло тоже.

Появляется Ариэль, невидимкой.

Калибан

Как я уже говорил, я в подчинении у тирана, у волшебника, который хитростью отнял у меня этот остров.

Ариэль

Ты лжешь!

Калибан

(Тринкуло)

Нет, это ты лжешь нагло, обезьяна!Хоть бы мой храбрый господин тебяУбил! А я не лгу.

Стефано

Тринкуло, если ты будешь прерывать его, клянусь, я вышибу тебе несколько зубов.

Тринкуло

Да я ничего не говорил!

Стефано

Ну так цыц – и ни слова больше. (Калибану) Продолжай.

Калибан

Волшебством захватил он этот остров,Лишив меня его. Своею мощьюОтмсти ему. Я знаю; ты ведь можешь,А этот вот не может…

Стефано

Да, это верно.

Калибан

Ты будешь царь здесь, я же – твой слуга!

Стефано

Как же это сделать? Можешь ты свести меня к нему?

Калибан

Да, господин; его во сне застигнем,И гвоздь ему ты в голову вколотишь.

Ариэль

Ты лжешь! Ты сделать этого не можешь.

Калибан

Вот пестрый шут! Вот негодяй презренный!Побей его, прошу твое величье,И отними бутылку у него.Пусть пьет морскую воду: я емуНе покажу источников.

Стефано

Эй, Тринкуло, берегись! Если ты хоть еще один раз перебьешь чудовище, – клянусь моей рукой, я выгоню за двери мое снисхождение и сделаю из тебя вяленую воблу.

Тринкуло

Да что же я такое сделал? Я ничего не говорил. Отойду от вас подальше.

Стефано

А не сказал ты, что он лжет?

Ариэль

Ты лжешь!

Стефано

А! И я лгу? Вот же тебе! (Бьет Тринкуло.) Получай! Если это тебе пришлось по вкусу, скажи мне еще раз, что я лгу.

Тринкуло

Да не говорил я тебе, что ты лжешь! Ты, видно, не только рассудок, но и слух потерял. Чума на вашу бутылку! Вот до чего доводят херес и пьянство! Чтоб твое чудовище издохло! Черт побери твои кулаки!

Калибан

Ха-ха-ха!

Стефано

Ну, продолжай свой рассказ. (К Тринкуло.) А ты стань дальше.

Калибан

Побей его еще. Сам буду скоро

Я бить его.

Стефано

Стань дальше. – Продолжай.

Калибан

Как я сказал, он отдыхает днем:Во сне ему ты череп раздробишь,Но раньше книги у него возьми.Тут размозжишь ты лоб ему бревном,Иль брюхо ты колом ему распорешь,Иль в горло всадишь нож. Но помни: книги!Без книг он глуп, как я: его приказовНе станут духи слушать. Все ониЕго, как я, жестоко ненавидят.Сожги все книги. У него немалоЕсть утвари, чтобы украсить дом;Всего ж прекрасней – дочь его: он самЗовет ее красу непревзойденной.Двух женщин только в жизни я видал —Ее да Сикораксу, мать мою;Она же превосходит СикораксуВо много раз!

Стефано

                    Так хороша девчонка?

Калибан

Она достойна ложа твоегоИ народит тебе отличных деток.

Стефано

Чудовище, я убью этого человека! Мы с его дочкой станем королем и королевой (да здравствуют наши королевские величества!), а Тринкуло и ты будете вице-королями. Как ты находишь этот план, Тринкуло?

Тринкуло

Он превосходен.

Стефано

Дай руку! Мне жаль, что я тебя побил. Но пока ты жив, держи язык за зубами.

Калибан

Он через полчаса заснет, наверно,И ты его убьешь.

Стефано

                          Убью, клянусь!

Ариэль

Я это господину расскажу.

Калибан

Ух, как я весел! Как я рад! ДавайтеПовеселимся! Повтори ту песню,Которой ты меня учил.

Стефано

На твою просьбу, чудовище, согласен; на все для тебя согласен. Давай петь, Тринкуло.

