скачать книгу бесплатно
Взгляд графини остановился. Она не поверила этим словам, но уже поняла, что иного ответа не получит. Ох, как же горька эта отстранённость самого дорогого сердцу человека. Как горька!.. Но раз уж так…
Только теперь хозяйка дома вспомнила о госте. Этот приятный молодой человек, как видно, тоже полон искреннего участия. Придя к такому выводу, графиня благосклонно улыбнулась Питу:
– Что ж, раз в порядке.., значит… время отобедать. Господин де Ригори, вы ведь не откажетесь составить мне компанию? – и графиня протянула руку Питу.
Она обиделась на сына, его скрытность, и потому предпочла опереться на руку этого «гостя»!? Но почему она, такая чуткая, такая мудрая, не чувствует в нём врага?! Антуану не оставалось ничего иного, как последовать за ними, просто наблюдать, и это принесло удивительные плоды, очень скоро превратило раздраженное удивление в огромное изумление. Пит безукоризненно справлялся с выбранной ролью, выказывая превосходное знание этикета и редкую утончённость манер. Его предупредительность и внимательность по отношению к хозяйке дома абсолютно обезоруживали.
Антуан, сторонившийся их разговора, не упустил ни одного слова, ни одного взгляда. Гость демонстрировал идеальное знание фрагийского языка, тонкий ум, начитанность и превосходное воспитание. За столом Лаганов сидел чистокровный аристократ, а не безродный лакей, каким Антуан считал Пита до сих пор.
Через некоторое время графиня, видно решив, что достаточно наказала сына своим пренебрежением, снова вернулась к прерванной прежде теме:
– Итак, Антуан, теперь вы вспомнили господина де Ригори?
– Да, матушка, вспомнил, – тяжело вздохнул Антуан.
– Вот и славно. Я очень рада. Оказывается, знакомство ваше было очень односторонним, но сердце мне подсказывает, что теперь вы наверстаете упущенное и станете настоящими друзьями.
Антуан так и застыл с поднятой ложкой. Да что же это сегодня такое творится с матушкой?! Взгляд перешёл на Пита. Тот ждал этого, и недоумение Антуана возросло во сто крат – во взгляде Пита он угадал такую глубокую печаль, или даже боль…
Графиня заметила этот немой диалог и грустно улыбнулась. Гость тоже, как и её сын, полон недосказанности. У них много общего. Это их сблизит.
– Сударь, – обратилась графиня к Питу, – Вы погостите у нас несколько дней?
При таких словах Антуан невольно нахмурился, но Пит не дал ему возможности возразить:
– Ваше Сиятельство, – обратился он к графине, – вы угадали мое сокровенное желание, пожить в этом благословенном крае под покровом вашего гостеприимства. Что может быть желаннее для одинокого путника? Но… боюсь, это вряд ли возможно. Я привез для вашего сына кое-какие новости. С вашего позволения, мы переговорим с ним с глазу на глаз. Только так возможно определиться с дальнейшими планами.
При таких словах гостя графиня невольно выразила некоторое неудовольствие, снова какие-то тайны. Как мужчины любят напустить на свои дела загадочность и значимость! Но что тут возразить? Время обеда закончилось. Графиня поблагодарила молодых людей за компанию и удалилась к себе. Но на душе её стало тревожнее, чем прежде…
Антуан направился в кабинет, ни на миг не сомневаясь, что Пит последует за ним. На пороге кабинета молодой граф задержался, пропустил незваного гостя вперёд и плотно закрыл за ним дверь. При этом Пит не выразил ни малейшего признака беспокойства. Он спокойно прошёл к книжным полкам и стал с нескрываемым интересом разглядывать переплёты книг. Антуан, наблюдая за гостем, облокотился на высокую спинку кресла и вдруг поинтересовался:
– Сколько языков ты знаешь?
Тот на пару секунд задумался и, наконец, ответил:
– Четыре.
– Какие?
– Брианский, фрагийский, испайронский и лату, – ответил Пил, не разворачиваясь.
– Испайронским и латой ты владеешь так же превосходно, как и фрагийским?
