скачать книгу бесплатно
– Я хочу сказать, что вы начали с отца и добрались до дочери.
– О, капитан! Как могла вам прийти в голову подобная мысль! – вскричал Лозериль, обидевшись.
Аннибал был совершенно серьезен; видя, что его дочери грозит опасность, он почувствовал, что и в его сердце шевельнулось чувство, похожее на родительскую любовь.
– Ну, мой милый капитан, так как все-таки предметом нашего разговора сделалась ваша дочь, конечно, совершенно случайно, то и поговорим о ней и о ее несчастном муже, – спокойно произнес Лозериль.
– А! Так вы обвиняете теперь мою дочь? – сказал капитан, и в его голосе послышалась угроза.
– Да нет же, говорят вам, – возразил молодой человек.
– Так кого же вы подозреваете?
– Это вы сейчас узнаете, если ответите на некоторые вопросы, которые я вам предложу.
– Ну, спрашивайте.
Вероятно, Лозериль добился того, что ему хотелось, потому что на губах его появилась торжествующая улыбка.
– Женившись на вашей дочери, вероятно, Брише положил на ее имя хотя бы небольшой капитал? – с живостью задал он вопрос.
– Да, зять мой подарил Авроре двадцать тысяч фунтов.
– Ну и, конечно, обещал еще что-нибудь?
– Да, он сказал, что сделает духовную, по которой все состояние перейдет к моей дочери, за исключением небольшого капитала, назначенного в приданое Полине.
– И написал это завещание?
– Если я не ошибаюсь, то написал в самый день своего исчезновения, потому что, говорят, он был у своего нотариуса.
При этом ответе Лозериль засмеялся и покачал головой.
– Однако! – вскричал он. – Они очень поторопились, не хотели терять драгоценное время и сейчас же убили бедного мужа.
Капитан широко раскрыл глаза от удивления.
– Они! – проговорил Аннибал. – Да кто же это они?
– Ах, мой друг, вы хороший актер, у вас просто талант.
– Да вот провалиться мне сейчас же, если я что-нибудь понимаю из ваших таинственных намеков.
– Невозможно, чтобы вы даже не подозревали того, кто рассчитывал, устранив Брише, убить двух зайцев.
Но капитан не умел отгадывать таких мудреных загадок; широко раскрыв рот и вытаращив глаза, он ничего не мог придумать.
– Хотите, я вам помогу? – сказал Лозериль, позабавившись несколько минут его недогадливостью.
– Ради бога, сделайте одолжение, потому что я отказываюсь от решения этой трудной задачи.
– Удивляюсь, как могли вы забыть о первом женихе своей дочери, – сказал Лозериль с особенным ударением.
– Жених моей дочери? – вскричал Аннибал. – Да какой?
– Господи! Да тот самый, которому вы дали слово; и он, желая обладать любимой женщиной, вероятно, нашел средство сделать ее миллионершей и вдовой.
– Ох! – вздохнул капитан, вперив в молодого человека свои испуганные глаза.
– Потому что, – продолжал Лозериль, – можно наверно сказать, что обманутый жених постарался напомнить предмету своей любви о их прежних чувствах.
– Вот вздор-то! Аврора давным-давно забыла его! – вскричал Фукье, стараясь сохранить хладнокровие, хотя слова собеседника и возбудили в нем подозрения.
Лозериль сделал вид, что соглашается, и, смеясь, продолжал:
– Ну хорошо, капитан, пусть это будет вздор, потому что дело касается вашей дочери, которую я уважаю. Но оставим ее, и согласитесь, ведь часто случается, что человек, отвергнутый как муж, принимается потом как друг дома, а супруг и не видит его никогда.
Аннибал смешался. Эти последние слова напомнили ему о таинственном пребывании его дочери в павильоне, возле которого он еще сегодня бродил.
– Да, – продолжал Лозериль, – сперва принимается втайне от мужа… до того дня, когда наконец друг сочтет, что как муж ни скромен, но все же он лишний на этом свете, и тогда решаются отправить его к праотцам.
Не дождавшись конца фразы молодого человека, Аннибал медленно приподнялся со своего кресла. Выпрямившись и не произнося ни слова, он, казалось, пожирал глазами своего гостя, сидевшего напротив. Не понимая, к чему клонится этот разговор, капитан чувствовал, что Лозериль опасный враг.