(Поет)

Смейтесь над ними, глумитесь над ними.Глумитесь над ними и смейтесь над ними:     Ведь мысль свободна!

Калибан

Напев не тот!

Ариэль наигрывает этот мотив на дудке и барабане.

Стефано

Что это такое?

Тринкуло

Это напев нашей песни, а играет его господин Никто.

Стефано

Если ты человек, покажись в своем настоящем виде, а если ты дьявол, – явись в каком хочешь.

Тринкуло

Господи, прости мои прегрешения!

Стефано

Кто умер, с того взятки гладки. Я не боюсь тебя. Помилуй нас, боже!

Калибан

Ты боишься?

Стефано

Ну нет, чудовище, я не боюсь ничего.

Калибан

Не бойся: этот остров полон звуковИ голосов отрадных и безвредных.Порой как будто сотни инструментовЗвенят в моих ушах; порой проснусь я,А пенье вновь баюкает меня,И в сладком сне, раскрывшись, облакаМеня осыпать золотом готовы.Так это радостно, что, пробудившись,Я снова сон зову.

Стефано

О, у меня будет отличное королевство: музыка будет даровая.

Калибан

Когда убьешь Просперо.

Стефано

За этим дело не станет: я твоего рассказа не забуду.

Тринкуло

Звуки удаляются. Пойдем за ними и покончим наше дело.

Стефано

Веди нас, чудовище. Мы пойдем за тобой. Хотел бы я взглянуть на этого музыканта! Славно он барабанит.

Тринкуло

Идешь, Стефано? Я – за тобой.

Уходят.

Сцена 3. Другая часть острова

Входят Алонзо, Себастьян, Антонио, Гонзало, Адриан, Франсиско и другие.

Гонзало

О государь, клянусь святою девой,Не в силах я идти: все кости ноют.Мы исходили целый лабиринтИ впрямь и вкось! Позвольте, ваша светлость,Мне отдохнуть.

Алонзо

                      Мне ль упрекать тебя,Старик? Я сам устал, и так устал,Что отупел совсем. Сядь, отдохни.Я брошу все надежды: обольщатьсяНе буду больше ими. Он погиб;И море насмехается над нами,Что на земле его мы тщетно ищем.

Антонио

(тихо, Себастьяну)

Я рад, что он надежду потерял.Но не бросай от первой неудачиТы своего намеренья.

Себастьян

(тихо, к Антонио)

                       Дай случай —И я покончу с ним.

Антонио

(так же)

                              Сегодня ж ночью!Усталостью измучены ониИ бодрствовать не будут и не смогут,Как раньше.

Себастьян

(так же)

                    В эту ночь. Ни слова больше!

Торжественная странная музыка.

Алонзо

О, что за звуки? Слышите, друзья?

Гонзало

Вот музыка волшебная!

Наверху появляется Просперо, невидимкой. Входят разные странные фигуры: они вносят накрытый стол и танцуют вокруг него, различными телодвижениями и поклонами приветствуя Короля и приглашая его к столу; затем исчезают.

Алонзо

                                  О небо,Пошли своих хранителей! Кто это?

Себастьян

Живые куклы! Ну, теперь я верю,Что есть единороги, что в АравииЕсть дерево, трон Феникса, что ФениксТам царствует…

Антонио

                       И я всему поверю;Пусть все невероятное случится, —За правду все сочту и поклянусь,Что путешественники нам не лгут,Хоть домоседы глупые бранят их!

Гонзало

Когда б в Неаполе я рассказалО том, что видел, – кто бы мне поверил,Что существуют здесь островитяне(Конечно, это здешний был народ),Которые под образом чудовищТаят такую прелесть обращенья,Какую редко встретишь у людей?

Просперо

(в сторону)

Да, честный человек, ты прав: есть людиСредь вас, которые гораздо хуже,Чем дьяволы.

Алонзо

                   Я не могу очнуться!Какие образы, движенья, звуки!Как выразили все они понятноБез слов!

Просперо