Пит, наконец, развернулся и улыбнулся, хорошо улыбнулся, по-доброму:
– Мой фрагийский признан превосходным?! Слышал бы это мой учитель. Но да к чему здесь ложная скромность? Не будь это правдой, разве стал бы я выдавать себя за фрагийца. Итак, Антуан, что будем делать дальше? – Пит резко сменил тему разговора, так же резко став серьёзным.
Что ж, разве они не для этого уединились? Антуан тоже выпрямился:
– Убирайся из моего дома!
– Нет.
– Нет!? – и молодой граф снова начал закипать, – Тогда я прикажу выставить тебя за дверь как…
– Как кого? Договаривай! Я смотрю, ты горазд ругаться. Да только тебе придется заняться моим выдворением лично. Ты готов к такому унижению?
– У меня достаточно слуг…
– Нет, недостаточно. И, поверь, среди них нет ни одного, кто смог бы тягаться со мной в искусстве владения шпагой… К тому же я не думаю, что ты пожелаешь развлечь свою матушку такого рода спектаклем. Она пророчит меня тебе в друзья! – и Пит вдруг невесело рассмеялся.
И снова Антуан не понял свою реакцию на эти последние слова и тем более смех Пита.
– Да, смешно, – настороженно сощурился Антуан, – Но да я не думаю, что блестящий кавалер де Ригори найдет возможным называть другом человека, к которому считает ниже своего достоинства обращаться на Вы.
Пит не принял вызов, ответ его оказался неожиданно прямым:
– Расскажи родителям правду о Рунде, дай матери возможность оплакать Эжена, и я начну тебя уважать… Уже на расстоянии. Так как в этом случае я должен буду вернуться к герцогу с известием о том, что «рыбка сорвалась с крючка».
– Значит выбор таков… – Антуан прошёлся к окну и обратно. Сейчас для него было очевидным только одно – он не может позволить этому шантажисту оставаться в родительском доме. Что же делать? Выставить его силой? Убить?..
– Следуй за мной, раз должен! – приказал Антуан Питу и стремительно направился к выходу из замка. И снова он не сомневался, что Пит не отстанет, и снова не ошибся.
Антуан проследил, чтобы гостю вернули его шпагу, коня, сам вооружился, и взлетев в седло, повёл ненавистного праиэра прочь от замка, подальше от любопытных глаз, как можно дальше… Графиня наблюдала за их отъездом из окна своей комнаты. Мелькнувшая было мысль, что они уезжают, тут же была возмущенно изгнана. Нет, Антуан не уехал бы, не простившись.
Глава 03. Поединок.
Наконец они оказались на берегу Луры. Здесь река делала петлю и образовывала песчаную косу. Песок так плотно слежался, что даже копыта коней почти не оставляли следов. Тихо. Ни души. Плакучие ивы заслонили реку от любопытных полей, но, казалось, даже они отвернулись, не желая быть свидетелями задуманного молодым графом поединка.
Антуан соскочил с коня, ловко в считанные секунды привязал поводья к коряге и развернулся к Питу. Тот, оставаясь в седле, хмуро наблюдал за этой суетой. Широкие поля действительно превосходной черной шляпы с белоснежным богатым страусовым пером, оттеняли, но не заслоняли его лицо.
– Говоришь, ты хорош во владении шпагой? Так давай проверим. Я готов замарать руки, – едва ли не закричал Антуан.
Это предложение очень не понравилось Питу. Он усмехнулся, неторопливо сошёл с коня, неторопливо привязал его к другому концу той же коряги, неторопливо развернулся. Эта неторопливость начинала бесить Антуана. Он уже скинул плащ, шляпу, камзол, обнажил шпагу и нетерпеливо ожидал, когда же и его противник выйдет на исходную. Но Пит не спешил. Он подарил Антуану долгий печальный взгляд и направился к реке. Поняв, что вызов не принят, Антуан не выдержал:
– Бери шпагу! Шакал! Сейчас же бери!!!
