скачать книгу бесплатно
– Да, это верно. Но зато как интересно победить в очном споре с прокурором. Меня не гонорар интересует, а сам процесс поединка.
– Я это уже давно поняла. У вас так логично все получается, все доводы как привязанные идут один за другим. Вы талант, Сергей Александрович. Если бы я оказалась на скамье подсудимых, только бы вас выбрала своим защитником.
– Не дай Бог. Я бы вас защищать не согласился.
– Почему?
– Вы очень красивая, и судья, а если будет суд присяжных, то они, будут смотреть только на вас и пропускать мои аргументы мимо ушей. И вас приговорят как колдунью к сожжению на костре, – шутливо сказал Сергей Александрович. Они оба засмеялись. С этим человеком Татьяне Ивановне было очень легко.
В это время принесли заказанные блюда, и они приступили к еде. Сергей Александрович налил немного хорошего, дорогого коньяка в широкие коньячные рюмки, и, согревая напиток в руках, произнес тост:
– Давайте выпьем за то, чтобы наша совместная работа приносила нам и в дальнейшем удачу во всех делах. Вы не возражаете, Таня?
И он внимательно посмотрел в её глаза, она прочла в них и любовь, и желание обладать ею как женщиной. Чуть смутившись и опустив глаза, ибо она не ожидала увидеть такого откровенного и пронизывающего до глубины души взгляда мужчины, сказала:
– Я – не возражаю. Я вам очень благодарна за науку, Сергей Александрович. И вообще за все, что вы для меня делаете.
Они чокнулись бокалами и осушили их. Приятная теплота распространилась по телу Татьяны Ивановны и у неё через короткое время чуть закружилась голова. И от коньяка, и от тех чувств, которые она прочла в глазах Сергея, и аналогичные испытывала сама. Ей нравилось в этом мужчине всё – внешний вид, манера держаться, говорить, ум, честность, что не очень характерно для адвокатов. Она чувствовала силу его – и физическую, и духовную. Он в чем-то подавлял её, ей хотелось ему подчиняться, отдаваться. Такие чувства она испытывала впервые в жизни.
Музыка продолжала громко играть и пары танцующих отбивали в такт музыке быстрый шейк. Потом музыка замолчала, и Татьяна Ивановна спросила своего компаньона:
– А вы любите танцевать, Сергей Александрович?
– Очень, но уже забыл, когда танцевал в последний раз.
– Потанцуем, – пригласила она.
– Хорошо, если будет более медленный танец.
В это время зазвучала мелодия знаменитого «Белого танца» Давида Тухманова, Татьяна улыбнулась и протянула руку:
– Пойдем?
Он согласно кивнул и протянул ей свою руку с тонкими, но сильными пальцами. Они вышли на середину танцзала и сразу стали кружить. Музыка подхватила их, и они все быстрее стали кружиться, все остальные пары стали уступать им место. С непривычки они быстро задохнулись, но упорно продолжали кружить. Пока, наконец, Татьяна не выдохнула:
– Передохнем немного.
Партнер послушно остановился, и остаток танца они медленно передвигались в такт музыки.
Когда они сели за стол, Татьяна сказала:
– Я не знала, что вы так хорошо танцуете. Учились?
– Да, еще в школе. В наше время считалось, что хорошо танцевать должен каждый мужчина. Помните балы в 18—19 веке. Как там вся знать умела танцевать хорошо, и какие сложные фигуры. Сейчас уже нет такого воспитания молодежи, как даже в наше время.
Они продолжали ужинать, выпивать, у Татьяны голова кружилась еще больше, ей было очень хорошо рядом с этим надежным и любящим её человеком. И любимым ею самой, и это еще больше волновало её. В её жизни наконец-то появилась любовь, настоящая любовь, о которой она мечтала в молодости. Её рыцарь на белом коне! В зале появилась немолодая женщина с корзиной цветов. Когда она проходила мимо их столика, Сергей Александрович купил одну красную розу и, глядя в глаза, вручил Татьяне Ивановне. Она зарделась под стать розе и прошептала:
– Спасибо.
Сергей Александрович подозвал официанта и тот принес высокую вазочку, в которую поставили цветок. Но вдруг к их столику подошла та же женщина с цветами и сказала:
– Это вам. Моряки дарят. – и поставила всю корзинку на стол.
Татьяна Ивановна и Сергей Александрович посмотрели в ту сторону, куда показывала женщина, и увидели парочку гражданских моряков, которые поднимали бокалы и показывали большой палец – мол, классная женщина.