«Проклятый! – рассуждал Аннибал сам с собой. – Ведь он готовит нам плохой сюрприз. Не раздавить ли лучше эту гадину, пока она еще не ужалила?»
По-видимому, совершенно спокойный, как бы чувствуя себя в безопасности, Лозериль улыбаясь смотрел на капитана, хорошо понимая в то же время, что ему угрожает.
«Ага! – думал он. – Кроткая Аврора поручила своему другу убить мужа… я открыл тайну прелестной девушки… выигрыш на моей стороне, но прежде придется выдержать нападение этого разъяренного кабана, уже готового на меня броситься».
Но, к несчастью, Лозериль был безоружен. Шпага лежала на кресле не более как в шагах шести от него. Он встал не торопясь и улыбаясь, и твердо решив увернуться хитростью, если бы Фукье захотел его удержать, но Аннибал, погруженный в свои мысли, дал ему пройти.
– Утомительно долго сидеть, – проговорил Лозериль, сделав несколько шагов по комнате. Вместо того чтобы прямо направиться к своей шпаге, молодой человек пошел в противоположную сторону, потом вернулся и пошел к ней. Это была самая критическая минута, потому что надо было идти мимо капитана, а тот, поняв его намерение, мог броситься сзади и повалить на пол своим страшным кулаком. Но Аннибал все еще находился в раздумьях и пропустил Лозериля.
– Теперь я не боюсь! – весело проговорил граф, кладя руку на шпагу.
И он быстро повернулся, чтобы быть лицом к лицу со своим врагом, но капитана уже не было в комнате; он успел выбежать и, запирая дверь на ключ, насмешливо прокричал своему пленнику:
– Не теряйте терпения, граф. Я скоро вернусь. Мне надо хорошенько подумать о всех сказанных вами глупостях.
Через несколько минут замолк шум его шагов. «Вот тебе раз! – подумал Лозериль. – Я попал в западню, старый плут пошел советоваться с дочерью и вернется убить меня, а я не могу даже позвать на помощь».
– Впрочем, – вскричал он, вынимая из ножен шпагу, – владея этим оружием, я не буду играть роль курицы в руках повара.
Но он тотчас же замолчал, ему послышался какой-то шум, и он подумал, что опасность приближается.
– Кто-то подкрадывается, – сказал он, прислушиваясь.
Действительно, кто-то подходил, осторожно ступая, чтобы не произвести ни малейшего шума, и, должно быть, прислонился к двери или посмотрел в замочную скважину, потому что дверь скрипнула. Но он не мог видеть Лозериля, так как граф встал у той самой стены, где находилась дверь.
«Должно быть, это капитан крадется, чтобы напасть на меня внезапно», – подумал Лозериль.
Между тем ключ в замке повернулся без всякого шума и в полурастворенной двери показалось бледное и испуганное лицо.
– Ба! Это господин Колар! – вскричал Лозериль, схватив вошедшего за плечи; при этом неожиданном прикосновении управляющий вздрогнул, но, увидев графа Лозериля, радостно проговорил:
– Слава богу! Вы еще живы!
При этих словах руки молодого человека опустились от удивления.
– Еще жив? Да почему же ты думал, что меня уже нет на свете?
– Я подумал, что капитан сделал здесь что-нибудь ужасное, потому что он очень мрачный прошел через переднюю и, бормоча про себя, отправился в сад.
– А! Так он в саду?
– Да, он, кажется, пошел в павильон госпожи Брише.
«Ну так я и знал! – подумал Лозериль. – Он пошел посоветоваться с дочерью, как ему поступить со мной. Мне нечего его дожидаться, а надо скорее уйти отсюда».
Он направился было к двери, но тотчас же остановился.
– Нет! – решительно проговорил он. – Я останусь и посмотрю, чем кончится эта комедия. – И, обращаясь к Колару, все еще стоявшему в дверях, Лозериль спросил его: – Так вы считаете, что капитан способен даже убить человека?
– Я считаю его способным на все, с тех пор как он решился сказать, что выгонит барышню из дома, который принадлежит ей одной, а никак не этим проклятым нищим.