Но Пит не ответил. Он присел у кромки воды, снял перчатку, опустил в воду руку и даже прикрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Всем своим видом Пит демонстрировал полное равнодушие к призывам Антуана, словно то был всего лишь щебет какой-то нервной птахи. Если брианец собирался таким образом окончательно доконать молодого Лагана, он выбрал правильную тактику, потому что Антуан в самом деле начал терять голову от возмущения. Он стремительно подошёл к врагу и рывком развернул того к себе, при этом Пит едва не опрокинулся в реку. Что ж, ему пришлось-таки выпрямиться и развернуться.
– Ты будешь со мой драться! Здесь и сейчас! – тут же зарычал ему в лицо Антуан.
Пит сощурился и ответил лишь через пару секунд:
– Антуан де Валеньи граф де Лаган желает драться с шакалом герцога Бетенгтона?
– Я желаю убить тебя!!!
– Поединок не по рангу, замечу я, – на тонких губах брианца мелькнула тень ухмылки, – Право, почему ты решил, что моя родословная достаточно грандиозна, чтобы ты мог вызвать меня на дуэль.
– Дуэль?! Много чести!
– Нет, не дуэль? Но ты заставляешь меня взяться за шпагу. Зачем же тогда?
– Не всякий поединок можно назвать дуэлью…Сражайся!
– Хочешь меня убить…
– Да!
– Нет! – сказал, как отрезал, Пит и снова предпринял попытку развернуться к реке.
И снова Антуан резко толкнул его в плечо:
– Ты будешь со мной сражаться, гад! Слышишь?! Будешь!!!
Что ж, Пит обратил-таки к Антуану долгий пронзительный взгляд, тяжело вздохнул и… наконец, взялся за шпагу. Несказанно обрадованный Антуан тут же сделал несколько шагов назад и встал в исходную позицию. Он рвался в бой, каждая частичка его существа жаждала битвы, и тем ужаснее было увидеть то, что сделал Пит. Он отстегнул от пояса шпагу и, так и не обнажив её, положил на песок. Выпрямился и замер.
И Антуана не выдержал, из его груди вырвался вопль отчаяния, так велики были его гнев и бессилие.
– Нет, парень, – всё так же жёстко произнёс Пит, – Тебе нужна не моя смерть, а… собственное покаяние.
– Покаяние?! Теперь моим духовником заделался?! Мерзавец!!! Я убью тебя!!! Слышишь?!! Зарежу как мерзкого шакала!
В ответ Пит лишь сокрушенно повёл головой:
– Хорошо, давай. Действуй! Я не мешаю, – и в подтверждение своих слов даже развёл руки чуть в стороны, показал открытые ладони.
Это было уже нечто совсем невообразимое. И Антуан заметался, словно тигр в клетке. Он честно, изо всех сил старался разжечь свою ярость до того состояния, чтобы перестать видеть безоружность противника. Но почему-то это никак не получалось.
– Ты до такой степени презираешь меня, что даже брезгуешь драться со мной?! – вдруг выпалил молодой граф.
В ответ Пит отрицательно повёл головой:
– Напротив… ты не поверишь, но я начинаю тебя уважать… Пойми же, наконец, парень, моя смерть не принесёт тебе облегчения. Убьёшь меня, герцог пришлёт Фила, или Рона… Не суть важно. Проблема не в герцоге, и уж тем более не во мне. Проблема в тебе. Признай же это, наконец, и освободись!
На, казалось, Антуан не слышал его, он и не заметил, когда покрылся потом. Стало трудно дышать. Снова мир в глазах стал двоиться и дрожать, так уж он выглядит через невыплаканные слёзы. Наконец, шпага опустилась, колени вдруг задрожали и… коснулись песка. Так, коленопреклонённым, Антуан и замер. Пит продолжал напряжённо вглядываться в его лицо несколько таких долгих минут, но так и не увидел, чтобы хоть одна слеза соскользнула с длинных ресниц молодого графа. Но боль, адская боль в этих синих глазах только нарастала.
И Пит дрогнул. Он подошёл ближе, даже опустился на одно колено, так оказался на уровне Антуана и тронул того за плечо. Взгляд Антуана прояснился. Теперь в нём не было ни гнева, ни ярости, только боль, адская боль.