И в это время заиграл шлягер этого года «Ах, какая женщина». Они снова пошли танцевать и в танце прижались друг к другу. Наклонившись к уху Татьяны, Сергей прошептал:
– Вы необыкновенная женщина. Я впервые говорю такие слова даме.
И он еще сильнее прижал женщину, затрепетавшую от таких слов признания в любви. Когда они закончили танцевать и снова сели за стол, Сергей Александрович сказал:
– Таня, я предлагаю закончить наш ужин в моем номере. Там нам будет уютнее. Не возражаете?
Она впервые сама так внимательно посмотрела в глаза мужчине, прочла в них бушевавшее в нем желание, и ответила:
– Нет, не возражаю. Я этого тоже очень хочу, – вкладывая в эти слова весь смысл своего желания – и продолжения ужина, и начало любви.
Сергей Александрович подозвал официанта и попросил принести заказанные им еще блюда в его номер-люкс, добавив еще фруктов, расплатился, оставив щедрые чаевые. Они поднялись и вышли из ресторана, оставив корзинку с цветами стоять на столе. А подаренную Сергеем розу Татьяна нежно несла в руке. Она чувствовала, что весь ресторан наблюдает за ними и была уверена, что многие мужчины завидуют Сергею Александровичу.
Продолжить ужин она смогли не скоро. Оказавшись в объятиях Сергея Александровича в его номере, Татьяна с трудом дождалась момента, когда все заказанные блюда, фрукты, алкоголь и напитки оказались на столе в люксе, и они смогли отдаться тем чувствам, которые бушевали в обоих. Сергей и в постели оказался таким же умелым и решительным, как в своей профессиональной деятельности. Впервые в жизни Татьяна испытывала такие ощущения в сексе, такой бурный оргазм, который продолжался, как ей показалось, вечно, и ей хотелось, чтобы он никогда не кончался.
Потом они лежали, обнявшись, в широкой постели спальни номера-люкс, ласкали друг друга, нежно целуя. Татьяна была на вершине блаженства. И чувствовала, что такие же ощущения были и у Сергея. Отдохнув и приняв душ, под струями которого мужчина продолжал ласкать и целовать женщину, они сели за стол, Сергей наполнил бокалы коньяком и спросил:
– За что выпьем, Таня?
– За командировку, чтобы она никогда не кончалась и была удачной во всех отношениях, – нашлась женщина. Они выпили и продолжали смотреть друг на другу ласковым, любящим взглядом.
Последующие несколько дней прошли в напряженной работе днем и бурных ласках ночью. Татьяна заходила в свой номер, только чтобы взять свежее белье или переодеться. Даже туалетные принадлежности она перенесла ванную комнату номера Сергея. Тот нашел уязвимые места в следствии и взялся за дело, расценив его как весьма перспективное. Потом они еще несколько раз приезжали в этот город, проводя такие же напряженные дни и ночи, и выиграли процесс. Люди, чьи интересы они защищали, выплатили большой гонорар. Слава об удачливом адвокате распространялась еще больше, и Сергея Александровича стали приглашать в другие города. И всегда они ездили вдвоем. Сергей сказал Тане, что она приносит ему удачу.
Так прошло два года. Татьяна и Сергей тщательно скрывали свои отношения, позволяя чуть открыться лишь во время совместных командировок. В своем городе встречались довольно редко и чаще всего за городом, в одном из закрытых заведений, где можно было провести время и поужинать, не мозоля глаза. Кирилл подрос и скоро должен был пойти в школу. Приезжая к родителям навестить сына, Татьяна так часто рассказывала, какой удачливый и богатый её шеф, как умело он ведет дела, что мать стала внимательно поглядывать на дочь. А однажды спросила её:
– Ты так много рассказываешь о Сергее Александровиче, что у меня закралась мысль – а не влюбилась ли ты в него? Смотри, у тебя сын растет. Ему отец нужен.
Татьяна чуть смутилась, но быстро пришла в себя и сказала:
– Мама, я люблю Вадима и верна ему. А Сергей Александрович мой шеф, я его подчиненная. Помогаю ему в делах. Служебного романа между нами нет, только работа.
– Ой, смотри, дочь. Я же желаю тебе добра!