Когда Колар произнес последние слова, то на лице его выразилась такая ужасная ненависть, что Лозериль тотчас же решил воспользоваться ею.
«Ого! – подумал он. – Старый дурак не очень-то любит папашу с дочкой. Он поможет мне усмирить капитана, когда тот начнет бесноваться». Граф сделал удивленное лицо:
– А я и не подозревал, что мне грозила смерть, и не могу понять, за что капитан хотел меня убить.
Колар с минуту колебался, потом, взглянув Лозерилю прямо в глаза, медленно проговорил:
– За портрет, который показал вам судья, а вы еще сделали вид, что не узнали.
– Как сделал вид? Да для чего бы я стал лгать?
– Из боязни обвинить капитана в убийстве моего господина. Потому что если бы вы сказали, что это портрет виденного вами мертвеца, то мы, зная достоверно о судьбе нашего господина, стали бы искать виновников этого преступления. И капитан…
Но Лозериль прервал его громким смехом:
– Твоя любовь к Брише ослепляет тебя, старик; будь уверен, капитану и в голову не придет, что на него возводят такое преступление.
Управляющий не обратил внимания на смех Лозериля и продолжал, пристально глядя на него:
– Стало быть, тот убитый не имеет никакого сходства с портретом?
– Ни малейшего.
– И в продолжение четырех часов, что вы просидели вместе, капитан не говорил об этом приключении?
– Нет, даже ни одним словом не напоминал о нем.
Отвечая старику и избегая его взгляда, Лозериль повернулся к столу, на котором валялись разбросанные банковские билеты, карты и золото.
– Видишь ли, вот чем мы занимались, вместо того чтобы рассуждать о портрете. А что Аннибал был так взбешен, то неудивительно: он проиграл и, вероятно, пошел к дочери попросить денег, надеясь отыграться.
– А зачем же он вас запер?
– О! По рассеянности, как это часто случается с невезучими игроками.
– Вот что! – проговорил Колар недоверчивым тоном.
Вдруг Лозериль хлопнул себя по лбу, как бы что-то неожиданно припомнив:
– Да, Колар, хорошо, что ты мне напомнил своими вопросами, ты должен оказать мне услугу.
– С удовольствием, граф.
– Вот в чем дело: если капитану удастся выпросить денег у дочери, то он сейчас же заставит меня играть с ним, и бог знает когда это кончится. Может быть, придется просидеть всю ночь.
– Очень может быть.
– А меня ждут и будут беспокоиться, если я долго не вернусь. Так мне надо бы дать знать… Не можешь ли ты отнести мою записку?
– Извольте, я готов, – сказал Колар, почтительно кланяясь.
Управляющий поспешил подвинуть Лозерилю кресло, а сам встал позади него. Молодой человек быстро набросал следующие строки:
«Мне угрожает серьезная опасность, и в случае моей насильственной смерти я обвиняю в ней капитана Фукье и его дочь. Они решились на это преступление из страха, чтобы я не донес на них за убийство Брише. Я открыл их первое преступление благодаря портрету, показанному мне судьей де Бадьером, и утверждаю, что этот портрет изображает убитого человека, историю которого я рассказывал всему семейству Брише. Я сознаюсь, что из снисходительности и жалости к виновным не признал сходства, но теперь я наказан за это теми самыми людьми, которых я хотел спасти».
Он уже хотел подписать свою фамилию, но, вспомнив, что Колар, стоя за его креслом, легко мог прочесть все письмо, быстро обернулся. Старик стоял с поднятыми к потолку глазами; погруженный в свои грустные мысли, он, казалось, забыл даже, где он и зачем пришел сюда.
Глава VIII
Убедившись, что управляющий не прочел его письма, Лозериль сложил и запечатал конверт, но адреса не написал. Шум отодвигаемого кресла вывел Колара из задумчивости.
– Возьми, – проговорил молодой человек, подавая пакет.
Управляющий повертел его, ища адрес.
– Надписи нет, не ищи, потому что если ты потеряешь это письмо, то особа, которой оно адресовано, может пострадать. Но все то, что я не написал, я доверю тебе как честному человеку.
Колар поклонился.
– Ты знаешь дом маркизы де Бражерон?
– Да.