– Что же ты делаешь, пацан?! – искренне ужаснулся Пит, – Ведь ты им брат! Ты брат Эжену и Жану! Значит и в тебе есть та же сила духа! Так прими же ситуацию такой, какова она есть! Ты это можешь!
Во взгляде Антуана отразилось непонимание:
– Что?.. Что я могу?!
– Принимать трудные решения.
Антуан болезненно усмехнулся и отрицательно повёл головой. Тогда Пит жёстче сжал плечо молодого графа и тем снова заставил того поднять глаза:
– Тогда, в Грандоне, ты принял вызов виконта де Крахтью, хоть и знал, что идешь в ловушку… Отправиться ночью в дюны…
– Тот ещё поступок, – горько усмехнулся Антуан, – Рядом был Генрих Рай, а с ним и все жандармы Грандона.
– Будь это так безопасно, как ты сейчас живописуешь, ты бы в итоге не оказался тяжело раненым. Ладно. Вспомним другое… Ты пришёл в замок Бетенгтон вместе с отцом и Раем. Это было очень смело!
– Или глупо?! В любом случае, это было решение отца. Я лишь сопровождал его.
– Я был там и видел, граф де Лаган не подталкивал тебя к тому, чтобы сразиться с Ламороу. То был твой и только твой благородный порыв защитить отца… Да-да, понимаю, сейчас ты скажешь, что поединка всё-таки не было, но я всё равно считаю, это был достойный поступок… Ладно, давай вернемся в Рунд, в тот день, когда герцог пленил тебя раненного. Ты вёл себя так спокойно…
– Да ты издеваешься?! – не поверил своим ушам Антуан, – Я же не узнал его!!! Искренне не узнал!!!
Пит легко согласился, даже кивнул:
– Хорошо. Сначала ты обознался, с каждым может случиться, но потом ты ведь разобрался, в чьём обществе оказался. И не дрогнул. Я видел.
– Ничего ты не видел! Это тот парень, посланец Рая, тогда всё мне объяснил… и я разозлился… Ты ничего не видел и не знаешь!!! – едва ли не закричал Антуан, а перед его мысленным взором нёсся вихрь болезненных рундских воспоминаний. – Я даже в подмётки не гожусь моим братьям. Вот простая правда. Я ничтожество! Полное ничтожество… – эти последние слова стали уже лишь горестным вздохом, казалось, что боевой запал Антуана, наконец, иссяк.
Пит встал на ноги и после минутной заминки произнёс:
– Ничтожество не стало бы так убиваться… Хорошо, начни с отца. Думаю, поговорить с ним тебе будет проще.
Антуану потребовалось время, чтобы понять эти слова, но согласиться с ними он не смог:
– Проще?! – снова вскипел молодой граф, сгоряча он даже вскочил на ноги, – Отец уже вынес свой приговор! Он виделся с бароном, он знает Рая, он… знает ВСЁ, и он не захотел меня видеть!
Пит сощурился, неопределённо повёл головой и всё-таки рискнул:
– А я вижу в этом для тебя добрый знак. Тебе дан шанс на… покаяние, а значит и на прощение!
– Прощение?! Ты бредишь?! – едва ли не взвыл Антуан.
Ему стало нестерпимо больно видеть Пита, а потому он отвернулся, рухнул на бревно и так замер. Пит мог ждать долго, он умел ждать, но сейчас он счёл это невозможным:
– У тебя есть духовник? Антуан! Ты слышишь меня?! У тебя есть духовник?
Антуан и правда не сразу его расслышал. Но всё-таки счёл возможным развернуться:
– Духовник? Ты о чём?
– Я о покаянии, – проявляя чудеса выдержки, терпеливо пояснил брианец, – Начни с духовника. Надо двигаться! Угробив себя в этих метаниях, ты принесёшь большое удовлетворение герцогу, только ему, к тому же он всё равно не откажет себе в удовольствии объяснить твоим родителям причину самоубийства их сына.
– Самоубийства?!
– Да, ты закончишь именно этим, если не начнёшь действовать, решать эту проблему!
Антуан тряхнул головой, встал, подарил Питу долгий тяжёлый взгляд, в котором было столько невысказанных вопросов, и едва слышно выдохнул:
– Действовать?..