Как-то в офис зашел молодой, лощеный, хорошо одетый и наглый молодой человек. Он попросил проводить его непременно к Сергею Александровичу. О чем они говорили, Татьяне было неизвестно, пришедший попросил разговора тет-на-тет, а желание клиента – закон. Когда он ушел, Сергей пригласил Татьяну и сказал, что наклевывается интересное, но плохо пахнущее дело. Татьяна уже не проводила все время в кабинете шефа, у неё был свой стол, свои дела и клиенты, но если дело было интересное и требовалось её участие, часто просто для удачи, Сергей приглашал её участвовать в нем.
На следующий день они на «Лексусе» Сергея поехали в офис фирмы, представитель которой был накануне. Татьяна по поручению Сергея собрала материалы о ней. Из них следовало, что эта процветающая и богатая компания начала свое восхождение с рейдерских захватов нескольких фирм-конкурентов, потом подмяла под себя еще несколько небольших компаний в разных секторах бизнеса и стала развиваться, не брезгуя и криминальными схемами. Конкуренты подавали на них в суды, которые тянулись бесконечно. И основатель компании, громко именующий себя президентом, решил обратиться к удачливому адвокату, чтобы тот помог разобраться по всем искам в суды. Дело и впрямь было тухлым, но Сергей Александрович должен был заботиться о доходах свое адвокатской конторы и не мог пройти мимо выгодного предложения. И вот они едут на встречу с президентом компании.
Офис компании располагался в старинном здании в престижном старом районе города, со множеством таких же старинных и очень красивых зданий постройки 19 века. В здании сохранилась архитектура тех лет – высокие потолки с лепниной, широкая лестница вела на второй этаж. Но вот приемная президента была обставлена аляповато, явно чувствовалось отсутствие дизайнера при обустройстве офиса. В такой же манере был обставлен и кабинет президента, который встретил их, не вставая со своего роскошного кресла. Сергей Александрович без приглашения сел на стул около стола и пригласил сесть Татьяну Ивановну. Представился сам и представил свою помощницу. Еще при входе Татьяна Ивановна обратила внимание, как хищно и похотливо заблестели глаза президента, в общем-то еще молодого человека, чуть за 30—35 лет. По его манере поведения чувствовалось, что он из грязи попал в князи.
Сергей Александрович сказал президенту, что он пока не решил, стоит ли ему браться за предложенное дело. Для этого надо познакомиться со всей имеющейся документацией и претензиями, с которыми вышли к компании истцы. Если господин президент согласен, то этим будет заниматься Татьяна Ивановна. И замолчал, ожидая решения президента. Тот подумал и, подбирая слова, сказал:
– Если бы я не решил предоставить вам всю полноту действий, я бы не обратился к вам. Вам будет предоставлена вся документация, которая потребуется для успешного ведения дела. Я дам соответствующие распоряжения и с завтрашнего дня Татьяна Ивановна может знакомиться с материалами. Если потребуется моя помощь, обращайтесь.
Он перевел свой взгляд на Татьяну Ивановну и снова оценивающе посмотрел на неё. И потом стал демонстративно двигать бумаги на столе, давая понять, что аудиенция закончена. Адвокаты встали и, попрощавшись, вышли из кабинета. Когда они вышли из здания, Сергей Александрович сказал:
– Неприятный тип. С ним надо быть поосторожней. Посмотри внимательно все, что нас будет интересовать. Да что тебя учить, Таня. Ты уже собаку съела на этих делах.
И приветливо улыбнулся, усаживая её в автомобиль.
На следующий день Татьяна Ивановна стала знакомиться с документами. Ей был выделен отдельный кабинет, по её первому требования представлялись необходимые справки, счета и т. д. Материалов было много, они требовали внимательного рассмотрения, и Татьяна Ивановна освобождалась только к концу рабочего дня. Заходила в свой офис, докладывала Сергею Александровичу о результатах дня, получала дополнительные указания и потом уходила домой. Шеф освободил её от всех других дел, перепоручив их другим адвокатам.
На третий день работы Татьяны Ивановны открылась дверь её кабинета и в ней выросла фигура президента. Он оказался не очень высоким полноватым мужчиной, хотя по нему было видно, что он когда-то занимался спортом. Борьбой скорее всего, так как его уши напоминали вареники. Бесцеремонно сел напротив стола и, даже не поздоровавшись, спросил:
– Как идут дела? Что-нибудь нашли интересно?
Татьяна Ивановна посмотрела на него и ответила:
– Здравствуйте. Дела идут неплохо. А вот интересное с какой точки зрения? Следователя, прокурора или защитника?
И внимательно стала следить за реакцией этого мужлана. Тот задумался. Он явно хотел выглядеть умнее, чем был на самом деле, и долго переваривал вопрос Татьяны. Потом кашлянул и важно сказал:
– Интересного для защиты, для вашего шефа. Он не решил еще, берется за это дело или нет?
На этот вопрос Татьяна Ивановна сказала, что не уполномочена озвучивать решения своего патрона, тот сам сообщит свое решение.
Президент поднялся и пошел к двери. Открыв её, сказал:
– До свидания.
В двери мелькнула фигура его телохранителя.
– Даже по офису ходит с охранником. Кого он боится? – подумала Татьяна и снова углубилась в бумаги.
На следующий день вечером, уже когда она собиралась уходить в свой офис, в кабинет зашел президент, и как всегда, не здороваясь, сказал:
– Я приглашаю вас поужинать со мной. Отказ не принимается.
Татьяна Ивановна растерялась. Никто и никогда не разговаривал с ней таким тоном и так ультимативно. Она ответила:
– Я не могу. Во-первых, я не одета для ужина, а, во-вторых, должна о проделанной за сегодня работе доложить Сергею Александровичу. Он ждет меня.
– Никто вас не ждет. Я сейчас звонил ему, мне сказали, он на встрече с клиентом и его сегодня не будет. Так что собирайтесь. Ужин заказан. Он будет в приватном месте и там ваш наряд очень подойдет.
Через десять минут «Мерседес» президента с водителем, Татьяной Ивановной и хозяином машины на заднем сиденье, мчался по дороге, ведущей за город. За ними следовал «Геленваген» с охраной. Еще в машине президент, отделившись от водителя стеклом, начал разговор:
– Татьяна Ивановна, я предлагаю вам работу. Наша фирма растет, успешно развивается, и я планирую сделать юридический отдел. Вы его возглавите. Если вас такой вариант не устраивает, помогу вам открыть адвокатскую контору, и вы будете там руководителем. Выбирайте!
Татьяна Ивановна задумалась, и минуты через три ответила:
– Я так понимаю, вы предлагаете мне стать вашей любовницей?
– Предлагаю. Вы мне нравитесь. Вы будете купаться в золоте и бриллиантах. Я богатый человек и денег на вас жалеть не буду.
– Хорошо, я подумаю.
– Думайте, но не долго. До конца сегодняшнего вечера, – сказал президент и попытался обнять Татьяну Ивановну. Та отстранилась.
– Ну, не кочевряжься – грубовато проговорил президент, сопя носом.
Татьяне стало неприятно, и она едва сдержалась, чтобы не ответить грубостью или не отвесить пощечину.
В это время автомобиль остановился у двухэтажного дома, на котором не было вывески, но он был освещен как внутри, так и по периметру. На стоянке стояло несколько дорогих и престижных автомобилей. Они оставались сидеть, пока охранники из «Геленвагена» не проверили помещение и окрестность дома. Наконец, начальник охраны подошел и открыл дверь:
– Все спокойно, шеф. Можно выходить.
Они зашли в небольшой зал этого загороднего ресторана. Татьяна Ивановна никогда не знала о существовании этого уютного ресторана, да и Сергей Александрович никогда не говорил ей о нем. В зале негромко играла музыка, стояло несколько столов, было полумрак и лишь на столах были фонари в виде свечей. К президенту бросился метродотель и провел их к столику в углу, дальнем от оркестра, который играл красивую зарубежную мелодию. Двое охранников разместились за соседним столиком, а еще двое и водитель автомобиля шефа стали прогуливаться по периметру здания снаружи. Под их пиджаками оттопыривалось оружие в кобурах под мышками.
Через полчаса президент набрался, в его разговоре стали проскакивать матерные слова, он грубо хватал Татьяну Ивановну за руку, пытался неуклюже поцеловать. Ей все это было неприятно, но что ей делать, она не знала. А когда заиграла танцевальная музыка, президент чуть ли не силком вытащил её в круг танцующих, грубо наваливался и хватал её за ягодицы. Она отталкивала его руки от своей попы, но уйти у Татьяны не доставало ни физических, ни моральных сил.
Вдруг как будто лазер чиркнул по её глазам. Она обернулась и обомлела. На неё из другого угла зала смотрел… Сергей Александрович. Как он оказался в этом же ресторане, она не знала. Видимо, клиент привел. Но от этого ей стало еще горше. Она отпихнула своего партнера и пошла к столу, чуть ли не волоча его за собой.
Как закончился этот вечер, она не помнит. В эти дни её муж был в командировке, у него нашлись клиенты в другом городе, он уехал зарабатывать деньги, сын был у родителей, поэтому торопиться было некуда. Она за столом залпом выпила рюмку коньяка и захмелела. И это последнее, что она отчетливо помнила в этот вечер. На утро она проснулась в постели рядом с президентом, который пьяно храпел на весь номер. Что было ночью, она не помнит, но скорее всего, было все…
Она посмотрела на часы. Времени было много, ей надо было ехать на работу в свой офис, там её ждал клиент. Но где она находится, в какой гостинице этот номер, не знала.
– Скорее всего, там же, где и ресторан, – подумала она и выбралась из постели. Пошла в ванную комнату и долго плескалась под душем, чтобы смыть с себя все – и эти лапающие её тело руки, и наваждение от всего пережитого. Потом она нашла свою одежду и выглянула в коридор. Один из телохранителей дремал в кресле рядом с дверью. Она растолкала его и сказала, что ей надо на работу. И хотя охранник ничего не хотел предпринимать, не получив команду от своего шефа, Татьяна Ивановна грубо его обругала и сказала, что он еще пожалеет, что не выполнил её просьбу.
Через несколько минут «Мерседес» президента уже вез её на работу. Она, конечно, опоздала, клиент ушел, не дождавшись её. Секретарша, увидев её без макияжа, но все равно с красивым лицом, сказала, что Сергей Александрович еще не появлялся на работе, хотя звонил, что задержится. Татьяна Ивановна пошла в свой кабинет и села за стол, стала разбирать бумаги.
Через полчаса зазвонил внутренний телефон, и Татьяна Ивановна подняла трубку, из которой раздался голос секретарши шефа:
– Сергей Александрович просит срочно зайти к нему.
С дрожью во всем теле, на негнущихся ногах Татьяна Ивановна подошла к двери до боли знакомого кабинета.
– Проходите, Сергей Александрович там.
Она вошла и застыла на пороге под ледяным взглядом все еще любимого ею человека. Сергей не пригласил ею пройти и сразу сказал:
– Татьяна Ивановна, – и у неё оборвалось сердце. Он так называл её только тогда, когда были посторонние люди. Сейчас же они были одни.
– Татьяна Ивановна, – повторил он, – я не могу требовать от вас верности мне, как к мужчине, но после всего, что вчера случилось, я не могу доверять вам и как своей сотруднице. Прошу написать заявление об увольнении по собственному желанию. Причину можете написать любую. А сейчас извините, мне надо работать, – сухо сказал Сергей Александрович.
Она вышла из кабинета. Её душили слезы и, чтобы не расплакаться прямо в приемной, она чуть ли не бегом прошла в туалет и там дала волю чувствам. Ей стучали в дверь, спрашивали, что случилось, но она не открывала. И лишь, когда выплакалась, умыла лицо холодной водой, пошла к себе в кабинет и написала заявление. К концу дня у неё на столе лежала её трудовая книжка и энная сумма денег, включая небольшой «золотой парашют» (Прим. – сумма, выплачиваемая сотруднику при расторжении трудового договора. В наше время эти «золотые парашюты» достигают несколько окладов, особенно у топ-менеджеров).
У себя дома она снова расплакалась.
– Какая я дура, все испортила в своей жизни, – ругала она себя. Татьяна уже думала, что когда-то они с Сергеем будут вместе. Когда его дети подрастут, станут на ноги и его уход из семьи не будет очень болезненным. А её Кирилл все равно не знает своего отца, видит его только урывками. И вот все полетело в тартарары. Надо было не тащить президента к столу, а бросить его и подойти к Сергею там, в ресторане, все объяснить. А все потом было уже как следствие этого неправильного решения. А он тоже хорош, не понял, что я том ресторане оказалась насильно. Оба оказались гордые… А теперь будем оба страдать… Она была почему-то в этом абсолютно уверена.
Ночью ей приснился сон, в котором Сергей очень зло что-то ей выговаривал, а потом нанес пощечину. Она проснулась, как будто физически ощутила удар по лицу. Но это был только сон.
Что ей делать? Она решила пока поехать к родителям и там, в их обществе и рядом с сыном, чуть отойти от той душевной травмы, которую она сама себе нанесла. А потом согласиться на предложение президента и открыть свою адвокатскую контору. Быть у него юристом у неё не будет сил.
